Он пришел в кино, обойдя его с самых неожиданных сторон. В жизни Бориса Барнета было всё: удары боксерских перчаток, карьера художника и даже служба добровольцем в армии. Но судьба привела его на съемочную площадку: сначала как актера, а потом и режиссера, сделавшего своим главным приемом – звук.
Творческие эксперименты Барнета стали экранной революцией, сегодня его открытия изучают во всех киношколах мира. В документальном фильме «Киноязык эпохи: Борис Барнет» режиссер Андрей Истратов рассказал о поэтике мастера, погрузив зрителя в его яркую, но трагическую судьбу.
Первые эксперименты со звуком в фильме "Окраина"
Авторский почерк режиссера Андрей Истратов раскрывает через фильм «Окраина»(1933г.). Этим фильмом началась яркая и экспериментальная звуковая эпоха Бориса Барнета и всей советской России. Шаблонов, канонов попросту не было: авторы действовали «наощупь» – и вышло удивительно проникновенно и целостно. Картину открывает знаменитый эпизод с «говорящей» лошадью, появившийся благодаря замене звука. «Неужели показалось?!» – проносится у экранов. Здесь Барнет играет на ожиданиях и восприятии.
А ведь зритель еще не привык, что звук стал полноправным действующим лицом. Прием обнаруживает себя в сценах, где разные кадры сращиваются по уровню энергии и агрессии. Барнет монтирует встык грохот пулемета и детской трещотки, в другой сцене – очеловечивает паровоз, который пускает пар под «Ура!» призывников. Режиссер приручает хронотоп, ловко перенося зрителя с поля боя на фабрику по изготовлению сапог. И связующее здесь – звукозрительный образ. Об этом с глубоким анализом говорит Андрей Истратов.
Звукооператор Леонид Оболенский вспоминает время творческого своеволья: «Мы делали все, не ведая правил, законов – именно это порой и помогало. Мы позволяли себе все – лишь бы добиться живого звучания… Мы “ковыряли” звук по-варварски. Не боялись играть со звуком как дети: бух-бух!» Барнет отдал дань и «чистому кинематографу» в сценах с мрачным затишьем. Эмоционально насыщенный прием тишины подчеркнул разлом героя от трагических фронтовых вестей. А когда отдельные сцены сливаются в общее настроение, образуется давящий гул и шум – барнетовский символ тревоги и, если шире, отражение неспокойной эпохи. Эпохи, растерзанной революцией и войной.
Парадоксально другое: как в трагедийном пространстве военного фильма «Окраина» находится место юмору? Вот герой Сенька наконец добился дамы с собачкой и самодовольно подмигивает зрителю – обернувшись прямо в камеру. Разве не комический прием? А дальше проводы на войну, и эта собачка, все так же мешающая идиллии, болтается на поводке. Или сцена в окопе, когда старший брат шутливо пугает своей смертью младшего. Теперь смех уже в кадре, но смех другого сорта – пугающего, давящего. А сколько раз Барнет иронично подшучивал над зрителем, удивляя и обыгрывая его несоответствием положений… Кажется, что смех – еще один главный герой фильмов Бориса Барнета, и это прослеживается в других картинах.
Лирика и юмор в комедиях Бориса Барнета
Работы эти человечные, живые – в комедии по-другому никак. Самыми известными стали два фильма: «Девушка с коробкой» и «Дом на трубной». Режиссер сделал ставку на актера и не ошибся. Предельная искренность, легкость и чудаковатость главных героинь обаяли зрителей. Вот провинциалка из «Дома на трубной» приезжает из деревни в Москву. Тогда такой сюжет не был бродячим, а вполне отражал индустриальное течение.
Барнет будто почувствовал вечность темы и усилил комизм. Портрет героини с ошеломленным взглядом мастерски дополнил деталью – белой уткой. А суматошное начало истории перевернул стоп-кадром, обратной съемкой и чередованием быстрого и короткого монтажа. Ведь неурядица! «Забыли рассказать, как утка попала в Москву и что было днем раньше…» Снова прыжок в хронотопе и динамика ритмического монтажа. Теперь зрителей, как и героиню, не отпускает движение большого города, отмечает режиссер-документалист.
За близкие к жизни образы и особую «чувственность» комедии признали реалистическими – в них не было главенства резких сатирических красок. «Девушка с коробкой» отличилась спонтанностью и притягательностью. Волна общей сатиры на нэпманов была обыграна через влюбленность двух героев, которым для счастья достаточно пустых стен. В этот момент личная история и победа искренних чувств вытеснили социальный подтекст. Зритель живо это почувствовал. Ростки реализма подкрепились зимними городскими пейзажами и бытом москвичей: будь то мимолетный взгляд на торопливость улиц или неспешную очередь в кассу.
Поэтика звука и философия последнего фильма Бориса Барнета
В документальном фильме «Киноязык эпохи: Борис Барнет» Андрея Истратова передана легкость и непринужденность, присущая фильмам Барнета. В его работах не найти тяжелых диалогов. Зачем? Есть способ лаконичнее и глубже – музыка, шумы. Один из самых ярких звуковых лейтмотивов – шум волны в картине «У самого синего моря». Особая магия звукозрительных образов, деталей повествования – в этом поэтика Барнета.
Важный штрих к портрету Бориса Барнета дает его последний фильм «Полустанок», к которому возвращается Андрей Истратов. Работа, ставшая для режиссера прощальной нотой. История о человеке, стремящемся успеть пожить для себя. Мы слышим голос самого Барнета, размышляющего о старости, утраченных возможностях и жизни. Возможно, этим фильмом он сказал намного больше, чем в своей последней записке…
Текст: Алёна Крапивенцева
