- Аврора, у вас есть ключ от кладовки, куда Ирма сложила все свои детские вещи?
- Открыта та кладовка, в доме же все свои. Комнаты начали запирать, когда гости понаехали, да и то через пятое на десятое.
- Покажите мне, где она.
Валентина превратилась в чистую энергию, которая прокладывала путь к цели. Она двигалась быстро и плавно, её движения были точны, она ни на что не отвлекалась.
Кладовка оказалась не такой уж маленькой, несколько потолочных ламп давали яркий голубоватый свет, превращая груды старых вещей в волшебные сокровища. На полу возле детского стульчика валялась большая фарфоровая кукла в красном платье.
Валентина сразу же подняла её: кукла единственная нарушала порядок, царивший в помещении. Всё остальное было хорошо уложено, игрушки усажены на коробки, стопки журналов связаны лентами.
В локете хранилось что-то маленькое, почти что игрушечное. Кукольное.
На руке куклы висела сумочка, которая закрывалась на крошечный замочек. Сумочка была раскрыта, на внутренней замшевой поверхности виднелся продолговатый след от какого-то предмета.
Глеб забрал его отсюда, когда узнал о пятнадцати пропавших миллионах.
Валентина погасила свет в кладовке и вышла, мягко потянув за собой дверь. Её лицо по-прежнему не выражало никаких эмоций, приводя в изумление бегавшую за девушкой домоправительницу.
Кукольная сумочка с отпечатком всё ещё стояла перед её глазами. Мозг быстро подсовывал ответы: конфета, батарейка, коробочка… Флешка!
Валентина посмотрела на свои руки – они больше не дрожали, сердце стучало ровно и сильно. Таинство завершилось.
Давайте вернёмся в каминный зал, - ровным голосом обратилась она к Авроре.
- А чего такое случилось-то? – удивлённо спросила та.
- Хочу настоящего убийцу на чистую воду вывести, - ответила Валентина.
- Но это ведь не Иголкин? – с опаской спросила Аврора, сделав брови домиком.
- Нет, не Иголкин.
- Что, правда? Правда?!
- Аврора, вы же сами говорили, что он не виноват. Пойдемте.
В коридоре первого этажа они встретили Наталью, которая шла им навстречу, держа в руке телефон. По её взволнованному лицу было ясно, что она что-то узнала.
- Послушайте, я только что говорила со сторожем. И он уверяет, что уже несколько дней подряд к могиле Игоря приходит какой-то человек. Постоит-постоит и уходит. А то и вовсе издали посмотрит – и назад. Но Гурий это или нет, я не поняла. Сторож, знаете, тоже человек своеобразный…
- Разве кладбище такое маленькое, что все могилы видно от сторожки? Или где там сторож обитает? – Валентина нахмурилась. – Как сторож узнал, что человек приходил именно на могилу вашего мужа? Следил за ним прямо от ворот, что ли?
- Понятия не имею. Да нет, кладбище не маленькое, и деревьев там много. - Наталья пожала плечами и развела руками, показывая, что добавить ей нечего.
- Знаете, что? – оживилась Валентина. - Звоните своему сторожу и велите ему немедленно мчаться сюда. Пусть его кто-нибудь подвезет, что ли. И вознаграждение пообещайте, я готова сама ему заплатить, лишь бы расспросить немедленно. Он нужен нам прямо сейчас, чтобы разоблачить убийцу.
- Тут полиция кругом, - поёжилась Наталья. – Пустят ли его в дом?
- Место преступления в саду, эксперты уезжают, так что, думаю, он спокойно сможет к нам присоединиться.
- Я не понимаю, почему мы ищем садовника? Думаете, это он? Аврора сказала, что видела Гурия и вечером, и утром. В саду! Как раз там, где нашли Глеба.
- Это был не Гурий, - ответила Валентина, пропустив вперёд Наталью и Аврору, которые сразу же уселись на свои места. Она же осталась стоять в центре ковра. – Это был убийца. И, конечно, соседский садовник, которого арестовали, тоже ни в чем не виноват.
- То есть в саду был Иголкин? – удивился Ветлугин. – И что, Аврора не узнала собственного мужа? Хотя, конечно, было темно…
- Разочарую вас, - ответила Валентина ровным тоном. - Иголкин тоже ни в чем не виноват.
- Что значит – Иголкин не виноват? – Еньков выпрямился. – Я же говорю: его видели в день убийства Ирмы. Видели в тот момент, когда он выходил из её комнаты. И его ботинки в крови.
- В день убийства Ирмы Иголкин и в самом деле заходил в её комнату, воспользовавшись старым ключом, - покладисто ответила Валентина. – На заднем дворе он слышал только последние слова девушки, которые она сказала своему жениху: «Меня долго не будет». Иголкин решил, что она уезжает. Выждал некоторое время, подёргал дверь, она оказалась закрыта. Он открыл её своим ключом и сразу бросился к своему тайнику, где хранил нечто важное.
Тайник находится за вентиляционной решёткой слева от двери. Если вы помните, поперёк комнаты стоит диван. Войдя в комнату, за этим диваном Иголкин тело не увидел. Я не знаю деталей убийства, но предполагаю, что Ирма после удара камнем по голове умерла не сразу и потеряла много крови. Кровь текла вдоль тёмно-коричневого ковра, и возбуждённый Иголкин её просто не заметил.
- Я же говорила! – воскликнула Аврора. – Не мог мой Иголкин человека убить. Никак не мог.
Все остальные молчали, завороженно слушая Валентину.
- Итак, Иголкин сразу же метнулся к своему тайнику и что-то достал оттуда.
- Можно я скажу? – неожиданно вмешалась Катя Иванова и подняла руку, как на уроке в классе.
Ее глаза лихорадочно блестели, а сама она явно очень волновалась. Света, сидевшая рядом, сцепила руки в замочек перед собой и смотрела в пол. Было ясно, что она тоже здорово нервничает.
- Конечно, - Валентина увидела на журнальном столике карандаш, сделала шаг и взяла его. Когда она работала и напряжённо размышляла, привыкла вертеть в руках «орудие труда».
- Мы знаем, что хранилось за вентиляционной решёткой, - Света облизала губы, перебегая взглядом с одного человека на другого. - Там были письма и всякие фотографии… Ну, которые подтверждали, что Иголкин, ну, типа изменял жене.
- Фотографии? – растерянно переспросила Аврора и взглянула на Катерину так, что чуть не сожгла её заживо.
- Ирма сама в своей комнате убиралась, - продолжала Катя. – Ну, из-за маминых фотографий, там их много было, она не хотела, чтобы их кто-то двигал, и вообще. Ну, не знаю. Когда она пылесосила эту решётку, пакет внутри, короче, зашуршал. Она его достала, естественно… Ирма нам со Светкой всё рассказала, хотела посоветоваться – говорить Авроре или не говорить.
- Вон что… - пробормотала Аврора. – Полдома о подвигах Иголкина знало, а я одна, как дура в ягодах, глазами хлопала.
Друзья Глеба, сидевшие напротив неё, смущенно уставились на свои ботинки.
Свете тоже явно было неловко, но всё же она решила закончить:
- В итоге Ирма решила ничего вам, Аврора, не рассказывать. Типа расспросила вас о дочери, подумала: чего жизнь людям портить? И забила.
- Боялась того, как новость об отце-предателе отразится на Тамаре? – уточнила Валентина и обратилась уже ко всем присутствующим сразу: - Вы помните её комнату? Она вся уставлена фотографиями матери. Отца там и в помине нет. Только молодой, только верный, только любящий. Другого отца она не признавала. Она боялась, что неверность Иголкина произведет на Тамару такое же ужасное впечатление, какое на нее в свое время произвела неверность её собственного отца.
- Стыд-то какой, - Аврора закрыла лицо руками. Тут же открыла и уставилась на Катерину: - Да нет, почему это мне должно быть стыдно?! Вон она пусть стесняется!
- Одного я не поняла, - не дав ей продолжить, спросила Валентина у подружек невесты: - Зачем вы, девушки, решили из тайника всё это добро забрать?
- А мы… - Слова застряли у Кати в горле. Вот чего она точно не ожидала, так это того, что Валентина знает об их авантюре.
- Мы решили сделать, как Ирма задумала, - неожиданно для всех вмешалась Света. – Взгляд у неё оказался гораздо более твёрдым и смелым, чем у Кати. – И ещё. Аврора к нам так хорошо относилась… Нам не хотелось, чтобы она плакала и всё такое.
- А то, что в комнате уже проводила обыск полиция, вас не смутило? – спросил Ветлугин, покачав головой. – На месте преступления профессионалы работали, между прочим.
- Мы на всякий случай, - горячо объяснила Света. – Мы знали, что пакет с компроматом в вентиляции лежит, а полиция не знала. Вдруг он глубоко или в какой-нибудь нише – там, в трубе? Хотели проверить…
- Ну, слава Богу, ты шею себе не свернула, когда на балкон лазила, - заметила Валентина. – Короче, всё, как я и говорила, - подытожила она. – Иголкин решил забрать свои сокровища из тайника, метнулся к нему, потом обратно к двери. Наступил в кровь, но ничего не заметил. Тела Ирмы не видел. Запер дверь и ушёл. Собственно, измена жене – это и есть вся его вина.
- То есть убийца был там раньше Иголкина… Но кого Ирма могла впустить к себе в комнату во время примерки? – робко спросила Катерина, которая до сих пор сидела под своим торшером тише мыши.
- Наталью. Или меня, например, - подал голос Бейзер. – Если бы я вдруг постучал и сказал, что дело срочное. Да и любую женщину, наверное. Смотря с чем эта женщина пришла, как вы понимаете.
Всё время, пока Валентина доказывала невиновность Иголкина, частный сыщик Еньков сидел на стуле, уткнувшись в свой телефон. Или правда с кем-то переписывался, или делал вид.
- Так к чему мы пришли-то? – спросил Ветлугин раздражённо. – Я чего-то в результатах запутался.
- Это вы убили и невесту, и жениха, - Валентина неожиданно для всех повернулась к Ветлугину и указала на него карандашом.
- Я?! – спросил Ветлугин изумлённо. - Вы чего, с дуба рухнули?! - От гнева у него побелел кончик носа. - Явилась тут какая-то… тюлька… И обвиняет! Меня! Да я Ирме, как отец был! Она во мне души не чаяла…
- Возможно, - холодно ответила Валентина. - Но это не помешало вам с ней расправиться.
- Бога ради! - гневно воскликнула Наталья и, вскочив, топнула ногой. – Здесь вот частный сыщик сидит. Видите – улыбается. Вы ерунду-то не несите.
- Сядь, Наталья, - глухим голосом приказал со своего места Бейзер.
Та подчинилась, но с явной неохотой и теперь смотрела на Валентину с негодованием.
Профессор Бейзер, расположившийся возле камина, на котором стояли старинные фотографии членов семьи, на их фоне сам казался ожившим героем прошлого. Он единственный сразу поверил Валентине - взгляд его уперся в лоб Ветлугина, словно невидимое стальное копьё.
Валентина быстро огляделась.
Еньков оставил в покое телефон и положил ногу на ногу. Руки демонстративно сложил перед грудью. Показывал, что он готов слушать, но настроен весьма скептически.
Аврора, пришедшая в невероятное возбуждение, елозила на банкетке и дышала взволнованно и шумно.
- Валентина, рассказывай, - приказал Бейзер тоном, не терпящим возражений. – Коротко и ясно, как ты умеешь. – А все остальные пусть молчат.
Это был приказ старейшины клана, и никто не посмел ему возразить. Кроме Ветлугина.
- Я не понимаю, вы смеётесь, что ли? Вы все? Внизу, между прочим, полиция. Вот пусть они…
- Они до вас непременно доберутся, - спокойно пообещала Валентина. - Особенно, когда получат доказательства.
- Да чёрт с вами, буду я ещё…
- Когда вы узнали, что Ирма собирается ссудить Наталье пятнадцать миллионов, вас обуяла жадность. Или деньги вам в тот момент и впрямь были нужны…
- Ему нужно было заплатить взнос за ипотеку, - мрачно сказал Еньков со своего стула. Улыбка как-то незаметно сползла с его губ. - Я ведь выяснял финансовое положение членов семьи, вот и знаю. Видно, что-то со взносом у него не заладилось.
- Валентина благодарно кивнула и продолжила, бестрепетно глядя на Ветлугина:
- Вам нужно было заплатить взнос. Узнав, что у Ирмы есть на руках наличные, вы попросили её дать их вам в долг – совсем ненадолго. И – да! – Ирма в вас души не чаяла, тут вы правы. Она согласилась. Сказала мачехе, что ей придётся подождать, забрала наличные из банка и передала вам. К нотариусу вы не пошли, но написали расписку. От руки, как положено.
- Долговая расписка, написанная от руки и заверенная личной подписью, обладает юридической силой, - снова подал голос Еньков.
Валентина поняла, что он включился в процесс.
- Ирма, которая собиралась сменить страну и заняться бизнесом, несколько поднаторела в составлении документов и их хранении. Она сфотографировала расписку и скачала файл на флешку, присоединив к целому ряду других важных электронных копий. Для флешки она придумала довольно хитрое хранилище. Положила её в сумочку, приделанную к руке любимой куклы.
- Это та кукла, которую вы в кладовке нашли? – спросила Аврора, глаза которой горели любопытством.
- Именно. Кукла дорогущая, фарфоровая, её бы никто случайно на помойку не отправил. Кукольная сумочка закрывалась на замок. Крохотный ключ от него Ирма положила в медальон с секретом и отнесла в комнату Глеба.
- У Глебки в тумбочке был потайной ящик, - заявила Анастасия Антоновна. – Ирма тоже им пользовалась. Кроме них двоих, только я об этом знала.
Валентина кивнула.
- Когда мы с частным детективом спросили, не знает ли Глеб, где пятнадцать миллионов, первое, что он сделал – это достал медальон. Потом извлек из кукольной сумочки флешку, просмотрел документы и нашел расписку. Вместо того чтобы рассказать об этом полиции или хотя бы профессору Бейзеру, Глеб решил разобраться с этой распиской самостоятельно.
- Да он пьяный был, - заплакала Анастасия Антоновна. – Как я его уговаривала не пить больше, как просила… Он не послушался, и всё добавлял и добавлял…
- После полуночи так и не протрезвевший Глеб отправился искать вас, Андрей Павлович, - обратилась Валентина к Ветлугину. – В комнате вас не было, и Глеб побрёл в сад. Там, в саду, он вас и нашёл. Позже я объясню, как вы там очутились в такое время.
- Валентина, а где же сама расписка? – спросил Бейзер дрогнувшим голосом. – Оригинал, а не копия?
- Вот тут мы подходим к самому главному. Андрей Павлович – человек, безусловно, очень умный и хваткий. Не знаю, когда он задумал убить Ирму, но то, что это был умысел – знаю точно. В Москве убивать было нельзя, его бы сразу поймали. Город – это ловушка, там кругом камеры, свидетели. Можно отследить телефон, узнать, о чем разговаривали… Нет, этот вариант не подходил. А вот свадьба в загородном доме… Перед свадьбой в поместье съехался народ, да еще здесь перебывала куча всяких доставщиков, организаторов, рестораторов...
На Ветлугина никто старался не смотреть.
- Он что, привёз пятнадцать миллионов сюда, в мой дом? – спросила Наталья высоким ломким голосом. Она тоже не смотрела на Ветлугина.
- Привёз, - кивнула Валентина. – Как выглядят пятнадцать миллионов наличными? Это тридцать стандартных банковских пачек весом чуть больше трех килограммов. Думаю, Андрей Павлович положил их в небольшую сумку или пакет и ждал удобного случая. В день перед свадьбой такой случай представился. Он услышал, что Ирма собирается запереться в комнате и просит её не беспокоить. Выждал некоторое время и постучал. Сказал, что принёс деньги.
- Понятно, почему моя будущая дочечка открыла, - скрипучим голосом сказала Анастасия Антоновна. – Кто бы не открыл?
- Ты отдал деньги и попросил вернуть расписку! – воскликнула Наталья и тут же закрыла рот рукой, словно сама испугалась своих слов.
- Он забрал расписку, положил в карман и снова потянулся к сумке. Потому что в сумке лежало ещё кое-что. Перчатки и камень. Впрочем, и одной перчатки было достаточно. После убийства он выглянул в коридор, вытащил из замка ключ, вышел и запер комнату.
- Но полиция обыскивала тут всё! – воскликнула Аврора. – И внутри, и снаружи… Где же миллионы-то?
Продолжение: