Начало читайте здесь. Глава 1.
Вслед за очками из другого кармана Виктора был извлечён синий клетчатый носовой платок, и неспешно стал протирать их.
- Кажется, лещина, Ань! - Саша юркнул между деревьями, - Постой там, я приду сейчас.
- Да, я подожду тебя, - Аннушка смотрела на тропинку, с которой только что в секунду исчез парень.
- Знаете, Анна, это всё очень странно, - сказал Виктор, - никак не могу привыкнуть.
- К чему Вы не можете привыкнуть? - Анна перевела взгляд на него.
- Мне всё время кажется, что Вы не на своём месте, - длинный палец поправил очки на переносице.
- А на чьём же я тогда месте, - Анна спрятала руки в карманы.
- Как бы вам это объяснить... Вам нужно было родиться раньше. Во времена длинных платьев, вееров, расшитых золотом и бисером туфель, - Виктор смотрел на розовые резиновые сапоги Анны, к которым нагло пристал небольшой дубовый лист.
- Я люблю свои сапоги. И куртку. Братьев, сестёр, маму. И папу, хоть он уже не с нами. Дом наш люблю. Наверное, я бы не хотела жить в те времена, о которых Вы сейчас говорите, - Анна оглянулась на Гордея с Кёрстой.
- Надо же, а я был уверен, что у Вас одна сестра, - Виктор проводил взглядом тёплый взгляд Анны.
- Да, раньше была одна сестра, Наталья. А теперь Гордей привёл Кёрсту в нашу семью, и у меня стало две сестры.
- Как легко Вы её приняли! Неужели всё вот так просто?
- Да, брат её выбрал, значит, она хорошая, - Анна посмотрела в глаза мужчине.
- Не думаете ли Вы, что она может быть хорошая для брата и не очень хорошая для Вас?
- Нет, конечно, - Анна улыбнулась, - какая погода сегодня! Ясная. А то, о чём Вы говорите - не совсем мне ясно.
На тропинке появилась быстрая фигура Сани, одной рукой он отряхивал разноцветную листву, напа′давшую на плечи. В другой, протянутой руке, Анна увидела пригоршню лесных орехов, облачённых в зелёно-коричневые объятия плюсков.
- Держи, Ань, домой вернёмся, я тебе ещё дам. Полные карманы надрал, - Саня был доволен собой.
- Кстати, а вы знаете, что орешник, он же лещина, принадлежит к семейству берёзовые? - длинная фигура приблизилась к Сане.
- А товарищ Виктор собственной персоной принадлежит к семейству зануд. Вот меня иногда прямо мучает вопрос, какого лешего я с тобой вожусь? - Саня задрал голову наверх, глядя на друга.
- Ну, это очевидно, друг мой, - Виктор снял очки и вернул их на место в переднем кармане рабочей куртки, - я своими глубокими знаниями уравновешиваю твою поверхностность. А ты своей бесшабашностью - мою серьёзность. Вот так мы и дополняем друг друга.
- Пойдёмте, грибы поищем, ребята. Вы интересные, и слушать вас приятно. Но мне уже домой хочется, а в корзине ни одного гриба, - Анна мелкими шагами двинулась в сторону просеки.
- Ань, подожди, ты не туда идёшь, - Саня быстро подошёл к ней. - Не хотел говорить, да, видно, придётся.
- Санечка, ты не перестаёшь меня удивлять. Как в лесу можно пойти «не туда»?
- У меня здесь своё место есть. Вон, овраг видишь? - прямая рука с открытой ладонью показывала направление.
- Так он же крутущий, - Аня была непритворно удивлена.
- Во-о-от, в этом то всё и дело. Наверное, все грибники именно так и думают. Поэтому грибов там всегда завались.
- Что же, пойдём, раз ты так говоришь, - девушка была рада, что не надо далеко идти, и что скоро она сможет вернуться домой.
- Нет, Ань, ты туда не пойдёшь. Вот пенёк, вот роба, - он снял рабочую куртку, парой движений свернул её и положил на пень, - садись давай. А мы с Витькой мигом тебе грибов наберём, да, Витюнь?
- Сверхзвуковую скорость не обещаю, но приложу все доступные моему организму усилия, - на лице Виктора не дрогнул ни мускул.
- За-ну-да, ну какой же ты зануда, - Саня протянул руку Анне и помог ей сесть, - Ваш трон, моя королева. А ты, дружище, хоть разок улыбнулся бы, а то девушка и не поймёт, что ты шутить умеешь.
Виктор и правда застенчиво улыбнулся, от чего его губы будто стали мягче.
- Вообще, это твоё апмлуа - льстивый дамский сердцеед, улыбка озарила и серые глаза.
- Горде-ей, Горде- е - юшка, сыночек, - визгливым женским голосом пропел Саня, - нам корзиночка нужна, грибочечки собирать. - Ну на самом деле, Гордей, я понимаю, что вы ужас как вдвоём хотите побыть. Но мы-то по официальной версии за грибами пришли. Двигай сюда, волочи уже корзины. Вы с мадам, ой простите, медемуазель, все равно ничего не наберёте.
Гордей отпусти руку Кёрсты, с которой они неспешно шли вдвоём, поддевая ногами шуршащие листья, будто морскую пену. В несколько шагов приблизился к Сане:
- Держи, мой лучший друг. Мой самый лучший друг, - Гордей приятельски похлопал его по плечу. - Устала? - обратился он к сестре, сидевшей на краю низкого корявого пня слегка сутулившись.
- Саша сказал, что они с Витей сами грибов наберут, а я тут могу посидеть, - ладони коснулись пня по обеим сторонам от её сидевшей фигуры.
- Мы с Кёрстой немного пройдёмся тогда, ты как всегда прав, Саня, - Гордей положил руку на плечо девушки, она вложила маленькую девичью руку в его крупную огрубевшую ладонь.
- Да ладно, чего уж там, - Саня махнул рукой, - пользуйтесь моей добротой. Анютка, не скучай, мы мигом. Витюха, догоняй, хорош волынить. А то пирогов с грибами на свадьбе друга может и не быть, - резво перебирая ногами, он начал подбираться к склону оврага.
- Действительно, ради пирогов можно постараться, - Виктор направился вслед за Сашей, - а вы, Анна, пироги умеете печь?
- Нет, у нас дома мама пироги печёт. Я только начинку обычно делаю, - палец Анны задумчиво скользил по краю некогда мощного ствола, страдальчески терявшему остатки рассохшейся коры.
- А как же Вы замуж пойдёте? - слова были едва различимы, высокая фигура становилась короче, спускаясь вниз по склону оврага.
- Замуж? - спросила девушка, Виктор уже исчез, и она осталась со своим вопросом один на один. - А я пойду замуж?
Конечно, две полные корзины грибов они не набрали. В одной побольше половины, во второй - чуть поменьше. Но перекладывать уже не стали, чтобы не повредить добычу. Вечерний лесной воздух приятно холодил ноздри смесью прелой травы, хвои, грибочков, спрятавшихся в только им известных местах. Возвращались все вместе, дружно, Саша рассказывал анекдоты, заставляя смеяться компанию даже над хорошо известными, «бородатыми».
- Саня, пожалуйста, хватит, у меня живот болит от смеха, - попросила Анна.
- Не от смеха он у тебя болит, а от того, что ты дома вечно сидишь, как запечный таракан, - Саня шёл спиной вперёд, глядя на Анну.
- И никакой я не таракан, - Анна заглядывала сбоку на тропику, чтобы посмотреть, нет ли там коряги или кочки, обеспокоенная легкомысленным фокусом Сани.
- Ах, да, простите, Вы - тараканиха, а не таракан.
- Саш, ну правда, хватит, - Гордей был успокоен близостью Кёрсты и мягким осенним вечером. - Иди уже по-человечески. Ноги себе переломаешь, ходи потом к тебе в больницу.
- У вас здесь красивая больница, красная, кирпичная, на за′мок походит, - Кёрста, кажется, впервые за вечер вступила в разговор.
- Что есть, то есть, - вставил Виктор. - А хотите, я расскажу об архитекторе, который спроектировал, и как шло это необычное строительство? В здании есть свои особенности, в частности, построения печного...
- Не-е-ет, - дружно воскликнули Гордей и Саня, - не надо!
- Не порти нам прекрасный вечер, - попросил Гордей. - Давай, в следующий раз как-нибудь. Я в тебе нисколько не сомневаюсь, конечно, ты знаешь об этом, как никто другой.
- Вынужден с прискорбием согласиться. И откланяться, пожалуй, - друзья перешли «Козий» мостик, и стояли на развилке тропы, натоптанной животными и людьми. - Зайду, пожалуй, в одно место ещё.
- Давай, давай. Не буду спрашивать, куда идёшь, боюсь уме_реть со скуки, - рука Сани с опережением трясла руку Виктора, которую тот только что достал из кармана брюк.
- До свидания, Анна. Прощайте, Гордей и Кёрста. Кстати, у Вас очень милое имя. Хотите знать, что он символизирует? - спросил Виктор.
- Не-е-ет! - поплыло над поверхностью по-вечернему холодной реки.
- Я пошутил, - улыбнулся он, показывая редкую милую и добрую улыбку, - пока не знаю. Но при случае узнаю обязательно. Пока, - и он поднял левую руку в знак прощания.
Вечером, когда дом заполнила тишина и только одинокий сверчок осмеливался спорить с ней, Гордей вышел в комнату, где спали Вера и Анна.
- Мама, не спишь? - чуть слышно спросил он.
Седая голова, белевшая в полумраке, повернулась к нему. Гордею показалось, что мама вытерла слезу на тонкой пергаментной коже щеки.
- Не сплю, сынок, не сплю.
- Пойдём, чаю попьём, а?
- Иди, сынок, поставь чайник, я сейчас приду, - Вера не могла предстать перед сыном в ночной рубашке.
Жёлтый свет фонаря, качавшегося за окном, не мог подружиться со светом кухонной лампы, висевшей на двойном витом шнуре, и подоконник казался границей двух миров.
Вера достала варенье, сахар, стеклянную вазочку с карамельками.
- Ммм, «Гусиные лапки», вкуснятина! - Гордей взял конфету с геометрическим узором на фантике.
- Давай, сынок, говори, - Вера разливала чай, поднимающийся пар на секунду застывал на границе двух миров, и растворялся в теплоте дома.
- Мама, мы поженимся, - Гордей опёрся скрещёнными на груди руками о столешницу, занимая большее пространство, чем Вера, и неосознанно демонстрируя своё физическое превосходство.
- Нет, - сухощавые руки Веры с серебряным колечком, что стало ей велико с возрастом, не шевельнулись, сложенные на коленях.
- Мама, она хорошая. Мама, ты не можешь быть против. Мама, я люблю её, - Гордей торопливо произносил слова, как будто эта частота могла убедить Веру.
- Наверное, она хорошая. И, наверное, она любит тебя. Такого, как ты, нельзя не любить, - голова матери склонилась к голове сына, рука чуть-чуть коснулась русых волос на его макушке. Как будто тепло её материнской ласки вернёт его абсолютное доверие. - Она приехала за тобой, - рука Веры бессильно скользнула с плеча и с трудом вернулась к себе, на старые колени, спрятанные под тёмной юбкой. - Она невенчанная с тобой живёт, в родительском доме.
- Я тоже с ней невенчанный живу, мам, я такой же виноватый перед тобой.
- Гос_подь с тобой, сыночек, не передо мной ты виноват. Перед ним, - печальные глаза под полуприкрытыми веками устремились в красный угол со старой деревянной иконой.
- Мама, о чём ты говоришь? Двадцатый век на дворе, кто сейчас на это смотрит? - пылающие глаза мужчины вонзились в лицо серьёзного старика на тусклой иконе. - Не может быть, мам!
- Сынок, Гордеюшка, ты знал, что я буду против. С самого начала знал. Иначе бы при свете дня поговорил со мной. С нами обеими поговорил бы. А не тёмной ночью, когда всякая нечисть бродит, - морщинистые губы коротко шепнули что-то, Вера торопливо перекрестилась.
- Сначала я думал, что ты будешь против. Но потом мне показалось, что ты увидишь, какая она хорошая, как мы любим друг друга, и всё поймёшь. У неё родителей нет, она совсем одна осталась. Она дочерью тебе может стать, мама.
- Дочерью? - лицо Веры приблизилось к лицу Гордея, глаза матери смотрели в глаза сына, - ты, нечестивый, когда платье в первый раз с её груди снимал, крест её видел? - Глаза, горевшие фанатичным огнём, не мигали, будто хотели прожечь дыру в лице Гордея, - Нет, конечно!
Вера постарела от момента пережитой ненависти к сыну на несколько лет. Положив ладонь со скрюченными пальцами сверху на кружку, не давая ей больше дышать па′ром, и закрыв глаза, Вера чётко произнесла:
- Через мой т_руп. Только через мой т_руп ты женишься на ней.
Гордей медленно встал, вышел в прихожую. Щёлкнул выключателем на стене, вышел в тихую осеннюю ночь. Сел на Сергеев топчан, сложив ногу на ногу, ссутулив спину. Он почувствовал особенный вкус первой затяжки, смешанной с запахом спичечной серы, подарившей первое и последнее яркое горение одной из двадцати одинаковых сестёр, облачённых в легкомысленные бумажные платьица.
Казалось, папиросный дым выкуривал мысли из его головы, оставляя её пустой. Гордей знал, что сейчас он войдёт в дальнюю комнату, принеся с собой едкий запах на правой руке, одежде, курчавых волосах. Ляжет в тёплую постель, обнимет любимые изгибы нежного тела. Запах его волос смешается с травяным запахом волос его любимой. Сигаретный запах его ладони прогонит трепетный запах её руки, нашедшей во сне его руку. Больше он ни о чём не думал, не мог и не хотел думать.
Продолжение здесь. Глава 79.
Извините, пожалуйста, уважаемые читатели, что не отвечала на комментарии. В ближайшее время исправлюсь. Надеюсь на ваше пониманию. Аннушку обязательно положим в больницу ;)
С уважением, Оксана, дочь Лале.
