С вами Игорь Рабинер, здравствуйте.
11 августа 1979 года - самая страшная дата для спорта Узбекистана. Ровно 43 года назад в авиакатастрофе разбилась футбольная команда «Пахтакор».
Нынешней весной я побывал в этой чудесной гостеприимной стране и поговорил о «Пахтакоре»-79 с ветераном той команды Туляганом Исаковым, не полетевшим в Минск из-за травмы, и сыном главной звезды «хлопкоробов» Михаила Ана, тогда совсем маленьким. Целиком тот материал - ЗДЕСЬ, а вот фрагменты из рассказа Исакова.
«27 мая 1979 года стало вторым моим днем рождения. В тот день наш «Пахтакор» играл в Москве с «Динамо», и защитник соперников Александр Новиков нанес мне серьезную травму. Момент был игровой, но разозлил Новиков меня серьезно. Я сразу же начал мысленно готовиться к тому, чтобы в ответном матче уже его «убить», так врезать по ногам, чтобы надолго запомнил.
А получилось так, что эта травма сохранила мне жизнь. Ведь к 11 августа восстановиться не успел — и на роковой рейс в Минск не попал.
16 ноября «Динамо» приехало в Ташкент на матч второго круга — уже с совсем другим «Пахтакором», собранным из всех клубов высшей лиги. Я не играл — находился в таком состоянии после трагедии, что с тех пор не провел ни одного матча и решил закончить карьеру. Но после игры по настоятельной просьбе своего папы подошел к Новикову и... пригласил к нам домой. Сказал: «Мой отец хочет с тобой встретиться». А «Динамо» улетало на следующий день, так что возможность была.
Пришли. Папа тут же надел Александру чапан (узбекский длинный кафтан). Новиков удивился: «Что это такое?» Отвечаю: «Это мой отец тебя отблагодарил за то, что ты жизнь мне спас».
После уже наливали ему водочки — у нас в Советском Союзе не могло быть, чтобы без этого дела! И угощали пловом. Им в Ташкенте и Стрельцова кормили, и «спартачей», и поколение киевских динамовцев — обладателей Кубка кубков и Суперкубка 1975 года. А те в ответ у себя дома — украинской кухней.
Весной того 79-го, в апреле, мы со «Спартаком», будущим чемпионом, играли. Почему-то не в Москве, а в другом городе (Стаханове Ворошиловградской области Украины). Еще тем составом, живым. Закончили вничью — 1:1. Забили у спартаковцев Олег Романцев, у нас — я. И играли с ним друг против друга — он ведь был крайним защитником, а я — фланговым нападающим.
Этот гол оказался для меня последним. А из 13 игроков «Пахтакора» в том матче не полетели в Минск и остались живы только четверо.
Капитан команды Михаил Ан, тоже травмированный, сел в тот самолет, просто чтобы поддержать ребят. Перед катастрофой мы выиграли четыре матча подряд с общим счетом 9:2 — у ростовского СКА, «Нефтчи», минского «Динамо» и «Зари». Хотели продолжить эту серию в ответном матче с минчанами.
Ан почти стал звездой — в сборную СССР просто так не приглашали. И молодежный чемпионат мира они с Володей Федоровым выиграли...
Федоров тоже был в порядке, в сборную регулярно вызывался, на Олимпиаде-76 в Монреале играл, бронзовым призером стал. Весь состав из киевлян — и он. При этом был очень предан своей республике. Тот же Киев его приглашал много раз, а он не хотел! Отвечал: «Пока «Пахтакор» чемпионом не станет, я отсюда не уйду».
И не ушел...
Похороны состоялись через неделю после гибели самолета — 18 августа. 17 грузовых машин, в них 17 гробов. В шесть утра в аэропорту прошел траурный митинг, потом эта кавалькада поехала по городу, и в такое время вдоль дорог стояло 200 тысяч человек. Все плакали.
После травмы и выздоровления мог ещё поиграть. Меня и высокие руководители уговаривали продолжить, и тренер Олег Базилевич тоже — но я отказался. Как можно приехать на базу, а там — никого из пацанов, с которыми столько пройдено?! Спать не мог, снились ребята постоянно. И летать до сих пор боюсь, в самолет сажусь очень редко.
Сейчас говорю с вами более или менее спокойно, потому что прошло более сорока лет. А представьте, в каком состоянии был тогда! Два раза пытался покончить с собой, потому что мне постоянно, каждый день снились ребята, и хотел быть с ними.
Когда едва не повесился и отец понял, что я совсем плохой, — выгнал из дома, чтобы не сидел в четырех стенах».
