— Не ожидал от тебя, Валера... — в дверях гостиной показался Степан Васильевич. Он слышал весь разговор братьев. — Я же всю жизнь к тебе относился, как к родному сыну. За что ты так со мной?
— Понятно... — утомительно вздохнул Валерий, потерев переносицу, — Вы меня из квартиры выжить хотите, последнее отнять? Ладно, не парьтесь, я вам задачку облегчу — сам уйду. — Молодой человек встал с дивана.
— Куда ты собрался? — задал вопрос старший брат. — Иди, проспись. Сам не понимаешь, что говоришь.
Валерий вышел из гостиной, оттолкнув родного дядю так, что тот чуть не упал. Хорошо, что за ним стояло кресло, в которое Степан Васильевич и плюхнулся.
По скорченной гримасе дяди Дмитрий понял, что что-то случилось. Он подбежал к нему и осмотрел.
— Степа, что с тобой? Сердце? — Молчание мужчины насторожило племянника еще больше. — Потерпи. Сейчас вызову скорую. — Он взял сотовый телефон и набрал «112».
***
После отъезда скорой Дмитрий еще долго сидел у постели дяди, пока тот не заснул. Сильно захотелось кофе. Он вышел в кухню, но зазвонил домашний телефон.
— Алло, — быстро ответил Дмитрий.
— Это квартира Сургутовых? — услышал он женский голос.
— Да, — ответил.
— Кем вам приходится Валерий Сургутов?
— Брат мой. А что случилось?
— Приезжайте в Центральную больницу. Ваш брат попал в аварию, его только что привезли...
Остальные слова Дмитрий не слышал. Он едва проглотил подошедшую к горлу слюну, бросил трубку и помчался в Центральную городскую больницу.
***
Как оказалось, Валерий пострадал не очень сильно, но машину разбил. Когда Дмитрий приехал в больницу к брату, тот не сказал ни слова, а только отвернулся к стенке, лежа в койке.
Сургутов-старший невольно подумал, что Валера всегда так делал, обижался, с детства был таким — чуть что не по его, заворачивался в одеяло и отворачивался к стенке, лежал и долгое время молчал. Порой вина «обиженки» была очевидна, но Валерий никогда этого не признавал. Вот и сейчас, будучи уже взрослым лбом, он поступал точно так же. Единственное, что отличало Валерия на этот раз, это то, что он плакал.
На следующий день Дмитрию пришлось уехать в командировку на два дня. А когда он вернулся, то узнал, что младший брат сбежал из больницы.
— Да успокойся ты, Степан Васильевич, — говорил Дмитрий, когда обнаружил дядю в подавленном состоянии. — Тебе нельзя расстраиваться, у тебя сердце...
— Валера приходил, прощения у меня просил. Не поверишь, но с ним что-то произошло, — сказал Степан Васильевич. — Не знаю, как это тебе объяснить.
— Я понимаю, о чем ты говоришь. Там в больнице, когда я приходил к нему... он ни одного слова не сказал. Но у меня тоже возникло ощущение, что стал немного другим.
— Что же теперь будет, Дима? Я ведь за него тоже в ответе. Он пришел утром, забрал вещи, документы и ушел. Пропадет ведь без нас.
— Не пропадет, Степа. Все будет хорошо. Ты не переживай.
И дядя был прав. Валерий был абсолютно не приспособлен к жизни. Именно этот факт больше всего заставлял старшего брата переживать за младшего.
Тут волнуйся, не волнуйся — все уже произошло. Даст бог, Валерий оказался умнее, чем брат и дядя о нем думали, и действительно решил попробовать жить самостоятельно. Ну, а если нет, тогда мало обоим не покажется... Тогда парня можно было сравнить с обезьяной с гранатой.
***
На следующий день на работе Дмитрий узнал о том, что Валерий уволился из отдела по собственному желанию. Отработав смену, грустный и поникший Сургутов-старший вернулся домой. К его огромному удивлению, на кухне в компании дяди его ожидала Светлана.
— Света? Очень неожиданно, — признался вслух Дмитрий. — Рад тебя видеть.
— Здравствуй, Дима, — сказала девушка.
— Дима, ты садись, — позвал Степан Васильевич. — Света торт принесла.
Сургутов сел за стол, не сводя глаз со Светланы.
— Неужели это правда, что Валерий с работы уволился? — поинтересовался дядя.
— Он не уволился, он перевелся в наш филиал на север, поближе к нефтяникам. Хотел с ним переговорить, но мы разминулись буквально на минуту, — ответил Дмитрий.
— Так он к Свете заходил. Света, расскажи сама, — попросил девушку Степан Васильевич.
— Да, он звонил мне сегодня утром, договорился о встрече, а потом сказал, что уезжает. И долго объяснял мне, что мы с тобой должны быть вместе, — Света посмотрела на Дмитрия, — что ты меня очень любишь. Это правда?
Воцарилось молчание. До неприличия скромный в подобных вопросах Дмитрий будто в рот воды набрал.
— Я вас оставлю, — сказал Степан Васильевич и вышел из кухни.
Пока пара разговаривала, дядя собрал вещи и засобирался возле порога, в коридоре. Его движения услышал Дмитрий, взял Свету за руку, и они вышли к Степану Васильевичу.
— Степа, а куда ты собрался? — спросил Сургутов.
— Дима, да я мешать вам не хочу. Я еще успеваю на последний поезд до деревни. На родину поеду. Там у меня хоть и старенький, но все-таки родительский домик.
Племянник подошел к дяде, взял у него чемодан и откатил его в сторону.
— Неужели ты думаешь, дорогой мой дядя Степан, что я тебя куда-нибудь отпущу? Чего молчишь? Ну, пусть дом... ну, пусть родительский... А давайте, мы вместе съездим туда? — предложил присутствующим Дмитрий. — Но только в гости. А, Света? Ты как на это смотришь?
— Конечно, я согласна. Почему бы и нет, — ответила девушка улыбаясь.
— Дядя, ну чего ты на меня так смотришь? — заулыбался Сургутов. — Ну, ты же мне как отец, — Обнял Степана Васильевича.
— Ой, осторожно! Кости все раздавишь! — кричал дядя. — Во, лосина вымахал! — Спасибо тебе, Дима. Ты прости меня, пожалуйста. Я к тебе несправедлив был. А ты очень добрый человек, и сердце у тебя огромное.
***
Прошло два года. Дмитрий был счастлив в браке со Светланой. У них родилась дочь, которую назвали Полиной.
Однажды, когда новоиспеченный отец гулял с ребенком во дворе дома, катил коляску, думая о чем-то насущном, он услышал знакомый, до боли родной голос брата:
— Дима.
— Обернувшись, Дмитрий увидел Валерия, который стоял чуть в стороне с дорожной сумкой на плече.
— Валерка... — произнес брат. Они сблизились и обнялись. — Валерка, — похлопал брата по плечу. — Откуда ты?
— Да вот приехал с севера. Кое-чего добился без чьей либо помощи, типа, специалистом стал. Ну, а вы тут как без меня?
— Да мы-то нормально. Мы со Светой поженились, у нас дочка родилась, — Дмитрий аккуратно повернул коляску и отогнул угол конверта. — В честь нашей мамы назвали, Полиной.
— Замечательно. Я тут тоже, кстати, жениться собрался. Хотел вас на свадьбу пригласить.
— Ничего себе! Слушай, пойдем домой. И дядя будет рад тебя видеть. И Света тоже, кстати.
Валерий без лишних слов отворил перед братом дверь парадной и братья скрылись в тамбуре.
Вот так получается — Валерий повзрослел и поумнел, когда у близких уже совсем не оставалось надежды. А ведь что произошло? Долгие годы старший брат своими усилиями и стараниями родного дяди был для младшего и папой, и мамой, и нянькой... И выполнял все его капризы. Ну как же — у братика было такое тяжелое детство!
А когда выяснилось, что все это никоим образом на пользу Валере не пошло, Дмитрий наконец принял разумное решение — братец уже вполне взрослый (двадцать пять лет), пусть сам о себе заботится. Вот «пуп земли» и забил тревогу, закапризничал. Но разве это отменяет разумность решения? Ведь Дмитрий из-за этого чуть не потерял любимую женщину. Ладно, она оказалась понимающей и тоже его любила...