Ссылки на другие части и рассказы внизу страницы!
Рассказ | СМС для двоих | Часть 6 |
Под прицелом
Их взаимное притяжение и взгляды, конечно, не могли остаться незамеченными. Казалось, что сплетни сочились из каждого угла, просачивались сквозь щели в дверях, звенели в гудении кофемашины в комнате отдыха.
Анна физически ощущала перешёптывания за спиной. Стоило ей войти в лифт – и разговоры стихали, сменяясь многозначительными взглядами. В столовой вокруг неё образовывалась пустота. Только Катя демонстративно садилась рядом, громко обсуждая новые рукописи.
– А я тебе говорю, она специально развелась, – донеслось из-за стеллажей в архиве, куда Анна зашла за старыми договорами. Голос принадлежал Веронике из отдела прозы, высокой брюнетке, которая с первого дня строила глазки Андрею.
– Да ладно, они же правда случайно встретились, – это уже Марина из бухгалтерии.
– Случайно? – ядовитый смешок. – Ты видела, как она одеваться стала? Эти яркие цвета, каблуки... Явно на охоту вышла. А он, бедный, просто пожалел брошенку...
Анна стиснула папку с документами так, что побелели пальцы. В горле встал ком – не то обида, не то злость.
В понедельник утром она обнаружила на своём столе аккуратно вырезанную статью из жёлтой газетёнки. "Служебные романы: карьерная лестница или кровать?" – кричал заголовок. Рядом кто-то заботливо положил конфету в яркой обёртке – "Для сладкой жизни".
Руки предательски дрожали, когда она сгребала это в мусорную корзину.
– Не обращай внимания, – Катя решительно прошагала через кабинет, на ходу открывая окно. В помещение ворвался свежий ветер, разметав бумаги на столе.
– Просто завидуют. Особенно Вероника – она на Андрея глаз положила ещё в первый день. Ты видела, какое мини с каблуками она теперь носит? Того и гляди шею свернёт.
– Да нет никакого романа, – Анна уткнулась в монитор, где мигал курсор в недописанном письме. Буквы расплывались перед глазами. – Просто всё сложно. Мы же работаем вместе…
– А что сложного? – Катя присела на край стола, опасно качнув чашку с недопитым чаем. Над поверхностью поднимался пар, пахло бергамотом. – Вы оба свободны, оба взрослые люди...
– Вот именно, – раздался за спиной знакомый голос, от которого внутри всё похолодело. – Взрослые люди. Андрей особенно... любит изображать из себя рыцаря в сияющих доспехах. Спасать брошенных женщин – его конёк.
Лена стояла в дверях – безупречная, как рекламная картинка. Кремовый костюм от известного дизайнера, нитка жемчуга на шее, остроносые туфли с фирменной красной подошвой. В руках – папка из тёмной кожи с золотым тиснением.
– Что ты здесь делаешь? – Анна медленно повернулась, чувствуя, как немеют губы.
– О, я теперь представляю интересы 'БиггИнвест' – вашего главного партнёра, – Лена улыбнулась, показывая идеальные зубы. – Так что будем видеться часто. И, милая... я бы на твоём месте не строила иллюзий. Андрей просто жалеет тебя – как и меня когда-то. А потом с ним становится скучно, даже “правильным” женщинам.
Она ушла, цокая каблуками по паркету, оставив после себя приторный шлейф духов и горький привкус во рту. На столе завибрировал телефон – сообщение с неизвестного номера: “Как ты? Может, поговорим? К.". Не первое и не последнее. Кирилл часто писал.
– Всё в порядке? – голос Андрея раздался так неожиданно, что она вздрогнула, роняя телефон в ящик стола. Он стоял в дверях – высокий, в тёмно-сером костюме, с едва заметной щетиной на щеках. Наверное, снова работал допоздна – она знала, что он часто ночует в офисе, избегая пустой квартиры.
– Да, вроде… – она запнулась, не зная, как объяснить. Как рассказать о сплетнях, его жене и бесконечных сообщениях от Кирилла?
– Я видел Лену, – он присел на край стола, совсем близко. От него пахло кофе и свежим ветром с Невы – он всегда выходил на набережную покурить, когда нервничал. – И читал сплетни в курилке. В туалете на третьем этаже уже появились надписи… Как в школе, честное слово.
Он пытался шутить, но в голосе звучала усталость. Галстук был чуть ослаблен, воротничок рубашки помят – явные признаки тяжёлого дня.
– Я тут подумал… – он замолчал, разглядывая свои руки. На безымянном пальце правой всё ещё виднелась полоска более светлой кожи – след от обручального кольца.
– О чём? – её сердце сжалось в предчувствии.
– Может, нам действительно стоит... остановиться? Пока всё не зашло слишком далеко? – каждое слово давалось ему с трудом, словно камни ворочал. – Ты… Может, хочешь вернуться к мужу? – он прочесал ладонью волосы. – Да, я видел уведомления на твоём телефоне, когда ты правила текст.
В его глазах плескалась боль. Очень трудно отпустить мысли, когда тебя предали. Страх новой ошибки – тот же самый, что обнимал её сердце ледяными пальцами по ночам.
– Может быть, – она отвернулась к окну, пряча внезапные слёзы. Возможно, он сам хочет вернуться к бывшей жене?.. На карнизе примостился голубь, нахохлившийся от холода – такой же одинокий, как она сама.
День тянулся бесконечно. Анна механически правила рукописи, отвечала на письма, улыбалась Кате. А внутри что-то надрывно плакало – как тогда, в машине у залива. За окном моросил дождь, на подоконнике остывал нетронутый кофе, в коридоре то и дело раздавались шаги – но ни разу не те, что она ждала.
В шесть вечера, когда офис опустел, она столкнулась с Андреем у лифта. От неожиданности выронила папку с документами – листы разлетелись по полу. Они собирали их вместе, случайно касаясь друг друга руками, и от каждого прикосновения по коже бежали мурашки.
Андрей рвано выдохнул и вдруг заговорил, глядя на цифры этажей, медленно сменяющие друг друга. В зеркальной поверхности дверей отражались их силуэты – будто две тени, застывшие в безвременье.
– Я до чёртиков боюсь, Ань. Что снова ошибусь и сделаю больно. Тебе, себе. Что однажды снова проснусь и пойму – всё было зря.
– Я тоже, – эхом отозвалась она, украдкой вдыхая запах его парфюма.
– Но... – лифт остановился, двери открылись в темноту подземной парковки. – Но, может быть, иногда стоит рискнуть? К чёрту сплетни, к чёрту бывших, к чёрту страхи...
Он повернулся к ней, и в тусклом свете аварийных ламп его глаза казались почти чёрными. В них она увидела своё отражение – такое же испуганное, такое же решительное.
– К чёрту, – прошептала она, делая шаг навстречу. В тишине подземной парковки её шёпот прозвучал неожиданно громко.
Они улыбнулись одновременно. В окне машины мелькнуло её отражение: раскрасневшиеся щёки, блестящие глаза, выбившаяся прядь волос. Совсем не похожа на ту идеальную, "правильную" женщину, какой она была раньше. И ей это очень нравилось.
Дважды в одну и ту же реку
Кирилл ждал её у входа в издательство, нервно переминаясь с ноги на ногу. В руках – букет тёмно-розовых роз - никогда их не любила. Цветы казались неуместными, как и он сам. Выглядел Кирилл превосходно, но эта картинка больше её не обманывала.
– Можем поговорить? – он шагнул навстречу, но остановился, заметив, как она невольно отстранилась. От него пахло дорогим виски. – Просто поговорить, Аня. Десять минут.
В кафе напротив было пусто – несезон для уличных террас. Металлические стулья поблёскивали влагой, в воздухе пахло мокрой листвой и едой из приоткрытой двери кухни. Официантка – совсем юная девочка – расставила чашки с парящим кофе и исчезла, оставив их наедине.
– Мы с Леной расстались, – он выпалил это сразу, будто боялся передумать. – Да и… Не мой она человек, сразу было ясно. Драйв, кураж - да, но чтобы жить вместе - нет.
Анна молчала, разглядывая бывшего мужа поверх чашки с капучино. Их совместное счастье теперь казалось миражом.
– Я сглупил. – Кирилл крутил в руках чашку, расплёскивая кофе на блюдце. – Нельзя постоянно есть пирожные, иногда хочется борща. Домашнего. Как ты готовишь…
– Это был твой выбор, – тихо сказала она.
– Да, я всё разрушил, – он горько усмехнулся. – Думал, что там, за забором – трава зеленее. Что счастье – это когда сердце заходится от адреналина на американских горках...
– А оказалось?
– А оказалось, что это всё – мишура. Фейерверк, который быстро гаснет. И остаётся только... пустота, – он, наконец, поднял глаза, и Анна вздрогнула от боли в когда-то родном взгляде. – Я тут заболел как-то… две недели валялся. Обычная простуда с парой осложнений - ничего серьёзного. Ты всегда варила куриный бульон, заставляла пить эти жуткие травяные отвары, читала вслух, помнишь? – он вздохнул. – А Лена сказала, что боится заразиться. И я уверен, любая другая тоже скажет.
Анна помнила. Помнила и бульон, и отвары, и холодные компрессы от температуры. Помнила его горячий лоб под своей ладонью и хриплое: "Спасибо, родная"...
– Надо ж было всё это испортить, — его голос дрогнул. — Это, наверное, пафосно прозвучит, но ты была моей тихой гаванью, о которой пишут в книгах. Тем самым человеком, с которым можно молчать часами и чувствовать себя дома. А я только теперь оценил. Считал само собой разумеющимися твою заботу, любовь и верность...
– Зачем ты это говоришь? – она посмотрела на него, чувствуя, как к горлу подступают слёзы. – Сейчас – зачем?
– Потому что должен. Потому что... может быть, ещё не поздно? Мы могли бы начать сначала. Я изменился, правда. Теперь знаю цену...
– Поздно, – она произнесла это мягко, но твёрдо. В этот момент с набережной донёсся гудок теплохода – протяжный, прощальный. – И, наверное, я должна сказать тебе спасибо.
– За что? – он горько усмехнулся, комкая в руках салфетку.
– За то, что отпустил. Разбил неживую, идеальную картинку, в которой я жила. Прости, я не была собой. Пыталась соответствовать, быть правильной, удобной… Тебе просто некуда возвращаться, та Аня исчезла и больше не придёт.
– Ты выглядишь счастливой, – Кирилл поднял взгляд и грустно улыбнулся.. – У тебя кто-то появился?
Анна пожала плечами.
– Он хороший человек — этот твой новый?
– Да, – она улыбнулась, и от этой улыбки что-то дрогнуло в его лице. – Но дело не в этом. Я наконец-то счастлива быть собой. Понимаешь?
– Понимаю, – он помолчал, разглядывая остывший кофе. – Я тут думал о верности, Аня… Я предал не тебя, а нас. То, что мы строили годами.
– А я предала себя, – она накрыла его руку своей, впервые за весь разговор. – Пытаясь быть той, кем не была. Идеальной женой, идеальной хозяйкой... Куклой в кукольном доме.
– Прости меня, – он сжал её пальцы. – За всё. За то, что не увидел главного и искал приключений, когда настоящее чудо было рядом.
– И ты меня прости, – она мягко высвободила руку. – За то, что не умела быть собой. И любила не тебя настоящего, а образ идеального мужа.
В этот момент в дверях кафе появился растрёпанный Андрей. Высокий, в распахнутом пальто. Он замер, увидев их, но не двинулся с места.
– Правда, он, что ли? – Кирилл ошарашенно кивнул в сторону выхода.
Да. Он. Самый хороший человек… И лучший мужчина.
СМС для двоих
Свадьба случилась в самом конце весны, когда город утопал в сирени. Белые гроздья свисали над аркой, где они обменивались кольцами, осыпались лепестками на плечи гостей, кружили в воздухе.
Анна с удивлением заметила среди гостей Машу – бывшая подруга пришла одна, с охапкой полевых цветов и виноватой улыбкой.
– Анечка, я была такой дурой, – сказала она, крепко обнимая невесту. – Прости. Я очень скучаю.
В их маленьком ресторанчике на набережной собрались только самые близкие. Катя, конечно, была свидетельницей – она носилась между столиками, распоряжаясь музыкой и шампанским, то и дело украдкой вытирая слёзы.
– Только посмей сказать, что я размазала тушь, – пригрозила она, в десятый раз обнимая Анну. – И вообще, это всё пыльца от сирени. У меня аллергия.
Андрей ждал невесту у алтаря. Непривычно торжественный, видно было, как нервничает. И да, его глаза предательски блестели, когда она шла к нему по проходу, усыпанному цветами.
– Ты такая красивая, – прошептал он, сжимая её руку. И в этом простом слове было больше любви, чем во всех витиеватых комплиментах мира.
Теперь она знала: настоящая верность начинается с верности себе. С умения быть собой – несовершенной, живой, настоящей. И любовь – это не про идеальную картинку и не про соответствие чужим ожиданиям. Это про свободу быть собой и дарить эту свободу другому.
***
Спустя год весна выдалась ранняя. Уже в начале апреля город утопал в цветущих яблонях и черёмухе, воздух пьянил ароматами пробуждающейся жизни. В издательстве открыли окна, впуская свежий ветер, который трепал занавески и игрался со страницами рукописей.
Их с Андреем кабинеты теперь располагались на одном этаже, но в разных концах коридора – "чтобы не убить рабочий процесс", как шутила Катя. Впрочем, это не мешало им вместе обедать в любимом кафе на набережной, где их уже знали как постоянных посетителей. Официанты несли две чашки кофе – американо для него, капучино для неё – ещё до того, как они успевали сделать заказ.
Этим утром Анна проснулась раньше обычного. Что-то изменилось – она чувствовала это всем телом, каждой клеточкой. Тест, спрятанный в ящике ванной комнаты, ждал своего часа уже неделю задержки. Она всё не решалась проверить свои подозрения.
– Ты какая-то странная сегодня, – заметил Андрей за завтраком, наблюдая, как она рассеянно размешивает нетронутый кофе. На кухне пахло тостами и апельсинами – их новый субботний ритуал.
– Просто... задумалась, – она улыбнулась, любуясь им. За этот год он словно помолодел – исчезла напряжённая складка между бровей, в глазах появился блеск. В волосах, правда, прибавилось седины, но это лишь делало его привлекательнее.
Их новая квартира постепенно обрастала вещами с историей. В кабинете теперь стояли два рабочих стола – для совместной работы над особо сложными рукописями. В гостиной появился старый рояль – оказалось, Андрей прекрасно играет, просто забыл об этом в суете жизни. По вечерам дом наполнялся музыкой – то классической, то джазовой, а иногда и её любимой Земфирой, которую он разучил специально для неё.
В спальне, у окна, стояло удобное кресло-качалка – "на всякий случай", как сказал Андрей, устанавливая его месяц назад. Словно знал...
Тест она сделала в обеденный перерыв. Две полоски проявились почти сразу – чёткие, яркие, не оставляющие сомнений.
– Андрей! – она влетела в его кабинет, размахивая заветной полоской. Сердце колотилось где-то в горле.
Он поднял глаза от ноутбука, где читал очередную рукопись, и его лицо смягчилось, как всегда, при виде жены.
– Дай подумать...– он сделал вид, что размышляет, хотя его глаза уже сияли догадкой. – Новый автор? Повышение? Или...
– Я беременна! – она рассмеялась, плюхнувшись к нему на колени. – Представляешь?
Он прижал её к себе, уткнувшись носом в волосы, и она почувствовала, как часто бьётся его сердце:
– Представляю. Уверен, что ты будешь потрясающей мамой, Ань.
На столе под стопкой редакторских правок лежала её первая книга – роман о любви, предательстве и втором шансе. "Анна Воронцова. СМС для двоих" – гласила обложка. История, рассказанная без прикрас и фильтров, честная и искренняя.
Вчера пришли первые отзывы – читатели писали, что плакали, узнавая себя в героях, а ещё, что поверили в возможность начать жизнь сначала.
Андрей погладил её живот, ещё совсем плоский.
– Не могу представить, что было бы, если бы я не написал тебе тогда то сообщение. Мы начали с боли, моя хорошая…
– А закончили счастьем, – она медленно поцеловала его. – Как в хорошей книге.
– Нет, – он покачал головой, и в его глазах плясали отблески заката. – Не закончили. Всё только начинается. Люблю тебя со всеми твоими утренними капризами, с привычкой петь в душе и не делиться едой, с разбросанными везде книгами и талантом забыть, что не приготовила ужин…
– И я тебя люблю, – она прижалась к его плечу, вдыхая родной запах. – За то, что позволяешь мне быть собой.
Мысленно добавила: "И за то, что написал мне тогда смс".
Конец
Что ж, закончена история Анны и Андрея, двух одиноких людей, нашедших друг друга в таких сложных условиях. Если она вас тронула, то ставьте лайки и делитесь ею с близкими. А также подписывайтесь на мой канал, следующий рассказ не заставит себя ждать.