Ровно через две недели после увольнения с маслобойни в моей трудовой книжке появилась запись о приёме на работу к частнику на должность инженера по техническим вопросам. Только теперь понял, что буду работать в товариществе с ограниченной ответственностью с широким спектром заявленных направлений деятельности, среди которых было и телевещание. Уже за это зауважал хозяина, он же — директор, что умудрился получить в области лицензию на эфирное вещание, хотя он в районе человек новый, а уж в области, точно, блата не имеет. Предприимчивый парень, то ли по природе, то ли опылился предпринимательством на Кавказе, откуда ему пришлось убраться со своей семьёй и родителями на родину жены. Родители квартиру приобрели в станице, а наш директор, которого работники называли шефом, ещё не успел на родине заработать на заводе квартиру и теперь жил в зятьях. Но к моменту моего прихода в ТОО он уже приподнялся в бизнесе и собирался строить просторный дом. Потому и взял меня на работу, что телеоператор должен начать со своей бригадой шабашников возводить кирпичное жильё для его семьи, а я заменю оператора на время его отсутствия. Судя по оформлению меня постоянным работником, у шефа уже имелись планы на расширение бизнеса. Впрочем, если продержусь тут хотя бы до зимы, когда закончится строительный сезон у телеоператора, уже — хорошо. За это время присмотрю себе другую работу. Да я и на эту работу устроился с испытательным сроком, только бы уговорить шефа меня взять.
До начала стройки время ещё было и я вплотную занялся изучением величины количества шкур, которую может дать район для линии переработки. Казаки подталкивали нашего шефа приобрести эту линию, видимо, больше заботясь о своей выгоде, чем о затратах своего приятеля. В наших краях такими делами в промышленных масштабах не занимались, уже эта новизна настораживала меня в казачьем предложении. Хотя, в районе была когда-то заготконтора, которая принимала сыро-солёные шкуры животных, но у неё основным направлением были мясо и яйца, молоко, потом овощи и фрукты.
Для меня затея шефа была очередным поводом познакомиться с новыми людьми в станице, завести полезные, а может — и приятные знакомства, присмотреться к организациям — вдруг попадётся интересная работёнка. Ну, и на практике хотелось попробовать разработать бизнес-план на конкретное производство. Методичками о разработке этих бизнес-планов были забиты газеты и журналы, продавались и отдельные брошюры в газетных киосках, я эту писанину усердно изучал. А теперь ещё и безработных пичкал теорией разработки планов на вечерних занятиях на бирже труда. Я же — любитель-счетовод, мне мёду не надо, дайте что-нибудь рассчитать. На военной службе такая возможность была, а теперь и на гражданке подвернулась. Так что, энтузиазма у меня было… полные штаны!
Моё рабочее утро начиналось с обхода нужных организаций, потом я возвращался в студию, тренировался работать телеоператором и монтировать передачу, отправлять материал на вещание. Пару вечеров в неделю проводил на бирже, читая лекции безработным и занимаясь самообучением работе на компьютере. И на почве моих рабочих изысков и общественной, но далеко не бескорыстной, деятельности на бирже у меня возникла идея написать популярным языком статью о том, как открыть своё дело. Как говаривали в полках: летать не летаю, но лётчиков поучить могу. Так и я: ни одного своего дела не открыл, но пресытился материалами на эту тему, и они просились на бумагу. Общение с безработными тоже показало, что этот народ понятия не имеет о механизме регистрации своего бизнеса, хотя биржа труда всячески пыталась выпихнуть своих подопечных в свободное плавание по российскому капитализму. И мне втемяшилось в голову, что будет полезно рассказать об этом людям в общедоступной форме. Ей-ей, я уже знал про себя, что это умею.
К этому времени мою статью про Иран напечатали в районке, выбросив из неё приличного размера кусок, который мне казался самым интересным — наши переживания по поводу строгостей мусульманской религии. Я сделал вывод, что писать в газету надо короче, если желаешь полного размещения материала. Хотя бы до того времени, когда станешь авторитетным автором. Тут подвернулась оказия побывать в редакции районки в Вёшенской — мне нужно было попасть в военкомат, чтобы дать сведения о новом месте работы. Шеф оформил мне справку о работе и отпустил на полдня в соседний район, куда я доехал, напросившись пассажиром к нашему зятю, у которого был туда семейный выезд на базар и по магазинам. Пока семейство зятя делало свои дела, я успел отдать справку в военкомат, забежать поздороваться с военкомом, и наведаться в редакцию.
Забавно, но в кабинете военкома я едва не получил взбучку за гражданский вид от гражданского же старичка. Постучал в дверь кабинета, военком разрешил войти, но меня смутило присутствие двух худощавых старичков, сидевших у стены за столом для совещаний, с орденскими планками на пиджаках. Хотя военком и обрадовался моему приходу, я не стал злоупотреблять его временем, перебросился парой фраз и распрощался. Не успел отойти от стола военкома, как услышал в спину:
- Эх, я бы тебе показал, как надо к военкому заходить…
Я обернулся к старичкам и приостановился. Шутка?
- Где это видано появляться в военкомате по гражданке, это что за офицеры пошли, - сурово продолжал старик.
Похоже - не шутка. Военком весело улыбался этой сцене, и не думая как-то мне помочь.
- Ни зайти в кабинет, ни выйти не могут, - недовольно выговаривал мне старичок.
Надо бы уважить заслуженного старичка и молча выйти из кабинета, но что-то знакомое проглянуло в чертах его лица…
- Вы, должно быть, Забралов, - перебил я старичка.
- Откуда ты знаешь, - удивился строгий старик.
- Сын на вас похож.
Старик явно растерялся и замолчал.
- Мы с ним в одной заграничной командировке пересеклись несколько лет назад.
Старик виновато заулыбался, собираясь что-то спросить, но я решил не давать ему такой возможности.
- Приедет в отпуск, передайте ему привет от земляка-лётчика, он поймёт от кого, - я быстро развернулся и скорым шагом покинул кабинет весёлого военкома. Не мог я дожидаться вопросов от старика, в моих планах такого не было, да и рассказать хорошего про сына мне было нечего — видел его коротко и в таком виде, что отцу лучше не знать. Главное - сбил бывшему военкому охоту побухтеть, пусть теперь мучается догадками: кто таков, где сына видел… Этот старик был военкомом во времена моего призывного возраста. Помню листки на досках объявлений о начале призывной кампании с фамилией этого старика. И хуторские разговоры, что парней забирают в армию. Забралов забирает, вот уж с фамилией человеку повезло.
В редакции удалось застать главного редактора и познакомиться с ним. Я-то зашёл, чтобы написать заявление о перечислении моих гонораров в пользу редакции районки. Возможно, по этой причине и был обласкан главным редактором, и удостоился беседы. Впрочем, главред проявил неподдельный интерес к моему армейскому прошлому и похвалил мою писанину. Тут и удалось рассказать свою идею написать статью про то, как открыть своё дело. Главред выслушал и одобрил, мол, пиши, посмотрим, нам такой материал нужен. Благословил. Конечно, такое внимание газетчика меня вдохновило, решил обязательно довести статью до кондиции и сдать в корпункт. На этом мы и распрощались.
Каждый день я нарезал круги по станице, выуживая нужную мне информацию у должностных лиц и людей, имевших отношение к моему вопросу. Я познакомился с отделом статистики, бывал там не раз, докопался до ежегодных статистических данных по нашему району и области, добился у начальницы разрешения их штудировать после того, как настроил модем.
Должен заметить, что мой интерес к статистическим данным по району во всех организациях без исключения встречали настороженно. Чтобы добиться просмотра каких-то отчётов, надо было приложить много усилий для уговоров. Меня поражало местное стремление чиновников из всякой ерунды делать секрет, а в каждом гражданине видеть шпиона. Редко обходилось без того, чтобы не заручится разрешением начальника учреждения на доступ к обычным отчётам. Приходилось идти и на официальные запросы нужной информации, без всякой надежды получить скорый ответ. Месяц на ответ. И это при том, что мой запрос был единственным, в чём мне откровенно признавались специалисты. Почему бы сразу ни ответить товарищу со стороны? Так у нас срок ответа 30 дней, ответим, не волнуйтесь… Чёрт знает что!
Но я был терпелив, вежлив, получив отказ, доброжелательно прощался, а вскоре появлялся опять, делая заход с другой стороны. Управление сельского хозяйства, экономический отдел администрации района, статистика, РайПО, библиотека… Если организация уже приказала долго жить, как, например, Заготконтора, то я разыскивал бывших работников этой организации в других учреждениях или шёл к ним домой, если они пенсионерствовали. Мало-помалу картинка начинала складываться. Я уже знал динамику поголовья КРС в последние годы, количество свиней и овец у сельхозпроизводителей и в частных хозяйствах, количество кроликов. Жизнь района разворачивала передо мной свои не очевидные, но важные стороны.
Оставалось уточнить технологический процесс, экологические риски. Пришлось найти человека, который в частном порядке занимался выделкой шкур и пошивом зимних шапок. Старик жил в нашем краю станицы, раньше этот край называли Свинолуповкой, потому что жители в давнишние времена специализировались на выращивании свиней на забой. И выделывали свиную кожу для собственных нужд. Мне удалось пообщаться с последним из могикан Свинолуповки.
В один из тёплых вечеров я посетил старика, чтобы выведать у него секреты выделки шкур. Мастер, давно отошедший от дел, охотно рассказал всё, что я хотел узнать. Узнав, какие жидкости и вещества используются при выделке шкур и в каких количествах на килограмм сырья, понял, что шеф разорится на одной экологии. Прошли те времена, когда безнаказанно можно было сливать химию в речку и в балки. Да у нас их и не было, таких времён. Отходы кустарного производства допустимо было утилизировать и в собственной усадьбе.
Признаться, можно было остановиться и на первой половине исследования, когда я выяснил, что в нашем районе годовое количество всяких шкур животных, которые собственниками просто закапываются в землю, хватит на три круглосуточной смены работы линии. Но я не был уверен, что это остановит нашего шефа, может у него громадьё планов по сбору шкур со всей области. Надо капитально подковаться по затратам такого производства на экологию. А вдруг он из меня сделает заготовителя шкур? Бр-р-р!
Пару дней поковырялся в библиотеке, и решил, что готов ответить на все вопросы шефа. Я даже знал какие химреактивы производятся в нашей области, а какие придётся завозить из других регионов.
Шеф моими изысканиями был доволен, удовлетворился устным изложением доводов, к бумажкам, которые подтверждали мои выводы, и не прикоснулся. Я уже успел понять, что казаки надоели ему своими просьбами купить линию, теперь у него появились аргументы поставить в этом деле увесистую точку. Вскоре он сообщил об отказе принять участие в бизнес-проекте своим приятелям-казакам и сослался на мои расчёты. После этого я заметил, что казаки стали ко мне присматриваться. А у меня появилась возможность присмотреться к казакам, которые проводили свои сходы в ДК. Кроме того, здесь же функционировал и казачий ансамбль, уже хорошо известный не только в районе, но и за его пределами. Шеф водил дружбу с организаторами ансамбля, которые были ещё и местными атаманами казачьего общества. Рядом с этим культурно-политическим хороводом теперь оказался и я.
