Легендарный Марк Шагал был не только графиком и живописцем - он еще и создавал витражи. Вообще трудно представить, сколько успел за 97 лет «вечный скиталец» из Витебска.
Отец был против увлечения сына живописью, но всё же бросил на пол 27 рублей - единственные деньги, с которыми будущий гений отправился покорять мир. Спустя 70 лет Марк Шагал стал художником, чьи картины были прижизненно выставлены в Лувре.
Где только не жил Шагал, но всегда рисовал Витебск. И никакой кубизм не повлиял на его стиль. Илья Эренбург называл его поэтом белорусских местечек, «много взявшим у маляров, расписывавших вывески парикмахерских или фруктовых лавчонок».
Шагал писал стихи, создавал гобелены и мозаики. А в 69 лет увлекся витражами.
Его и нескольких других художников пригласили поработать во французском храме Богоматери на Плато д’Асси. Храм строился в самый разгар Второй мировой - как отчаянный ответ искусством и верой на ужасы войны. Его проектировали и наполняли представители разных вероисповеданий и художественных школ - Анри Матисс, Фернан Леже, Марк Шагал...
Вот тогда впервые Шагал попробовал рисовать солнечным светом на стекле.
Технически это непростая задача. Надо уметь так смешивать краски, чтобы в лучах солнца картина не сливалась в одно ослепляющее пятно, а играла тонами. Надо миллион раз посмотреть на каждый штрих сквозь лучи, чтобы понять, где добавить плотности краски, где оставить нити чистого света. Сначала Шагал рисовал почти интуитивно, а потом все более уверенно, изобретая и здесь, в искристом стекле, способ показать Витебск с его прогулкой по небу...
«Все время, пока я работал, я чувствовал, что мой отец и моя мать смотрят из-за моего плеча».
После дебюта в церкви на Плато д’Асси Шагал прожил еще 27 лет и подарил миру десятки витражей - в Реймсском соборе, Иерусалимском университете, синагоге Аббель, Институте Искусств в Чикаго, здании ООН.
Они удивительные. Как и судьба невероятного Шагала. И как судьба каждого человека, который, несмотря ни на что, старается сделать мир храмом искусства и домом света.
