На скалистом побережье Англии, под вечным аккомпанементом ветров и штормов, родился человек, имя которого прогремит в самых далеких уголках мира — от Атлантики до Индийского океана. Это был Генри Эвери, будущий капитан, которого судьба сделала одним из самых дерзких пиратов в истории. Его карьера длилась всего два года, но за это время он успел завоевать легендарный статус, захватив около дюжины судов и став автором самого громкого пиратского ограбления — флотилии Великих Моголов.
Эвери появился на свет в 1659 году в крохотной деревушке Ньютон Феррерс, недалеко от Плимута. Его происхождение окутано догадками, но принято считать, что он был связан с дворянским родом Эвери, владевшим землями в Девоне. Он начал морскую карьеру с юных лет. По слухам, он участвовал в 1671 году в бомбардировке Алжира английским флотом, занимался буканьерством на Карибах и даже командовал судном, перевозившим красное дерево у берегов Мексики. Но эти рассказы больше похожи на морские байки, чем на проверенные факты.
======
Наш канал в Telegram. Можно подписаться
======
Лишь после 1689 года судьба Эвери начинает обретать четкие очертания. Тогда он, около тридцати лет от роду, служил мичманом на судне HMS Rupert, а затем стал помощником капитана на HMS Albemarle. Однако всё изменилось после катастрофической битвы при Бичи-Хед: флот потерпел поражение, а Генри покинул Королевский флот. Он нашел работу у губернатора Бермудских островов, занимаясь транспортировкой порабощённых людей из Африки в Америку. Здесь проявился его мрачный талант к обману: он использовал дружественные флаги, чтобы заманивать корабли с торговцами, а затем захватывал их, превращая самих торговцев в рабов.
В 1693 году судьба вновь круто изменила курс. Эвери присоединился к экипажу судна Charles II — британского корабля, нанятого испанцами для торговли, доставки оружия и нападений на французские суда на Карибах. Генри стал старшим помощником капитана. Экипажу пообещали регулярную зарплату, аванс выплатили перед отплытием, но ожидания моряков разбились о реальность: плавание, которое должно было занять две недели, затянулось на пять месяцев. Когда корабль наконец прибыл в порт Ла-Корунья, оказалось, что документы для продолжения миссии так и не пришли из Мадрида. Судно вынуждено было стоять без дела, а моряки — без денег.
Весной 1694 года терпение лопнуло. Ночью Генри и его сообщники воспользовались слабостью капитана, захватили судно и подняли мятеж. Кровопролития не было: Эвери удалось убедить экипаж отказаться от изначальной миссии и отправиться в пиратское плавание. Charles II получил новое имя — Fancy.
Fancy отправился на юг, к мысу Доброй Надежды, где начались настоящие приключения. У побережья Западной Африки Эвери первым делом напал на три английских торговых судна. Генри проявил не только тактический гений, но и харизму, завербовав из захваченных экипажей несколько десятков человек. Число его сторонников выросло до ста. Fancy продолжил путь вдоль африканского берега, пока не достиг острова Принсипи. Здесь Эвери напал на два датских капера. Добыча оказалась роскошной: слоновая кость, золото и ещё семнадцать новобранцев, присоединившихся к команде.
К началу 1695 года, когда остальная Европа утопала в своих заботах, корабль Генри Эвери, известный как Fancy, уже пересек грозный мыс Доброй Надежды и находился у Коморских островов. Здесь, среди жарких ветров и мерцающего на волнах солнца, капитану улыбнулась удача. Fancy наткнулся на французское пиратское судно, которое не просто лишилось груза, но и «подарило» Эвери сорок новых членов экипажа. Теперь под его началом находилось около 150 закаленных в морских сражениях пиратов, готовых на любые авантюры.
Август 1695 года стал настоящей развилкой в судьбе Генри Эвери и его команды. Среди моряков стали циркулировать слухи о флотилии Великих Моголов, возвращающейся из Мекки. Этот караван, как шептали очевидцы, был доверху набит золотом, серебром и драгоценными камнями. Эвери не мог пройти мимо такой заманчивой добычи и направил Fancy к Баб-эль-Мандебскому проливу — природной ловушке шириной всего 26 километров, идеальной для пиратских засад.
В проливе капитан не только выжидал караван, но и создал мощный альянс из пяти других пиратских кораблей. Вскоре флотилия из шести судов, с общим экипажем в 440 человек, оказалась под его командованием. Неудивительно, что харизма и репутация Эвери привели к тому, что он был избран адмиралом этой импровизированной эскадры.
Ожидание не затянулось. На горизонте замаячила флотилия из двадцати пяти могольских кораблей. Среди них выделялись два гиганта: Fateh Muhammed, тоннажем 3200 тонн, с 94 пушками и экипажем из 800 человек, и её младшая сестра Ganj-i-Sawai — 1600-тонный колосс, вооружённый 80 пушками и перевозивший 1100 пассажиров. Эти корабли, пропитанные духом Востока, несли в своих трюмах колосальное богатство.
Это может быть интересно:
===================
Ночь с 6 на 7 сентября принесла первый всплеск адреналина: пираты засекли караван, но в темноте могольским кораблям удалось ускользнуть. Однако уже на следующий день охота продолжилась. Первыми на мушку Fancy попал Fateh Muhammed, чья команда оказалась не готова к серьезному сопротивлению. На её борту пираты обнаружили сокровища стоимостью около 40 тысяч фунтов стерлингов. Разжёгшиеся аппетиты толкнули пиратов к следующей цели — Ganj-i-Sawai, сокровищнице невероятных размеров.
Битва за Ganj-i-Sawai стала настоящим испытанием. Грозное судно было не просто огромным: оно могло похвастаться экипажем из четырёхсот вооружённых солдат и целым арсеналом пушек. Но удача отвернулась от моголов. Один из орудийных зарядов взорвался, вызвав панику и пожар на борту. Экипаж Fancy воспользовался хаосом, быстро поднялся на борт и ввязался в яростную рукопашную схватку, длившуюся два-три часа. Капитан судна, Мухаммад Ибрагим, пытался сопротивляться до последнего, даже вооружив пленённых женщин, но пираты взяли верх.
Торжество победы Эвери и его команды было омрачено кровавыми событиями. В течение нескольких дней экипаж Fancy подвергал захваченных на борту ужасным издевательствам. Женщины стали жертвами насилия, пленники подвергались пыткам, чтобы выдать местонахождение сокровищ. Некоторые из женщин, не выдержав ужаса, предпочли прыгнуть за борт. Уцелевших пленников пираты забрали с собой на корабль, дополняя жуткую картину своей победы.
Одной из самых загадочных историй, связанных с этим нападением, стал слух о том, что Эвери захватил в плен женщину из императорской семьи Аурангзеба — возможно, дочь или внучку самого Великого Могола. Однако этот рассказ так и остался на уровне легенды, не подкреплённой доказательствами.
Сокровища, захваченные с Ganj-i-Sawai, оказались невообразимыми. По оценкам, их стоимость составляла от 325 000 до 600 000 фунтов стерлингов. В числе трофеев оказались полмиллиона золотых и серебряных монет, роскошные украшения, инкрустированные драгоценными камнями, серебряные кубки и другие редкости. Когда всё было поделено, каждый член команды Fancy получил около 1 000 фунтов стерлингов наличными, что в те времена было состоянием, которое простой моряк мог бы копить всю жизнь. Помимо денег, каждому досталась часть драгоценных камней, увеличивавшая и без того фантастическую долю каждого из участников этого дерзкого нападения.
Грабёж корабля, набитого сокровищами императора Аурангзеба, стал не просто резонансным эпизодом, но и вызвал бурю последствий на международной арене. Эта дерзкая выходка наложила тень на Ост-Индскую компанию в тот самый момент, когда ей едва удалось оправиться от краха, вызванного неудачами первой англо-индийской войны. Рассказы о бесчинствах пиратов, о нападении на паломников и ужасах, которые пережили женщины на борту, распространились быстрее, чем пострадавший Ganj-i-Sawai доплыл до порта Сурат.
Император Аурангзеб, разъярённый до крайности, распорядился закрыть сразу пять важнейших портов для английской торговли. Эти меры оставляли британцев в крайне затруднительном положении. Император не собирался идти на компромиссы, пока Генри Эвери, организатор нападения, не окажется на виселице.
Положение было критическим. Чтобы восстановить разрушенные торговые связи, Ост-Индская компания решила полностью возместить убытки, понесённые императором, но на этом её действия не ограничились. Британское правительство, стремясь спасти лицо и торговую репутацию, объявило за голову Эвери награду в 500 фунтов. Компания, подхватив инициативу, удвоила эту сумму, доведя её до внушительных 1 000 фунтов. Это была огромная награда по меркам XVII века, и она привела к проведению первой в истории глобальной охоты на одного человека.
После своего крупнейшего триумфа — разграбления Ganj-i-Sawai — Генри Эвери с командой направился в сторону Багамских островов, совершив почти кругосветное путешествие. По дороге они сделали привал на безлюдном острове Вознесения. Здесь пираты, всегда готовые к любым неожиданностям, пополнили припасы, поймав морских черепах и наполнив трюмы водой. Затем их курс лежал на Нью-Провиденс — легендарный пиратский оплот.
В бухте острова Эвери запросил встречи с губернатором Николасом Троттом. Чтобы обеспечить себе безопасное убежище, он предложил губернатору взятку, равную трёхкратному размеру его годового жалования. Пираты представились нелицензированными английскими торговцами, теми самыми «независимыми предпринимателями», которые в это время были широко известны своим сомнительным образом жизни.
Перед Троттом встала дилемма. С одной стороны, наличие Fancy — мощного и вооружённого до зубов корабля — могло стать гарантом безопасности для острова. С другой, отказ пиратам нес угрозу открытого конфликта, ведь Эвери с его командой вполне мог захватить остров силой. Однако пиратское золото, дополненное прочими дарами, в конечном итоге склоняло чашу весов в пользу капитана Эвери. Среди щедрых подарков губернатору значились 50 тонн слоновой кости, сотня бочек с порохом, сундуки, набитые оружием, и даже якоря — настоящие сокровища того времени.
Поддавшись искушению, Тротт заверил Эвери и его людей в том, что они могут свободно приходить и уходить, как им заблагорассудится. Однако глубоко в душе губернатор наверняка подозревал, кто скрывается за маской «капитана Бриджмена». Fancy носил явные следы сражений, которые трудно было списать на мирную торговлю. Более того, новости о розыске Генри Эвери Королевским флотом и Ост-Индской компанией вскоре достигли острова. И тогда Тротту стало ясно: он открыл двери для самого разыскиваемого человека на планете.
Когда известие о королевском приказе поймать Генри Эвери официально достигло губернатора Николаса Тротта, тот оказался в крайне непростом положении. Должностной долг требовал от него незамедлительно выдать ордер на арест легендарного пирата и уведомить официальные власти о его местонахождении. Но всё было не так просто: если бы Эвери попал в руки правосудия, он мог бы выдать губернатора, раскрыв, что тот был щедро подкуплен, чтобы обеспечить пиратам укрытие.
Чтобы избежать такого сценария, Тротт предупредил Эвери о надвигающейся опасности. Не теряя времени, пираты поспешно покинули остров, исчезнув в необъятных просторах океана. Однако не всем из команды Эвери, насчитывавшей более сотни человек, удалось сохранить свободу. Вскоре были пойманы двадцать четыре пирата, пятеро из которых закончили свою жизнь на виселице. Сам Генри Эвери бесследно исчез и больше никогда не появлялся на виду.
Прошли годы, но поиски Эвери продолжались. В разных уголках мира всплывали слухи о том, что он якобы был замечен то здесь, то там, но ни одно из них так и не нашло подтверждения. Загадочная судьба капитана порождала множество теорий. Одни считали, что он сумел вернуться в родной Девон, где в тиши и покое прожил остаток дней, умерев между 1699 и 1714 годами. Другие же полагали, что его постиг трагический конец — будто он был обманут своими же партнёрами-купцами и умер в нищете.
Какими бы ни были обстоятельства его жизни после исчезновения, Генри Эвери оставил после себя наследие, которое вписало его имя в историю золотыми буквами, пускай и с кровавыми оттенками. Его дерзкое ограбление флота Великих Моголов стало не только шоком для торгового мира, но и своеобразным маяком для будущих поколений морских разбойников. Оно показало, что пиратство может приносить невероятные богатства. Более того, таинственное исчезновение капитана только усилило его почти мифический статус.
======
Наш канал в Telegram. Можно подписаться
======
Легенды о Генри Эвери вышли далеко за пределы пиратских кругов, постепенно переплетаясь с культурой и фольклором. В 1709 году появилась одна из первых записей о его подвигах, созданная голландцем, утверждавшим, что он был пленником на борту корабля Эвери. В этом рассказе капитан предстал одновременно жестоким пиратом и неким романтическим героем. История даже содержала утверждение, что Эвери похитил дочь императора Аурангзеба и вместе с ней основал на острове Святой Марии пиратскую утопию, напоминающую легендарную Либерталию.
К 1720 году образ Эвери достиг новых высот популярности благодаря Даниэлю Дефо. Писатель сделал его центральной фигурой книги «Король пиратов» и упомянул в своём романе «Капитан Синглтон». Истории о Генри также нашли отражение на театральных сценах, где реальность и вымысел переплетались, увлекая публику. Эти произведения не просто развлекали зрителей, но и формировали романтический образ пирата, символа свободы и бесстрашия.
Генри Эвери стал прообразом легендарного морского разбойника, чьи реальные приключения и загадочная судьба вдохновили пиратскую мифологию. Его история продолжает будоражить воображение и очаровывать, напоминая о времени, когда морские волки бросали вызов целым империям и исчезали в необъятных водах, унося с собой тайны и сокровища.