За школьными окнами оранжево-багряным костром пламенели клёны, в ясной желтизне светлели тополя. Кленовые и тополиные листья неслышно слетали с веток, и в этом дневном звездопаде кружился сентябрь, мелькал прохладными рассветами и полыхающими над степью и над Северским Донцом вечерними зорьками. Иван Михайлович допоздна засиживался в десятом кабинете – в Верхневоскресенской школе это был кабинет русского языка и литературы, проверял тетради. Как-то к нему заглянул физрук, Игорь Васильевич. Постарался скрыть чуть насмешливую улыбку, кивнул на стопки тетрадей, посочувствовал:
- До полуночи сидеть будешь?
Иван Михайлович поднял глаза от уже успевшей стать замызганной тетрадки Даньки Вахрушева из 5-А:
- Как получится.
Физрук присел за первую парту, с нескрываемым интересом спросил:
- Чего тебя на филологический понесло?
Иван Михайлович пожал плечами, улыбнулся… Этот вопрос – чего на филологический-то понесло… – он слышал не впервые. Удивлялись родители, одноклассники: мало того, что в педагогический, так ещё и на филфак! (филфак – сокращённо филологический факультет, факультет языка и литературы, – примечание автора). А он, Ванька Соколов, обычный разгильдяй и потому троечник, наверное, ещё с пятого класса как-то необъяснимо – и безошибочно! – чувствовал, где надо ставить все эти запятые и тире, где надо писать букву и, а где – е… Учительница по русскому, Екатерина Савельевна, изумлялась, но выше тройки тоже ничего не ставила Соколову: ни одного правила Ванька не знал. Когда учительница допытывалась, почему Ванька написал: собЕру ягоды, но – собИрали грибы, что было совершенно правильно, Соколов шмыгал носом:
- Потому, что так правильно.
- А почему – правильно? – не унималась Екатерина Савельевна.
Ванька, конечно, должен был объяснить , что, мол, есть такая орфограмма… про чередование гласных в корнях, но он упорно повторял:
- Правильно, – потому что правильно.
А потом, уже в девятом, ему и самому вдруг интересно стало, почему е или и… а или о. Удивительным образом он продолжал чувствовать, когда надо ставить просто запятую, а когда – точку с запятой. И он по-прежнему не сомневался в правильности поставленного знака препинания, но теперь понадобилось выяснить: почему.
К одиннадцатому классу Ванька Соколов умел объяснить самые сложные правописания приставок пре-при и с закрытыми глазами составлял схемы сложных предложений с разными видами связи. Ну, не в машиностроительный же со всем этим поступать!
В их группе на филологическом было трое мальчишек. После первой сессии Ванька остался один. Сейчас, в Верхневоскресенской школе, он не тому удивился, что Людмила Григорьевна назвала его Царевичем, а тому, откуда она про это узнала: девчонки на филологическом тоже звали его Царевичем. Кто – с ласковой смешинкой, а кто,– как Василиса Карунина, – с презрительным намёком на то, что чаще, чем царевичем, Иван дурачком бывал…
В Василису Ванька Соколов влюбился с первого дня на филологическом факультете. Сначала услышал это имя: Василиса. И прямо взлетел от счастья, что какую-то девчонку в их группе однокурсницы называют таким… ну, невозможно красивым, как небывалый цветок, именем. Тайком оглянулся, чтобы понять, какую же девчонку зовут Василисой… И сразу увидел её. Над синими-синими озерцами глаз – тёмные и тонкие дуги бровей… Золотистым ручейком до самого пояса струилась заплетенная коса… В ушах – серьги-подвески. Соколов смотрел на Василису и видел над её лбом сияющий кокошник, – несуществующий, конечно… Да и какой кокошник, – при модных джинсах и обтягивающей футболке! Василиса скользнула по Ваньке Соколову скучающим взглядом:
- Чего пялишься?
Ванька растерянно улыбнулся. А Василиса небрежно приподнялась с подоконника, толкнула плечом Дашку Ивлеву:
- Пойдём, перекурим… До звонка ещё минут пять.
И всё равно, – она оставалась для него той самой Василисой из светлой сказки… В конце третьего курса Василиса вышла замуж за Витьку Панкратова, курсанта военно-авиационного училища штурманов. А Ванька Соколов теперь знал, что женится он только на такой девушке, как Василиса… Даже если с другим именем, – Иван понимал, что девчонок нечасто называют Василисами, – пусть хотя бы у неё будут такие глаза-озёрца… и коса, заплетенная «колоском»… Но в педагогическом таких девчонок больше не было, – после свадьбы Василиса Карунина перевелась на заочное, а когда Иван случайно встретился с ней на зимней сессии, вместо косы у неё была модная стрижка каре…
Перед защитой дипломов Юленька Земцова полушутя-полусерьёзно… а больше – серьёзно, предложила:
- Царевич! Женись на мне. В Троицкое вместе поедем, в мою школу. Там молодой директор нужен.
Юленькиному предложению Соколов ничуть не удивился: девчонкам с филологического, особенно – на последнем курсе, ничего не оставалось, кроме как быть вот такими решительными, даже напористыми, – чтоб не остаться в старых девах.
Юлька Земцова – славная девчонка. Сколько пирожных-«корзиночек» из институтского буфета они съели вместе, когда сидели за последним столом на лекциях по исторической грамматике!.. Однажды на физкультуре Юлька подвернула ногу, Соколов на руках отнёс её в медпункт… А на день рождения раздобыл для Юльки сиамского котёнка Нюшу и огромный букет белых и розовых хризантем с игольчатыми лепестками, – любимые Юленькины цветы… Всё это, понимал Соколов, прибавило Юльке отваги, – чтоб теперь сказать: Царевич, женись на мне…
Иван почувствовал, как Юленька затаила дыхание… Он чуть виновато взглянул в её тёмно-карие глаза:
- Юль… А любовь?
Юля улыбнулась, а в глазах блеснули слёзы. Она осторожно приложила к глазам пальчики, прошептала:
- Я поняла, Царевич.
И убежала.
А на выпускном они с Юлей танцевали. И на надежду, что на секунду снова вспыхнула в её глазах, Соколов негромко сказал:
- Нет, Юль.
И Юля спросила о другом:
- Что ты решил по поводу аспирантуры?
Иван благодарно сжал её ладошку…
Научный руководитель Соколова, профессор Калугин, и слышать не хотел ни о какой школе. Вопрос не обсуждался, и вектор уверенно и твёрдо указывал на аспирантуру. А сейчас Иван ответил Юленьке:
- Думаю, – через год-другой… Или – как получится. Хочу кое-что на практике проверить, кое в чём убедиться. А для этого в школе надо поработать. В верхневоскресенской школе учитель русского языка нужен, туда и поеду.
Музыка ещё звучала, а Юля остановилась:
- Будь счастлив… мой Иван Царевич.
Так закончились студенческие годы… Но осталась мечта, что девчонка с золотистой косой и синими глазами, похожая на Василису, всё равно встретится.
Встретится, – но, догадался Соколов, не здесь, не в Верхневоскресенской школе: у Серафимы Андреевны тёмные волосы были собраны в тяжёлый и строгий узел на затылке, Людмила Григорьевна по-девчоночьи встряхивала рыжеватыми кудряшками… Про учительницу математики с её строгой короткой стрижкой и говорить нечего,– никакого сходства с Василисой…
… - Согласные звуки бывают… – Иван Михайлович с надеждой ждал, что Вахрушев сейчас счастливо вспомнит и продолжит его фразу-подсказку, – что согласные звуки бывают глухими и звонкими. Они с Данькой – при помощи всего 5-Б – уже выяснили, что согласные бывают твёрдыми и мягкими, и Вахрушеву осталось вспомнить, что ещё они бывают глухими и звонкими. – Согласные звуки бывают глухими… иии… – Иван Михайлович совсем далеко зашёл в подсказке, и Вахрушева осенило: – Бывают глухими и немыми!
Отличница Лизочка Куликова уточнила:
-А также слепыми, Вахрушев!
5-й Б грохнул смехом.
А в 9-м Б приходилось долгим и внимательным взглядом смотреть на Веронику Савушкину,– чтоб она догадалась: ода Ломоносова и раскрытая блестящая коробочка с тенями для век не совместимы… Вероника наконец-то сделала непростой выбор. И наконец-то заметила взгляд Царевича. С кокетливым недоумением протянула:
- Вам не нравится?..
Алёшка Доронин по-своему понял просьбу Царевича – приготовить тетради с выполненным домашним заданием. С искренним радушием протянул увесистый бутерброд с ветчиной:
- Хотите?
И так же искренне изумился, когда Царевич отказался от бутерброда…
… На сегодня – последняя тетрадь, – решил Иван Михайлович.
Последней тетрадью в этот дождливый вечер оказалась разукрашенная сердечками тетрадь для сочинений Леры Агеевой из 11-го А. Вместо сочинения по творчеству Бунина Соколов прочитал глубокомысленный Лерин вопрос, – из тех, что относятся к категории вечных… Лерины ошибки тоже относились к этой же категории. Лера написала:
- Иван Михайловичь вы верите в любофь с первого взгляда?..
Продолжение следует…
Начало Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6
Навигация по каналу «Полевые цветы»