Николай Мемола выиграл юниорский этап «Гран-при» в Риге и добился прогресса благодаря тренировкам у Алексея Мишина.
В Италии собралась очень сильная сборная по фигурному катанию — Маттео Риццо и Даниэль Грассль в разные годы становились медалистами чемпионатов Европы. В прошлом году в Таллине дебютировал за национальную команду и Николай Мемола — спортсмен с необычным для Италии именем и выдающимся для фигурного катания ростом (196 сантиметров!). Фигуриста так назвала мама, Ольга Романова, которая также является его тренером. Романова училась в Университете имени Лесгафта в Санкт-Петербурге у Алексея Мишина, с ним же продолжает сотрудничество и сейчас — летом ездит с сыном в Санкт-Петербург в «Юбилейный», а в остальное время поддерживает с ним связь онлайн.
Работа с Мишиным дает результаты — в этом сезоне Мемола уже успел выступить на двух этапах юниорского «Гран-при» и выиграть один из них, а в прошлые выходные откатал программы на домашнем «челленджере» в Италии и занял там третье место. Николай пока не исполнял четверные на соревнованиях, но планирует начать в этом сезоне. После своей победы в Риге Мемола пообщался с «СЭ», рассказал о планах по усложнению контента, преимуществах высокого роста и поделился впечатлениями от тренировок в группе Алексея Николаевича Мишина.
Хотел выиграть золото на этапе «Гран-при»
— Расскажи о своих эмоциях от победы на этапе «Гран-при» среди юниоров в Риге.
— Я был очень счастлив. В начале сезона я хотел выиграть золото на этапе и пройти в финал «Гран-при». После короткой программы я был поражен теми оценками, которые я получил, — для меня они очень высокие, это мой лучший результат в карьере. А после произвольной я был немного расстроен — конечно, не потому, что выиграл, а из-за многих ошибок в программе. Но это путь к развитию и самосовершенствованию — я знаю, что нужно еще много работать и улучшать разные элементы. В общем же все были счастливы — я, моя мама, моя команда. После церемонии награждения я думал о каждой ошибке, которую сделал. Но сейчас просто понимаю, над чем конкретно еще нужно поработать.
— Сложно было кататься в произвольной после успешной короткой программы?
— Да, достаточно трудно, потому что разница в баллах между мной и японцем Цудой Суто, который был вторым, была большой. Так что после короткой я был расслаблен — вообще я же предпочитаю ситуацию, когда нужно бороться за что-то. Например, как это было в Остраве две недели назад. Там я был четвертым после первого дня соревнований и знал, что нужно сделать свой максимум, чтобы получить медаль. Я был более мотивированным. В Риге, как я уже сказал, я был более спокойным, так что пришлось собраться.
— Планируешь усложнить программу к финалу «Гран-при»?
— Я хочу добавить квад в произвольную программу. В короткой, конечно, я не могу ничего менять, потому что нужно оставить тройной риттбергер и все остальное. Но в произвольной я хочу делать больше — прыгнуть четверной и переставить первый каскад во вторую часть программы, чтобы все три комбинации были там и принесли больше баллов.
— Как сейчас обстоят дела с четверными? Пока что ты не прыгал их на соревнованиях.
— Правда, я никогда не исполнял квады во время турниров. Но я работаю над ними, над всеми из них. Лучше всего, наверное, у меня получается сальхов и тулуп. На этой неделе я участвую в «челленджере» Lombardia Trophy. Пока что не знаю, буду ли там прыгать квад, но кататься там планирую. Посмотрим, как пройдет неделя. У меня будут два соревнования подряд. Надо проверить, готово ли мое тело к такому. Возможно, уже на Lombardia Trophy я добавлю четверной (интервью записывалось до турнира, Мемола выступил на нем и занял третье место, но четверной так и не исполнил — прим. «СЭ»). И потом на каждом турнире в сезоне буду пытаться прыгнуть его. Я знаю, что мне нужен квад, чтобы серьезно бороться на соревнованиях.
Когда вырос, стал прыгать лучше
— Правда ли, что фигуристам с высоким ростом труднее прыгать четверные?
— Сложнее. Это просто наука — более длинному объекту сложнее сохранить баланс, чем более короткому. Но благодаря помощи моей мамы и Алексея Николаевича Мишина я нашел способ улучшить свои прыжки, положения тела в воздухе и приземлить четверной. На самом деле в этом сезоне я сделал все квады, кроме флипа. Так что да, это сложно, но если ты знаешь, как с этим работать, то все будет в порядке.
— Может ли рост быть преимуществом? Российский фигурист Петр Гуменник рассказал, что вырос за лето на 4 сантиметра, но его прыжки стали только выше.
— Да, у меня так же. Когда я стал расти, начал находить улучшения в своих прыжках. Но не благодаря росту, а благодаря владению своим телом. Я начал понимать, как лучше использовать его, свои руки, ноги. Так что сейчас я могу сказать, что прыгать стало легче. Но самым большим преимуществом, которое дает мне мой рост, является артистический аспект. Во время программы я могу использовать свои длинные руки и ноги, чтобы занять больше пространства на катке. Это только плюс для меня — быть выше, чем остальные фигуристы: принимать красивые позиции, лучше приземляться с прыжков. Это не только недостаток.
— Ты можешь получить неофициальный титул еще и самого высокого одиночника на текущий момент. Как тебе такое?
— Раньше я часто слышал разговоры о том, что только более низкие фигуристы могут прыгать. Я счастлив, что могу показать, что делаю тройной аксель, работаю над четверными. Этот миф, что только невысокие могут прыгать... Это неправильно! Сейчас все могут развиваться и совершенствоваться. Мне тоже нужно это сделать. Зато другие могут думать: «Ладно, я чуть выше, чем остальные, но я все равно могу прыгать». Как было сказано, есть Петр Гуменник, Морис Квителашвили. Они тоже очень высокие. Сейчас фигурное катание будет меняться, и не только для невысоких людей, но и для высоких.
— Ты сейчас будешь совмещать выступления на взрослых и юниорских соревнованиях?
— Да. Сейчас будет Lombardia Trophy на уровне сеньоров. И после этого, вероятно, у меня будут только взрослые соревнования, исключая финал «Гран-при» и чемпионат мира среди юниоров. Но я постараюсь сфокусироваться на взрослых турнирах — в следующем году мне нужно будет полностью перейти на уровень сеньоров.
— В прошлом году ты выступал на чемпионате Европы. Помог ли этот опыт улучшить твое катание?
— Произвольная программа на том турнире была, вероятно, самым худшим прокатом в сезоне. Я начал понимать, в чем моя проблема, как исправить ошибки. Мы с моей мамой нашли новый способ для тренировок. Чемпионат Европы был тем соревнованием, на котором я реально начал понимать себя. И уже на следующем турнире все было лучше.
— Ольга Романова — твой тренер. Собираешься дальше работать только с ней?
— Да, это моя мама, я всегда буду тренироваться с ней. Я начал карьеру с ней и закончу тоже. Я никогда не буду менять тренера, с ней я выучил все, что умею. Благодаря ей я выиграл в Риге, благодаря ей я тренируюсь. Но летом у меня была возможность поработать с Алексеем Николаевичем Мишиным и его командой — Татьяной Николаевной Мишиной, Татьяной Прокофьевой в «Юбилейном». И мы продолжим сотрудничество летом, но моим основным тренером была и остается моя мама.
Команда Мишина — одна из лучших в мире
— Можешь немного рассказать о тренировках в Санкт-Петербурге?
— Мне очень нравится там, это вообще один из самых красивых городов мира. Каждый раз, когда я туда приезжаю, я очень счастлив. И я также очень рад работать с такими талантами, как Елизавета Туктамышева, Михаил Коляда и Евгений Семененко. Тренироваться с ними — отличная возможность улучшить свое катание: я смотрю на них и понимаю, в чем мне еще можно вырасти. И еще, по моему мнению, команда Алексея Николаевича — одна из лучших в мире, я всегда очень счастлив тренироваться с ними.
Дворец спорта «Юбилейный» очень хорошо сконструирован. Там все удобно расположено — есть все, что нужно: большой тренажерный зал, комната для занятий балетом, каток. Он идеален, там можно найти все. Один из лучших комплексов в мире. Я продолжу ездить в Санкт-Петербург, это то, что может сильно мне помочь.
— Сейчас ты контактируешь с Мишиным или вся работа строится только тогда, когда ты непосредственно в Санкт-Петербурге?
— Мы общаемся — у моей мамы очень хорошие отношения с Алексеем Николаевичем. Она училась в Университете Лесгафта и была одной из лучших учениц Мишина. Если у меня возникает какая-то проблема с прыжками или же просто хочется попросить какой-то совет у Алексея Николаевича, когда я тренируюсь здесь, в Бергамо, мы всегда стараемся позвонить ему по телефону или написать. Так что мы продолжаем работать — я всегда интересуюсь его мнением, это очень ценно.
— Как организован сам процесс тренировок в Санкт-Петербурге?
— На каждой тренировке была очень длинная разминка вне льда, потом мы выходили на лед и начинали просто кататься, разминаться уже там. Дальше все в группе выполняли свои собственные упражнения под руководством Алексея Николаевича — работали над тройными прыжками, это один из лучших способов для развития. Поэтому все, кто работает с Мишиным, совершенствуются: он гений, он знает, что лучше для тебя, и всегда может дать тебе собственное задание, над которым стоит поработать.
Ближе к середине тренировки мы начинали тренировать конкретные прыжки и сами программы. В конце мы смотрели на прокаты, на само катание, на вращения. У нас было две тренировки в день — полтора часа. Это была очень точечная тренировка, но все делали примерно одни и те же упражнения.
— В социальных сетях ты иногда отвечаешь российским фигуристам по-русски. Насколько хорошо ты знаешь язык?
— Я не очень хорошо знаю русский, могу на нем говорить, но не могу пользоваться им так, как будто это мой родной язык. Если я бы жил в России, то я мог бы выжить — меня бы поняли, и я бы понял других. Но уровень русского не так хорош, как у других языков, которыми я владею, — я говорю об итальянском или английском. Я пытаюсь улучшить навык, разговаривая с мамой. Надеюсь, когда-нибудь буду говорить на русском как на родном.
— Можешь что-нибудь сказать по-русски?
— (Говорит на русском). Привет, меня зовут Николай. Мне восемнадцать лет. Я выиграл юниорский «Гран-при» в Риге.
