Разбор этого эпизода, раз и навсегда научил меня работать, прежде всего, с первичными документами, ибо в ту пору, когда я начинал разбор этого эпизода обороны Севастополя, был я неопытен, и много сил потратил впустую. Опыт (тот который, «сын ошибок трудных») позже.
Ну, казалось бы, «классики» уже все написали. Бывший комендант береговой обороны П.А.Моргунов в подробностях описал, как три немецких саперных полка (!), поддерживаемые сверхтяжелой артиллерией, трое суток штурмовали старое укрепление, которое занимали всего 150 человек. Цитирую:
«Еще 19 июня 3-й моторизованный батальон 88-го немецкого саперного полка пытался ворваться внутрь форта, но контратакой защитников укрепления был выбит и отброшен за форт с большими для него потерями».
«20 июня происходила перестрелка, но решительных атак враг не предпринял, видимо, готовясь к натиску 21 июня. Для захвата Северного укрепления немецко-фашистское командование Выделило 24-й саперный полк в составе трех батальонов и батальон 31-го пехотного полка. Кроме того, отдельной группой действовал 3-й мотобатальон 88-го саперного полка, усиленный остатками 1-го батальона того же полка и подразделением тяжелых пулеметов… июня враг начал мощную артиллерийскую и авиационную подготовку, в которой участвовала дивизионная артиллерия 24-й пехотной дивизии, усиленная 210-и 300-мм мортирами и минометами…Батальоны 88-го и 24-го немецких саперных полков ворвались внутрь, но снова были отброшены яростной контратакой обороняющихся. Связь этих батальонов со своим командованием нарушилась, и, как описывает противник, «положение создалось крайне неустойчивое... Саперы, удержавшиеся на внутренней стороне вала в воронках и бункерах, не могли продвинуться пи вперед, ни назад. Даже с помощью артиллерийского огня, направленного на обе оконечности форта, не удалось подавить сопротивление противника... Продолжение атаки, несмотря на сильную артиллерийскую подготовку... вследствие сильного сопротивления противника оказалось совершенно немыслимым»…».
При этом П.А.Моргунов пишет:
«Гарнизон укрепления насчитывал около 150 человек во главе с командиром роты старшим лейтенантом А. М. Пехтиным и политруком К. М. Бурецом, в том числе около 40—50 человек из 178-го инженерного батальона Береговой обороны, 50—60 отошедших армейцев и зенитчиков и взвод местного стрелкового полка — 50 человек»
По официальной советской версии, именно 178-й инженерный батальон составил гарнизон Северного укрепления, но это не совсем так: в Северном укреплении оставалась только авторота, занятая вывозом имущества и боезапаса. По оперативным сводкам СОР, остальной личный состав этого батальона был выведен в район бухты Песочная (что и подтверждается немецкими документами).
Данные П.А.Моргунова полностью сходятся с одним немецким документом. И, вроде бы сомневаться в этих данных – грех. Но есть нюанс.
Не сходится.
Во-первых, не сходится по датам. Во-вторых, картина, совершенно немыслимая. Пять немецких батальонов штурмуют старое земляное укрепление, построенное еще на заре севастопольской истории, занятое одной авторотой, (и не могут взять его 3 дня). Так не бывает. В-третьих, в составе 11-й армии не было таких «саперных полков». В-четвертых, …
Ладно, не суть важно, замечу лишь, что история обороны в «опорных пунктах Северной стороны» на 90% состоит из вымысла. И герои в этой истории другие, и, события развивались совсем не так. Но, как же быть с немецким документом, который подтверждает «истинность» данных П.А.Моргунова?
В этой истории с «документом» «накосячили» все. Ну, для начала, П.А.Моргунов и «немецкий документ» - это один источник. Бывший комендант береговой обороны опирается, а, иногда даже цитирует «документ». Во-вторых, это не документ, а, перевод, причем, перевод «кривой» (начиная с названия). В этом переводе (например) батальоны превратились в полки, роты в батальоны, ну, и, естественно, получилась «каша».
Этот документ сейчас уже опубликован, в том самом «кривом» переводе (при этом, снабжен не менее «кривыми» комментариями редакторов). Кроме того, это не первичный документ, а, «Дополнение к пояснительной записке… по иностранным укреплениям», где сами немцы немного «накосячили» с материалом. Причина проста: брались донесения частей с описанием событий, ставилась дата, стоявшая на донесении (хотя часто в донесении описывались события, произошедшие накануне), ну, и, естественно, получалась чехарда.
Чтобы было четкое понимание ситуации, нужно сделать несколько замечаний. По словам Н.И.Крылова «17-е июня стало последним днем, когда в 4-м секторе существовал сплошной фронт» [1]. Это неправда, и, как начальник штаба армии Н.И.Крылов должен был знать об этом (или придется признать, что штаб армии потерял управление войсками на Северной стороне, что тоже может быть). Если мы поднимем первичные немецкие документы, станет ясно, что никакой обороны «опорных пунктов» не было, в принципе, и ход событий был совсем иным. «Опорными пунктами», которые вели бой в тылу противника, стали отдельные «форты» (Шишкова, ЧеКа, Сибирь). На самой Северной стороне ситуация была иной: не было отдельной обороны Константиновского, Михайловского фортов, 4-й батареи, Северного укрепления (как принято писать в нашей литературе). Был единый фронт, который пытались удержать остатки 95-й и 172-й сд, флотских частей. Легенда о заранее подготовленных «опорных пунктах», была выдумана позже.
Северное укрепление оборонялось не только силами автороты А.Пехтина, оно являлось центром единой линии обороны, но которую отошли остатки боеспособных частей 4-го сектора. Линия обороны была построена еще до крымской войны и проходила от Панайотовой балки до берега моря западнее Северного укрепления, т.е. в точности по линии «Тотлебеновского вала». Противник очень подробно описывает уличные бои, и четко указывает, что боевые действия шли по линии земляных укреплений, четко указывая захваченные участки и отдельно стоящие укрепления. Причем, оборона на этой линии имела четкую организацию. Данные противника дают даже перечень частей.
Как это ни странно, сохранял боеспособность сводный отряд 514-го полка 172-й пд, который пытался удержать противника на окраине Бартеньевки. Из казарм на инженерной пристани была подтянута караульная рота Местного стрелкового полка, но основную линию обороны держали части 90-го и 161 стрелковых полков 95-й стрелковой дивизии.
90-м сп на тот момент, в связи с ранением м-ра Роткина, командовал капитан Требушный, начальник штаба полка. Полк достаточно интересный, т.к. в его составе было много пулеметчиков – расчеты дотов с штатным вооружением.
Противник отмечает, что в городских кварталах оказывает сопротивление местное население, наблюдаются люди с оружием, но без формы. Возможно, бой вели рабочие танкоремонтных мастерских, минно-торпедных складов ЧФ, рабочие верфи.
Возможно, информация в штабе Приморской армии действительно отсутствовала, т.к. комендант сектора полковник А.Г.Капитохин (бывший начальник полярной станции Севморпути, и будущий командующий ВДВ, снятый за провал операции) достаточно оперативно «эвакуировался» на Южную сторону.
В форте Константиновский была оставлена оперативная группа, во главе с командиром 161 сп майором Дацко. Правда, «флотские» историки дают иную версию, к примеру, П.А.Моргунов пишет: «Майор Дацко ждал пополнения 161-го полка для укрепления обороны в районе дер. Учкуевка — дер. Буденовка (это пополнение так и не поступило)».
Обороняющиеся имели несколько орудий. Д.И.Пискунов указывает: «Противник рвался к морю по гребню высот севернее Учкуевки. Здесь наши артиллеристы и пехота в рукопашных схватках отразили не одну атаку противника. 1, 2 и 3 батареи 57 артполка, полковая батарея 90 полка, которой командовал старший лейтенант Лебин и политруком ее был Родин, противотанковая батарея старшего лейтенанта И.И.Агафонова уничтожали вражескую пехоту прямой наводкой. В этих боях в районе Учкуевки погиб командир 2-й батареи 57 артполка старший лейтенант Петр Каппелист» [2].
В строю оставались еще четыре морских орудия. Но это была еще не вся артиллерия. На Северной стороне находись три орудия А-19 (дальнобойные 122-мм пушки), продолжали действовать орудия четырех флотских зенитных батарей (79-й, 227-й, 219-й и 366-й) батареи потеряли часть орудий, но в строю оставалось по 2-3 орудия и боезапас был. На «старой» 4-й батарее действовало одно 152-мм орудие МЛ-20. Но есть нюанс: на фото эта техника стоит у причала Михайловской батареи в ожидании эвакуации. Когда она туда отошла? Давайте посмотрим по документам.
Более того, у обороняющихся были даже танки (они есть даже на фото). Откуда? Из танкоремонтных мастерских. Все эти части удерживали единый фронт обороны, и оборона Северного укрепления – это оборона части этого фронта (а, не бой в окружении). Смотрим как все было по документам противника?
[1] Крылов Н.И. Не померкнет никогда. – М.Воениздат 1984г.
[2] Пискунов Д.И.. Воспоминания. Фотокопия. Архив автора.