В Архипо-Осиповке у моря, под бутафорской эйфелевой башенкой маячат силуэты кораблей... причём не простых, а - космических. С 2016 года главная достопримечательность Архипки - это Музей Космонавтики.
Ну а кто лучший друг музея - видно уже на улице, где стоят сплошь изделия Научно-производственного объединения Машиностроения, с 1955 года работающего в подмосковном Реутове. Пожалуй, это самое суровое предприятия отрасли, так как ныне его основная продукция - боевые ракеты, включая нашумевший гиперзвук и полуфантастического "Буревестника".
С боевых ракет будущий НПОМаш и начинал: ещё в другом городе и статусе ему была поручена "обратная разработка" первых в мире немецких крылатых ракет "Фау-1". Не столь известные, как баллистические "Фау-2", применялись они куда активнее и разрушили гораздо больше. Изучением "Фау-2" руководил Сергей Королёв, а изучением "Фау-1" - Владимир Челомей, с выходом в космос в конце 1950-х ставшие непримиримыми соперниками.
По сути дела в мире "времени первых" действовало три космических программы - Вернера фон Брауна, Королёва и Челомея. Более того, Владимир Николаевич пережил Сергея Павловича, и на пике могущества под его началом работали нынешние НПО им. Лавочкина в Химках (знаменито автоматическими межпланетными станциями), московские "Вымпел" (завод авиационных ракет) и Центр Хруничева (где делают тяжёлые космические ракеты).
Но если Королёв методом проб и ошибок находил решения выверенные, надёжные, становившиеся каноническими, то космонавтика Челомея чуть менее чем полностью состояла из неординарных, смелых, даже рискованных "ассиметричных ходов". Если ракеты Королёва летали в основном на керосине, который поджигался чистым кислородом, то "визиткой" Челомея стал гептил, которым и ныне пугают детей в Казахстане, а мечтой конструктора и вовсе был двигатель на водороде и фторе.
Его же концепцией были "универсальные ракеты", которые могли бы выполнять роли как стратегической МБР, так и космического носителя... или его фрагмента, группируясь между собой. Лёгкая УР-100 стала основой советских РВСН и прототипом ракет "Рокот" и "Стрела", а из тяжёлой УР-500 вырос "Протон", до успехов SpaceX самая популярная в мире тяжёлая ракета, выводящая на околоземную орбиту до 23 тонн полезной нагрузки.
У НПОМаш есть отличный внутренний музей, куда мне даже повезло попасть зимой 2022 года, за месяц до начала вoйны... вот только именно что ПОВЕЗЛО, без права какой-либо съёмки: на космос там сейчас не работают, а потому закрытость у предприятия минобороновская. Кажется, не все хранители наследия Челомея считают это правильным, а потому не будет преувеличением сказать, что в Архипо-Осиповке действует неофициальный музей именно реутовского завода.
Исключение - противолодочный корабельный вертолёт Ка-25 (не путать с Ка-52!) с характерной соосной схемой: два винта вращаются в противоположные стороны, что резко повышает маневренность. Гиды иногда рассказывают, что он Гагарина забирал с места посадки, но это очевидная ерунда - первокосмонавт летал в 1961-м году, а Ка-25 только в эксплуатацию приняли в 1964-м. На вооружении стран соцлагеря он простоял около 30 лет.
А вот ракета "Метеорит", похожая на странный уменьшенный беспилотный вариант Ту-144 - уже вполне себе реутовская разработка 1977-89 годов. С дальностью до 5500 километров и скоростью втрое больше скорости звука, она так и не была принята на вооружение, но какие-то её наработки определённо легли в основу гиперзвукового оружия.
Венцом "альтернативной космонавтики" Челомея же стала программа "Алмаз", более известная как "Салют". Тот самый, который №7 - более всего под этим названием известна серия орбитальных станций, первая из которых стартовала 19 апреля 1971 года и провисела на орбите до октября, а три недели суммарно на ней провели космонавты.
"Салют" стал совместным проектом Челомея и наследников Королёва, который сам Владимир Николаевич обозвал "пиратским набегом на свой остров", но - чуть поумерил гонора, на примере Лунной программы поняв, что в соперничестве двух советских школ победителем становятся американцы.
По орбитальным станциям мы буржуев всё-таки опередили: "Скайлэб", запущенный в 1973 году, хоть и проработал 5 лет, а в итоге оказался тупиком - огромный и автономный, он был запущен лунной сверхтяжелой ракетой "Сатурн-5", тогда как советская идея состояла в том, что выводить орбитальные станции в космос небольшим модулями и стыковать их. Миниатюрные "Салюты", размером уступавшие балкАм сибирских первостроителей, запускались "Протонами", и срок их жизни раз за разом рос, пока в 1985 году "Салют-8" со множеством стыковочных шлюзов не оброс системой модулей, превратившись в знаменитую станцию "Мир".
Вот только сам Челомей хотел другого: заметно иначе в серии были устроены станции №2, 3 и 5 - фактически, "Салютами" их называли для прессы, а на самом деле то была совсем другая орбитальная станция "Алмаз", представлявшая собой не что иное, как первый в мире военный звезодолёт, сочетавший роли разведчика и командного пункта. Макет "Алмаза-2"/"Салюта-3", летавшего с 26 июня 1974 по 20 января 1975 года на высотах 220-270 километров (почти вдвое ниже нынешний МКС) стоит у ворот музея, глядя на его фасад разгонным блоком. Длина этой штуковины 11,6 метров, ширина 4,5 метра, а масса - 19 тонн.
Но самой пожалуй интересной частью проекта "Алмаз" стали ТКСы - "транспортные корабли снабжения", формой да в курортном окружении напоминающие бутыль какого-нибудь очень эксклюзивного вина. Гораздо более мощные и вместительные, чем и поныне регулярно летающие "Союзы" (те весят 7 тонн, а эти - 21 тонну), они были единственными советскими пилотируемыми космическими кораблями не из КБ Королёва... и первыми многоразовыми космическими кораблями Земли.
Не целиком, а лишь в бытовом блоке, но каждый ТКС мог совершить до 10 полётов - за счёт управляемого снижения, позволяющего уменьшить тепловые нагрузки, и стабильного положения при спуске, благодаря которому этим нагрузкам подвергается небольшой и легко восстанавливаемый участок теплозащиты. С 1975 года было проведено несколько испытательных беспилотных пусков ТКС, и пристыковывались они в том числе к "Салютам", привозя на них тонны грузов за раз. Главным препятствием к пилотируемому запуску оставался "Протон" - слишком аварийная ракета с ядовитым гептиловым топливом. Последний раз ТКСы, всё такие же беспилотные, летали в 1987-м на станцию "Мир".
Однако "Метеорит" стоит ещё и на постаменте в Реутове, а ТКС и "Алмаз" есть на ВДНХ - один в Музее Космонавтики, другой в павильоне "Космос". Тут, правда, за отдельную и очень изрядную плату можно внутрь залезть - если станция "Мир" в натуральную величину есть во многих музеях (в Москве, например, или в Калуге), то "Салюты" представлены только за семью замками - в демзалах "Энергии" и всё того же НПОМаш.
Однако по-настоящему уникален на площадке у музея ракетоплан - ведь это не "Буран", несколько макетов которого (причём - не выставочных, а испытательных и учебных) разошлись по музеям, а его челомеевский конкурент - Лёгкий космический самолёт, разработанный в 1976-80 годах на основе проектов 1960-х. Вдвое уступая "Бурану" размером (18 метров в длину, 12 метров в размахе крыльев) и вчетверо массой (25,8 тонн против 105), он мог выводиться на орбиту уже существующим "Протоном" (под "Буран" создавалась отдельно сверхтяжёлая "Энергия") и возвращаться назад.
По сути Челомей планировал создание натуральной космической армады из нескольких штабных "Алмазов" и 360 (!) ЛКСов, которые в военное время могли быть и орбитальными бомбардировщиками, и охотниками на вражеские спутники, а в мирное - и транспортом для космонавтов, и капсулами для запускаемых спутников. Но проект не продвинулся дальше натурного макета: победил в итоге "Буран"... чтобы проиграть после распада Союза.
В двухъярусном зале под широким куполом встречает в общем-то стандартный набор макетов: на кадре выше это ракета "Союз" (и ныне "рабочая лошадка" космонавтики), космический корабль "Восток" (внутри как бы Гагарин) и скафандр "Беркут" (внутри как бы Леонов) в открытом космосе (про обоих см. здесь).
На кадре ниже - МКС и "Буран", поодаль - "Буран" на "Энергии", а ещё - целых две перспективных (уже много лет как перспективных) "Ангары" на замену "Протонам": одна рядом с ними, другая внизу. Самый, пожалуй, необычный экспонат на этих кадрах - огромный полосатый цилиндр солнечных батарей, как на станции "Мир":
В закутке - интерактивка с имитацией полёта Гагарина:
А рядом - его личный велосипед (1959):
Ещё из "биографических" реликвий тут есть отмеченная автографами "постояльцев" дверь байконурской гостиницы "Космонавт". Гостиницей её называют условно - по факту там экипажи (основной и дублирующий) под надзором медиков проходят финальный карантин перед запуском и оттуда начинают путь на самый высокий верх.
На втором этаже - уголок Челомея с инфостендами его самых смелых проектов:
Но и не только они. Крокозябра под потолком - это полная версия "Алмаза", каким он должен был быть на орбите: у модуля - крылья солнечных батарей, сзади к нему пристыкован "Союз", а спереди ТКС с одноразовым грузовым отсеком. Ниже - его сложенный парашют, коих было несколько: вытяжной и тормозной замедляли корабль, после чего выбрасывался главный трёхкупольный парашют общей площадью 1770м². "Пистолетики" рядом - вообще не про космос: это гидравлическая система раскрытия крыльев для первой советской крылатой ракеты П-5 (1959).
Внизу кадра выше - иллюминаторы "Алмаза" и космический магнитофон для записи и связи с Землёй. А вот - спускаемая капсула с парашютом и моток плёнки: до появления цифровой фотографии отстнятый материал со спутников передавался только так. Вернее - спутники были одноразовые, а на "Алмаз" хотя бы космонавты могли завезти новую плёнку.
Но самая интересная сущность "алмазного" цикла - вот: это "Щит-1", самая настоящая космическая пушка! Такой оснастили "Салют-3", и перед сходом с орбиты даже провели испытания: расположенная строго параллельно оси вращения станции, выстрелами она не нарушала её траекторию, и лишь внутри создавала слабо совместимый с жизнью шум.
Ещё более крутой экспонат, увы, без возможности его заснять, я видел в демзале НПОМаш - это ракета класса "космос - космос", которой планировалось оснастить следующие "Алмазы". Она не взрывалась рядом с целью (ибо - в вакууме нет ударной волны) и не пробивала её массой (ибо - с тем же успехом можно охотиться на птиц пулями), а представляла собой "стручок", начинённый металлическими шариками, высвобождавшихся над подлётах к цели.
Но за таким оружием стояло понимание - это будет последняя война: что мелкокалиберные снаряды "Щита", что шарики из ракет так и останутся носиться по орбите, после нескольких перестрелок сделав её непригодной для космонавтики.
Ещё немного космической техники. Вот например на фоне военно-морского комплекта (гидрокостюм и плот на случай посадки космонавтов в воду) и олимпийских факела с костюмом космонавта Юрия Лончакова - фрагменты разгонных блоков и двигателей малой тяги для коррекции орбиты. На врезке справа - такой двигатель 11Д428А, а слева - уже не двигатель, а холодильно-сушильный аппарат, поддерживающий на станции нужную температуру и влажность.
Слева - корректирующий двигатель 11Д442 для МКС, куда более сложный, чем кажется: ведь двигатели одноразовых ракет и включают один раз, а эти - многократно. Справа - катапультное кресло КМ-1М для "Бурана", которое использовался на тренажёре при подготовке его экипажа.
Командно-измерительный комплекс для управления космическим полётом (судя по дизайну - из 1960-х):
Камера, светильник и монитор с космических кораблей (подробности - в табличках):
И вещи, побывавшие в космосе, все со следами горения в атмосфере - температура там доходит до 3-4 тысяч градусов:
Рабочие комбинезоны "Кентавр" космонавтов Юрия Онуфриенко (1996) и Александра Самокутяева (2014) да манекен Иван Иваныч для испытаний в РКК "Энергия":
А вот реально нетипичные экспонаты - американские скафандры. Надо сказать, "их нравы" в отечественных музеях - крайняя редкость, и хотя когда-то я собрал таких экспонатов на немаленький пост, всё ж пришлось их именно что собирать по крупицам. Здесь, к моему разочарованию, оказались не подлинники, а макеты в натуральную величину неизвестной мне степени достоверности, но - лучше так, чем никак.
Слева оснащённый камерой и стильными фарами EMU - скафандр открытого космоса, разработанный в 1974-82 годах для "Шаттла" и до сих пор применяемый на МКС наряду с нашим "Орланом". В центре же - A7L для "Аполлона": это в таких астронавты ходили (да, ходили, и не надо тут конспирологию разводить) по Луне. А вот космонавты в "Кречетах" (на заднем плане) - не ходили: для полёта на Луну у СССР оказалось готово всё, кроме ракеты-носителя, но те же "Орлан" и "Союз" стали по сути его побочным продуктом.
Часть экспозиции посвящена авиации, которая по старой памяти ходит с космонавтикой рука об руку:
А часть - и вовсе про машинки, среди которых есть "Москвич-401" 1950-х годов и "Запорожец-965" 1960-х. Но больше мне запомнилась мотоколяска (по сути - 4-колёсный мотоцикл) С-3А, выпускавшаяся в 1958-70 годах в Серпухове. Иначе - инвалидка (так как управлялась только руками без педалей) и моргуновка (ибо на вопрос "Где этот чёртов инвалид?!" веско ответил "Я - инвалид!" Бывалый в исполнении Евгения Моргунова).
Настоящие мотоциклы, как "Урал М62" 1960-х с кадра выше, тут тоже есть. Но мне больше запомнился мотовелосипед 16ВМ, выпускавшийся в 1967-72 годах в Пензе. У нас этот жанр техники как-то вышел из обихода и забылся, а вот в Китае пейзаж невообразим без них.
