(книга «Больше, чем тире»)
Каждый имеющий представление о военной службе с лёгкостью может вам подтвердить, что чепок имеется в каждой воинской части, в каждом воинском или военизированном формировании и являет собой особый стратегический объект, предназначенный для дополнительного снабжения любого военнослужащего дополнительными кило- и мега- калориями за разумный денежный эквивалент. Иными словами, чепок – это кафешка, расположенная на территории воинской части. Встречаются различные варианты произношения этого слова: чпок, чапок, чипок и так далее. Но у нас произносилось всегда «ЧЕПОК», что расшифровывалось, как чрезвычайная ежедневная помощь оголодавшему курсанту. Чепок был самым намоленным среди курсантской братии местом и объектом тотального паломничества в первую очередь курсантов с первого по третий курс.
По древним преданиям, раньше чепок располагался в просторном здании «Океан», построенном из стекла и бетона и использовавшимся в будние дни в гастрономически-гуманитарных целях, а по вечерам выходных дней в качестве танцплощадки. Но со временем «Океан» утратил своё доминирующее гастрономическое предназначение и стал использоваться в качестве учебной аудитории, зала для торжественных мероприятий, а по выходным – всё также танцполом. В наши дни огромные витринные окна здания тщательно замуровали, танцев в наш утилитарный век уже не проводят, и теперь «Океан» превратился из торжественно-увеселительного заведения в обыкновенный учебный корпус.
Чепок уже в наше весёлое время был переведён в левое крыло курсантской столовой, где на первом этаже располагалась офицерская столовая. Вход с утра и до «после обеда» в это крыло курсантам был строго воспрещён. А вот после учебных пар, когда у большинства курсантов появлялось свободное время до начала самоподготовки, двери офицерской столовой гостеприимно распахивались, и алчущие курсанты стремились поскорее расстаться со своими сбережениями в обмен на вкусные сдобы, пирожки и коржики, сметану, компоты и другие прелести «гражданского» меню, разительно отличавшегося от казенного рациона курсантской столовой.
Помещение офицерской столовой было довольно таки широким и светлым, вдоль стены, расположенной у входа в столовую по левую руку, тихо потрескивая остывающим надраенным металлом уже дремала опустевшая обеденная линия для офицеров и служащих училища, а вот по правую руку, заслоняя собой чуть ли не половину огромного витринного окна, располагалась большая этажерка-шкаф из тёмного полированного дерева с большими ячейками, где уже ожидали голодных посетителей подносы со стаканами, наполненные прозрачным яблочным компотом, подносы с дымящимися булочками, пирожками и коржиками, аромат от которых заставлял каждого всяк сюда входящего курсанта волноваться и тревожно раздувать ноздри. Перед шкафом-этажеркой возвышался полутораметровый бруствер из такого же полированного дерева, который ограждал работниц столовой от неистового курсантского напора. На полу, из-за бруствера стройными рядами с боеприпасами возвышались ящики с баночками со сметанкой и каркасные короба, похожие на межпланетные космические зонды, с пирамидальными пакетами молока. Всё это буквально за какие-то полчаса-час будут уничтожены подрастающим поколением будущих офицеров.
Ритуал чепокского паломничества требовал от курсантов особой сноровки, коллективного единения и нетривиального мышления. Никакой чинной и спокойной очереди в чепке никогда не было. Чепок был единственным местом, где можно было безболезненно немного «похулиганить» с точки зрения уставного порядка и строгой строевой дисциплинированности и при этом наесться до отвала, чтобы как раз дотянуть до ужина. Основной принцип добычи пропитания в чепке зиждился на главном студенческом постулате: «Кто первым встал - того и тапки». В чепок курсанты всегда ходили командами по несколько человек. Команда делилась на три группы. Первая группа, как правило, состоявшая из курсантов более атлетического телосложения, вторая – наоборот – состояла из самых тощих и костлявых. Третья же группа - оккупанты, которые при входе в обеденный зал должны были тут же найти свободный столик и немедленно занять его. Если вы думаете, что атлеты были основным ударным звеном в толпе страждущих и покупающих еду, то вы не угадали. Как раз наоборот – это те самые тощие и костлявые составляли ту основную биомассу, которая занималась выкупом снеди, стоя расплющенными у бруствера, за которым белокрылыми ангелами, беззвучно шурша полами своих халатов работницы столовой принимали деньги, подносили баночки, пакеты, булочки, стаканы с компотам на подносах. А у атлетов были другие особые функции – они впихивали в очередь именно тех худых и костлявых, а потом сзади своими спинами их придерживали, чтобы тех не вытолкнули обратно. Ну вот также работают специальные толкачи – «осия» - в переполненном токийском метро, запихивая пассажиров в вагоны.
Криков или другого особого шума как такового в чепке никогда не было. Со стороны это все напоминало роение пчёл с постоянным и недовольным фоновым гулом.
И вот наконец один из «затолканных» или «засунутых» встречается глазами с продавцом, и тут же протягивает ей зажатые в кулаке деньги со словами:
- Мне семь сметаны, семь молока, пять компотов, десять булок, пять пирожков и семь коржиков.
Кудесница быстро записывает заказ на листочке, производит расчёт и выносит приговор в виде общей суммы. Потом берет из рук деньги. Пересчитывает.
- Двух рублей не хватает!
- Два рубля ещё! – кричит в толпу страждущий.
Тут же откуда-то из средины темно-синего человеческого месива прямо под носом появляется огромный кулак с зажатыми в нём двумя горчичниками. Это атлет со всего размаха просунул в едва приоткрытую брешь недостающие деньги. Отлично! Дебет с кредитом сошлись и теперь начинается самое волнительное: передача своим атлантам поверх чужих голов и тел долгожданного заказа. Те принимают товар и переправляют его к своему столу, за которым группа «оккупантов» отбивается от наседающих собратьев, ищущих приюта за каким-нибудь столиком. Всё! Добыча уже на столе и теперь осталось самое последнее на сегодня и самое важное – умудриться выдернуть из толпы своих худосочных заказчиков. Ну вот и этот этап успешно пройден. Теперь вся команда начинает дружно распределять среди себя добычу:
- Таак! Почему сметаны десять? Мы же семь просили!
- Так уж получилось!
-Оппа! Мы же заказывали семь молока и пять компотов, а не наоборот!
- Там такая неразбериха!
- А почему пять булок? Три пирожка? И десять коржиков?
- Будете причитать – завтра сами туда полезете заказывать!
Последняя фраза разом всех примиряет, и команда не спеша и чувством глубокого самосознания начинает поглощать свою добычу. Ну вот и всё! Всё съедено и пора выползать изо стола, чтобы дать возможность сесть за него другим своим собратьям. Тут же у стола появляется дежурный по чепку в виде пятикурсника в фуражке и белой замызганной курточке:
- Товарищи курсанты, не забываем убирать за собой со столов. Не будьте свиньями, которые жрут месиво – живут весело.
Всё бы ему – шуточки, прибауточки да побасенки. Но сытые курсанты сейчас очень добры, необычайно податливы и безропотно покорны: они довольно кряхтя и неслышно отдуваясь собирают пустые банки из-под сметаны, пустые пирамидки из-под молока и всё это сгружают на поднос. Пустые стаканы составляются один в другой, напоминая собой ствол пальмы, и вся эта пресыщенная кавалькада направляется к окошку приёма грязной посуды. Тут же опустевший стол приобретает вид поля боя для очередной группы едоков-курсантов. Всё! Трапеза закончена. Остается ещё немного времени, чтобы вернуться в роту, сесть на спину на своей любимой коечке и заняться тщательным пищеварением.
Откровенно говоря, в таких условиях мощного противостояния в чепке одинокому пилигриму никак не выжить и не добыть себе хлеба насущного, ибо число продуктов всегда ограничено и буквально за час в чепке уже ничего не остаётся.
А вот однажды, в пору не по сезону жаркой весны, в нашем чепке появилось мороженное «Пломбир». Эта добрая и вкусная весть мгновенно облетела систему, и буквально за несколько минут обеденный зал был переполнен желающими хотя бы вспомнить такой нежный и трепетный вкус совсем недалёкого детства. Бедные продавщицы и работницы! Как же они тогда намучились и с нами, и с этим перемороженным мороженным. Мороженное хранилось в огромных полиэтиленовых пакетах, упакованных в большие картонные коробки, весом по десять или даже по пятнадцать килограмм. В помещении стоит жуткая жара, душно, просто дышать уже нечем, а руки бедных женщин немеют от холода, пытаясь соскоблить с одеревеневшего от глубокой заморозки, хотя бы сто грамм вкуснятины. Ложки гнулись и ломались. Тогда в ход пошли огромные кухонные тесаки, взятые из подсобки офицерской столовой. Но дело всё равно не шло на лад. Мороженное не желало таять, не хотело ломаться и рассыпаться на точные граммы для развески. А отведать детского лакомства очень хотелось! Непременно всем и поскорее! И тогда курсанты бросили коммунистический клич всех индустриальных строек советского периода:
- Даёшь!
Ну продавщицы и дали. Отдали всё на откуп алчущим курсантам, которые теперь просто выкупали эти коробки оптом, и уходили с ними прямо на природу – к лебединому озеру, где медленно тающее мороженное было особенно приятно потреблять развалившись под жарким солнцем прямо на травке обыкновенными столовыми ложками, свистнутых из курсантской столовой.
Так что, если Вы не были в курсантском чепке, и не прошли все его круги ада – то значит Вы и не были курсантом системы.
... мороженное - коробками, стаканы компота - вёдрами, коржики, булки - центнерами… уже тогда мы приучались мыслить стратегическими масштабами. Всё это было, и сейчас даже не верится, что именно так всё и происходило. Зато после двухлетних ежедневных тренировок в очередях чепка каждый курсант в совершенстве овладевал приемами рукопашного боя без правил, а также мог смело биться с мастодонтами либо в регби, либо в американский футбол или на худой конец - в хоккей на льду.
© Алексей Сафронкин 2022
Другие истории из книги «БОЛЬШЕ, ЧЕМ ТИРЕ» Вы найдёте здесь.
Если Вам понравилась история, то не забывайте ставить лайки и делиться ссылкой с друзьями. Подписывайтесь на мой канал, чтобы узнать ещё много интересного.
Описание всех книг канала находится здесь.
Текст в публикации является интеллектуальной собственностью автора (ст.1229 ГК РФ). Любое копирование, перепечатка или размещение в различных соцсетях этого текста разрешены только с личного согласия автора.
