- «Я тебе верю». Глава 54
Аля продолжала превращаться в прекрасную бабочку. Если муж работал в первую смену, она обязательно вставала, чтобы накормить его завтраком и проводить, получив сладкий прощальный поцелуй в тесной прихожей. Потом она снова ложилась спать и нежилась на супружеском ложе, наполненном недавними воспоминаниями, до обеда. Вальяжно потянувшись, она медленно вставала, включала музыкальный канал на телевизоре и шла в душ. Затем пила растворимый кофе с обжаренным на растительном масле до золотистой корочки, ломтиком батона. Особенно нравилось девушке по утрам садиться напротив трюмо и расчёсывать до блеска свои тёмные волосы, примеряя то весёлые, то грустные выражения лица. Через месяц после свадьбы она была похожа на цветущую молодую женщину, довольную жизнью и судьбой. Ровная розовая кожа, озорной блеск в глазах, всегда весёлое настроение.
Её подружка, Лиза, через месяц после свадьбы стала похожа на женщину с плаката времён вой ны, которая по много часов подряд работает за станком. Прозорливые хозяева продуктового магазина экономили на грузчиках и на техничках, пользуясь избытком рабочей силы на рынке труда.
Продуктовый магазин был популярным, с широким ассортиментом. Заведующая была молодой женщиной, которая вместе с родной сестрой бежала из одной из недавних Союзных Республик. Анфиса и Лариса, обе были крепкого телосложения, светловолосые и улыбчивые, как люди, перенёсшие немало лишений, и с юмором относящиеся к житейским мелочам. Им достаточно было намёка на смешную ситуацию, чтобы разразиться тирадой искреннего смеха. А так как почти половиной покупателей были пенсионерки, они быстро полюбили весёлых жизнелюбивых продавщиц.
- Ты на счётах считать умеешь? - спросила Лизу заведующая, осматривавшая её, как лошадь перед скачками.
Девушке казалось, что Анфиса сейчас ощупает её руки и ноги на наличие мышц, или прикажет отжаться с десяток раз.
- Не умею, - ответила Лиза.
- Короче, смотри. Это не сложно. Этот ряд единицы, этот - десятки, здесь - тысячи. Сейчас потренируемся. Калькулятор тоже, конечно, есть, но на счётах быстрее и надёжнее. Ты потом привыкнешь, будешь считать уверенно. Давай, попробуем.
Молодая женщина диктовала цифры, которые Лиза складывала на счётах. Костяшки неуверенно «ложились», глаза вопросительно посматривали на заведующую.
- Всё нормально у тебя получается, не переживай.
И правда, костяшки уже через неделю со звонким стукам плясали под тонкими Лизиными пальцами. Когда девушка стала увереннее чувствовать себя за прилавком, ей доверили фасовку. Коробку с пряниками или сушками, которые быстро высыхали даже в пакетах, ставили на табурет рядом с прилавком после пяти часов вечера, когда рабочие и служащие заходили в магазин после работы.
- А что, баранки свежие? - спрашивала женщина, до которой дошла очередь.
- Да, только привезли, - отвечала Лиза.
- Ой, взвесьте мне с полкило, пожалуйста.
И стоявшие после неё покупатели тоже с удовольствием покупали наисвежайшие, cо сладким ароматом ванили, баранки. Когда образовался просвет между покупателями, Анфиса подошла к Лизе.
- Молодец, хорошо торгуешь, аккуратно. Стол вытирай почаще, вид будет получше. Чем больше выручка, тем больше зарплата. Так, что я хотела сказать-то. Когда у тебя просят полкило, ты накладывай побольше. Типа, невзначай. А что, десять человек по сто грамм - уже килограмм набирается. Покупатели ходят одни и те же в основном, потом привыкнешь, кому можно больше впаривать, а кому нет. Поняла?
- Поняла, - кивнула Лиза, не очень представляя, как она нарочно будет ошибаться «ненарочно».
Но, железный взгляд Анфисы зорко следил за ней, успевая весело трещать с бабульками, по-деревенски кокетничать с мужским населением всех возрастов, начиная лет с десяти. Лиза сначала вспыхивала, как гроздь рябины, так сложно было извиняясь, говорить:
- Вы знаете, немножко побольше получилось. Это ничего?
Покупательницы, видя застенчивость продавщицы, которая годилась им в дочери, а то и во внучки, охотно соглашались:
- Оставьте, конечно оставьте. Товар-то свежий.
Лиза, расфасовывая пряники и печенье, узнала, что товара в коробке часто бывает больше то на триста грамм, а то и на пятьсот.
- Будешь фасовать, взвешивай, совпадает указанный на коробке вес или нет, - учила Анфиса, и Лиза перевешивала.
Первое время она с удивлением подходила к Анфисе:
- Там больше вышло. Почему?
- Это на усушку и на утруску, - отвечала та, сидя верхом на деревянном ящике в полутёмном складе, по-мужски растопырив ноги и пуская сизый дымок в приоткрытую створку маленького окошка почти под потолком.
- А если не хватит? - спросила Лиза.
- Там тетрадь есть, для списания. Запишем и хозяйке покажем, - «бычок» покинул склад, прочертив в воздухе длинную петлю. - К покупателям пригляделась? Кто постоянно ходит, знаешь их?
- Кажется, да, - девушка не понимала цель вопроса.
- Смотри, - Анфиса пошарилась по карманам, будто пытаясь найти что-то. - Товар усыхает. Ну, там, сыр, колбаса, печеньки всякие. Чтобы на ревизии недостачи не было, ты каждому покупателю сверху понемножку прибавляй. Кому двадцать копеек, кому пятьдесят. Кому и рубль накинешь, не заметят. Потом сразу понимать начнёшь, как человека увидишь. Курочка по зёрнышку клюёт, ты знаешь. Поняла?
- Поняла, - сказала Лиза, отведя в сторону глаза.
Она видела, как заведующая заваривала лапшу быстрого приготовления в стаканчике, добавив в мучные кучеряшки покрошенный толстенький кусок ветчины и полбанки жёлтой сахарной кукурузы, записав сумму на картонке, отрезанной от блока си гарет. Или отрезала бело-жёлтый кусок сыра с ореховым ароматом от большой головки «Маасдама» с крупными дырками, чтобы, жадно откусывая, прикончить его в минуту. Или взвешивала пакет малоизвестного тогда кешью, называемый ещё индийский орех, и складывала его в передний карман синего нейлонового фартука, чтобы поедать в течение дня. Вечером продавцы записывали съеденное или взятые в счёт зарплаты продукты в «долговую» тетрадь. В конце месяца суммы подсчитывались, и каждая женщина знала, сколько она «проела» за этот месяц.
Потихоньку таинственная завеса над сферой торговли открывалась перед Лизой, обнажая не самые приятные стороны.
- Завтра к семи приходи, товар будет, разгружать надо, - сказала Лариса, раскладывая толстые стопки из купюр, чтобы пересчитать и записать в толстую тетрадь с замусоленной обложкой и краями. - Сегодня Анфиска за товаром уехала с хозяином. Не проспи, а то пожалеешь, - она привычно улыбнулась.
- А как же грузчики? - Лиза, которая раз в несколько дней мыла пол в большом помещении магазина, по очереди с другими продавцами, не задумывалась, что грузчиков она ни разу не видела.
Лариса смачно плюнула в щепоть, чтобы купюры побыстрее двигались в её умелых руках:
- Они бы удавились, ещё грузчикам зарплату платить.
Утром Лиза была у магазина вовремя. Белый фургон «Мерседес» погасил фары и перестал низко урчать движком, остановившись в метре от дверей магазина. Хозяин, высокий усатый мужчина, был всегда быстр, весел, и вооружён шутками на любые, в основном, скользкие, темы.
- Ну что, девчата, выспались сегодня? Ваши парни не очень рады были вас в такую рань из тёплой постельки выпускать?
Анфиса с Ларисой отшутились, припомнив хозяину его румяную круглобокую супружницу. Двери фургона распахнулись, и девушка увидела, что он набит товаром до самой крыши. Сначала коробки были массивные, но довольно лёгкие. Печенье по пять - шесть килограмм, вафли и пряники. Потом пошли бумажные мешки с макаронными изделиями, которые Лиза носила, крепко прижав к животу.
Она перестала заглядывать в нутро машины, пытаясь определить, много ли ещё товара осталось. Девушке казалось, что она никогда так раньше не потела, даже на уроках физкультуры. Дальше пошла свежемороженая рыба, тяжёлые целлофаново-бумажные мешки, которые молодые женщины носили вдвоём, зажав в кулаках норовившие соскользнуть углы.
- Перекур? - спросили чёрные улыбающиеся усы. - Хозяин подавал товар из машины продавцам, не переставая шутить.
- Нет уж, давай закончим. Что тут осталось? - Анфиса весело подмигнула ему.
«Наверное, это была такая шутка,» - подумала через несколько минут Лиза. В машине оставались стоявшие рядком, тесно прижавшись друг к другу, мешки с мукой и сахарным песком. Хозяин подтащил один к дверям, ожидая, когда девчонки возьмут его вдвоём, за неудобные концы. Девушке показалось, что она сейчас упадёт, такой тяжёлой оказалась ноша. Кровь прилила к голове и возмущённо стучала в виски. Анфиса в разгрузке мешков не участвовала, ведь у неё не было напарницы.
Лиза вошла в туалет, умылась, посмотрела на незнакомое лицо в зеркале. Красные щёки, бледный лоб и намокшие от пота волосы. Она сделала вдох-выдох, и направилась к прилавку, чтобы раскрыть мешок с макаронами и начать фасовать.
Не очень значимую, но по-своему особенную, часть продаж составляла «молочка», или кисло-молочная продукция. Срок хранения был разный, дольше всех «жили» творог и сметана. Не сразу Лиза поняла, почему и Анфиса, и Лариса активно, чуть ли не насильственно, стремились продавать молоко, кефир, йогурт и ацидофилин. Продавцы начинали смену с осмотра срока годности скоропортящихся продуктов. Что «выходило» сегодня, ещё можно было продавать, уведомляя покупателя. Кто-то говорил, давайте, я сегодня выпью. А кто-то, брезгливо поджав губы, говорил, нет, спасибо, не возьму. Наступил вечер и картонные поллитровые баночки выстроились стройными рядами.
- Так, двенадцать ацидофилинов, делим на четверых, получается по три штуки в одни руки, - Анфиса распределила упаковки. - Кефира восемь штук, получается по два. Уже хорошо. Йогурт, десять штук. Ты, Лиза, как, йогурт любишь?
- Да не особенно, - девушка стояла у прилавка, ожидая, когда же рабочий день за закрытыми дверями магазина наконец-то подойдёт к концу, и она сможет отправиться домой.
-Мы тоже с Лариской не очень. Значит, нам всем по два, а хозяевам - четыре.
- Они что, йогурт любят? - спросила Лиза.
- Нет, - дружно хохотнули сестры, чем-то неуловимо похожие на популярный тогда женский дуэт, - у них просто собака есть.
Затем на прилавке появилась «долговая» тетрадь, и Анфиса, ловко и громко щёлкая костяшками счёт, посчитала суммы.
- Это что, в счёт зарплаты? - удивилась Лиза.
- А ты что думала, даром? - снова хохотнули весёлые сестрички. - Да не переживай, хозяева «тухлятину» по «своей» цене отдают, по себестоимости. Кушай, поправляйся, а то с такой фигурой тебя того и гляди мешком придавит.
Лизе вдруг захотелось сказать, что она вообще-то студентка, что скоро получит образование и уйдёт работать по профессии. Но вспомнила, что в свою единственную выходную субботу спала до девяти, измученная тяжёлой неделей. Потом готовила обед, он же ужин. Потом стирала и прибиралась дома. Когда Эдик вернулся с работы, у них был почти нормальный семейный вечер. И она уснула, в очередной раз не выполнив данного себе обещания, и не занявшись подготовкой к предстоящей сессии.
В магазине выкладка товара, качество продуктов, и ассортимент были на высоте. Любимое тогда населением печенье «Пышка» высилось аккуратными рядочками. Пряники не болтались в пакете, а тоже организованно образовывали ряд, прижимаясь друг к другу округлыми шоколадными бочкáми.
После разгрузки очередной машины с утра, Лиза стояла за прилавком с трясущимися коленями и красными горящими ладонями. Нужно было срочно выкладывать свежий товар, чтобы скорее начать «скидывать» его. Лиза открыла ведро с селёдкой, рукой в пакете пытаясь выловить пару самых крупных, чтобы выложить на витрину. Каждый торговый день заканчивался мытьём подносов и лотков, на которых с утра выкладывались солёная и копчёная селёдка, копчёная желтобокая скумбрия и длинненькая аппетитная мойва. «Показательная» рыба под светом холодильника неизбежно усыхала, теряя утреннюю привлекательность, и каждый день «на подиум» выводились свежие кандидатки.
Свежая копчёная скумбрия пахла головокружительно. Жирная, крупная, она наводила на мысль о рассыпчатой варёной картошке, посыпанной сверху ароматным зелёным лучком. Несколько завлекательных рыбёшек Лиза выложила на красный поднос, выбрав наиболее привлекательный ракурс, который сегодня бы назвали «рабочей стороной».
- Ларис, а как теперь старую рыбу продавать? Она такая страшненькая кажется по сравнению со свежей.
- Блин, я забыла тебе сказать. Там в складе на полке масло стоит подсолнечное и пакет с чистыми тряпками. Тащи давай быстрее.
Лиза принесла необходимое и поставила на прилавок. Лариса оторвала кусочек чистой тряпицы, смочила маслом, быстро перевернув банку вверх дном. Она показала несколько коротких движений:
- Вот так смазывай, и срез не забудь.
Рыба заблестела, как новенькая. Лиза стояла, не решаясь взять протянутую ей паромасляную тряпочку.
- И что, потом это продавать? - спросила она.
- Конечно, это и надо продавать в первую очередь. Она через несколько дней «крякнет» уже, и ты её домой понесёшь, мужа кормить. Как у него желудок, крепкий? Думаешь, выдержит пропавшую рыбу?
Лиза нехотя принялась за дело, выбирая из двух зол меньшее.
Чем дольше работала в магазине девушка, тем больше доверяли ей другие «соучастники». Налоговый кодекс диктовал строгие условия предпринимателям. Те не собирались сдаваться ни в какую, действуя против государства его же методами. Лиза давно заметила, что не все продажи «отбиваются» продавцами на кассовых аппаратах, но не спрашивала об этом.
- Ты, наверное, видела, что мы не всё с Лариской на кассе отбиваем, - спросила в конце рабочего дня Анфиса. - Это чтобы хозяева меньше налогов платили. Если всё будет через кассу проходить, они ещё должны останутся, поняла?
- Поняла, - подтвердила Лиза.
- У Налоговой (инспекции) есть график проведения проверок, и хозяин об этом знает. Ну, и мы, конечно. Но ещё есть внеплановые проверки, о них не известно никому. Так что смотри, через кассу всё не пробивай. Что не пробила, вот в эту коробочку убирай. - Анфиса поставила картонную коробку от жевательной резинки под прилавок, где в чётком порядке были сложены спички, и высились по наименованиям башенки сигарет.
- А если проверка, её же найдут? - растерянно спросила девушка.
- Она очень аккуратно помещается вот сюда, - кончик кроссовка протиснулся между полом и последней, сигаретной, полочкой прилавка. - Да ты не бойся, они сначала представятся, объявят, что они с проверкой. Потом попросят снять кассу, а потом пересчитать наличность. Неужели за это время ты коробку вниз не сунешь? Давай, не дрейфь, я в тебя верю.
Лиза не решалась смотреть ни на коробочку, ни на Анфису, верившую в её способность обманывать должностные лица, находящиеся при исполнении служебных обязанностей.
- Только имей ввиду, что «касса» должна сходиться. Сколько «набила», столько и денег внутри, ясно?
- Не совсем. А как это сделать? - спросила растерянная Лиза, поправляя синие нарукавники, утратившие за день чистоту.
- Это уже твоя головная боль. Если поймают, штраф выпишут на хозяина, но платить будешь ты. Не сразу, конечно, из зарплаты будут вычитать, - Анфиса взяла зажигалку, чтобы при курить и сразу вернуть её на место, быстрыми шагами покидая торговый зал.
- Путеводитель здесь.