— Андрей, ты серьезно? — Мария резко отодвинула тарелку с недоеденной овсянкой. — Ты предлагаешь потратить отпускные на их дачу?
Вечером того же дня Мария вышла из ванной, закутавшись в махровый халат. Андрей сидел на диване, уткнувшись в телефон. Её раздражение не утихло с утра. Она уселась напротив него, сложив руки на груди.
— Андрей, давай сразу договоримся, — её голос звучал спокойно, но в нём чувствовалась сталь. — Я не собираюсь работать, экономить на себе и детях, чтобы твоя мама могла красить забор на даче каждый год.
Андрей поднял глаза, но ничего не ответил. Это молчание вывело Марию из себя.
— Ну говори! Ты согласен, что мы должны сначала думать о своей семье? Или ты планируешь всё решать за нас?
— Маруся, — он вздохнул, откладывая телефон, — я вообще не понимаю, почему ты так накинулась. Мы ведь не разоримся из-за каких-то двадцати тысяч. У нас есть сбережения.
— У нас есть приоритеты! — перебила она. — Детский сад, ипотека, одежда детям... Ты знаешь, сколько стоят новые кроссовки для Кости?
Андрей нахмурился.
— Я понимаю, но родители тоже заслуживают поддержки. Папа уже в возрасте, мама тоже... Они всю жизнь для меня старались.
— И теперь ты хочешь отдать им всё, что заработали мы? Андрей, это не твоя зарплата. Это наши деньги, — Мария подчеркнула слово «наши». — Ты разве не видишь, как она тобой манипулирует?
Андрей закрыл лицо руками. Он не хотел снова ругаться, но слова Марии были как острые иглы. Ему действительно казалось, что долг перед родителями — это нечто святое. Но как объяснить это жене, которая видела в их просьбах не заботу, а давление?
На следующий день Андрей заехал к родителям. Мать встретила его на пороге с привычной улыбкой.
— Ну что, сынок, поговорил с Марией? Она ведь не против помочь, правда? — Светлана Павловна поджала губы, глядя на него исподлобья. — Вы же понимаете, это ненадолго. Просто подкрасить крышу, чтобы дожди не заливали комнаты.
— Мам, я поговорю с Машей ещё раз, — уклончиво ответил Андрей, сняв куртку. Он чувствовал, как тяжело даются эти слова.
В кухне за столом сидел отец. Михаил Иванович всегда был немногословным, но на этот раз решил вмешаться:
— Андрюша, ты с мамой не ругайся, но и семью береги. Нам не к спеху, справимся как-нибудь. Ты лучше подумай о детях. Это важнее.
Светлана резко обернулась.
— Михаил, что ты такое говоришь? Андрей всегда нам помогает, и я не думаю, что сейчас надо что-то менять.
Андрей почувствовал, как обостряется конфликт уже здесь, в родительском доме. Ему хотелось просто уйти, закрыть эту тему навсегда, но он понимал: так не получится.
Мария тем временем зашла в детскую, чтобы поговорить с сыном. Костя сидел на ковре, разбирая свои старые игрушки.
— Мам, — вдруг сказал он, не отрываясь от игры, — а ты правда купишь мне те крутые кроссовки, как у Сашки?
Мария замялась, не зная, что ответить. Её мысли снова вернулись к утреннему спору. Да, Андрей был прав: родители заслуживали уважения. Но почему это всегда должно быть за их счёт? Почему никто не спрашивает её, каково это — откладывать всё, что хочется, ради чьих-то чужих проблем?
Она посмотрела на сына и ласково потрепала его по волосам.
— Конечно, куплю, зайка. Просто чуть позже, ладно?
Вечером, когда дети легли спать, Мария заметила, что Андрей стал отстранённым. Он сидел за ноутбуком и, казалось, был погружён в свои мысли. Она решила сама начать разговор.
— Андрей, я понимаю, что тебе сложно. Но пойми и меня. Мы должны быть честными друг с другом, — она подошла ближе и положила руку ему на плечо. — Ты хочешь помочь своим родителям, но почему это всегда должен быть только ты? У них есть и пенсия, и своё имущество. Почему они не могут хотя бы раз обойтись без нас?
Андрей закрыл ноутбук и тяжело вздохнул.
— Маруся, ты не понимаешь. Они дали мне всё. Я не могу просто сказать им: "Извините, разбирайтесь сами". Это неправильно.
— Неправильно — это когда ты ставишь их выше нашей семьи, — её голос стал твёрже. — Если ты хочешь жить ради них, зачем тогда мы?
Эти слова ударили его больнее, чем он мог представить. Он хотел возразить, но в горле пересохло. Вместо этого он ушёл в спальню, оставив жену в растерянности.
Мария села на диван, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. Они впервые так серьёзно отдалились друг от друга.
Прошла неделя. Напряжение в доме было почти осязаемым. Андрей избегал разговоров с Марией, уходил рано на работу, возвращался поздно. Вечером он все чаще засиживался в телефоне, и Мария чувствовала: что-то происходит. Подозрения подтвердились, когда она случайно заметила уведомление на экране его смартфона — сообщение от банка. Андрей перевёл крупную сумму.
— Андрей! — воскликнула она, буквально врываясь в комнату. — Ты перевёл деньги своей матери?
Он вздрогнул и медленно поднял взгляд.
— Маруся, не начинай. Я просто решил вопрос, чтобы больше не ругаться, — устало сказал он, но по его голосу было ясно: он понимал, что ситуация только обострилась.
— Не ругаться? Ты решил всё за спиной? — её голос задрожал. — Ты прекрасно знал, что это против наших договорённостей. Или я тут просто пустое место?
— Я знал, что ты не поймёшь, — Андрей встал и подошёл к окну, избегая её взгляда. — Мама действительно нуждается в помощи. А мы... Мы как-нибудь переживём.
— Переживём? — Мария не знала, плакать ей или кричать. — Ты не понимаешь, что речь не в деньгах, Андрей. Речь о нас! О том, что ты перестал со мной советоваться. Как я теперь могу тебе доверять?
Его молчание стало для неё последней каплей. Мария ушла в спальню, захлопнув дверь, оставив Андрея наедине с его мыслями.
Позже ночью Андрей не мог уснуть. Слова Марии вертелись у него в голове. Она права. Он действительно перестал советоваться с ней, потому что боялся конфликта. Но теперь этот страх обернулся ещё большим разрывом между ними.
На следующий день он решил поговорить с отцом. Андрей приехал на дачу, где Михаил Иванович красил лавку у входа.
— Здравствуй, сынок, — поздоровался он, вытирая руки об ветхое полотенце. — Что ты такой мрачный? Опять Светлана тебя замучила?
— Да не в этом дело, пап. Просто... я перевёл деньги на ремонт, а Мария об этом узнала. Теперь дома война, — Андрей присел на старую скамью и опустил голову. — Она говорит, что я её предал.
Михаил сел рядом, внимательно посмотрев на сына.
— Знаешь, Андрюша, я тебе одну вещь скажу, — начал он. — Помощь — это хорошо. Но только когда она идёт от сердца и никого не разрушает. Если ты помогаешь мне ценой своих отношений с Марией, то это не помощь, а жертва. А я, старик, не хочу, чтобы ты жертвовал своей семьёй ради нашего удобства.
Андрей нахмурился.
— Но мама...
— Мама слишком привыкла, что ты всё решаешь. А ты уже не мальчик. Ты — муж и отец. Твои дети и жена должны быть для тебя на первом месте, — Михаил покачал головой. — Мы с ней справимся. А если нет, так это наша ответственность. Не надо на себя всё брать.
Эти слова заставили Андрея задуматься. Он всегда считал, что долг перед родителями — святое. Но отец впервые дал понять: быть хорошим сыном не значит жертвовать своей собственной жизнью.
Вечером, вернувшись домой, Андрей заглянул в спальню. Мария читала книгу, но при его появлении холодно взглянула на него и снова уткнулась в страницы.
Он сел на край кровати.
— Марусь, я был неправ, — тихо сказал он. — Ты права, я поступил эгоистично. Я перевёл деньги, потому что не хотел конфликтовать с мамой. Но в итоге подвёл тебя. Прости меня.
Мария отложила книгу и взглянула на него серьёзно.
— Прости? Ты просто решил проблему мамы, создав проблему в нашей семье. Как мне теперь верить, что ты не сделаешь этого снова?
Андрей кивнул, признавая её правоту.
— Я больше так не сделаю. Но я хочу найти компромисс. Я поговорил с отцом, и он сказал, что они справятся сами. Мы можем помочь, но только после того, как закроем наши главные расходы.
Мария приподнялась, удивлённая таким поворотом.
— Ты серьёзно? Ты сам это понял?
— Да, — Андрей вздохнул. — Ты и дети для меня важнее всего. Но я хочу, чтобы мы вместе решали, как и кому помогать. Я не хочу терять тебя.
Она посмотрела на него, в её глазах мелькнули слёзы. Это было именно то, что она хотела услышать.
— Андрей... Давай попробуем договориться. Вместе, как семья, — наконец произнесла она.
Они обнялись. Впервые за долгое время Мария почувствовала, что их семья снова на одной волне.
Прошла неделя после того примирительного разговора. Андрей и Мария сели вместе, чтобы обсудить семейный бюджет. Это была их первая попытка справиться с финансами вдвоём, не перекладывая ответственность друг на друга.
— Так, — начала Мария, глядя на листок с таблицей расходов. — Вот ипотека, детский сад, еда. На отпуск я предлагаю пока оставить ту сумму, что мы уже отложили.
Андрей внимательно слушал. Он впервые ощутил, что этот разговор не превращается в спор. Вместо этого они искали общее решение.
— А ремонт дачи? — спросил он осторожно.
— Мы можем выделить небольшую сумму, — сказала Мария, глядя ему прямо в глаза. — Но только после того, как оплатим всё, что нужно для детей. Я хочу, чтобы это была именно помощь, а не наша обязанность.
Андрей улыбнулся. Он чувствовал, что его наконец услышали.
— Согласен. Это честно.
Они договорились, что оставят деньги для родителей только на базовые материалы, которые помогут решить текущие проблемы с крышей. Остальные вопросы родители должны будут решать сами. Мария предложила, чтобы Андрей помогал им больше своим временем, а не финансами: съездил на дачу, сделал что-то по дому, вместо того чтобы просто «закрывать дыры» деньгами.
Через несколько дней Андрей снова приехал к родителям. На этот раз он не привёз с собой никаких переводов или обещаний. Вместо этого он предложил конкретное решение:
— Мама, папа, мы с Машей готовы вам помочь. Вот деньги на шифер и инструменты, но давайте договоримся: я приеду и сам помогу всё починить. Вместе будет быстрее и дешевле.
Светлана Павловна нахмурилась, но Михаил Иванович с одобрением кивнул.
— Это разумно, сынок, — сказал отец. — А то у нас с твоей матерью фантазии куда больше, чем возможностей.
— Михаил! — возмутилась Светлана, но быстро смягчилась. Она видела, что её сын стал твёрже, увереннее, и не могла не уважать его выбор.
Вечером, сидя на веранде своей дачи, Светлана Павловна призналась мужу:
— Знаешь, Михаил, я, наверное, перегибаю. Андрей-то наш всё правильно делает. У него семья, дети. А я всё боюсь, что мы с тобой останемся одни, если не будем о себе напоминать.
Михаил усмехнулся и погладил её по руке.
— Да не останемся. Ты только не дави. Они сами захотят приехать, если им будет комфортно.
Светлана задумалась над его словами. Её сын, её любимый мальчик, теперь стал взрослым мужчиной, который умеет принимать решения. И хотя ей это было нелегко принять, она почувствовала гордость за него.
Дома Мария укладывала детей спать, когда к ней подошёл Андрей. Он обнял её со спины и тихо сказал:
— Спасибо, что понимаешь меня.
— А ты — что учишься слушать, — ответила она, улыбнувшись.
Они стояли так несколько минут, наслаждаясь редким моментом спокойствия. Впервые за долгое время их семья чувствовала себя по-настоящему единой.