«Я тебе верю». Глава 55.
Начало Глава 1.
Мелкий дождь гнал хмурое солнце всё дальше от города, зазывая полчища мрачных низких туч. Они висели плачущими клочками на корявых голых ветвях, проливаясь на недовольных прохожих острыми каплями.
В магазине становилось холоднее с каждым днём.
- Дома уже отопление дали, почему в магазине не дают? - Лиза тёрла руку об руку, пытаясь согреть посиневшие ладони.
- Потому что у нас нет отопления. Трубы отрезаны, - весело улыбнулась Анфиса, застёгивая стёганый ватный жилет, делавший её похожей на обитательницу мест «не столь отдалённых».
- А как же зимой? - девушка смотрела, как хозяин вытаскивает деревянные поддоны, пристраивая их около прилавков, чтобы ноги продавцов не так сильно коченели на забетонированном полу.
- А зимой будет два обогревателя у тебя в ногах вместо одного! - черноусому хозяину тоже было весело.
- Но ведь холодно же! - не сдержалась Лиза.
- Человек такая скотина, ко всему привыкает, - Анфиса включила масляный радиатор на своём рабочем месте. - Потом, как солнышко выглянет - ты и согреешься.
Лиза с грустью посмотрела на своё рабочее место, на ветошь для вытирания прилавка, которую она стирала с белизной. На аккуратно разложенный на полках товар. От обращения окружающих людей она чувствовала себя странно, будто вынужденно носила чужую одежду. И это чувство захватывало её, оставляя всё меньше её, настоящей.
- Анфиса, у меня сессия скоро. Я не смогу на работу выходить, - Лиза стояла, высоко подняв подбородок.
- Ну, у тебя же учёба не целый день. Можешь по полдня работать, - заведующая фасовала сыр длинным плоским ножом с чёрной рукояткой, не глядя на Лизу.
- Нет, так не получится. Даже если занятия не полный день, мне ведь надо к экзаменам готовится! - девушка пристально смотрела на Анфису, ожидая, когда та удостоит её своим вниманием.
Наконец, нож был отложен в сторону, руки вытерты о влажную серую тряпку.
- Так, я не поняла, ты увольняться что ли собралась? - заведующая широко расставила ноги, упёрлась руками в стёганые ватные бока.
- Нет, не увольняться собралась, а на сессию, - Лиза чувствовала нарастающее между ними напряжение.
- Ты хозяйке говорила, что учишься? - Анфиса сощурила глаза, как кошка, наблюдающая за глупым молоденьким воробьём.
- Конечно, говорила. Она сказала, что отпустит, - Лиза пожала плечами, не понимая, почему ей сейчас приходится оправдываться.
- А ты такая милая, наивная, и глупая, что не понимаешь? Когда работник нужен, они тебе и оплачиваемый больничный пообещают, - Анфиса, будто по привычке, шарила в карманах. - Не будь ду рой, уйдёшь на учёбу - место потеряешь.
Лиза посмотрела на руки, покрывшиеся трещинами и мозолями от непрерывной работы. Проходимость торговой точки была хорошая, цены ниже, чем в ближайших магазинах, посидеть или отдохнуть в течение дня не приходилось. Она вспомнила, как раньше любила ухаживать за руками, делая тёплые ванночки, подпиливая ноготочки и смазывая отзывчивую распаренную кожу кремом.
- Хорошо, - сказала Лиза спокойно и встала за прилавок.
Около половины шестого вечера приехали хозяева. Людмила Сергеевна была пышнотелой женщиной, любящей крупные украшения из камней. То она голубела бирюзой, прилипшей ко всем доступным местам: ушам, пальцам, шее и нечаянно обосновавшейся в виде броши на выдающемся бюсте. То желтела янтарём, вытеснившим голубые обещания дружбы и привлекательности. То краснела яшмой, подкрасив дряблеющие свисающие щёки почти бордовыми румянами. При разговоре она мягко картавила, часто кивала головой, будто соглашаясь с собеседником. Она походила на состоятельную помещицу давно канувших в лета времён, ходила, по -утиному переваливаясь, и выпятив натянутую юбку назад. Её мягкость была напускной и обманчивой. Открыв дверь в склад, она увидела раскрытый пласт мойвы, издающий специфический запах.
- Лиза, - крикнула она, не оборачиваясь. - Лиза! - ждать она не привыкла.
- Да, Людмила Сергеевна, - отозвалась подошедшая девушка.
- Ты наковыряй мне рыбки покрупнее, очень уж вкусно пахнет, даже слюнки потекли.
- Это как, наковырять?
Людмила Сергеевна коснулась носком чёрного демисезонного ботинка на устойчивом каблуке утеплённой прорезиненной перчатки, которой рыбу раскладывали по фасовочным пакетам:
- Берёшь перчатку, и смотришь, какая покрупнее. Её и складываешь. Ну, чтобы я с мелочью не ковырялась, - она медленно, как танк, развернулась на месте. - Понятно?
Лиза подумала, что она ещё не всё видела в этом цирке:
- Я с Вами поговорить хотела, - она встала напротив «Помещицы», и не подумав надевать вонючую перчатку. - У меня сессия начинается скоро, я на работу с десятого числа выходить не смогу.
Нижняя губа Людмилы Сергеевны выехала вперёд, как таковое орудие, готовое к бою.
- Какая сессия? А работать кто будет за тебя, интересно?
Девушка во второй раз за день увидела угрожающую позицию всех времён и народов, именуемую в народе «руки в боки».
- Я не знаю, кто будет работать. Но я же говорила, что учусь, и что у меня два раза в год сессии. И Вы согласились.
Пухлая ножка, стиснутая ботинком, сердито била по бетонному полу, отзывавшемуся лёгким стуком.
- Да кому оно нужно, образование -то твоё! Зарплата в магазине нормальная, вон сколько товара по себестоимости берёшь! Сказала бы спасибо, неблагодарная! Да я тебя с улицы взяла, без опыта, всему научила, а ты! - Бордовые щёки, раздуваясь, наливались краснотой.
- Вы меня ни с какой улицы не взяли, - спокойно сказала Лиза. - У меня сессия, я Вас уведомила. В первый же день справку-вызов принесу.
- В жо пу себе свою справку засунь! - мягко картавя, изрыгнула Людмила Сергеевна. - Не выйдешь на работу, я тебя по статье уволю. Ни зарплату не получишь, ни трудовую книжку! - женщина рывком стащила с шеи красно-синий платок, продолжая прерывисто дышать от возмущения. - Мойву мне наковыряй, кому сказала!
- Сами ковыряйте, - бросила Лиза и, не сдержавшись, хлопнула толстой дверью.
Анфиса, увидев её бледное лицо за прилавком, направилась в склад, будто обнюхивая её на ходу и пытаясь определить масштаб произошедшей трагедии.
- Что, Людмил Сергевна, что случилось?
- Да прынцесса-то наша, на учёбу собралась.
- А-а-а-а, - протянула Анфиса. - Понятно. Что делать думаете? - она ткнула указательным пальцем в рыбу, пытаясь определить её мягкость и готовность быть расфасованной.
- Не знаю. Жаль, конечно. Выносливая и молчаливая. Только что в башке - не понятно. Да и это, уборку я решила в доме сделать. Давай, на воскресенье планы не стройте там, с Лариской, убираться поедем.
- Слушаюсь, товарищ генерал, - привычно улыбнулась Анфиса.
Хозяева жили на окраине города в небольшом аккуратном доме. Генеральная уборка проходила раз в сезон. Стирались шторы, мылись полы и потолки, чистились до блеска кастрюли. Окончание мероприятия дружно отмечалось шашлыком и баней, приправленными изрядной долей спиртного. Развозить помощниц было далеко, такси стоило дорого, и молодые женщины охотно оставались ночевать у хозяев. Постепенно между людьми стёрлись некоторые грани, отношения превратились почти в родственные, а между заведующей и черноусым хозяином - в очень близкие.
Неизвестно, то ли Людмила Сергеевна была не ревнива, то ли боялась потерять бесценного супруга, а, может, решила, пусть всё будет на глазах. Но ситуация, казалось, устраивала всех её участников.
Конечно, Лиза бы и не смогла вписаться в порочно-приятельский клуб. Будущего у неё в этой торговой точке однозначно не было.
Она доработала смену до конца. После закрытия дверей для покупателей в восемнадцать ноль - ноль в магазине прибавлялась громкость кассетного магнитофона, и старательно сдерживающийся целый день, Авраам Руссо голосил:
- Далеко-далёко ангел мой
- Далеко-далёко живу тобой,
- Далеко-далёко в твоём плену
- Далеко-далёко тебя люблю...
Мылись рыбные и мясные подносы, наспех фасовались распроданные за день сахарный песок, мука и крупы. Мылись полы и стиралась ветошь. Лиза сделала всё, как в обычный день. Удовлетворённо провела шершавой ладонью по блестевшему чистотой прилавку, окинула прощальным взглядом полки. Переоделась в тесной раздевалке, сложила синий халат и нарукавники в сумку.
- Ты чего стирку берёшь, у тебя же завтра не выходной? - спросила скачущая на одной ноге, не попавшая в ботинок, Лариса.
- Я больше не выйду на работу, завтра чистое принесу, - Лиза радостно улыбнулась, почувствовав освобождение.
- Ты сможешь? - напарница торопливо надевала длинную зелёную куртку.
- Конечно смогу, - ответила Лиза.
- Так у тебя же трудовой договор, а отработка две недели? Ты же зарплату не получишь? - металлическую молнию заело в возмущённых руках.
- Свободу! - девушка шепнула на ухо Ларисе, - я получу свободу!
Домой она снова летела, не чувствуя блестящий мокрый асфальт под ногами. Сумерки, наполненные влагой, успокаивали её разгорячённое сознание и пылавшее лицо. Теперь эхом отзывались другие ступеньки под её быстрыми ногами, за другой дверью ждала её другая, настоящая жизнь. Она открыла дверь своим ключом, щёлкнула выключателем в прихожей.
- Эдик, я дома! - плечики окутались тёплым пальто и мягким, нежным на ощупь, бледно-розовым шарфом.
- Я в ванной, - отозвался муж.
- Можно? - постучала Лиза.
- Заходи, - улыбнулся усталый голос .
Мужчина сидел в ванной, скрестив ноги по-турецки. Перед ним стоял тазик со слабым раствором марганца. Покоричневевшей марлей он промывал опрелости на теле в тех местах, на которых они появляются у новорожденных. Красные области были большими и заметными. Сыпь казалась припухлой на воспалённой коже. Лицо не морщилось от боли, кусающей взрослого сильного мужчину, только подёргивалось нижнее веко правого глаза.
- Давай помогу, - предложила Лиза, глядя на страдания Эдика.
- Поцелуй меня, жена, и поставь чайник. У меня остались самые интересные места, - от неловкости момента он полуприкрыл глаза.
Лиза коснулась его воспалённых губ так нежно, как могла. Он непроизвольно вздохнул, от чего сердце жены больно сжалось.
Она быстро переоделась и вышла на кухню. Небольшой опыт работы в магазине научил её дорожить своим временем, и дал возможность взглянуть на жизнь с другой, непонятной раньше, стороны.
Эдик вышел в полотенце, как в набедренной повязке.
- Я помогу тебе обработать? - спросила Лиза, не глядя в его глаза.
- Помоги, - обречённо согласился муж.
В ход пошли где присыпка, где детский крем. В некоторые моменты мужчине было откровенно стыдно, и он закусывал нижнюю губу.
- Ничего, - успокаивала Лиза, - ты же сам ТАМ не видишь. И потом, мы должны всё знать друг о друге, - ладони снова мягко скользили одна о другую, чтобы равномерно распределить пахнущий календулой крем.
- Не думал, что такой высокий смысл будет иметь это выражение для нашей семейной жизни, - улыбнулся шершавыми губами Эдик.
Вечером они лежали рядом, держась за руки. К концу дня оба были усталые и измученные, сил, казалось, совсем не оставалось. Но в преддверии каждой ночи, если Эдик не уходил на работу, она разговаривали, делились впечатлениями прожитого дня, самыми мелкими радостями и невзгодами.
- Эдичка, - сказала нежно Лиза. - Мне нужно тебе кое-что сказать, - она повернула голову, чтобы видеть его близкий профиль.
- Говори, Лизочка, - профиль превратился в анфас.
- Я с работы ушла сегодня, - она в ожидании ответа приподняла брови, от чего лицо приобрело вопросительное выражение.
- Наконец-то, - муж облегчённо откинул голову назад. - Спасибо тебе. Ты что, прислушалась ко мне наконец?
- Нет, - шёпотом сказала Лиза, - я прислушалась к себе.
- Что же такое произошло, что ты свою «Помещицу» решилась оставить?
- Она меня мойву заставила перебирать.
- В первый раз такое слышу. Обычно рис от проса злая мачеха заставляет перебирать, а в вашем магазине мойву?
- Ну да, представляешь? - пальцы девушки нащупали вздувшийся ноготь на большом пальце мужа, который готовился дезертировать.
- Опять ударился? - спросила она, очертив прикосновением больное место.
- Ага, подтвердил Эдик.
- Ты бы поосторожнее там. Кожа на тебе лопается, ногти слезают, глаза слезятся. Боюсь себе представить, в какого прекрасного принца ты вскоре превратишься, мой бедный лягушонок!
- Ты забыла про сорванную спину, моя прекрасная госпожа. Кстати, про глаза, Лиза, забыли про компресс, - он встал, скрипнув диванными пружинами. Прошёл на кухню, достал из аптечки вату в бумажной упаковке, сделал чайный компресс. Вернулся в постель, пристроил влажные коричневые кусочки ваты на глаза, выдохнув:
- Как же хорошо-то, Ли-и-иза... Что там ещё нового с твоими мегерами? Разговаривай со мной, а то я усну с чаем на глазах.
- «Помещица» сказала, что зарплату не отдаст и трудовую книжку тоже, если на работу не выйду.
- Лиза, они там что, в петле времени застряли? Крепостное право отменили давно...
- Да они там вообще странные. Не магазин, а шведская семья, - жена смотрела на Эдика, дыхание которого стало ровным и спокойным в одно мгновение. - И тебе спокойной ночи, любимый, - склонившись к уху, прошептала она, и поцеловала его в нос, в ту часть тела, которая, как она знала, точно не была повреждена.
Ранним утром ребята вместе позавтракали. Лиза выглядела, как выздоравливающая после тяжёлой болезни. Губы то и дело растягивались в улыбке, во взгляде появились заинтересованные нотки.
- Так что делать с магазином, Эдик? А если они и правда мне зарплату не отдадут? - девушка задумчиво поднесла пальцы, касаясь подбородка.
- Пусть попробуют только. Не ходи туда без меня. Я завтра в ночь, завтра и сходим вместе. Самому интересно посмотреть, это что за женщина такая, - Эдик торопливо допивал чай.
- Тогда я сегодня в институт схожу... - начала было жена.
- Сегодня ты будешь спать-отдыхать, это приказ, и он обсуждению не подлежит, - мужчина быстро сполоснул чашку, опрокинул её на полосатое кухонное полотенце. - Со всем остальным потом решим. Отдыхай сегодня, пожалуйста, моя Лиза.
На следующий день пара вошла в знакомый Лизе магазин. Анфиса с Ларисой переглянулись, кивнув друг другу головами.
- Здравствуйте, девочки. Я халат принесла и нарукавники, - Лиза протянула пакет с синим содержимым Ларисе, которая не вызывала у неё такой резкой антипатии, как старшая сестра.
Та улыбнулась, приняла пакет.
- Ларис, можешь Людмилу Сергеевну позвать?
Девушка хмыкнула, и скрылась в подсобке.
- Людмил Сергевна, там Лиза пришла. С мужем, похоже.
Из-за стола поднялся черноусый хозяин, сердито глянув на жену.
- Говорил я тебе! - угрожающе наклонился он к ней. - Сколько должны ей?
- Да она... - напрасно попыталась реабилитироваться «Помещица».
- Цыц! - он с размаху ударил по столу кулаком. Стоявшие чашки подпрыгнули и вернулись на место, как ни в чём не бывало. - Ты хочешь, чтобы твои выкрутасы до прокуратуры дошли? Ты так продавцов не напасёшься. Лариса, - обратился он к продавщице, потупившей в серый пол глаза, - выдай за полмесяца. Столько в кассе есть?
- Если у меня нет, у Анфисы возьму, - кивнула Лариса.
- Хорошо, записать не забудьте. А то недостачу на вас повешу, - как ни в чём не бывало, улыбнулся хозяин, и вышел вслед за ней в торговый зал.
- Приветствую, - протянул он руку Эдику. - Привет, Лиза.
- Здравствуйте, - кивнул парень, держа за руку жену, - мы за трудовой и за зарплатой. Я слышал, какое-то недоразумение возникло с Вашей женой?
- Да нет, что ты, - хозяин поскрёб щёку пятернёй. - Жена у меня - склочная баба, характер... - он цыкнул, осуждающе покачав головой. - Зарплату сейчас Лариса отдаст, а за трудовой ты, Лиза, в пятницу приходи. У нас бухгалтер только по пятницам приходит, на совмещёнке она.
- За трудовой я сам приду, - сказал Эдик, - в понедельник. Идёт?
- Да, конечно, - Хозяин, даже не оглядываясь, спиной чувствовал колючий взгляд пронзительных голубых глаз жены, проникающий в узкую дверную щель.
Продолжение Глава 56.
Путеводитель здесь.