-А разве был повод – отдавать приказы? – улыбнулся Алексей.
Юлия Викторовна слегка оторопела: ого!.. Похоже, с проходчиками не всё так просто, как ей показалось!.. Но тут же справилась с секундной растерянностью, рассмеялась:
- Алёша!.. Мне и правда очень надо, чтобы Вы зашли… В общем…Микроволновку посмотреть надо. Мы же с Иринкой одни живём… Помочь некому, – мужчин в доме нет. А без микроволновки мы с Ирочкой – как без рук. – Юлия Викторовна торопилась объяснить: – У нас в плановом… да и вообще, – говорят, что Вы всё умеете... Что Марине Вашей повезло.
Алексей закурил. Спросил серьёзно, – за сигаретным дымом Юля не заметила насмешку в его прищуренных серых глазах:
- Кран на кухне не подтекает?.. А как смеситель в душе?
Юля не сразу поняла:
- Вы о чём, Алексей?
- О классике жанра, – усмехнулся проходчик Мельников.
Юлина уверенность, что всё исполнится на раз-два, бесследно рассеялась. Чтобы как-то выйти из положения, она делано обиженно вздохнула:
- Значит, не поможете нам…
Алексей потушил сигарету:
- Почему. Давайте, посмотрю.
Ира выглянула из своей комнаты, обрадовалась:
- Ой! Алексей Андреевич! Вы к нам?
Юлия Викторовна распорядилась:
- Ириночка, ставь чайник! А я только на минуточку, – в душ! Столько всего услышала от вашей классной… что просто немедленно хочется всё это смыть.
Встретила вежливо-насмешливый взгляд Мельникова:
- Ах, да!.. Микроволновка! Она там, на кухне!
Юлия Викторовна проводила Алексея на кухню, показала микроволновку:
- Вот… Утром раскапризничалась… Без горячего завтрака нас с Иринкой оставила! Ну, Вы посмотрите, а я побегу.
И – на бегу – что-то негромко сказала племяннице.
Ирочка поставила чайник, присела на подоконник. Засияла улыбкой:
- Ну, что там наша классная наговорила?.. Целых два часа рассказывала, какие мы нехорошие?
Алексей аккуратно поставил микроволновку на место.
- А ты и правда считаешь, что это хорошо, – опоздать на пол-урока, а потом повернуться к учителю спинами?..
- Нуу… Она же сама виновата! Заставила нас писать контрольную… когда уже пол-урока прошло!
- А вы, значит, не виноваты.
- Нуу… Мы же дети!
- Знаешь, Ира, когда так говорят о себе, – мы же дети! – это означает, что уже не дети. И уже всё прекрасно понимают. Просто этой фразой: мы же дети! – удобно оправдывать хамство в отношении к учительнице.
Ирочка опешила. Оглянулась на дверь, – где там тётя Юля!.. А тётя Юля весело прокричала из ванной:
- Иришенька! Полотенце подай мне, – то, большое!
Ира вышла. На кухню девчонка больше не вернулась. А через минуту появилась Юлия Викторовна. Алексей опустил глаза, скрыл усмешку: вот в чём смысл тайных переговоров с племянницей!.. Иришкино присутствие на кухне сейчас было бы совсем не желательным. Юлия Викторовна стояла перед ним в прозрачном светло-бирюзовом пеньюаре. И больше на ней ничего не было. Влажные тёмные волосы рассыпаны по плечам, большие карие глаза распахнуты в смелом ожидании…
- Перед тем, как включить микроволновку, проверяйте подключение провода. Он был отсоединён. Всех-то и дел.
Юлия Викторовна шагнула к Алексею. Голая грудь качнулась под прозрачным пеньюаром.
- Ира – воспитанная девочка. Она не войдёт сюда, не волнуйся, – Юля положила руки ему на плечи, чуть прижалась к нему. Сквозь ветровку Алексей почувствовал её твёрдые соски. Во рту пересохло, – как бывает от сильной жажды… И от этого захотелось сжать её грудь. И ей хотелось этого, – он видел.
А волна уже отхлынула. Все эти дни – после поездки на Донец – Алексей злился на себя. Злился, что мягко вздрогнувший Юлин голос вспоминает… На эту жаркую волну, что вдруг захлёстывала, злился… На Андрюху, на кума, тоже злился, – на дурацкие ухмылки его. Как любой простой мужик… – ну, когда ему на плечи ложатся женские ладони, – он чувствовал свою силу, что вдруг становилась упругой, – от этого и заливало жаром… И он сам, без Андрюхи, видел, как смотрит на него Юлия Викторовна. На родительское собрание поэтому и поехал, чтоб увидеть её, чтоб разобраться, – что делать с этой жаждой. Утолить её… чтоб злость прошла?..
Маринка была его первой и единственной женщиной. И он не хотел, чтобы она стала похожей на Юлию Викторовну. Про лак сказал, – потому что вдруг жалко стало Маришку… И обидно за неё: наверное, для неё это важно, – чтоб модная причёска, чтоб на ногтях – красивый лак… А когда заметил её накрашенные ногти, почувствовал, что Маришка будто отдалилась от него, и он сам виноват в этом…
Он смотрел на Юлию Викторовну, видел под её прозрачным пеньюаром всё, что можно было увидеть, – от мягко покачивающейся груди до тёмного треугольника внизу живота… Ещё там, в классе, на родительском собрании, он не знал, сумеет ли справиться со своей тяжёлой жаждой… А сейчас видел всё, что должно оставаться сокровенным, тайным… и не задыхался от желания утолить жажду. Потому что никакой жажды не было.
Алексей отстранил Юлины руки, усмехнулся:
- Если кран потечёт на кухне, – то Вам к слесарю-сантехнику. А я – проходчик.
- Алексей!.. – Юля удержала его руки. – Ты так боишься жены?.. – Снова прижалась к нему, – так, чтобы он почувствовал её живот. – Я же знаю, что ты хочешь… И никто не узнает о наших встречах.
Алексей дышал легко и просто. Так же легко и просто думал: как хорошо, что Маринка совсем не похожа на Юлию Викторовну! И… хорошо, что он дождался Юлию Викторовну после родительского собрания, – потому что теперь он не будет вспоминать её ладони и голос.
- И вот что, Юлия Викторовна. Девчонке Вашей объясните, что не годится хамить учителям. Вы же слышали: её это затея, – с повёрнутыми от доски стульями.
Уже в машине нахмурился, подумал: надо бы Тёмке сказать… Ну, чтоб не стремился к дружбе с Ириной, – очень уж она на тётку свою похожа…
И перед Мариной уже не чувствовал вины. Хотел, как обычно, поцеловать её… а она отстранилась:
- Артём уснул. Ждал тебя, не ужинал… – Маринкины губы дрожали. – Так долго было собрание?
- Собрание долго было. А потом Юлия Викторовна из планового… Ты знаешь, новая Тёмкина подружка – её племянница, попросила микроволновку посмотреть.
- А ещё у неё кран на кухне подтекает… – в Маринкиных глазах туманились слёзы, а она улыбалась сквозь этот туман.
- С краном у неё всё в порядке. И с микроволновкой, как оказалось, тоже. Марин, давай ужинать, – мне ж в четвёртую.
Обратил внимание: на Маришкиных ногтях лака не осталось. И наваждение этих дней тоже бесследно исчезло.
… В обеденный перерыв на шахтную телефонную станцию зашла Юлия Викторовна. Дождалась, пока Марина Мельникова останется одна. Вздохнула:
- Какие же вы дуры… мужние жёны… Ты тоже считаешь, что у Алексея ты – единственная?
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 11
Навигация по каналу «Полевые цветы»