- Что-то пишешь?, - спросил меня Василий, отец Чалмон, хозяйки гостевого дома в Бельтире. - Погода есть, солнце утром хорошее, горы все видно. Надо получать энергию, а ты её тратишь! Вот и очки уже носишь… Река, горы, ветер – все они энергию дают. Солнце рано утром очень много даёт, а в обед уже обратно забирает. Надо в горы ходить, энергию накопить. Мы, ойроты, всегда свою силу от Природы набираем. А на книжки всякие энергия только тратится, учёные все больные и худые. Надо энергию копить и беречь. Только на одно можно природную силу расходовать – на Любовь…
Я не стал возражать алтайцу, снова вернулся к дневниковым записям. Эх, не знал Василий, что три часа назад на самом восходе я уже заряжался.
Сочно-жёлтые лучи высветили в упор деревянные ступени, ведущие от дома на пригорок. На ступенях, как в театральной ложе, торжественно сидели птицы и впитывали энергию первых лучей. На второй ступени пёстрый молоденький слёток, на третьей и четвёртой расположилось семейство трясогузок, на шестой – самец горихвостки-чернушки. Дерево ступеней было покрыто шершавыми чешуйками инея – ночь была морозной.
Вдруг на самом верху зашевелились уши!
Зашевелились, развернулись и дали стрекоча! Ничего себе! Дикий заяц и прямо во дворе! Да ещё длинноухий какой! Толай, наверное, – пустынный заяц.
Во дворе всё очень компактно: на пригорке туалет и деловые постройки, тут же на широкой лавке выставка трофеев – огромные рога и черепа копытных, очевидно рассчитанные на гостей-туристов. Внизу дом с двумя входами: гостевым и хозяйским, баня.
За забором с пригорка виднелась долина реки Талдуры, обрамлённая невысокими, но белоснежными вершинами. Небо, толи от снега, толи от первых солнечных лучей, казалось особенно прозрачным и кристаллически-синим.
А ещё был виден стадион. Поперёк беговых дорожек его – глубокая трещина, в центре поля – провал, заполненный водой. Село Бельтир пострадало от сильного землетрясения.
Чуйское землетрясение сентября 2003 года было самым сильным континентальным землетрясением в России с 1990 года. Село находилось вблизи эпицентра и было практически полностью разрушено. Жителям предложили переселиться в новое поселение, где на средства государства был возведён Новый Бельтир. Но переехали только молодые семьи.
- Тут моя родовая земля, тут жили и похоронены мои предки и мы должны тут поддерживать жизнь, - рассказывала Чалмон. Её маленький сынишка Богдан, стесняясь чужаков, прятался за материнские ноги, но украдкой следил-таки за нами.
… На берегу Куектанарского озера мы встретили двоих туристов якутской наружности в сопровождении проводника – алтайца. Оказалось, что кострище, стол под навесом и чум из жердей, покрытый корой чуть вдали, – это ритуальные постройки для общения алтайцев с духами. Что время от времени потомки хозяев этих мест приезжают, чтоб «покормить огонь», поблагодарить духов места.
Мерген оценил проявленные нами вежливость и учтивость и не только разрешил нам приготовить на газу под навесом нехитрый перекус, но и побеседовал с нами об истории народов Алтая и Сибири, а также и о развитии финно-угорского мира.
- Раз вы из Удмуртии, то должны знать всё не только о своём народе, но и об исторических связях с соседями и родственными народами...
Кто-то внял взахлёб рассказам Мергена о становлении Алтайской Республики, кто-то остался при своём мнении, но умение слушать также получило подкрепление – в конце нашего обеда Мерген угостил нас печёными в золе кедровыми шишками. Нежнейший вкус молочно-восковых орешков казался изысканным и очень питательным.
