Давно живу, а как будто и не жил
(услышал от моего отца).
Случилось так, что день моего рождения никто не знает. В семье было 11 детей, из них выжило двое. Кто когда родился, трудно было упомнить. Тем более, мать умерла, когда мне было год и три месяца.
Отец говорил, что день моего рождения примерно 26-27 декабря 1946 года. Тётка утверждала, что в ночь с 6 на 7 января, так как ей пришлось на Рождество баню топить, то есть, согрешить. А тут ещё и в нашей деревне сгорел сельсовет, где регистрировались даты рождения и смерти. Впоследствии записали всех детей, родившихся той зимой, третьим января 1947 года, и делу конец.
Мой отец, К***в Фёдор Ефимович 1905 года рождения был привезён в Сибирь, в Алтайский край, в село Усть-Мосиха, а позже – в село Весёлая Грива из г. Бугульма Татарской республики в 1921 году. В его семье, где отцом был К***в Фёдор Ефимович, а матерью К***ва (Горина) Марфа Яковлевна, было четверо детей:
К***в Степан Ефимович 1898 года рождения;
К***ва (М***ва) Аксинья Ефимовна 1903 года рождения;
К***в Федор Ефимович 1905 года рождения;
К***в Филипп Ефимович 1910 года рождения.
Мои сведения о деде Ефиме очень скупы. Знаю, что он участвовал в IМировой войне на Кавказском фронте. В составе инженерной роты принимал участие в экспедиции на гору Арарат в 1916 году, искавшей остатки Ноева ковчега.
В 1922 году им, переселенцам из Расеи (пишу, как говорили в то время) выделили надел земли для строительства посёлка в Шелаболихинском районе Алтайского края, в 120 километрах от г. Барнаула, примерно на одинаковом расстоянии от шоссе Барнаул – Камень-на-Оби и Кулундинским бором.
Дед Ефим был членом делегации, ездившей в Новосибирск для оформления земельного надела. О бабушке Марфе я почти ничего не знаю. Умерли они за несколько дет до моего рождения. Похоронены на кладбище посёлка Весёлая Грива. Посёлок ликвидирован как неперспективный в 1961 году.
Мой отец с семьёй, как и большинство односельчан, перевезли свой дом и себя в соседний посёлок Ивановку, где я и прожил до своего призыва в Советскую Армию в 1966 году.
В 2004 году мы с женой и дочерью заезжали в город Бугульму, но среди жителей этого города фамилии К***вых и Гориных нет. Нами был сделан вывод о том, что К***вы приехали откуда-то в Бугульму и уехали оттуда все вместе в Сибирь, не оставив следов.
В Сибири их никто не ждал с хлебом и солью. Отца отдали в работники к зажиточному мужику в село Гонохово на 1 год за 1 десятину (около 1 гектара) посеянного проса, а уж сколько чего там вырастет, это как Бог даст. Во время строительства дома хозяина отец очень старался, чтобы получить просо и спасти семью от голодной смерти. При подъёме балки перекрытия надорвался, растянул позвоночник, и, при отсутствии квалифицированной медицинской помощи, в 16 лет на всю жизнь остался горбатым.
В 1922 году на выделенной государством земле было основано новое село Весёлая Грива. На новые земли переселились из Усть-Мосихи, в основном, переселенцы из Поволжья, местные бедняки да бывшие партизаны, всего около 50 семей. Первые несколько лет жили в землянках: не на чем было возить лес на строительство домов. На всю деревню было три лошади.
Лошадей на время воровали или арендовали в соседних сёлах. Лошадь не котёнок, её не спрячешь. Хозяин, обычно, находил. Извинялись, отдавали назад: «Твоя – возьми, случайно в поле поймал». Ссориться с веселогривскими было опасно: оружие было, практически, у всех, курили, матерились «и в Бога, и в Христа», гнали самогон.
Примерно в это же время в двух километрах от Весёлой Гривы образовалась ещё одна деревня – Ивановка. В неё выселились из Верх-Кучука староверы (кержаки), люди исключительно порядочные, богобоязненные. Веселогривских они очень боялись и говорили о них так: «Что им человека убить или зарезать, когда они Бога не боятся». Тем не менее, серьёзных конфликтов не было. Были кулачные бои селом на село, где, по рассказам отца, побеждали, в основном, ивановские. Лет через 40 я подслушал разговор отца с ивановским старожилом Колбиным Яковом. Они сидели за столом и неспешно разливали «по маленькой». «Фёдор, я в молодости мог бы тебя одним щелчком убить, но как же я тебя боялся!».
Отец стал первым комсомольцем в Весёлой Гриве, за что и получил в подарок от начальника политотдела наган с патронами (комсомольский билет в то время давал право на ношение оружия). В 1937 году решил блеснуть на публике: сшил для нагана кобуру. Участковый наган отобрал, а самого отца чуть в тюрьму не посадили. Но всё обошлось – нашлись свидетели подарка.
В начале 30-х годов отец женился на Охрименко Анастасии Силантьевне. Её отец – Охрименко Силантий Герасимович был родом из Украины, Черниговская область, Коропский район, село Червоное (до 1920 года – Былка, до 1961 года – Будённовка). Сведений о своей бабушке по матери не имею. Она умерла рано, оставив моему деду двух дочерей: мою мать Анастасию и тётку Татьяну, в замужестве Зимороеву (в 50-х годах Зимороевы уехали в Алма-Ату, где и похоронены.
Дед женился на другой женщине, а мать взяли на воспитание бездетные родственники Кохан. У деда Силантия во второй семье было шесть детей: сын Дмитрий, дочери Мария, Анастасия, Елена, Анна, Наталья. Дед Силантий был широк в плечах и крепок. Вместо лошади воз на гору вывозил. От него мне достались широкая кость и плоскостопие.
Моя мать родилась в 1911 году. В браке с отцом у них родилось 11 детей. Выжили двое: мой брат Валентин и я. Аборты были запрещены. Валентину повезло больше. Дед Кохан работал продавцом в магазине, и отец говорил, что Валентин спал на конфетах, что в то время считалось большой роскошью.
У отца, вследствие защемления нервов в позвоночнике, часто отказывали ноги. Мать брала его на руки, несла в конец огорода в баню и приносила назад. Во время войны он работал председателем колхоза «За культуру». Подросток-извозчик приезжал за ним на лошади, отец выбирался на крыльцо, кое-как садился в телегу, ехал в контору и руководил колхозом.
Колхоз был одним из лучших в районе. Во всяком случае, даже во время войны хлеб был у всех.
Часть 2 здесь.
