В доме бабы Нади все спали. Захар попрощался с дедом Степаном и бабой Леной Кикиморой и торопился к себе домой. Он задумчиво перепрыгивал через лужи и грязь и даже не смотрел по сторонам, только глядел себе под ноги, выбирая место, где посуше. Рассвет окрашивал местность в багряно-красные цвета. Захар поднял голову и оторопел — посреди дороги стоял серебристый внедорожник. Женщина, сидящая за рулем, сосредоточенно тыкала в экран телефона.
— Тебя еще тут не хватало, — пробормотал он и стал озираться, чтобы найти место, куда бы спрятаться.
Однако дамочка подняла на него глаза и открыла рот в удивлении.
— Ясно, прятаться уже поздно, — понял Захар.
Он был измучен бессонной ночью и не имел никакого желания еще общаться с бывшей женой.
— Черти тебя сюда прикатили, — пробормотал он. — И ведь нигде не застряла, коза.
Она открыла дверцу автомобиля и плюхнулась ногами прямо в лужу с грязью. С растерянностью посмотрела себе под ноги, а потом на него.
— Вот у вас и грязюка, Захар, — проговорила она. — Куда же тебя занесло?
— И тебе доброго утречка, — нахмурился он. — Ты чего здесь? Явно не мимо ехала и решила заехать.
— Так у меня душа за тебя болит, как ты тут живешь, что с тобой.
Она еще стояла в луже, переминаясь с ноги на ногу.
— Обувь испортишь, вылези из грязи, — произнес Захар.
— Да тут везде грязь, — она стала озираться. — И как вы тут живете?
— Хорошо живем, радостно, — он посмотрел на нее исподлобья. — Чего надо-то, Лика?
— Для начала неплохо было бы кофе выпить и чем-нибудь перекусить, ну и ноги помыть, обувь посушить.
— Ты за этим сюда ехала? — спросил Захар.
— Нет, конечно, я же сказала зачем, — она на него с возмущением посмотрела. — Так и будем стоять с тобой на дороге?
— Идем, — вздохнул он. — Ты бы машину куда-нибудь в сторону поставила, а то народ не проедет, не пройдет.
— А здесь еще у кого-то есть автомобили?
— Представь себе, есть. Да и телеге с лошадью твоя машина мешать будет.
— Сейчас у тебя во что-нибудь переобуюсь, да отгоню ее. Не полезу же я с грязными ногами в салон.
— А у тебя есть во что переобуться? — спросил Захар.
— Ну, я только тапки взяла и кеды.
— Кеды, — хмыкнул он. — Надо было резиновые сапоги брать.
— Так в городе у нас почти всё высохло, — парировала Лика.
— Вот и оставалась бы в своем городе, а у нас не город. У нас только вода сошла. Ты кеды-то возьми, во дворе не так грязно.
Лика залезла в багажник и вытащила оттуда приличного размера чемодан, и чуть его не плюхнула туда же в грязь.
— Пихай назад, — проговорил Захар. — Во дворе распакуешься.
Она его послушалась и засунула чемодан назад в багажник.
Захар повел Лику к своему дому, стараясь обходить самые грязные участки дороги. Она шла за ним, осторожно переступая через лужи и время от времени ворча под нос:
— Ну и дыра же у вас тут, Захар. Как ты тут вообще живешь?
— Живу, — коротко ответил он, не оборачиваясь. — И, кстати, не дыра, а деревня. Тут люди живут, работают, дети бегают. Не всем же в городе сидеть.
— Ну да, конечно, — вздохнула Лика. — Только вот грязи тут хватит на всю страну.
— Вода большая была, — пожал плечами Захар. — Весна, что поделать.
Они подошли к дому. Захар открыл калитку и пропустил Лику вперед.
— Ну заходи, — сказал он. — Жди меня здесь. Ключи, как обычно, в замке зажигания оставила?
— Ну да. А что?
— Сейчас я твою тачку сюда пригоню.
— Не лезь ко мне в салон в этих сапожищах! — возмущенно воскликнула она.
На ее вопль забрехала сначала одна собака, потом другая, затем к ней присоединилась третья, и вот уже все местные псы устроили коллективное перебрехивание.
— Свою, видать, узнали, — проворчал он. — Не ори на всю деревню. Я сниму сапоги прежде, чем лезть к тебе в машину.
Захар открыл ворота.
— Жди меня тут, — сказал он и кивнул на лавку.
Лика потыкала в нее пальцем и поморщилась.
— Мокрая.
— Что поделать, — Захар пожал плечами.
Он вернулся к машине, приоткрыл дверь и присел на сиденье, оставив ноги на дороге. Аккуратно снял сапоги и поставил их чуть в сторону на дороге, а затем полностью забрался в салон. Захар сдал назад.
— Только не посади мне ее в грязь! — крикнула Лика.
Тут к собачьему хору присоединились петухи и даже вороны.
— Всю деревню на уши поставила, — проворчал Захар.
Он загнал автомобиль во двор, заглушил его и выскочил.
— Можешь доставать свои кеды, — кивнул он на машину.
— Ты предлагаешь мне надеть их на грязные ноги? — возмутилась Лика.
— Помой их в бочке, — Захар махнул рукой на бочку.
— Ты сдурел в своей деревне?
— Я тебя с такими ногами в дом не пущу, — проговорил он.
Захар прошлепал в носках до избы, около крылечка стащил носки и кинул их в ведро, напялил на себя галоши и направился за своими сапогами.
— Варвар, — пробормотала Лика.
Она вытащила из бардачка машины упаковку влажных салфеток, постелила себе на лавку полотенце из чемодана, стащила дорогие ботинки на каблуке и стала вытирать ноги салфетками. Лика была ухоженной взрослой дамой лет пятидесяти с хорошей фигурой, элегантным маникюром и уложенными в стильную стрижку волосами. Для деревни она оделась попроще — джинсы с высокой посадкой, трикотажный свитер и бежевая кожаная куртка.
Лика, закончив вытирать ноги, надела кеды и с недовольным видом подошла к бочке с водой. Она зачерпнула ладонью воду и с опаской посмотрела на свои ноги.
— Ну и условия, — пробормотала она. — В городе бы я уже давно в ванной была.
— В деревне ванные не в моде, — усмехнулся Захар, возвращаясь с сапогами в руках. — Тут проще — бочка, ведро, баня, тазики, веники и летний душ.
— Спасибо за просвещение, — язвительно ответила Лика.
Она сполоснула руки, а потом их обтерла влажными салфетками. Ноги помыть в бочке она так и не решилась. Захар поставил сапоги около порога и пригласил Лику в дом.
— Разувайся, — сказал он. — Чемодан только свой сюда пока не тащи, пусть на крыльце постоит, колеса обсохнут, стряхнешь и занесешь сюда.
На вешалке висела забытая Люшей зимняя куртка.
— Бабу, что ли, завел? — поморщилась брезгливо Лика, пристраивая на другой крючок свою куртку.
— Десять, — хмыкнул он.
Захар налил воды в чайник и щелкнул кнопкой.
— Кофе не пью, так что есть только растворимый.
— И растворимый пойдет, - ответила она.
Лика ходила по дому и всё рассматривала.
— Миленько тут у тебя, этакий стиль рустик и кантри.
Он поставил чашки на стол, вытащил варенье и достал хлеб из морозилки. Она заглянула на кухню.
— Я еды привезла, в машине пакеты.
— Я рад, — сказал он с сарказмом.
— А ты всё такой же язвительный. Кстати, выглядишь ты не очень, но всё же лучше, чем тогда, когда мы виделись в последний раз.
— Благодарочка за комплимент, — усмехнулся Захар.
— Что врачи говорят? - спросила она с участием.
— Не знаю, — пожал он плечами. — Мне не до них сейчас.
— То есть ты теперь к ним не ездишь? — она нахмурилась.
— А смысл?
Чайник закипел. Захар пододвинул к ней банку кофе с ложкой, а себе кинул в чашку горсть травок.
— Лика, ты чего приехала? Денег у меня всё равно нет, квартира давно отписана детям. Дом этот гроша ломанного не стоит, да и за него тебе никто не заплатит.
Лика вздохнула и взяла чашку с кофе. Она медленно размешивала ложкой сахар, глядя на Захара с легкой грустью.
— Ты всё ещё думаешь, что я приехала за чем-то материальным? — спросила она, поднимая глаза на него.
— А зачем еще? — пожал плечами Захар, наливая себе кипяток в чашку. — Мы же давно не те близкие люди, которые могут просто так заехать друг к другу в гости.
— Может, я просто хотела убедиться, что с тобой всё в порядке, — тихо сказала Лика. — Ты же знаешь, что я всегда переживала за тебя.
— Переживала, — усмехнулся он. — Как тот удав, который съел кролика.
— Не надо так, Захар, — вздохнула она. — Я знаю, что между нами всё давно кончено, но это не значит, что мне все равно.
Он молча смотрел на нее, потом отхлебнул чая и поставил чашку на стол.
— Ну, спасибо за заботу, — сказал он сухо. — Но я справляюсь. И, как видишь, пока еще жив.
— Ну да, пока еще жив, — Лика подняла бровь. — Ты выглядишь так, будто не спал неделю. И врачей не посещаешь. Это не справляться, Захар. Это игнорировать проблемы.
— У меня нет проблем с этим, у меня всё в порядке, — резко ответил он. — Есть дела, работа, дом. И мне этого хватает.
— А здоровье? — настаивала она. — Ты же знаешь, что нельзя просто так махать рукой на свои болячки. Особенно на такие. Давай съездим вместе в город, походим по врачам, если тебе одному тяжело.
— Лика, хватит, — прервал он ее. — Я не ребенок, чтобы ты мне читала нотации. Если ты приехала, чтобы сказать, что я живу неправильно, то можешь не тратить время. Да и вообще, и без тебя провожатые имеются.
Она замолчала, глядя на него с грустью. Потом опустила глаза и взяла ложку варенья, намазывая его на хлеб.
— Ладно, — тихо сказала она. — Я не буду тебя учить. Просто я хотела убедиться, что ты в порядке. И, может, помочь, если нужно.
— Помощь мне не нужна, — резко ответил он. — Без тебя столько лет обходился, и еще обойдусь.
Они сидели в тишине, пока Лика ела хлеб с вареньем, а Захар пил чай. Потом она поставила чашку на стол и вздохнула.
— Ну что, я, наверное, останусь, — сказала она. — Я всё же думаю, что моя помощь может понадобиться. Это ты сейчас хорохоришься и бодришься, а потом хоп — и даже воды некому будет подать.
— А до этого ты не думала про меня и воду, — хмыкнул Захар. — Лика, я почти сутки не спал, устал, так что я не собираюсь с тобой спорить. Можешь погостить пару дней, а потом выметайся из моего мира и из моей жизни.
— Как грубо. У нас, между прочим, с тобой, дорогой Захар, общие дети, - Лика скривилась, как обиженный ребенок.
— Поэтому я так с тобой учтив.
Он выпил махом остатки горячего чая, поморщился, встал из-за стола и побрел в комнату.
— Разберешься тут, — бросил он через плечо, не оборачиваясь.
Лика осталась сидеть одна на кухне.
Автор Потапова Евгения