Брат с сестрой, опасаясь пропустить то невероятное, что должно произойти, отпивали игристое маленькими глотками. Откуда же появится это невероятное, не ведал даже Боцман. Ждали, ждали, а все одно пропустили момент, когда реальность стала мягкой и тонкой. Лепи, что хочешь, иди, куда мечтаешь и будь тем, кем желаешь. Настя и не заметила, как оказалась в белом поле, и не снег лежал под ногами… совсем не снег. Опустившись на корточки, она чуть ли не носом прошлась по режущей глаза белоснежности. Поле отозвалось знакомым шорохом альбомных листов, и не успела Настя удивиться, на белоснежности показалась рыжая лиса и принесла с собою горечь осенних листьев. То тут, то там появлялись настоящие, пахнущие зимой и новым годом елочки. Вскоре под елками заискрились ватные сугробы, хрустящие как самый настоящий снег! Скрип-скрип, хрусть-хрусть!
Над головой раскинулось звездное небо, а самые мелкие звездочки-снежинки, кружась, укрывали праздничным мерцанием белое поле, сугробы и елки. Запах мандаринов ворвался в истосковавшуюся по прошлому память и заставил вскрикнуть от восторга. Ликование спугнул чей-то всхлип, а свет закрыла огромная тень, и Настя увидела склонившееся лицо Ромки. На вид брату было лет двенадцать; он рыдал и скомкивал снежный лес, в котором очутилась сестра, а потом и вовсе принялся рвать его. Хрясть, и кусочек с рыжей лисой унесся во тьму. Хрясть, и исчезло звездное небо. Хрясть…
- Прекрати! – закричала Настя и, не успев ухватиться за ближайшую ель, выпала на поляну. – Прекрати… прекрати же… - лазая по траве повторяла она и пыталась собрать кусочки снежного леса.
Оказавшись в ее ладонях, клочки проливались сквозь пальцы млечной дорогой, а та в свою очередь змейно струилась прямиком к голому холсту. Стоявший возле мольберта Ромка вглядывался в мудреные узоры, что приносила млечная змейка и удивленно хмыкал. Боясь спугнуть воспоминания, Настя на цыпочках подкралась к брату.
- Только что видела тебя школьником, - шепнула на ухо. – Ты рвал занимательную поделку и плакал. Было такое?
Не отрывая взгляда от картины, Ромка кивнул.
- А почему я про это ничего не знаю? – тихо возмутилась сестра.
- Я постарался вычеркнуть тот позорный день из памяти, - ответил брат. – И у меня это хорошо получилось. Так хорошо, что еле вспомнил.
- Зачем порвал рисунок? – продолжила возмущаться Настя. – Он был прекрасен! Спросил бы у меня, прежде чем драть его на клочки! Чем он тебя не устроил?
- В том-то и дело, что меня он устроил, - фыркнул Ромка и кивнул на картину. – Сейчас сама все увидишь.
Утекшие из Настиных рук обрывки слой за слоем ложились на полотно и создавали картину из прошлого.
- Снова, здравствуй, школа! – завидев классный кабинет и учеников, сестра недовольно поморщилась. – И тебе досталось, братишка… Пойдем, посмотрим? – подмигнула она Ромке. – Не бойся, на этот раз мы вместе и врежем обидчику словесно! Веришь мне?
- Кому, как не тебе, сестренка? Кому, как не тебе… - набираясь храбрости, прошептал брат. – Вперед!
Схватившись за руки, они легко оторвались от земли и через мгновение очутились в картине. Настя тут же отыскала глазами маленького брата.
- Смотри, смотри, - восторженно пропищала она. – Вот ты сидишь! Такой важный и сладкий, как булочка с корицей!
- Ну, началось, - Роман шутливо закатил глаза. – Мамский инстинкт в тебе так и бушует… Когда уже осчастливишь племянником?
- Мне прямо сию минуту приступить к этому?
- Ой, только не в школьных стенах! Дебилы-племянники мне не нужны, - и брат вдруг весь подобрался как перед прыжком. – Внимание, сейчас начнется…
Проходя между рядами, учительница собирала альбомные листы с рисунками и аппликациями из цветной бумаги. Ромка-пятиклассник протянул свою поделку и робко улыбнулся.
- Я был уверен в похвале, - зашептал Ромка из будущего на ухо сестре. – Я так старался сделать что-то необычное и чуточку волшебное. Даже к тебе за помощью не обратился… хотел удивить…
- Хотел удивить, а сам порвал в клочья, - досадливо заметила Настя. – Чем же она тебя так разгневала?
- Лучше один раз увидеть, - шикнул брат. – Смотри…
Тем временем учительница подошла к парте Романа.
- Ну, что тут у нас? – взяв работу, она брезгливо скривила губы. – Аппликация? А что, нормального материала дома не нашлось? – спросила насмешливо. – За такое самовольство только двойка напрашивается.
- Что за коза еще? – вспыхнула Настасья. – Что за хреновина иногда происходит в школах? Да как она смеет, кикимора болотная? – заводилась она все больше и больше. – Что ты ей ответил?
- Я хотел было выступить, но мое заикание только позабавило и ее, и весь класс.
- Дай угадаю, что произошло дальше, - нехорошо сощурилась сестра. – Ты выхватил поделку и выбежал из класса, а потом спрятался и в слезах порвал аппликацию.
- В слезах и гневе, - кивнул Ромка.
- Так иди и исправляй ситуацию, - и Настасья плавно соединила братьев; отчаянно заикающегося пятиклассника и взрослого уверенного в себе мужчину.
Правда взрослый и уверенный Роман поначалу немного уперся.
- Что мне сказать? Я же не так хорошо владею языком как ты!
- О чем думал над поделкой, о том и говори! Врежь по полной, не стесняйся! – подстегнула сестра.
Роман пятиклассник чуть покачнулся и, поймав равновесие, оглядел притихший класс.
- Вот же время, когда деревья были большими, - произнес он с заметной ностальгией. - То время, когда дети начинают идти за мечтой, или же забывают про нее, потому что их обвешивают глупыми условностями. Не выделяйся, не высовывайся, ходи строем! Мыслишь нестандартно, значит, дурак!
Еле сдерживаясь от смеха, Настя присела рядом с маленьким братом.
- Слова не мальчика, но мужа! – почтительно произнесла она. – Но не забывай, здесь ты еще мальчик. После таких речей учительница долго в себя не придет. Про поделку скажи!
- Хорошо! – важно кивнул Ромка. – А теперь про мою домашнюю работу; карандаши, краски и цветная бумага в нашем доме имеются, но какой интерес делать как всегда, когда хочется сделать необычно! Мы с сестрой все время о чем-то мечтаем и выдумываем! Рыжие листья, это лисята, которые прячутся в осеннем лесу. Хрустящая вата в наших мечтах снег, а нечаянно разбившаяся елочная игрушка, то упавшие с ночного неба звезды. Это же так прекрасно и волнительно! Разве я не прав? Так за что же насмешки и двойка?
Во время пламенного выступления Романа в кабинет неслышно зашла Наталья Олеговна. Увидев любимую учительницу, Настя мысленно молилась, чтобы брат не заметил классную, а то занервничает и собьется с курса. Наталья Олеговна встала позади учительницы и с заметным удовольствием выслушала Ромкину речь до конца.
- А что это за дебаты любопытные у вас? – поинтересовалась она.
От неожиданности брат громко икнул, а учительница рисования подпрыгнула на месте и схватилась за сердце.
- Извиняюсь, напугала, - мило улыбнувшись, Наталья Олеговна выхватила из стопки работу Романа. – Вы только посмотрите, какая прелесть! – восхитилась она. – Это же надо такое нафантазировать! Это чье же произведение?
- Мое, - и брат смущено шмыгнул носом.
- Я так и поняла, - ответила классная. – Роман, ты настоящий брат своей сестры! Настасья не перестает удивлять ходом мыслей. Никогда не угадать, о чем она думает. В каждом произведении откопает такое, что диву даешься и теряешься в догадках, а может, именно это и имел в виду автор! Так позвольте спросить, а за что же двойка?
- Нет, нет! – засуетилась учительница. – Мальчик не правильно понял…
- Роман, - поправила Наталья Олеговна. – Мальчика зовут Роман.
- Да, да, я знаю. Роман… И конечно же заслуженная пятерка!
- Не возражаешь, если повешу поделку в нашем кабинете? – спросила Ромку классная.
Брат закивал; его так и распирало от счастья, и это распирание вышвырнуло взрослого Романа вон. Его тут же схватила за руку сестра, и снова они полетели к поляне, и всю дорогу Настасья заходилась от смеха, наполняя звонкостью и весельем проплывающий внизу родной город.
Продолжение
Предыдущая часть
Начало