Алексей ворвался на кухню с приподнятым настроением. В руках он держал свежую газету, внутри которой болталась пачка мандаринов. Календарь на стене напоминал, что до Нового года оставалось всего две недели, и Алексей загорелся идеей устроить очередное большое семейное торжество.
— Ир, ну что? Опять собираем всех? — весело начал он, стягивая пальто.
Ирина, стоявшая у разделочного стола, только мельком взглянула на мужа. Она что-то монотонно резала, её лицо выглядело сосредоточенным, но уставшим.
— Собираем кого? — уточнила она с натянутой улыбкой.
— Ну как кого! Машу с Николаем, племянников, давай ещё Петю с Леной пригласим. Как в прошлом году, помнишь? За столом места не хватало! Это же Новый год — надо всех собрать, отметить! — Алексей от души хлопнул по столу.
Жена остановилась, положила нож и, повернувшись к нему, произнесла с неподдельной серьёзностью:
— Хочешь звать родню — зови. Но вход пять тысяч с человека.
Мандариновая веточка, так небрежно брошенная Алексеем на стол, покатилась и упала на пол. Он уставился на жену, ожидая продолжения или хотя бы смешка, но её лицо оставалось непроницаемым.
— Ты серьёзно сейчас? — переспросил он, не веря своим ушам.
— Вполне, — спокойно ответила Ирина. — Я устала. Каждый год одно и то же: готовь, встречай, обслуживай. А после гостей — убирай всё за ними. А где в этом празднике я?
Алексей хмыкнул, пытаясь как-то переварить услышанное.
— Ир, да это же семья. Родные люди. Они не платят за вход, мы вместе празднуем. Так всегда было.
— Вот пусть всегда и будет с тебя, — поджав губы, ответила жена. — Я, может, в этот раз не хочу ни готовить, ни убирать, ни выслушивать, кто какой салат не ест.
Казалось, его наэлектризовали. Алексей не мог поверить, что его всегда заботливая и гостеприимная Ирина могла так резко говорить о родне.
— Ты понимаешь, что они обидятся? — спросил он, упрямо глядя на неё.
— Это их проблемы, — отрезала она. — А у меня другие — усталость и пустой кошелёк.
С этими словами она снова взялась за нож и принялась нарезать морковь с таким видом, будто решает судьбу мира.
Алексей молча вышел из кухни. За плечами тянулся шлейф напряжения, а в голове не утихал один и тот же вопрос: "Что случилось с ней?"
На следующее утро Алексей долго крутился на кухне, раздумывая, как заговорить с Ириной о случившемся. Она уже сидела за столом с чашкой кофе и взглядом, устремлённым в окно. Выглядела спокойной, но отрешённой.
— Ир, ты всё-таки пошутила вчера, да? — осторожно начал он, ставя чайник на плиту.
— Про пять тысяч? Нет, не шутила, — спокойно ответила она, не отвлекаясь от своих мыслей.
— Я просто не понимаю... Это же наша семья, они не гости. Как можно с них деньги брать? — Алексей сел напротив и посмотрел на жену с недоумением.
Она оторвалась от окна, взглянула на мужа и впервые за долгое время заговорила открыто:
— Лёш, а ты вообще понимаешь, что это за праздник для меня? Это не сидеть за столом с шампанским, как ты. Это неделя беготни: всё купить, всё приготовить, всё вымыть. А потом гости приходят, садятся за стол, уходят довольные, а я остаюсь одна со всеми этими объедками и грязной посудой.
Алексей хотел возразить, но слова застряли в горле. Он вдруг вспомнил, как в прошлом году Ирина весь вечер мелькала между кухней и столом, а он даже не подумал ей помочь.
— Ну, если дело в готовке, мы можем всё упростить, — предложил он. — Сделаем только салат оливье и горячее, как раньше.
— А кто готовить будет? Ты? — Ирина прищурилась.
— Ну… я помогу, конечно, — неуверенно ответил он.
Ирина только усмехнулась и встала из-за стола.
— Ты не понимаешь. Мне не нужен праздник, где я опять превращаюсь в повара и уборщицу.
Поддержка извне
Алексей, чувствуя, что разговор зашёл в тупик, решил посоветоваться с сестрой. Он набрал Машу по телефону.
— Привет, Маш. Слушай, тут такое… Ирина хочет сделать вход на Новый год платным, пять тысяч с человека. Представляешь?
На том конце провода раздался смех.
— Да ладно? Это она серьёзно?
— Вот и я сначала думал, что шутка. Но она говорит, что устала от всего. Считает, что праздник только для нас, а для неё — сплошная каторга.
— Ну, Лёш, — осторожно сказала Маша, — а ты давно вообще ей помогал? Или это всё на ней годами?
— Так мы же семья! Я всегда думал, что она любит готовить…
— Любила, может, лет пятнадцать назад. Ты посмотри на неё, она же выдохлась. Может, ей просто хочется быть гостем, а не официанткой?
Эти слова заставили Алексея задуматься.
Тем временем Ирина тоже нашла, с кем обсудить свою обиду. Подруга Лена, как всегда, оказалась рядом.
— Ну что, он в шоке? — спросила Лена, отхлебнув кофе.
— Ещё какой, — с усмешкой ответила Ирина. — Для него это как святотатство.
— Ир, а ты ему прямо сказала, что тебе тяжело?
— Сказала. Только он думает, что дело в еде или деньгах. А я просто устала быть невидимой. Как будто все считают, что я обязана всё это делать, — голос Ирины дрогнул.
Лена помолчала.
— Ты бы прямо попросила его помочь. Они же не понимают, пока не ткнёшь носом.
— Да просить приходится постоянно. А праздник должен быть… ну, не с претензиями же, а с радостью.
Лена только пожала плечами.
Взрыв среди родных
Когда Алексей сообщил сестре о планах Ирины, та, не удержавшись, пересказала всё своим детям. За пару часов новость разлетелась по всей родне.
— Маша, это правда? С Иры деньги брать? — возмутился Николай, муж сестры.
— Да не знаю я! — отмахнулась она. — Но если так, мы не пойдём.
Эта волна недовольства достигла Ирины уже к вечеру, когда ей позвонила свекровь:
— Ирочка, что это за ерунда? Почему вдруг пять тысяч с человека? Мы же всегда просто собирались, как семья!
Ирина держалась спокойно:
— Это не ерунда, Марья Петровна. Я устала тянуть всё на себе. Если праздник нужен всем, то пусть все вкладываются.
— Но, милая, это же семья…
— Именно, — отрезала Ирина. — И поэтому каждый должен думать не только о себе.
К концу дня Алексей вернулся домой и застал жену мрачной. Он сел напротив и сдавленно пробормотал:
— Родня уже обижается. Говорят, не придут.
Ирина посмотрела на него, и в её глазах вспыхнуло что-то горячее:
— Может, и хорошо. Наконец-то я смогу встретить Новый год в тишине.
Эти слова больно ударили Алексея. Он понял, что дело вовсе не в деньгах. За этим холодом и сарказмом скрывалась огромная усталость и обида. Впервые он задумался: "А может, я действительно был неправ?"
Алексей долго собирался с мыслями. Конфликт с Ириной затянулся, а атмосфера дома стала тяжёлой, почти гнетущей. Они молчали за ужином, избегали обсуждать Новый год и почти не пересекались по вечерам. Но чувство вины, что всё зашло так далеко, не давало Алексею покоя.
В какой-то момент он понял: надо поговорить. Не спорить, не отстаивать своё, а действительно услышать её.
— Ир, у тебя есть минутка? — робко начал он, заглянув в спальню, где Ирина читала книгу.
Она подняла глаза, посмотрела на него устало, но всё же кивнула.
— Если опять про Новый год, то я сказала всё, что хотела.
— Не только про Новый год. Про нас, — сказал Алексей и сел рядом на край кровати.
Ирина закрыла книгу, но продолжала держать её в руках, словно это был щит.
— Ир, я хочу понять… Почему ты так резко отреагировала? — начал он. — Ты ведь раньше любила праздники.
Она усмехнулась, и в её глазах блеснуло что-то похожее на обиду.
— Лёш, я их любила. Когда чувствовала, что это действительно праздник. Но сейчас? Ты хоть представляешь, как всё это выглядит с моей стороны?
— Ну, готовка, гости, уборка… — пробормотал он.
— Вот именно, — перебила она. — Готовка, гости, уборка. Год за годом. А я в этом празднике кто? У тебя праздник, у Маши праздник, у детей праздник. А я сижу на кухне и чувствую себя официанткой.
Она отложила книгу и наконец посмотрела ему прямо в глаза.
— Ты хоть раз думал, как мне это всё даётся? Всё эти списки продуктов, килограммы оливье, мясо, выпечка… Всё на мне. Ты когда-нибудь говорил: «Ира, давай я помогу»?
— Но я же всегда… ну… — Алексей замялся.
— Всегда просто садился за стол и наслаждался, — закончила она за него.
Он почувствовал, как к горлу подступает ком. В её словах было слишком много правды, чтобы спорить.
— Ир… Я правда этого не понимал. Мне казалось, что ты любишь готовить, — тихо сказал он.
— Любила. Когда мне казалось, что это ценно. Что мой труд кто-то замечает. Но знаешь, что самое обидное? Что ты воспринимаешь всё, что я делаю, как должное.
В комнате повисла тишина. Алексей растерянно смотрел на жену, осознавая, насколько сильно он упустил её усталость, её чувства.
— Прости меня, — наконец сказал он.
Ирина чуть подняла брови — она явно не ожидала этого.
— Я… Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя одной в этом всём, — продолжал Алексей. — Давай сделаем этот Новый год другим. Не как обычно. Без суеты, без перегибов.
— А как ты себе это представляешь? — спросила она, скрестив руки на груди.
— Я помогу с готовкой. Серьёзно помогу, а не "порезать лук". Пусть каждый гость привезёт с собой еду. Мы сократим блюда, а часть купим готовой. Если нужно, даже возьмём уборку на следующий день за деньги, чтобы ты не уставала.
Ирина молчала, раздумывая. В её глазах уже не было обиды — скорее осторожность и немного недоверия.
— Ты правда готов взять на себя половину забот? — спросила она.
— Больше, если надо. И… Ир, ты заслуживаешь, чтобы этот праздник был и для тебя тоже.
Её глаза вдруг увлажнились, но она быстро отвернулась, чтобы Алексей этого не заметил.
— Хорошо, — тихо сказала она. — Но если я вижу, что ты снова сидишь за столом, а я на кухне, то Новый год — без гостей.
— Договорились, — улыбнулся он.
Она впервые за долгое время улыбнулась ему в ответ. Не широко, не открыто, но это была та самая Ирина, которую он любил.
До праздника оставалось меньше недели, и в доме началась подготовка — но совсем не та, к которой привыкли Алексей и Ирина. Вместо длинных списков блюд и бесконечных закупок они сели за кухонный стол и вместе решили, как всё сделать проще.
— Так, салат оливье оставляем? — спросил Алексей, водя ручкой по листу бумаги.
— Оливье оставляем. Но только половину привычного объёма, — ответила Ирина, допивая кофе. — А селёдку под шубой пусть кто-нибудь привезёт.
— Хорошо. А горячее? Может, купим готовое мясо в магазине?
Она удивлённо посмотрела на него, но кивнула.
— Давай. А гарнир я сама сделаю.
Алексей смотрел на неё с облегчением. Ещё неделю назад это казалось немыслимым — чтобы Ирина согласилась упростить праздничный стол. Но теперь он видел, как её лицо постепенно светлеет.
Общее дело
В день перед Новым годом Алексей, как и обещал, был рядом. Вместе с Ириной они натирали сыр, выкладывали в кастрюли салаты и раскладывали по тарелкам нарезку.
— А знаешь, это даже весело, — сказал Алексей, умело орудуя тёркой.
Ирина улыбнулась, но только краем губ.
— Тебе весело, потому что это первый раз. Я так делаю каждый год.
— Вот именно, — ответил он. — И теперь мы будем делать это вместе.
Она ничего не сказала, но в её взгляде мелькнуло одобрение.
К вечеру всё было готово. Алексей разложил готовые блюда на столе, зажёг свечи и поправил гирлянду, которая скромно висела над окном. Всё выглядело просто, но уютно.
— Ну как? — спросил он, глядя на Ирину.
— Вполне прилично, — ответила она, поправляя скатерть.
Гости с сюрпризами
Родственники начали подтягиваться к восьми вечера. Ирина сначала немного напряглась, ожидая вопросов или комментариев про её недавнее «вход пять тысяч», но этого не случилось.
Первой приехала Маша с мужем. В руках у неё был огромный контейнер с горячей картошкой, а Николай привёз торт.
— Ирка, держи. Мы решили облегчить тебе жизнь, — сказала Маша, ставя контейнер на кухонный стол.
— Это неожиданно, — Ирина растерянно посмотрела на мужа.
— Мы с Николаем решили, что праздник должен быть радостью, а не каторгой, — сказала сестра Алексея, подмигнув ему.
Постепенно подтянулись остальные гости. Они привезли выпечку, нарезки, даже напитки. Вместо привычных шуток о том, что у Ирины «самые вкусные блюда», все дружно помогали накрывать на стол.
Настоящий праздник
Когда часы пробили полночь, за окном вспыхнули фейерверки, а за столом поднялись бокалы. Алексей встал, осмотрел всех и, прежде чем произнести тост, повернулся к жене:
— Ир, спасибо тебе за всё, что ты делала для нас все эти годы. Мы никогда об этом не говорили, но ты была тем человеком, кто делал каждый Новый год тёплым и настоящим.
Ирина слегка растерялась, но почувствовала, как её щеки заливаются румянцем.
— А теперь — за нас всех, — добавил он, поднимая бокал.
— За нас! — подхватили гости.
Этот Новый год был другим. Вместо суеты и усталости Ирина впервые почувствовала, что её ценят. Она сидела за столом, ела, смеялась и болтала с гостями, а не бегала на кухню каждые пять минут.
Когда Алексей вынес с кухни чай и остатки торта, она посмотрела на него с улыбкой.
— Ты молодец, — тихо сказала она.
— Я стараюсь, — ответил он, наливая чай Маше.
— Давай так всегда, — добавила Ирина.
— Давай, — согласился Алексей, слегка сжав её руку под столом.
Ирина улыбнулась. Это был Новый год, в котором она почувствовала себя не хозяйкой, а частью семьи.