Ещё осенью собиралась написать несколько текстов о своём приёмном опыте – десять лет, юбилей, очередные соображения и прочая – а что в итоге? В итоге всё как всегда, начала, замоталась и бросила. При этом ещё и вина гложет: собиралась же! Реально: всё как всегда.
Но на днях я сдала отчёт опекуна за 2024 год и решила снова взяться за дело. Начав вот с этого самого отчёта.
В целом это вещь довольно формальная, тебе надо отчитаться о том, как ты тратишь выделенные тебе государством деньги на содержание детишек. Никто не ждет от тебя миллиона чеков и подробных объяснений – достаточно принести свежие сбербанковские выписки, сберкнижки детей с актуальным обновлением, внести в форму отчета поступившие суммы и в самых общих цифрах указать, что на еду вы потратили столько-то, на одежду столько-то, на отдых столько-то. Ничего особенного.
Но в этом году у меня это просто бездну времени заняло. Потому что Сбербанк поменял программное обеспечение, и детские сберкнижки, детям их еще в детдомах завели, в новой программе куда-то пропали. То есть сами сберкнижки не пропали, они у меня в папочке лежат. Пропали привязанные к ним счета. И мы со сбербанковскими работниками как заведенные писали какие-то обращения, чтобы эти счета нашли и привязали к детям. То есть сначала мы писали обращения, чтобы мне дали информацию про эти счета. Потому что мои дети в новой программе от меня как от опекуна отлепились. И чтобы прилепить их обратно, пришлось приложить уйму документов, которую раньше от меня никто не требовал. Потом счета искали. Потом их нашли, но пришлось писать новую порцию обращений, чтобы мне выдали выписки без присутствия детей. И ещё одно дополнительное обращение, просившее ускорить рассмотрение остальных обращений (обычный срок их рассмотрения – две недели, а по закону мне надо было сдать свой отчет до 1 февраля). Чёрт те что! Я уже почти отчаялась.
Но не отчаялась, потому что если отчаиваться из-за всей этой бюрократической ерунды, то выйдешь из строя ещё в самом начале своего пути. А хочется, знаете, сохранить какую-то вменяемость и даже какой-то юмор. Ну вот стараюсь.
Но не могу не признать, что с приемными детьми связано столько бюрократической бессмыслицы, что тут требуются особого рода хладнокровие и начхательство. С которыми у меня всегда было плохо.
Отчёты-то ладно. Самая унылая приёмная тема – это алименты. Которые обязаны платить мамы и папы, ограниченных в родительских правах или этих прав лишенных. Увы, именно опекуны должны постоянно заниматься алиментами. Подавать на них, писать судебным приставам, ходить по судам и следственным комитетам, предоставлять в опеку расчеты по задолженности. Вы об этом знали? Вот и я не знала. В итоге бесконечно этим занимаюсь. А как всё это уныло – не передать словами.
При этом не заниматься алиментами нельзя. С точки зрения опеки именно так ты защищаешь права ребенка. И ты должна их защищать как заведённая, это твоя обязанность.
Речь, естественно, не идёт о том, чтобы добиться каких-то денег. Понятно, что все эти родители (окей, наверняка бывают исключения, но я об абсолютном большинстве) совершенно несчастные маргинальные люди, не способные хоть что-то и как-то зарабатывать. Им бы самим выжить, ну какие алименты. Но нужно постоянно требовать у судебных приставов документы, подтверждающие, что они ведут с этими родителями работу. Обычно никто никакую работу не ведет. На твои письма не отвечает. К телефону не подходит. И вообще они год назад всё потеряли и позавчера уволились, а нового человека на эту ставку пока не нашли и не факт, что найдут. Но раз ты опекун, ты как дятел (или дятлиха?) обязана долбить это бревно. И отчитываться о своём долбеже в опеку. Ужас.
Ещё одна унылая тема – ежегодная диспансеризация. Мы вот сейчас как раз в процессе. Приёмные дети обязаны каждый год проходить всех врачей и им делают все возможные анализы и УЗИ.
Большую часть этих УЗИ мне и моим кровным детям не делали никогда в жизни. Потому что мне всегда казалось, что к докторам люди обращаются, когда у них что-то заболело. Я не имею в виду прививки. Прививки – пожалуйста, мы образцово дисциплинированы. Но зачем каждый год делать ребёнку УЗИ сердца, щитовидной железы или брюшной полости? Доктора говорят: на всякий случай. Но так можно и кровь на всякий случай раз в неделю сдавать. Вдруг что-нибудь обнаружится?
И да, естественно, всегда что-то обнаруживается. Какое-то нарушение. Какая-нибудь небольшая киста. И вы начинаете ходить по врачам, собирать доп.анализы, потом вас с ребёнком отправляют в профильную больницу, в больнице ещё какие-нибудь анализы делают. В какой-то момент уже и платная медицина подключается, нужны особенные консультации заслуженных специалистов. И вот вы приходите к заслуженному специалисту с папкой документов, он на них смотрит и недоумённо спрашивает:
– А в чём, собственно, проблема?
Вы отвечаете, что так и так, кисту обнаружили на УЗИ, вы сделали то-то и сё-то и вот вы тут.
Он снова спрашивает:
– Но в чём проблема? Как эта киста мешает ребёнку?
Да никак она ему не мешает!
– А зачем вы ко мне пришли? Зачем вы вообще вдруг стали делать все эти УЗИ?
Затем, что ребенок под опекой и у него плановая диспансеризация!
Тут заслуженный специалист смотрит на тебя так, что хочется провалиться сквозь землю. Пишет бумажку, что никаких показаний для какого-либо лечения нет. И вы с ребёнком как бы совершенно свободны. Только вы уже столько времени, нервов и денег потратили на эту историю. А доктора могли бы заниматься не вашей бессмысленной ерундой, а реальными проблемами больных ребят.
Эх!
Однажды у нас с Сашкой был случай, когда очередная обнаруженная у неё киста рассосалась, пока мы ходили между врачами. И никто этому не удивился. Ну да, как возникла, так и рассосалась. Главное что? Главное – чтоб про это была бумажка!
А теперь у Лёши киста на шее – не то что она видна невооружённым глазом и сильно ему мешает, но врачи всё же запланировали операцию. На всякий случай. Попробуй откажись. Опекун обязан следовать предписаниям врачей и охранять здоровье ребёнка. А что такое операция? Очередной стресс и ещё мильон бумажек.
Раньше мы ещё на государственной службе сопровождения числились. И это был отдельный ад. Тамошние сотрудники чуть ли не каждую неделю требовали меня отчитываться о том, как у детей дела. Особенно настаивая на том, что в моих отчётах дети должны демонстрировать стабильное развитие и регулярное освоение новых навыков. Я уже не знала, какие развития и навыки им ещё придумать. Называлось это мучение «Мы поддерживаем вашу семью». Наша семья, с точки зрения государства, очень нуждается в поддержке как многодетная и приёмная. И поддержка должна выглядеть именно так. При этом сами сотрудницы госсопровождения были вполне симпатичными дамами и часто извинялись за свою назойливость, но никаких других идей, как бы нас поддержать, не выдвигали. «Может, вы бы кого-то из детей на кружки могли водить? – говорила я. – Пообщались бы заодно. Это бы их действительно поддержало!» Но нет, желания общаться с детьми у них не было. Они вообще из офиса не выходили, сидели там с девяти до шести и терроризировали поддерживали приёмные семьи по телефону.
Мы сбежали от них в негосударственную службу поддержки, к счастью, это (пока?) возможно, и стало гораздо лучше, там человечный и бережный подход, можно жаловаться на реальные проблемы, работают хорошие психологи, неврологи, психиатры. Но государство не отступает, и меня продолжают атаковывать по телефону уже совсем неведомые дамы из районных психцентров, то про одного ребёнка расспрашивают, то про другого. Что имеется в виду – не умею понять. Вот звонит тебе неизвестно кто с вопросом о душевном состоянии девочки Адели. Предполагается, что ты действительно всё расскажешь? Или это ради галочки? Но если ради галочки, зачем звонить, ставьте свои галочки просто так. Наверное, и ставят? И пишут бесконечные отчёты? И даже кандидатские диссертации по работе с трудными семьями защищают? Теряюсь. Сколько этих дам, и все на зарплате, ужас. А в детских садах и группах школьной продлёнки на тридцать детей один воспитатель, с детишками некому работать – может, их бы туда? (Жаль, меня никто не спрашивает.)
А ещё есть ежегодная психологическая диагностика. Тоже обязательная. Ну сами понимаете. Приводишь детишек в очередной госцентр к очередным дамам-психологам – и тебе подробно рассказывают, как сильно твои малютки отстают от нормы и как всё у них плохо. В прошлом году меня особенно впечатлила Сенина диагностика, его чуть ли не читать заставляли. Спасибо, дамы. Без вас никогда бы не заметила, что малыш не справится.
Конечно же, и тут пишут отчёты. Так и так, выявлены следующие проблемы, прилагаем подробный список, опекун поставлен в известность и должен работать над исправлением нарушений, подписи членов комиссии, печать. Давайте, опекун, работайте! И предоставляйте отчёты о своей деятельности.
Но самое жуткое – это суды. Периодически приходится ходить и туда. Заседания, назначенные на десять утра, могут проходить в одиннадцать, или в три, или в пять. Иногда сидишь полдня – а потом выясняется, что судья давно уехал и уже не вернётся, тебя забыли предупредить. При этом когда дело доходит до собственно заседания, вам сообщают, что представитель прокуратуры должен был предоставить необходимый для решения вашего вопроса документ, но его что-то нет. В смысле, представителя. Сейчас мы ему позвоним, но что-то он не отвечает. Наверное, уволился. Поэтому заседание переносится на неопределенный срок. Мониторьте почтовый ящик, вам должно прийти уведомление. Я мониторю! Так, однажды 25 мая (на листочке стоял честный штампик с датой) мне пришло уведомление о том, что я должна явиться в суд 20-го мая же. Пропустила заседание? Сама виновата, начинаем всё сначала!
При этом про что именно суд, вообще не важно. Всё формально. Ты получишь нужную бумажку, иначе бы опека тебя туда не отправляла. Но не сразу, а когда рак на горе свистнет. И не заниматься этим нельзя. Ведь всё ради детей! А защита интересов ребёнка – твоя прямая обязанность.
Ну и, конечно же, плановые проверки по месту жительства. Два раза в год. Если детей под опекой трое – шесть раз в год. Для детей должны быть созданы все условия. Чистота, порядок, респект и уважуха. Ребенок в ответ должен ценить свою семью, быть опрятным, вежливым и послушным. Не помогает по хозяйству – как это понимать, это что же, вы как опекун не имеете у ребенка авторитета? Ну-ну. Не чистит зубы – вина опекуна, не приучил к гигиене. Хамит – вина опекуна, плохо воспитывает. Плохие отметки в школе – вина опекуна, мало занимается с ребёнком. Ах, ребёнок не тянет учёбу? Вина опекуна, надо было добиваться упрощённой программы. Не тянет даже упрощённую программу? Вина опекуна, не смог корректно выстроить образовательный маршрут. Если вы не уверены в своей способности обучать ребёнка, зачем вы вообще за него взялись, вы же понимаете, какая это ответственность, от вас зависит его будущее!
Отдельная история – если не дай бог дитя на что-то пожалуется. Например, скажет в школе какой-нибудь участливой даме-психологу, что мама его обижает, отобрала телефон и отказалась помочь с математикой. Конечно, дамы бывают разные. Но если дама вдруг слишком участлива – всё, жди внеплановой проверки, придут пять человек, будут разбираться. Ничего личного, действуем согласно протоколу. В прошлый раз, когда на нас напала внеплановая проверка, половина нашей семьи болела гриппом, у Яси с Сеней была температура под сорок. Но проверку это не остановило, дамы просто надели маски, чтобы не заразиться. И составили много актов. По мотивам которых мне звонили ещё какие-то охраняющие права ребёнка инстанции. Собственно, они до сих пор мне звонят. И пишут во всех мессенджерах.
А уж если ребёнка поставят на учёт! Не так важно – какой, где, зачем и почему. В любом случае запустится ещё одно производство с комиссиями, резолюциями и неизменным прессом. Который будет делать из тебя блин.
В каком-то смысле я даже благодарна этому опыту. Как будто я подробно изучаю работу государственной машины, её механизмов и шестерёнок. Изнутри. Прям как в книжку Гоголя попала. Или к Кафке. В сюжет, когда люди бесконечно теряют время, занимаясь бумажной бессмыслицей, и ужасно от этого устают. Опять же: «Новые времена», маленький человек Чарли Чаплина на заводе. Жутковато, но очень про жизнь. Фильму почти девяносто лет, а он, увы, совсем не устарел. И до сих пор помогает лучше понимать окружающую нас действительность.
Но думала ли я, что попаду в этот сюжет, когда только мечтала о приёмных детях? Конечно, нет. Этот ракурс мне совсем не приходил в голову. Он и сейчас меня пугает.
Понятно, что он не единственный и, к счастью, не ведущий. Но и недооценивать его мощь я бы не стала. Тут только поскользнись – и полетят клочки по закоулочкам.
Ранее по теме:
Приёмная мама 2. О рабочей паузе
Приёмная мама 2. О душе и дрессировке