Тёмная ночь опустилась на землю, поглотив всё вокруг. На улице не было ни души. Лишь холодный порывистый ветер, разбушевавшись ни на шутку, наводил свои порядки. Казалось, это он разогнал все небесные светила, заставив их спрятаться в темноте. При каждом порыве обнажённые деревья гнулись так, что верхушкой доставали до земли. По дороге в неизвестном направлении нёсся клубок пыли. Лишь дома сопротивлялись стихии, укрывая мирно спавших людей.
Надя проснулась с чувством тревоги. Открыв глаза, она посмотрела в окно и с удивлением поняла, что рассвет ещё не наступил. Женщина уже хотела закрыть глаза, как услышала крики односельчан. Непонятная суета витала в воздухе. Надя привстала и выглянула в окно. Всё как всегда... И вдруг в конце деревни она заметила полыхавшее зарево.
- Пожар, - догадалась женщина и принялась будить мужа. - Юра, проснись! Пожар!
Мужчина вскочил и по-армейски быстро стал одеваться, со сна не совсем понимая, что происходит.
- Кажется, дом Степаниды горит, - пояснила Надя, застёгивая кофту.
Пока они собирались, прибежала испуганная Марина.
- Где Павлик? - спросила её мать.
- Он побежал к тётке Степаниде, - ответила невестка. - Кажется, у них пожар.
Юрий велел женщинам оставаться на месте, а сам схватил пустое ведро и выбежал из дома. На окраине деревни уже собралось много сельчан. Дом Степаниды и Макарыча полыхал со всех сторон. Люди в вёдрах носили воду и заливали ею огонь, но это мало помогало. Порывы ветра были такие сильные, что вмиг раздували новый очаг. Испуганная, растрёпанная, полураздетая, вся в саже Степанида бегала вокруг дома и причитала:
- Старый дурак! Всё, что нажито непосильным трудом, сгорело! Всё! Куда я теперь пойду?
Несмотря на уже холодные ночи, женщина была с голыми ногами. Видимо, что успела надеть впопыхах, в том и выбежала из дома.
Юрий осмотрелся по сторонам. В темноте и в суете трудно было кого-либо разглядеть.
- Пожарных вызвали? - спросил он пробегавшего мимо человека.
- Вызвали, - мимоходом ответил тот, - только пока они из района приедут, вся деревня сгорит.
Оценив обстановку, офицер скомандовал:
- Поливайте соседние строения! Этот дом уже не спасти!
При этих словах Степанида взвыла ещё громче. Люди начали заливать близстоящие дома. Прибежали Надя и Марина.
- Что вы тут делаете? - спросил Юрий, увидев их.
- То же, что и все, - ответила ему супруга. - Где Павел?
- Паша! - крикнула Марина.
Однако её голос утонул в шумной суете. Она снова и снова звала мужа, пока кто-то из пробегавших мимо не сказал:
- Кажется, он забегал в дом, выкидывал оттуда уцелевшие вещи.
Услышав это, Юрий устремился к дому. По пути его окликнула Степанида.
- Там муж мой!
Дом со всех сторон был объят пламенем. Не подступиться! Вдруг в окне показалась фигура. Это был Павел. Кашляя и прикрываясь рукой от огня, он взвалил на пустую раму тело хозяина и крикнул:
- Нашёл!
Юрий в доли секунды оказался рядом. Выплеснув ведро воды на пасынка, он вытянул Макарыча из горевшего дома. Оттащив его на безопасное расстояние, командир оставил его лежать на земле, а сам бросился к окну, но Павла там уже не было. Вскоре он снова появился в окне. На этот раз мужчина вынес из дома несколько икон. На удивление, на них не было ни следа от огня. "Выкинув" их в окно, Павел хотел вылезти, но в этот момент обвалился сгоревший потолок и придавил его. Юрий схватил пасынка за руки и вытащил. Одежда Павла горела, но он не двигался. Пробегавший мимо человек с ведром окатил парня водой - тот застонал. К нему подбежали мать и жена.
- Павлик! Паша! - голосили они. - Очнись!
Убедившись, что "погорелец" дышит, Юрий снова побежал тушить пожар. Степанида сидела на земле рядом с мужем и уговаривала его:
- Открой глаза! Егорушка, очнись!
Но мужчина не подавал никаких признаков жизни.
Когда приехала пожарная машина, огонь полностью проглотил дом Степаниды, все стоявшие рядом хозяйственные постройки и перекинулся на соседскую баню. Ветер не утихал, создавая препятствия для тушения пожара. Вскоре содержимое спецмашины закончилось, пришлось набирать воду в реке. Через полчаса борьбы с огнём подъехал ещё один пожарный расчёт и скорая помощь. К утру общими усилиями людям удалось потушить пожар. Залитый водой и пеной дом Степаниды превратился в пепелище. Ничего не осталось, кроме небольшого скарба, который успели спасти. Неподалёку лежал весь в саже Егор Макарыч, к тому времени пришедший в себя. Рядом с ним сидела Степанида и громко причитала осипшим голосом. Казалось, у женщины помутился рассудок. Было непонятно, о чём она больше жалеет: о покалеченном, чуть не погибшем муже или о сгоревшем доме. Она то ругала Егора Макарыча, называя его последними словами; то жалела его; то взывала к Богу, вопрошая, за что ей всё это; то проклинала каких-то завистников; то просто выла, хватаясь за голову. Кто-то из подружек-соседок пытался увести её к себе, но тщетно. Женщина была не в себе от горя. Осмотрев Макарыча,врач скорой вынесла вердикт, что его необходимо отправить в больницу, но, убедившись, что он не в столь тяжёлом состоянии, как спасший его из огня Павел, оставила мужчину дожидаться вторую машину.
- Что с моим сыном? - спрашивала в истерике Надя. - Он будет жить?
- Пашенька! Очнись! - теребила его жена. - Не умирай!
Осмотрев лежавшего без видимых причин жизни Павла, врач скомандовала своей бригаде:
- Забираем! Быстро! Восемьдесят процентов ожогов!
- Что это значит? - вопрошала мать.
- Он выживет? - допытывалась Марина.
- Не знаю, - помогая завезти носилки с тяжёлым пациентом в машину, сказала врач. - Будем надеяться.
Услышав такой ответ, Надя вся в слезах бросилась к мужу. Марина заскочила в карету скорой помощи и уехала вместе с Павлом.
- Мы скоро приедем, - пообещал ей Юрий Андреевич. - Ты, если что, звони!
Вскоре, закончив свою работу, пожарные уехали. Вторая карета скорой помощи увезла в районную больницу Егора Макарыча. Люди начали расходиться по домам. И только Степанида продолжала сидеть на пепелище и выть, как белуга.
К утру ветер стих. Небо просветлело. От урагана не осталось и следа. Лишь обугленные брёвна и дымящийся пепел напоминали о случившейся беде.