Как часто вы слышите: "ошибся, ну что такого?" Каждый может ошибаться… А если это пилот? Одна небольшая ошибка, один неверный выбор – и последствия необратимы. Казалось бы, простое решение, привычное действие, но оно может привести к катастрофе. В авиации цена ошибки особенно высока. И это доказал рейс British Midland 092.
8 января 1989 года, рейс British Midland 092 взлетел из лондонского аэропорта Хитроу. Обычный перелёт в Белфаст. Обычный экипаж. Обычный Boeing 737-4Y0, совсем новый, всего 500 часов в воздухе. Всё шло как обычно. Пока не случилось непоправимое.
Начало катастрофы
Самолёт только набрал высоту, когда возникла вибрация, которая менялась от умеренной до сильной. В салоне запахло гарью. Некоторые пассажиры заметили странные колебания самолёта, но визуально определить проблему было сложно. В кабине пилотов тоже почувствовали запах гари. Командир корабля Кевин Хант (Kevin Hunt) и его второй пилот Дэвид Макклелланд (David McClelland), опытные лётчики с десятками тысяч часов в воздухе, моментально начали анализировать ситуацию.
И тут произошло то, что спустя годы станет хрестоматийным примером роковой ошибки.
Макклелланд, основываясь на своём опыте, решил, что проблемы с правым двигателем. Почему? В предыдущих моделях Boeing 737 воздух в кабину поступал с правой стороны, и если чувствовался запах гари – значит, там и был источник проблемы. Капитан Хант согласился. Было принято решение – отключить правый двигатель.
Шум прекратился. Дым рассеялся. Пилоты уверились: проблема устранена. Только вот… нет.
Ошибка, которая стоила жизни
Самолёт направили на аварийную посадку в аэропорту Восточный Мидландс. Однако пилоты не знали главного: в новейшей модели Boeing 737 воздух в кабину подавался не с одного двигателя, а с обоих. Ошибка была в том, что они отключили исправный двигатель, а неисправный – оставили работать.
Самолёт продолжал снижение, но как только пилоты добавили тягу для захода на посадку, левый двигатель загорелся. Вскоре он полностью отказал. Запустить уже отключённый двигатель в воздухе оказалось невозможно.
118 пассажиров, 8 членов экипажа, и больше никакой тяги. Самолёт стал планировать… прямо на оживлённую трассу M1.
Удар
Машины на шоссе одна за другой снижали скорость – кто-то уже заметил падающий самолёт. Водители сигналили, тормозили, старались избежать катастрофы.
Через несколько мгновений самолет ударился о землю, отскочил, врезался в противоположную полосу движения, затем распался на части. Но невероятное везение спасло людей на трассе: ни одна машина не оказалась под обломками.
В самолёте царил ужас. Пассажиры получили серьёзные травмы: переломы, порезы и ушибы. Многие потеряли сознание от удара. Людей, сидевших у кабины, зажало обломками. В салоне разлилось авиационное топливо, стоял запах еды из разбитых тележек. Всё это сопровождалось криками выживших.
Героизм на месте крушения
Первыми на место прибыли не спасатели, а случайные свидетели. Среди них были военнослужащие SAS (десантники Special Air Service), бывшие морские пехотинцы, медики, водители, просто проезжающие. Они бросились помогать раненым, выносили людей из разбитого фюзеляжа, оказывали первую помощь.
Один из пассажиров, бортпроводник, шёл по трассе в полном шоке, не понимая, что только что пережил авиакатастрофу. Другой пассажир так и остался в своём кресле… зацепившись за ветки дерева.
Один из героев того дня – Грэм Пирсон, бывший морской пехотинец. Он помог выбраться из обломков семимесячному малышу. Мать ребёнка, заслонившая его своим телом, погибла.
Спасатели, прибывшие позже, поначалу не верили своим глазам. Они решили, что это учебная тревога – слишком нереально выглядела катастрофа. Но это была реальность.
Разбор трагедии
Выжил 79 человек, но 47 погибло. Что случилось? Как экипаж мог допустить такую ошибку?
Расследование установило: в левом двигателе сломался вентилятор. Его осколки разрушили механизм, что и привело к сбою. Но самолёт мог бы приземлиться на одном исправном двигателе. Если бы пилоты не отключили не тот.
И тут всплывает самое важное – почему же никто не предупредил экипаж?
Пассажиры замечали неполадки, но не все понимали их источник. Но кто они такие, чтобы вмешиваться в работу пилотов? Как выразился один из выживших:
«Я просто развожу хлеб. Что мне было им сказать? Они же профессионалы».
Бортпроводники тоже знали, но в стрессовой ситуации никто не осмелился заговорить. Они считали, что не должны отвлекать экипаж.
Изменения в авиации
Крушение рейса 092 стало поворотным моментом. После него:
- Бортпроводникам дали право вмешиваться в действия пилотов. Теперь они обязаны сообщать о подозрительных вещах в кабину, даже если считают, что их мнение не имеет веса.
- Изменили инструкцию по посадке в аварийной ситуации. На основе полученных данных учёные разработали более безопасную позицию для пассажиров.
- Усилили тренировки пилотов. Отныне экипажи проходят подготовку на конкретных моделях самолётов, чтобы избежать ошибок из-за старых привычек.
Но цена этих изменений была страшной.
Наследие рейса 092
Кевин Хант и Дэвид Макклелланд больше никогда не управляли самолётами. Они признали свою ошибку, но также указали на нехватку тренировки и слабую информированность о новой модели Boeing.
На месте катастрофы в Кегворте стоит мемориал с именами погибших. Он напоминает о том, как одна ошибка может стоить десятков жизней.
И сегодня, садясь в самолёт, вспомните: авиация стала безопаснее благодаря тем трагедиям, которые не должны были случиться. А теперь вопрос к вам. А вы бы осмелились сказать пилоту, что он ошибается? Что бы сделали вы? Делитесь своими мыслями в комментариях.