— «У вашего ребёнка есть особенности. Это синдром Дауна».
Слова пролетели мимо меня. Синдром Дауна? Нет, это ошибка. Это невозможно.
Муж тут же прислал мне сообщение: «Нам лучше оставить её».
От редакции: нам пришло письмо от нашей подписчицы, которая поделилась своей личной историей. Не осуждайте её, пожалуйста. Жизнь – это борьба, а Лера и Алёнка знают это как никто из нас.
Мы с Никитой ждали дочку. Всё казалось идеальным: новая квартира в светлом районе, уютная детская с розовыми обоями и полочками, которые он собрал своими руками. Никита смеялся, что с полок наш ребёнок сможет брать книжки сразу после первых шагов, а я шутила, что она будет книжным червяком, как и её папа.
— «Лера, ты представляешь, как она будет держать ложку? Эти пухлые ручки…» — Никита подолгу разговаривал с моим животом. Я смеялась, но чувствовала: он искренне счастлив.
В день, когда отошли воды, всё началось гладко. Схватки, палата, врачи, спокойные инструкции. «Ты справишься», — говорил Никита, сжимая мою руку, пока меня везли в родовую. Я верила, что справлюсь.
Алёнка родилась в четыре утра. Маленькая, розовая, с глазами, как у папы. Я устала, но счастлива, даже не заметила напряжение в голосах врачей. Когда медсестра унесла её, я подумала, что это обычный осмотр.
— «Всё хорошо?» — спросила я заведующую, когда она зашла в палату. Она что-то промямлила, а потом пригласила выйти в коридор.
— «У вашего ребёнка есть особенности. Это синдром Дауна».
Слова пролетели мимо меня. Синдром Дауна? Нет, это ошибка. Это невозможно.
— «Это точно?» — мой голос дрожал.
Она только кивнула.
Мне показали Алёнку. Я смотрела на неё, пыталась понять, что чувствую. Но никакие слова, которые я могла придумать, не объясняли этой лавины эмоций. Она была такой же красивой, как я представляла. Только маленькая деталь… Лишняя хромосома.
На следующее утро я позвонила Никите.
— «Никита, это Алёнка. У неё… синдром Дауна».
Пауза. Долгая. Будто линия оборвалась.
— «Я перезвоню».
Я сидела у окна в палате, сжимая телефон. Слёзы катились по щекам, но я не могла их остановить. Никита не пришёл. Он прислал сообщение: «Я изучил. Это неизлечимо. Я не готов. Нам лучше оставить её».
Я задыхалась. Оставить её? Как можно оставить своего ребёнка?
Наутро я ответила: «Я готова развестись. Но я не оставлю её».
Через неделю я вышла из роддома. Никита забрал меня, но на следующий день уехал подавать заявление на развод.
***
Квартира, где недавно стоял запах кофе и слышались шутки Никиты, казалась пустой. Комнату, где была собрана детская мебель, я закрыла. Мы с Алёнкой поселились в моей спальне.
Первые месяцы были самыми трудными. Она плакала ночами, я не спала. В глазах мамы читалось разочарование, когда она приходила помочь:
— «Лера, может, Никита прав? Ты молодая, встретишь другого мужчину, родишь нормального ребёнка…»
Я слушала и молчала. Никто не понимал, что Алёнка — моя. Моя кровь, моя душа, моя борьба.
Однажды в парке я сидела на скамейке, пытаясь укачать Алёнку. Вокруг бегали дети, мамы смеялись, разговаривали. Я чувствовала себя чужой.
— «Красивая девочка», — раздался голос рядом.
Я обернулась. Мужчина, лет сорока, в спортивной куртке.
— «Спасибо».
— «У меня тоже сын с синдромом. Это непросто, но вы справитесь. Я тренер в группе для таких детей. Приходите».
Слова этого незнакомца были как свет в тёмной комнате. Я взяла визитку.
В первый раз идти на встречу было страшно. Но я увидела таких же родителей. Они улыбались, делились историями. Их дети играли, смеялись.
Михаил, тот тренер, поддерживал меня. Он показал, что наша жизнь не кончилась, а началась заново.
Каждое утро я вставала с мыслью, что должна доказать: Алёнка достойна всего лучшего. Я нашла фонд, который помог нам пройти реабилитацию. Начала вести дневник, а потом блог, где делилась своим опытом.
Я слышала, как за спиной шепчутся соседи: «Бедная, одна с таким ребёнком», но уже не обращала внимания.
Однажды Никита позвонил. Его голос был холодным, как и раньше:
— «Лера, я хотел узнать… Как она?»
— «Она хорошо. Спасибо за беспокойство».
Я отключила телефон, больше он не звонил.
В один из дней на занятии Алёнка встала. Я держала её за руку, а она вдруг сделала первый шаг. Потом ещё один. Её глаза блестели.
Я плакала, смеялась, обнимала её. Михаил стоял рядом, улыбался.
— «Это только начало».
***
Вчера мне дали слово на благотворительном вечере. В зале сидели родители, такие же, как я когда-то.
— «Жизнь — это не то, что вы планировали. Это то, что вы принимаете. Я приняла свою дочь. И я благодарна ей за то, что она научила меня любить».
В зале зазвучали аплодисменты. Алёнка прибежала ко мне, и обняла за ноги.
Я посмотрела в её глаза и поняла — она изменила меня навсегда.
Мы публикуем такие истории, сохраняя анонимность и изменяя имена. Открыть сердце — это первый шаг на пути к исцелению. Мы ждем ваши письма: happy-woman-group@yandex.ru
Ещё реальные истории от подписчиц: