Премьеры «Носферату», а следом и «Грешников» заставили всех снова вспоминать о вурдалаках и прочей нечисти, которая, кажется, не выходит из моды уже несколько веков. Решил вспомнить несколько довольно-таки недавних случаев интересного подхода к теме — правда, начать хочется с фильма десятилетней давности (следом идут новинки посвежее). Текст обновляется (например, дописал бессоновского «Дракулу»).
«Девушка возвращается одна ночью домой» (2014)
Город в дорожной петле — пыльный иранский Бэд-Сити, впавший в зависимость от окружающих нефтяных вышек, как его жители — от дурмана беззакония и нищеты, всяческих препаратов и фантомов американской культуры, юности и крови. Араш (Араш Маранди), пленник заботы о подсевшем на иглу отце, переодевается Дракулой, чтобы посетить ночную вечеринку с целью легкого заработка. Вместо наживы он теряется в лабиринте улиц и встречает таинственную незнакомку в чадре (Шейла Ванд), которую выделяют в окружающем человеческом массиве настоящие клыки, а еще — подлинная любовь к Джеймсу Дину и винилу. Так, через встречу двух неприкаянных душ Ана Лили Амирпур предлагает формулу избавления от безысходности, пронизывающей город до самых недр. Иногда спасение не в человеке, но в самой жажде — свободного дыхания и перемен.
«Мое сердце не будет биться, пока ты не прикажешь» (2020)
Чтобы не погибнуть от загадочной хвори, Томасу (Оуэн Кэмпбелл) необходимо одно лекарство: человеческая кровь. Паренек не выходит на улицу (солнечный свет — смертелен), а старшие сиблинги (Патрик Фьюджит и Ингрид Шрам) всех себя посвящают заботе о младшем. В пессимистичном дебюте Джонатана Куартаса никто не обнажает клыков: вампиризм становится многофункциональной метафорой — семейного (кровного) долга и распространенного в массовой культуре страха перед заболеваниями (от каталепсии до ВИЧ). Мрачная драма с глубокими тенями мистики делает больно иначе: напоминая, что жизнь — смертельная болезнь, передающаяся половым путем.
«Песнь ночных сов» (2022)
Страдающий от бессонницы 14-летний Ко Ямори погружается в неоновый космос ночного Токио. В сиреневом великолепии спящего мегаполиса таится не только вампирица Надзуна, будящая в юноше пубертатные желания, но и другие пленники полуночных мыслей, недовольные социальным устройством или собственным бытием. Аниме Liden Films («Бессонница после школы», «Клинок бессмертного») основано на манге Котоямы («Магазинчик сладостей»), чей дизайн персонажей занятно контрастирует с гипнотическими пейзажами: угловатость и легкий расфокус делают равными подростков, и взрослых, и даже вечных (вампиров). Еженощно юноша убеждается в правоте Надзуны, уверенной, что «каждый человек по-своему больной». Ко погружает в мираж свободы и самопознания, гармонии и, конечно, плотских желаний. В конце концов, фантазии о будущем — тоже в каком-то смысле эротические.
«Граф» (2023)
Монохромная фантазия Пабло Ларраина о чилийском диктаторе Аугусто Пиночете (Хайме Вадель) как 250-летнем вампире. Бывший диктатор дескать симулировал погибель, чтобы скрыться от чилийских подданных и их претензий, а теперь окончательно засобирался на покой — надо только распределить наворованное среди пятерых отпрысков и вспомнить, где запрятаны сокровища. Меланхоличная сатира пестрит полутонами и перепадами настроений — от хоррора до одухотворения (вроде по-шагаловски парящей Кармен). Эта симфония морального ужаса черпает вдохновение из поэтики 1920-х, хотя бы «Носферату» Мурнау и «Страстей Жанны д’Арк» Дрейера, а весь гротеск происходящего — наследство магического реализма и ненасытности режимов Латинской Америки. В общем, по-своему захватывающе.
«Вурдалак» (2023)
Конец XVIII века. Маркиз д’Юрфе (Кейси Мотте-Кляйн) отправляется в леса Восточной Европы по королевскому поручению и сбивается с дороги, лишившись попутно лошади и скарба. Ему рекомендуют навестить старика Горчи, чтобы получить помощь, но в доме его семейства творится неладное. Уехавший сражаться с турецкими налетчиками патриарх возвращается сам не свой (младший сын Пётр уверен, что батя теперь вурдалак). В новом прочтении Алексея Толстого заострена линия о тлетворных последствиях самодурства даже в частном случае (читай — патриархат). Горчи буквально высасывает все соки из домочадцев: особенно достается красавице Зденке (Ариана Лабед из «Лобстера»), чувственному Петру и беззащитному внуку Владу. Не слишком оптимистичный финал еще и, кажется, «предрекает» столетия кровопийства в истории Европы.
«Носферату» (2024)
1830-е, в портовом Висборге молодожены Хуттер — Эллен (Лили-Роуз Депп) и Томас (Николас Холт) — живут в скромной квартирке, но их мечты разнятся: он стремится к богатству, она — чтобы любимый был рядом. Однако супруг отправляется в Трансильванию: пожилой граф Орлок (Билл Скарсгард) желает купить в Германии поместье. Эллен снедают дурные предчувствия, и не зря: с аристократом в город прибудут чума и смерть. Роберт Эггерс («Ведьма», «Маяк») вновь обращается к прошлому, выстраивая мрачную готическую декорацию, а ключевые режиссерские находки буквально и фигурально запрятаны в сумраке. Фокус смещен на героиню Депп: не жертвенная невеста или дева в беде, а обычная женщина (тм), которой катастрофически не хватает смысла бытия в окружении вечно занятых мужчин. Однако, несмотря на скрупулезную отделку и интересный ракурс, новому «Носферату» отчаянно не хватает загадки.
«Грешники» (2025)
1932 год, в дельту Миссисипи из Чикаго возвращаются лихие близнецы Дым и Пепел (оба — Майкл Б. Джордан), которые планируют открыть недорогой бар, где каждый окрестный афроамериканец сможет промочить горло и размять ноги под душеспасительный блюз. На торжественном вечере в честь начала работы выступят алкозависимая легенда Дельта Слим (Делрой Линдо) и племянника бандитов Сэмми (Майлз Кейтон), который много лет не расстается с гитарой. Наведаются в гости и вампиры. Фильм Райана Куглера — постановщика «Станции "Фрутвейл"», «Крида» и дилогии «Черная пантера» — такой плотный, людный и выразительный, будто у него есть роман-первоисточник. «Грешники» напоминают сказание, передаваемое из уст в уста — словно музыкальная баллада или проповедь. Так, прошлое неуловимо смыкается с настоящим, дурные предзнаменования сбываются, а из тени выныривают кровопийцы. Последние идеально вписываются в безрадостные 1930-е американского Юга, где смерть будто сулит освобождение от многочисленных испытаний, то есть не так ужасна, как несвобода.
«Дракула» (2025)
1480 год, Восточная Европа. Влад II (Калеб Лэндри Джонс), князь Валахии, теряет жену Элизабету (Зои Блю) и отрекается от бога, что обрекает его на вечную жизнь кровососа. Четыре века Дракула разыскивает супругу, пока не обнаруживает её в Париже под именем Мина (Блю). Она живет в Париже и готовится выйти замуж за юриста-атеиста Джонатана (Эвен Абид), но чувствует, будто живет не в свою эпоху. Взявшись за вековой сюжет, Люк Бессон («Леон», «Валериан») сфокусировался на истории вечной любви, что позволило ему написать бенефис для так понравившегося режиссеру артиста Джонса. С точки зрения вампирской темы француз ничего принципиально свежего не предложил (что и неудивительно, учитывая его равнодушие к Стокеру и хоррору), зато нарисовал целую галерею собственнических позывов: как глобального масштаба, так и вполне частного (между Владом и Элизабетой/Миной). Местами остроумно, местами кринжевато.
Спасибо, что дочитали! Хотите больше обзоров, необычных и разных? Подписывайтесь на Бусти (или телеграм-канал). Интересные картины также ищите в рубрике «Фильм на выходные: vol.2».