В прошлом месяце издательство "Азбука" выпустило в серии "Фантастика и фэнтези. Большие книги" ещё один сборник избранных произведений американского фантаста Роберта Шекли (1928-2005) "Машина желаний", составленный Александром Етоевым. Ранее в этой же серии, в марте нынешнего года, вышли ещё два объёмных сборника американского фантаста: "Паломничество на Землю" и "Координаты чудес".
У меня есть восьмитомник "Миры Роберта Шекли" издательства "Полярис" 1994 года, дополненный ещё двумя томами этого издательства в 1996 году, поэтому при всём уважении к Шекли и его творчеству, я не стремился приобрести две "больших книги" "Азбуки", изданные весной этого года, поскольку почти всё, вошедшее в них, имеется в десятке "полярисовских" синих томов. Но, сравнивая содержание "Машины желаний" с содержанием "Миров", я обнаружил, что большинство произведений, наполняющих третий омнибус "Азбуки", собрание сочинений Шекли не дублируют. Пришлось всё-таки разориться на приобретение сборника "Машина желаний". Тем более, что у него такое знаковое название, совпадающее с названием одного из вариантов сценария, написанного братьями Стругацкими для фильма Тарковского "Сталкер". Правда, машина желаний Шекли вовсе не собирается исполнять желания кого бы то ни было...
С издательской аннотацией трудно не согласиться: "Шекли умеет и насмешить — не зря его называют мэтром фантастической юмористики, — и при этом приглашает читателя пошевелить мозгами, в чем, кстати, и заключается одна из самых важных задач любой нормальной литературы: заставить человека задуматься, увлечь читателя мыслью. Такое сочетание умного и смешного, такая универсальность Шекли плюс блестящее исполнение всего, за что он ни брался, — от коротенького рассказа до романа и большой повести, — выводит фантаста Шекли за искусственные рамки фантастики, делает его литературным космополитом, писателем на любой вкус. Его романы, повести и рассказы давно уже стали подлинной фантастической классикой независимо от того, на каком языке читает их мировой читатель".
Кстати, если верить сайту "Лаборатория фантастики" первый рассказ Роберта Шекли вышел у нас в в 1963 году в четвёртом выпуске сборника "На суше и на море" Географгиза, первый его авторский сборник ("Паломничество на Землю"), - в 1966 году в культовой серии "Зарубежная фантастика" издательства "Мир", а рассказы Шекли в периодике замечены уже в 1960 году. Шесть с половиной десятков лет с нами его произведения...
Мне довелось несколько раз встречаться с Робертом Шекли. Очень немолодой, худенький человек с непременной сигаретой в руке, он всегда был наполнен какой-то внутренней энергией. Однажды Шекли сказал, что тоскует по добрым старым временам, смотрит на мир с юмором и не пытается кого-то учить: "Когда писатель занимается нравоучениями со страниц своих книг, это напоминает "поцелуй смерти". Уж чего-чего, а иронии знаменитому американскому фантасту всегда было не занимать. Это видно и из интервью, которое Роберт Шекли дал мне в 2004-м, примерно за год до своей кончины (см. ниже).
Роберт ШЕКЛИ: "Я уже давно затерялся в будущем..."
ВЛ: Мистер Шекли, вы уже несколько раз побывали в России, каковы ваши впечатления? Вы как-то говорили, что хотели бы написать книгу о поездках в Россию...
РШ: Впечатления о России... Большая. Очень большая. Чтобы добраться куда-нибудь, уходит уйма времени. Америка тоже большая, и, на мой взгляд, слишком однородная. Лично я предпочитаю места поменьше. Но вообще-то самые любимые мною точки на земном шаре - это Нью-Йорк, Париж и испанский остров Ибица. Россия тоже может стать маленькой, если в ней найдётся место, которое ты сможешь назвать своим домом. У меня такого места нет. Поэтому я скорее ощущаю это отсутствие дома, чем наслаждаюсь впечатлениями от России. Я еще не написал книгу о своих поездках сюда - может быть, напишу, если найдется издатель. Но пусть он поторопится - я не становлюсь моложе.
ВЛ: Что вас связывает с Россией?
РШ: Что меня связывает с Россией? Сложный вопрос. Наверное, то, что у меня много читателей здесь. Но это читатели тех книг, которые я писал тридцать-сорок лет назад. Связь между мной и этими книгами есть, но какая, я не знаю. Есть связь и с Россией, но не знаю, какая.
ВЛ: Какова, по-вашему, роль фантастики в современном мире?
РШ: Назначение фантастики - давать мне средства к существованию. Я человек не жадный, но ведь надо что-то есть и где-то спать. И кто мне это все предоставит, если не фантастика?
ВЛ: Что нас, землян, ждёт лет этак через двести?
РШ: Один французский писатель, кажется, де Лиль, точно не помню, в сюрреалистической пьесе написал: "Что касается жизни, то мы позволим нашим слугам делать это за нас". Я предвижу появление аналогичной ситуации на Земле раньше, чем через двести лет. Только эта фраза будет звучать следующим образом: "Что касается игры и работы, то мы позволим нашим механизмам делать это за нас". Наши мобильные телефоны будут вести друг с другом задушевные разговоры, они разработают свой собственный язык - ведь у них будет свой искуственный интеллект. На этом языке они смогут обсуждать нас, наши странности и нашу нелогичность. Наши автомобили будут сами себя вывозить на побережье, и кататься там по пляжу взад-вперед. Развлекаться по-машинному.
ВЛ: Как вы думаете, чем отличаются люди, любящие фантастику, от тех людей, которые её не воспринимают? Любить необычное - это хорошо? Или увлекаться чем-то нереальным, не имеющим отношения к окружающей действительности это - не очень конструктивное занятие?
РШ: Подозреваю, что в будущем появится целый класс людей, которых правительство будет нанимать для того, чтобы они не понимали важных вещей. Это будет давать им средства к существованию, а всем остальным - поможет ощущать свое превосходство. А если ты ощущаешь превосходство, но денег у тебя всё-таки недостаточно, ты можешь выбрать непонимание. Таким образом, подтвердится старая пословица "Невежество есть благословение, если оно на полный желудок"
ВЛ: В России есть писатели, которые создают фантастические произведения, доводя до абсурда некоторые черты окружающей реальности. А каков ваш творческий метод?
РШ: На мой взгляд, никакого метода у меня нет. А хотелось бы его иметь. Ведь если бы метод был, его можно было бы воспроизводить раз за разом.
ВЛ: Вы любите Достоевского. А ещё кого можете назвать из русских писателей, тех, что произвели на вас впечатление?
РШ: Русские писатели... Типичный вопрос интеллектуала. Полагаю, вы ожидаете услышать от меня целую лекцию по русским писателям одного или двух последних столетий. Я не читаю русских писателей за исключением (время от времени) Достоевского, Пушкина, Толстого, Гоголя и Чехова. Читать старую гвардию, значит - затеряться в прошлом. Но мне это не грозит - я уже затерян в будущем.
ВЛ: На что, по вашему мнению, должны обращать особое внимание начинающие писатели-фантасты?
РШ: Они не должны слишком упиваться - ни водкой, ни идеями. Это поможет им, если они в остальном уже умеют организовать свою жизнь. Я никогда этого не умел, но, полагаю, если бы я был более организованным, возможно, это пошло бы мне на пользу.
ВЛ: Есть ли у молодых (и не обязательно молодых) американских фантастов проблемы с языком? В смысле - с грамотностью, со стилистикой, с правильным употреблением слов? Или редактор поправит, подскажет? В нынешней России такая проблема (плохое знание литературного русского языка) существует. По крайней мере, в фантастическом цехе. А в США, Великобритании?
РШ: Писатели пишут слишком быстро. И у нас в Америке, и, я уверен, в Великобритании. И все же, я бы сказал, литературный уровень того, что публикуется в США и Великобритании достаточно высок. В среднем. Но кому интересно среднее? Нас интересуют именно исключения. Не всякий, кто хочет писать и продаваться, способен стать исключением. Многим лучше бы писать товарные каталоги.
Что до редакторов - мне не нравится эта идея. Я против каждого, кто попытается объяснить мне, как должно быть написано и как следует читать то, что я написал. С каких это пор литературные эксперты что-нибудь понимают в том, как пишутся книги?
ВЛ: В своём литературном творчестве вы сразу обратились к фантастике. Почему?
РШ: Да, я сразу стал писать научную фантастику. Меня привлекал ее интеллектуальный аспект, игра идей и концепций. Ощущаю ли я это сейчас? Иногда, в удачные дни.
ВЛ: Ощущаете ли вы себя демиургом, творцом, Богом, когда создаёте новые миры в своих произведениях?
РШ: Большинство нас, американских писателей, слишком профессиональны, чтобы чувствовать себя демиургами. Творец - слово тоже не очень подходящее. Большинство из нас, полагаю, вообще не мыслят этими категориями. Разве что с перепою.
ВЛ: У вас есть какие-то особые рецепты поддержания творческой формы? Что посоветуете молодым в этом плане? Как сохранить себя и свой творческий потенциал?
РШ: У меня нет готового ответа. Пожалуй, надо просто родиться удачливым.
ВЛ: Вы много ездите. Новые впечатления помогают писателю?
РШ: Да, я много путешествую. Но пытаюсь ли я найти что-то или убежать от чего-то? Все больше и больше я склоняюсь к последнему.
ВЛ: Ваши нынешние предпочтения: НФ или фэнтези?
РШ: Мне нравится фэнтези как таковая, но лично я предпочитаю работать в жанре научной фантастики, которая, в сущности, есть разновидность фэнтези.
ВЛ: Ваши планы?
РШ: Мои планы на будущее? Когда тебе 76, особенно далеко не планируешь. Действительно, никаких планов у меня нет, только мечты. О чем я мечтаю? Найти славное место где-нибудь на этой земле, женщину, которая умеет готовить и приводить в порядок мои бумаги. Не много ли я прошу? Может быть. Но пока я ни того, ни другого не нашел. Если у кого-нибудь из читателей имеются какие-либо идеи на этот счет, пусть они свяжутся со мной.
Вопросы задавал Владимир Ларионов. Август, 2004 год.
А вот и "Машина желаний" ко мне приехала (см. фото ниже). В книге собраны избранные рассказы Роберта Шекли. Составитель - Александр Етоев. Иллюстрация на обложке В. Еклериса.
Ещё интервью из моей книги "Беседы с фантастами" на Дзене:
90 лет со дня рождения Бориса Стругацкого. Разговор с писателем из моей книги "Беседы с фантастами"
Юрий Брайдер: «Горечи в душе больше, чем веселья»
Гарри Гаррисон: «Читайте побольше фантастики!»
Андрей Лазарчук: "Я хорошо представляю себе сильную Россию..."
Михаил Успенский: «Нобелевская премия достаётся кому попало»
Андрей Столяров: «Пытаюсь понять, о чем сейчас следует написать»
Николай Романецкий: «Жить в согласии с самим собой…»
Василий Звягинцев: «От своего мнения не отказываюсь»
Виталий Забирко: "Фантастика - прежде всего художественная литература"
Геннадий Прашкевич: «Мир, в котором я всё еще дома»
Геннадий Прашкевич: "Нет плохих новостей из Сиккима..."
Евгений Лукин: «Нас опять не сломить!»