Эту статью я практически составлю из цитат и изображений, полученных из книг, статей и цитат, опубликованных в СССР в период с 1927 по 1977 год. В некоторых книгах приводятся еще более ранние источники вплоть до 1892 года. Естественно, я не смогу сделать обзор всей научно-популярной литературы и очерков, написанных людьми, которые имели возможность посетить Японию в этот и чуть более ранний период.
Выбирая цитаты, посвященные теме бонсай, я оставляю «за бортом» всю глубину сведений о Японии, полученных из этих книг. Оставляю это на откуп читателям. Но тем самым я покажу, что искусство бонсай не было чуждо России дореволюционной, им интересовались (в числе многих и многих сторон культуры Японии) во все периоды существования СССР, эту культуру «впитывала» российская и советская интеллигенция и «переносила», копировала, представляла образцы ее как в печатных изданиях, так и в реальных образцах японских садов и садиков в ботанических заведениях нашей страны.
Начну не в хронологическом порядке, представив вначале книгу, Николая Михайловича Верзилина из серии «По следам Робинзона» «Сады и парки мира», изданную в 1964 году. Глава «Игрушечные парки» рассказывает о японских садах, праздниках цветов и культуре бонсай.
«С любовью к растениям связано у них и древнейшее искусство «Банзай» — искусство выращивания карликовых деревьев. Несколько поколений садовников выращивают такие деревца в цветочных горшках, придавая им причудливую, часто уродливую форму.
Вот сосенка, стволом и кроной напоминающая очень старое дерево, и действительно ей пятьдесят, а может быть, и сто лет, хотя высотой она — 60 сантиметров. Выращивают и карликовые ели, камелии, кедры, кипарисы; вишневые, сливовые, абрикосовые, апельсиновые, ореховые деревца. Эти плодовые деревца бывают сплошь покрыты цветками, а затем и плодами».
«Встречаются и весьма миниатюрные деревца, называемые «мамебанзай», то есть «детки банзай». Они растут в горшочках, размером с яичную и даже ореховую скорлупу, имея в высоту 7 сантиметров. В Японии, так же как и в Китае, устраивают изящные маленькие игрушечные садики. В прямоугольную плошку высаживают группами карликовые деревца, между которыми помещают мостик или пагоду. <....> камешек — крохотную скалу. Или на опущенном в круглый сосуд куске пемзы сажают миниатюрные сосенки, кустики азалий, мох. Получается лесистый островок посреди озера. Такие садики в плошках и карликовые деревца можно увидеть в Ленинградском ботаническом саду, в оранжерее».
Последнее предложение в цитате для меня может стать началом нового исследования. Раньше я эту информацию не находила.
«С незапамятных времён японцы выращивают карликовые деревца.
Обычно такое деревцо выращивают из черенка (чуть толще пальца), срезанного со старого цветущего дерева: вишни, сливы, японского клёна, сосны или лиственницы.
Принявшийся черенок высаживают в тесный фарфоровый горшок с плохой почвой, смешанной со щебнем. Почву при этом плотно утрамбовывают и очень редко поливают.
Растение подвергают «пытке голодом». Мало того, изгибают волнообразно стебель и ветви, связывая деревцо проволокой и верёвками и придавая этим деревцу со свисающими вниз ветвями уродливый или плакучий вид.
Рост задерживался не только плохим питанием и изгибанием веток, но и вытаскиванием и сгибанием некоторых корней. Под них подкладывали камешки, а слишком прямо и быстро растущие ветки вырезали. Вот и получались изумительно уродливые деревца — карлики с искривлённым стволиком, изогнутыми ветвями и корявыми корнями.
Эти лилипуты бывают сплошь покрыты цветами. Этому способствует искривление ветвей, задерживающее органические вещества.
Выращенные таким образом миниатюрные деревца имеют вид очень старых деревьев. И они действительно очень стары. Деревца в полметра высотою, оказывается, имеют от роду пятьдесят, сто и даже триста лет. Медленно растущих карликов выращивало не одно поколение садоводов, передающих своих питомцев сыновьям, внукам и правнукам.
Японские садовники выращивают деревья-карлики не только для своих миниатюрных садов, но и для комнат. Растения-лилипуты многим нравятся своей необычностью, оригинальностью и удивительным сходством с настоящими большими, старыми деревьями, растущими в природных условиях. А. Н. Краснов подметил ещё один способ культивирования растений.»
Описывая Батумский ботанический сад, Н. Верзилин рассказывает об Андрее Краснове:
«Восторгался оригинальным мастерством японских садоводов и русский ботаник Андрей Николаевич Краснов, в 1892 году путешествовавший по Японии. Он пишет о карликовых садиках. «Многие из ресторанов снабжены прекрасными карликовыми садами, на пространстве нескольких десятков саженей дающими впечатление целых пейзажей с горами, озером, речкой и живописно разбросанными среди них рощами дерев. Эти пейзажи очень недурны и дают полную иллюзию, благодаря карликовым формам деревьев (особенно осины) и оригинальным очертанием их, достигаемым особого рода подрезкой ветвей».
А. Н. Краснов создал из привезенных из Японии карликовых деревьев два японских садика — Верхний и Нижний — на Зеленом мысу в Батумском ботаническом саду».
«Везде в городах Японии вы найдете при доме куски пемзы в человеческую голову величиной и более крупные, которым иногда придают вид скалы. На их голой поверхности японцы умудряются выращивать миниатюрные сосны, кустики азалий, рододендронов или других кустарников с мелкой листвою, растущих наподобие дерев, превращая такой кусок пемзы, в остров, покрытый лесом и увитый столь же миниатюрными ползучими растениями и травами; они ставят это обиталище лилипутов в чашу или блюдо с водой, в которой отражаются ветви посаженных на скале растений. Вода, пропитывая поры пемзы, содействует ее выветриванию и дает возможность питания посаженным растениям, сохраняющимся десятки лет без вреда на таких игрушечных островах».
Батумский сад был основан в 1880 и официально открыт в 1912 году.
«У Янагисава-сан мы рассматривали японскую старину, и он подарил мне наконечники от древних стрел, еще айноских, кремневых, – и он водил меня на свои раскопки, к памятнику айну, древнего народа, населявшего Японию: там были солнце, сосны и бодрый с океана ветер. – И он же показывал мне вишневое карликовое дерево, в поларшина величиною и в десятки лет от роду».
Это одна из цитат из книги 1927 года «Корни японского солнца» писателя Бориса Андреевича Пильняка.
Константин Михайлович Симонов был в Японии в качестве корреспондента в 1945-1946 годах, а значит, делился после возвращения впечатлениями, которые документально оформил только в 1977 году в книге «Япония-46».
«Старуха <...> сидит на корточках, по-японски. <...>. Это хозяйка, бандерша, или «мама», как называют ее в Японии.
За открытой, верней, раздвинутой стеклянной дверью видна внутренность маленького вестибюля, из которого ведет одна или две лестницы наверх. Несколько красивых ваз. Одно или два карликовых дерева - японская вишня с крошечным полуметровым стволом и, очевидно, такими же, как всегда, но кажущимися здесь, на этом маленьком дереве, огромными цветами».
«В Японии могут сказать: «сад деревьев», «сад камней», «сад воды». И то и другое и третье — деревья, камни, вода — неотъемлемые составные части японского сада. Но в саду деревьев главное — деревья... В саду камней главное — красота их расположения, искусство их подбора, и эта красота лишь дополняется красотой деревьев, красотой воды. Сад воды... Это пруды и заводи, ручьи и ключи, струйки и водопады».
«В парке поражало глаз своей непривычной красотой переливавшееся кругом — не знаю, как иначе выразиться — разноцветное бешенство мхов»
В книге-воспоминаниях Симонов называет ряд других писателей-японистов, которые посещали Японию и писали о ней.
Например, в 1957 году вышли «Путевые записи. Япония. Греция. Индия» Ильи Эренбурга:
«В Японии очень любят карликовые деревья. Крохотные сосны, криптомерии, клены, вишни в горшочках, которые не глубже чайного блюдечка, украшают японские дома. Ствол деревца свидетельствует об его почтенном возрасте. В любви японцев к этим зеленым карликам то же стремление привести природу к себе, хотя бы в миниатюрном виде, как и в планировке их крохотных садиков. Вряд ли, однако, чужестранец, с удивлением разглядывающий карликовое деревце, догадывается, сколько нужно труда и терпения, чтобы его вырастить, не дать ему ни подняться вверх, ни погибнуть».
Более поздние посещения Японии представителями СССР были нацелены больше на выявление современных явлений в культуре Японии, но избежать встречи с древними традициями не удавалось никому:
« Отель в Киото: разумеется, циновки, ниша-токонома со старой картиной и с букетом, даже в углу мелкие гальки на подносе: символ сада».
Это одна из цитат из повести 1963 года «Японцы» Николая Михайлова, написанной им в соавторстве с супругой Зинаидой Косенко о поездках в Японию, которые они совершили в начале 1960-х годов. Николай Михайлов входил в состав делегации советских писателей и переводчиков: Олесь Гончар, Всеволод Иванов, Наири Зарьян, Ирина Львова. Супруга путешествовала в составе делегации медиков.
«После обеда мы вышли на террасу в крохотный садик. В горшках росли маленькие сосны и вишни, лежали декоративные камни, выгибался мостик над прудом величиной с крышку рояля и стоял каменный фонарь. Ходить по этому саду мог один человек, и то имея ноги не больше 34-го размера. Кайно-сан показывал сад, как бы прося снисхождения к своей слабости. Вот, мол, и они, вполне современные люди, любят старинные игрушки».
«Я понял, что самые простые вещи достойны стать искусством - корень дерева, клочок травы, расположение этих камней»
Так писал Данил Гранин в своей книге 1971 года «Сад камней». В Японии он был в конце 1960-х годов.
Косвенно касается в книге «Ветка сакуры» , опубликованной впервые в 1970 году в журнале «Новый мир», темы формирования деревьев и журналист Всеволод Овчинников:
«Японский характер можно сравнить с деревцем, над которым долго трудился садовод, изгибая, подвязывая, подпирая его. Если даже избавить потом такое деревце от пут и подпорок, дать волю молодым побегам, то под их свободно разросшейся кроной все равно сохранятся очертания, которые были когда-то приданы стволу и главным ветвям».
«Цель японского садовника – воссоздать природу в миниатюре».
«Когда дело касается наслаждения искусством или природой, японцы становятся заядлыми консерваторами, ибо верны лишь старым критериям. Они любят замшелые камни, карликовые, кривые деревья, потому что во всем для них содержится особое очарование»
Диссонансом может прозвучать здесь информация о поездке в 1959 году в Китай ряда ученых – руководителей и ведущих сотрудников ботанических садов и институтов Украины, Узбекистана, Таджикистана, Туркмении, Азербайджана. Но и отсюда были привезены знания и фотографии карликовых деревьев.
Я уже публиковала информацию о книгах периода 1966-1974 годов, написанные советским послом в Китай и Японию Н. Т. Федоренко.
Уверена, что я привела не все цитаты, назвала не все смыслы прочитанного, перечислила не всех авторов и книги, рассказывающие о японской традиции выращивать карликовые деревья, увиденные когда-то советскими читателями.
Читая Роберта Барана и другие материалы о бонсай, я понимаю, что множество российских и советских людей науки и культуры, военных и коммерсантов, дипломатов и врачей посещали Японию и не могли пройти мимо культуры бонсай, которую я представляю на этом канале.
Пусть данная статья послужит примером того, что в любых текстовых источниках почти двух последних веков возможно найти подтверждения приобщения наших соотечественников к культуре бонсай и следы «истории бонсай» в нашей стране.
Спасибо, что дочитали статью. Комментируйте и ставьте лайки.
