Из-за Сени я стала редко ходить в музыкальные школы ребят постарше, занятия-то там обычно вечером, а Сенин детский сад работает только днём. И мне было стыдно, что я даже их ученические концерты пропускаю.
Но недавно я договорилась с одной прекрасной девушкой, что иногда она будет забирать Сеню из сада и с ним заниматься. Меня это так вдохновило! Что я немедленно собралась на ближайший концерт. Лёшин. Он должен был играть на трубе.
Вообще-то Лёха играет не очень хорошо. Точнее, он играет хорошо. Но мало. Потому что как только Лёха берёт дома трубу, он начинает орать. И пьеса ему не нравится. И с дыханием у него проблемы. И труба как-то странно себя ведёт. Вроде, совсем недавно к мастеру носили, а опять клапаны залипают. Надо бы их смазать, но масло он потерял. Короче, всё ужасно. А уж концерт – это и подавно ад.
Но мы же обязаны поддерживать своих детей.
Так что я сказала Лёхе, что непременно приду на его концерт. И Ясю с собой возьму. Мы будем поддерживать его вместе.
– Ну ты это придумала! – ошеломлённо сказал Лёха. – Может, не надо?!
– Надо! – говорю. – Это будет наш семейный выход.
– Может, вы с Ясей ещё куда-нибудь сходите? В музей какой-нибудь?
– В музей мы потом! А сейчас на твой концерт.
– Кошмар, – мрачно сказал Лёха.
– Почему?
– Да у меня даже масла нет!
– Хочешь, у меня есть смазка для двери, – говорю. – Чтобы она не скрипела.
– Ну давай для двери, – отвечает.
Мазал ей клапаны, мазал. Весь пол загваздал.
А мимо как раз проходила Сашка, она спросила, чем это Лёха занимается. И предложила какое-то свое масло. Лёха ещё и её маслом намазал свои клапаны, и они окончательно утратили подвижность. Видимо, отяжелели.
Лёха, бесконечно рыча и плюясь, принялся протирать клапаны салфетками. Вроде как стало лучше. Какие-то звуки труба издавала.
– Кошмар, – наконец сказал Лёха. – Стало ещё хуже. Зачем только я вас послушался.
– Прости! – говорю. – Я ничего не понимаю в смазке труб!
– Во-во! Ничего не понимаете, а суёте мне какую-то дрянь.
– Но мы же хотели помочь.
Лёшин педагог написал мне, чтобы я проследила за его видом. Белая рубашка, чёрные штаны. Чтоб всё как положено.
Я положила перед Лёхой белую рубашку и чёрные штаны.
– Ещё и это?! – возмутился Лёха.
– Но это же ненадолго! – говорю. – Оделся, сыграл и свободен.
– Как же я всё это ненавижу, – отвечает. – Просто издевательство над людьми. Стой! Дуй! Весь в белом! И все смотрят!
– Мы придем тебе похлопать! – говорю.
– Ещё и вы!
Лёха пошёл в музыкальную школу сразу после обычной, у них была сводная репетиция. А мы с Ясей попозже подъехали, из дома.
Пока мы ехали, Лёха позвонил мне сказать, чтобы я купила масло. А то труба всё же совсем не играет.
– Но где же я сейчас найду масло для трубы? – говорю. – Концерт через двадцать минут.
– Да не надо для трубы, ты в продуктах купи какое-нибудь жидкое, – говорит. – Ну какое там бывает? Жёлтое такое?
– Подсолнечное?
– Во! Ну и ещё какое-нибудь. Тащи всё, что есть, короче.
– Лёша, может, ты лучше у других трубачей попросишь масло?
– У каких других трубачей? – мрачно спросил Лёха.
– У других ребят?
Лёха повесил трубку. Как мне показалось, гневно.
Мы с Ясей зашли в «Пятёрочку», купили там бутылку подсолнечного масла и бутылку льняного.
Бежали, спешили.
Оказалось, зря. Лёха действительно взял масло у коллеги по цеху. А трубку он повесил не гневно, а послушно – пошёл просить.
Мы с Ясей поднялись в зал, и концерт начался.
Выступали в основном флейтисты. Ужасно милые и как на подбор талантливые. Они бойко и весело выдували затейливые мелодии, Лёха слушал их насупившись. Потом вышел трубач, помладше Лёхи. Издал несколько невнятных звуков, покраснел. Все похлопали. Лёха приободрился.
– Ой! – внезапно сказал он. – Мне же нужен этот... ну штука такая… чтоб ноты положить.
– Пюпитр?
– Во! Пойду его искать.
Лёха всучил мне трубу, ноты и исчез.
Его номер объявили – но Лёхи не было. Вместо него вышел ещё один мальчик-флейтист.
Я уж думала, Лёха не вернется, но нет, пока мальчик-флейтист играл, Лёха появился с кусками пюпитра в руках.
Его снова объявили, Лёха вместе с кусками пюпитра вышел на сцену и принялся собирать их, рыча и плюясь. Собрал.
– Так! – говорит. – Теперь трубу потерял.
Зал рассмеялся.
Я передала ему трубу.
– А ноты где?
Зал рассмеялся ещё громче.
Я передала ноты.
– Гляжу, все тут без нот играют, – сообщил Лёха залу. – Но я не такой чёртов гений. Сами видите, я лошара.
Зал рассмеялся так, что у некоторых дам даже потекли слёзы.
– Ну это, начали, – скомандовал Лёха. И поднес трубу к губам.
Девушка-аккомпаниатор подняла руки над клавишами рояля, я включила телефон на запись, чтобы снять Лёхино выступление.
Лёха опустил трубу и возмущённо заорал:
– А это что такое?! Мама, ты реально собираешься меня снимать?!
Весь зал поглядел на меня. Спрятаться было негде.
– Ну да, – ответила я. – Реально собираюсь.
– Не, ну я тогда не буду играть, – сказал Лёха. – Потом ещё показывать начнёт своим подружкам. Мне оно надо?
Яся безудержно хохотала всё это время, она вытащила у меня из рюкзака книжку и спрятала в ней свою физиономию.
Я убрала телефон.
– Так-то лучше! – одобрил Лёха. – Пробуем снова, раз-два-три!
Девушка-аккомпаниатор заиграла, Лёха затрубил. Первые несколько секунд он трубил почти образцово, а потом в трубе что-то захрипело и забулькало.
– Эх, – разочарованно сказал Лёха. – Опять это паршивое масло.
Лёха принялся трясти трубу.
Яся уже сползла со стула на пол и хохотала где-то внизу.
Но аккомпаниатор продолжала играть, и Лёха, немного помедлив, тоже продолжил. Остаток пьесы он доиграл на удивление бодро. Хлопали ему долго, он кланялся.
За Лёхой на сцену вышла сияющая девочка с флейтой, в бальном платье, и зал перестал смеяться. Все вытерли слезы, успокоились и настроились на благодать.
После концерта мы встретили дружелюбную знакомую маму, её сын тоже участвовал в концерте. Она заулыбалась и сказала:
– Лёша, ты отлично выступил! Совсем не стеснялся! Особенно мне понравилось, что ты не бросил играть, когда сбился, а доиграл до конца.
– Я не сбился! – сердито ответил Лёха. – Это всё масло виновато.
– Да не так важно. Главное – что ты доиграл! – сказала знакомая мама. – Есть чем гордиться.
Как меня порадовал её подход!
Факт: если выбрать подходящее главное, всегда найдётся то, чем можно гордиться.
О начале Лёшиной музыкальной карьеры: