Вы слышали, что немецкий Spiegel сделал заявку на то, чтобы разобраться почему у нашего президента такая поддержка внутри страны. Я тоже видела ту обложку и прочитала в соцсетях короткий, так сказать, синопсис статьи:
Немецкий журнал Der Spiegel объяснил огромную популярность президента России Владимира Путина среди граждан РФ. Для этого немцам хватило двух слов. На обложку своего нового номера Der Spiegel поместил фотографию россиянина, идущего по улице в худи с изображением Владимира Путина. А заголовок под фотографией – "Он – народ". Почему так много русских поддерживают спецоперацию Путина на Украине". Это первый за много лет случай, когда крупные европейские издания помещают портрет Владимира Путина на обложку. И появление такого материала, возможно, означает осознание в Германии того факта, что план Запада обрушить экономику России провалился. Санкции, введенные Западом в отношении РФ, не только не достигли своих целей, но, наоборот, привели к противоположному эффекту".
Поскольку я знаю, что Зеркало немецкой демократии давно уже покрылось паутиной новых веяний и помутнело до черноты, то слабо поверила в осознание западными СМИ того, что происходит в России.
Кстати, как там дела у турбины? Сегодня навещали? Жива-здорова, не кашляет? Волнуюсь прямо...
Естественно, я заинтересовалась - как именно немецкий Роман Цимбалюк объяснил огромную популярность Путина среди россиян.
Дело в том, что журналист "Шпигеля" имеет точно такой же стаж пребывания в России, как и Цимбалюк. С 2008-го по 2022 год.
И что - помогло хоть чем-то сидение под стенами Кремля Цимбалюку?
Сами видели.
Вот и закрались в мою душу смутные сомненья. Особенно, когда мне удалось открыть в "Шпигеле", надеюсь, тот самый текст про "осознание". Ну, ведь фото то же самое, да?
А заголовок внутри совсем не такой, как на обложке. Цитата одного из собеседников немецкого журналиста: "Есть что-то нехорошее, что сидит глубоко внутри людей".
И подзаголовок, покушающийся на мое личное пространство, ибо в столице родилась и выросла я, а не немецкий перец: "Как война Путина изменила мою Москву". Парень, ты что себе позволяешь?!
Я, признаться, долго думала, стоит ли выкладывать мой скромный перевод, на который убила весь день. Потому что кто-то скажет - кому это надо?
А я отвечу любимой фразой из миниатюры Аркадия Райкина о вреде самогона: "Это дело надо изучать, ежели хочешь с этим делом как следует бороться!.. Отравиться можно".
Я после общения с нашей оппозицией так долго детоксом светлых мыслей очищалась, что не хотела снова окунаться. Однако понимаю, что раскачка страны идет в полный рост, поэтому предложу желающим разделить мою скорбную долю - почитать произведение немецкого Цимбалюка и сделать выводы. Кто, куда и как качнет. Чтение полезно исключительно с этой точки зрения.
Для того, чтобы статья удержалась подольше, я заменила некоторые недопустимые в нашем печатном пространстве выражения, которыми направо и налево кидался немец, на нейтральные. Но вы догадаетесь:
"Корреспондент SPIEGEL Кристиан Эш живет в российской столице уже 14 лет. Теперь он с трудом узнает даже знакомых людей. Почему так много людей поддерживают спецоперацию?
"Вы были в Буче?" - спрашивает меня молодой человек в штатском, листая мой паспорт. Мы сидим в маленькой комнате без окон в Терминале 2 аэропорта Шереметьево. После шести месяцев отсутствия я впервые вернулся в Москву, город, где я прожил 14 лет, и, очевидно, на этот раз у российского государства есть ко мне несколько вопросов.
Сначала пограничник забрал у меня паспорт. Затем со мной побеседовали еще два чиновника. "Что вы думаете о специальной военной операции?" - спросил один из них почти непринужденно, в то время как другой уже вышел из комнаты. "Специальная военная операция" - таким русским неологизмом называется вторжение в соседнюю страну. "Война - это ужасно", - ответил я. И вот, после нескольких часов ожидания, второй разговор. Молодой человек представился "Аликом" и предположительно принадлежит к секретной службе ФСБ.
Правда такова: да, я был в Буче, пригороде Киева, и видел там, что совершали российские солдаты против украинских граждан - даже если руководство России утверждает, что все это инсценировка для западных СМИ, а, значит, в конечном счете, и таких людей, как я.
Я испытал на себе последствия нападения Путина на Украину, и так же, как у Алика есть вопросы ко мне, у меня теперь есть вопросы к России. Что происходит в этой стране, которая ведет немыслимую для меня операцию? Страна, которую я знаю так долго, но понимаю так плохо (единственные золотые слова корреспондента).
Алик ответил простым "да" на мой вопрос. Он вежливо просит разрешить мне посмотреть фотографии на моем телефоне (я вежливо отказываюсь) и не писать так плохо о России (я бормочу уклончивый ответ). После добрых трех часов ожидания всё удалось. Я - в стране.
С тех пор как я живу в Москве, я веду бесполезную борьбу за исправление ментальной географии моих немецких друзей. Те же берлинцы, которые летали в Афины, Палермо или Мадрид, даже не подозревали, что Москва находится всего в двух с половиной часах полета. Россия казалась им бесконечно далекой, и это вызывало у меня сожаление.
Путин и мировая политика опровергли меня и отодвинули Москву на большие расстояния. Прямых рейсов из Германии больше нет. Мой рейс Аэрофлота из Анталии в Шереметьево также совершил пятичасовой облет до казахстанской границы, чтобы избежать воздушного пространства над южной Россией. Москва сейчас далеко.
Кто не знает, что Россия делает в соседней стране, тот не заметил бы этого в Москве. Буква "Z", используемая как знак "военной спецоперации", почти не видна ни на зданиях, ни на частных автомобилях. Иногда портрет солдата висит на обочине дороги, вот и все. Общественное пространство свободно от криков о ней. Но телевидение и радио полны ими.
Я замечаю это, когда включаю радио дома. До сих пор там звучала радиостанция "Эхо Москвы" (признана иноагентом на территории России). Хотя станция принадлежала группе "Газпром", она считалась форумом либеральной, оппозиционно настроенной Москвы. Вместо музыки были почти исключительно дискуссии, разговорные программы. Это был саундтрек моей повседневной жизни в Москве.
Когда в июле я снова включил свое радио в Москве, на частоте 91,2 вещала совсем другая станция: радио Спутник, пропагандист государственного концерна "Россия сегодня". Говорят о ракетном ударе России по Виннице. Молодой женский голос объясняет, почему излишняя жалость к мирным жителям Украины неуместна. "Мне тоже жаль собак, кошек, лошадей и птиц, - говорит она кокетливым тоном. - Но с таким подходом вам вообще не следовало начинать все это".
"Эхо Москвы", основанное в 1990 году, фактически было принудительно закрыто в марте за предполагаемое распространение "фейковых новостей» о "военной спецоперации" на Украине.
В ресторане, расположенном сразу за зданием Министерства иностранных дел, великолепным сталинским небоскребом, я встречаюсь с Алексеем Венедиктовым, который руководил станцией в течение 24 лет. У Венедиктова густая белая грива, он похож на слегка сумасшедшего профессора. Для меня Венедиктов - олицетворение той Москвы, которая окончательно пала 24 февраля. Это был город, в котором демократия была отменена, но власть имущие и оппозиция по-прежнему взаимодействовали в социальном плане, нити не были полностью оборваны. Венедиктов претендовал на то, чтобы подорвать мышление в схемах "друг-враг", балансировать между властью и оппозицией. Венедиктов пил вино с Путиным, знал министров, дружил с пресс-секретарем Путина и с начальницей пропагандистского телеканала RT. На своей радиостанции он также регулярно давал слово воинственным противникам демократии, писателю Алексею Проханову, например. После закрытия "Эха Москвы" Проханов сказал, что те, кто хочет продолжать его слушать, должны "приложить ухо к земле". Вы слышите звук танков, проезжающих по Донбассу? Я тоже".
Каждую осень Венедиктов со своим каналом проводил большую вечеринку, на которой встречались правительственные чиновники, депутаты Думы, активистки Pussy Riot, оппозиционные политики. В художественной галерее Зураба Церетели было вино и канапе, можно было стоять между китчевыми портретами царей и огромным яблоком с эротическими скульптурами, приходил даже престарелый Михаил Горбачев.
У входа стоял хозяин, эксцентрично одетый в рубаху лесоруба и светящийся жилет, со своей взъерошенной шевелюрой, веселый мастер церемоний для подавленной, но все еще живой компании. Хотя с годами становилось все меньше чиновников и бизнесменов, которые с ним по-прежнему встречались. В этом году Россия полутонов и оттенков окончательно сошла на "нет". Режим требует однозначности, определенности. Венедиктов утратил свою роль. "24 февраля мне стало ясно, что они закроют мою радиостанцию. Даже если бы мы просто передавали музыку", - говорит Венедиктов. Но, вероятно, он сам все же ускорил ее конец. Я пришел в студию рано утром и сказал: "Это будет иметь катастрофические последствия для моей страны. Путин совершил колоссальную ошибку". Они немедленно доложили об этом Путину, и тот расценил это как предательство.
Предательство - центральная категория в мышлении Путина. Есть враги и предатели, как он сам объяснил Венедиктову в разговоре, длившемся несколько часов летом 2000 года, после первой крупной пиар-катастрофы его президентства - гибели подводной лодки "Курск".
***
Думаете, я что-то путаю, неправильно перевела слово, которым журналист называет трагедию "Курска"?
Пожалуйста, попробуйте сами: "ersten großen PR-Katastrophe seiner Präsidentschaft".
А знаете, какой снимок "Шпигель" поставил сюда. Не на обложку.
Просто мессия и виноватый школьник.
Вы только посмотрите в эти честные глаза за очками!
*****
Продолжаем читать Кристиана:
"Враги сражаются с тобой открыто, ты знаешь с кем имеешь дело, сказал тогда Путин Венедиктову. Предатели наносят удар в спину, когда ты колеблешься. С врагами можно заключить перемирие. Предателям нет пощады.
"А кто я в этой конструкции?" - спросил Венедиктов.
"Враг", - смеясь, сказал Путин.
Выживание радиостанции Венедиктова зависело от этого различия. Было хорошо, когда тебя считали "врагом", потому что альтернатива была еще хуже. "Сейчас я перешел в другую категорию", - говорит Венедиктов. В апреле он также был объявлен "иностранным агентом" - классификация, которая дается СМИ и людям, которые якобы находятся под иностранным влиянием или получают иностранное финансирование. Многие чиновники тогда прервали контакты с Венедиктовым.
В начале марта, когда станция уже была закрыта, Венедиктов встретился с Маргаритой Симоньян, главой RT. Он называет ее "Марго", они дружат. Там же был и муж Симоньян, который ведет на телевидении оголтелое пропагандистское политико-сатирическое шоу. Венедиктов принес фотографии украинских детей. Я сказал: "Марго, это такие же дети, как и твои". Я думал, она расскажет мне что-то о сопутствующем ущербе. Но ее глаза остекленели, и она сказала: "Нацисты бомбили себя. Это инсценировка." Венедиктов говорит: "Она не играет. Она действительно в это верит." Он прервал контакты. Можно поинтересоваться, как руководитель единственной в России радиостанции, критикующей Кремль, вообще мог дружить с Propagandachefin? Чего он ожидал? Венедиктов видит в отсутствии сострадания к погибшим детям Украины проблему не Симоньян, а всего российского общества. Одиннадцать миллионов российских семей имеют близких родственников на Украине (очнулся, а кто про то, какие мы разные, 14 лет трындел?) Это составляет 40 миллионов человек, у которых там есть мать, отец, брат, сестра, внуки.
И при этом - такая поддержка. Как такое может быть? "Одной пропагандой это не объяснить, сказал он. Есть что-то нехорошее (Ungutes), что сидит глубоко в сердцах людей. Речь идет о младшем брате, Украине, которого считают предателем, потому что он хочет жить лучше, чем вы", - говорит Венедиктов.
Мне тоже трудно описать отношение русских к украинцам, потому что оно меняется. У каждого поколения русских своя Украина. Для тех, кто постарше, Украина - это регион, где люди говорят на смешном крестьянском диалекте и любят сало. Россияне постарше смирились с тем, что у поедателей сала есть отдельное государство. Но они не смогли воспринимать его как чужую страну. Для молодых россиян Украина - это чужая страна. Им не больно, что страна стремится на Запад. А восемь лет отчуждения после Крыма в 2014 году наложили на них сильный отпечаток.
И старые, и молодые, как мне кажется, в основном, плохо знают Украину. Преимущество молодых только в том, что они это понимают. Путину 69 лет. Он даже не представляет, как мало он знает об Украине. (Ну, с Эшем и немцами, ясное дело, никто не сравнится).
Венедиктов убежден, что Путин делит на врагов и предателей не только людей, но и народы. "Прибалты - враги Путина. Украинцы - предатели, часть нашего народа, которая сбежала, дезертировала, перешла в проклятое НАТО и на Запад". Так он, Венедиктов, заявил об этом на днях президенту Латвии. Именно предполагаемая близость к украинцам объясняет готовность применить насилие.
Только оглядываясь назад, после того, как прошел его первый ужас, Венедиктов понял логику действий Путина. "Эта "спецоперация" абсолютно его, - говорит он. - Путин - фанатик. Его мировоззрение было таким уже много лет. Меня удивляет не Путин, а российское общество". В конце марта кто-то оставил перед дверью квартиры Венедиктова свиную голову с украинским гербом. С другой стороны, люди подходят к нему на улице и благодарят за то, что он все еще в России. "Пока не будет физической угрозы,буду оставаться в стране, - говорит Венедиктов. - Но единственное, что ты можешь делать в данный момент - утешать, исцелять, успокаивать".
Мои собственные российские коллеги, друзья и знакомые в основном покинули Москву, большинство из них - в начале марта, когда начали циркулировать слухи об объявлении (формального статуса конфликта). Теперь некоторые постепенно возвращаются. В отношениях эмигрантов и оставшихся чувствуется разочарование и взаимная обида. Гарри Каспаров, экс-чемпион мира по шахматам и оппозиционный политик, обвинил всех, кто остается в стране, в том, что они несут "личную ответственность". "Круг моих друзей радикально сократился", - говорит один журналист-друг, который остался. Моральное высокомерие по отношению к оставшимся озлобило его. "Весь креативный класс показал свое истинное лицо", - говорит он.
****
Только мне казалось, что журналист собирался поговорить с россиянами и попробовать их понять - как следовало из надписи на обложке журнала?
И здесь первая глава закончилась. Начался рассказ о позиции другого собеседника корреспондента.
****
"Нет хорошего решения. Есть только выбор между двумя плохими решениями", - говорит Марина Литвинович, с которой я встречаюсь в кафе. Литвинович - борец за гражданские права и оппозиционный политик с интересным прошлым. Она работала на Кремль в качестве молодого политтехнолога, позже - на миллиардера Михаила Ходорковского, политика Каспарова и гламурную знаменитость Ксению Собчак, которая выдвинула свою кандидатуру против Владимира Путина в 2018 году по просьбе Кремля, чтобы оживить скучную избирательную кампанию. В феврале Литвинович призвала к протестам. При выходе из дома ее арестовали. В апреле она призвала остаться в стране:
"Здесь будет много работы, - написала она. - Кто будет ее делать, если вы все уедете?"
Литвинович исследовала в фокус-группах, что на самом деле происходит в умах тех русских, которые поддерживают СВО. Она говорит о почти религиозной убежденности в правоте. "Вы не можете убедить их рациональными аргументами. Они говорят: "Мы не начинали войну - потому что мы хорошие парни. Мы не убиваем мирных граждан - потому что мы хорошие. Мы не разрушаем города - потому что мы хорошие". Когда вы приходите к людям с Бучей и Мариуполем, они говорят: "Наши солдаты на такое не способны".
Это прямое следствие риторики Кремля. Он действует так, как будто то, что происходит на Украине, необходимо для завершения победы над гитлеровской Германией. Он говорит о борьбе с нацизмом, как будто сама идея украинского национального государства является фашистской. Он зарядил современный конфликт энергиями из прошлого.
"Люди не могут допустить мысли, что мы можем быть плохими. Это разрушило бы их мир, их страну, их представление обо всем, что произошло за последние 30 лет", - говорит Литвинович. Она сравнивает это с распадом СССР. В то время она была подростком и только что вступила в комсомол. "Я была очень индоктринирована, - говорит она, - и это был шок, когда всё, что было хорошим, вдруг стало считаться плохим. И стали постоянно говорить о Сталине и его репрессиях".
Возможно, веру русских в чистую войну и чистую армию нельзя поколебать, говорит эксперт Литвинович. "Возможно, мы лучше оставим людей с их верой и сосредоточимся на Путине и его приказах. Так же, как тогда, когда сначала всё свалили на Сталина"
Литвинович говорит свободно и непринужденно, как будто с ней ничего не может случиться. У нее действительно есть защита: ее младшему сыну десять лет. Пока ему не исполнится 14, у нее есть все шансы избежать тюремного заключения. Но в России на это рассчитывать не приходится. Литвинович имела дело с тюремным надзором как активист по защите гражданских прав; она знает, как обстоят дела в московских тюрьмах предварительного заключения. Пришло время подготовиться: снова идти к стоматологу, проверять документы детей, строить планы на более длительное отсутствие. "Я люблю страдать, как и все русские", - говорит она со смехом. "Несколько лет в тюрьме меня вполне устраивают".
Ничто так не отличает российское общество от украинского, как готовность подчиняться почти монархической форме правления. Как оно может научиться быть иным? За три десятилетия Украина пережила пять реальных смен власти, Россия - ни одной.
Владимир Путин втянул свою страну в судьбоносный конфликт, но даже в элите никто не считает себя способным повлиять на него. Времена, когда Путин зависел от элиты и выступал в качестве арбитра между различными заинтересованными сторонами, давно прошли. Сейчас элита зависит от Путина. Она дрожит. Сопротивление и бегство, кажутся бесполезными. "На подводной лодке не убежишь", - говорит один предприниматель с хорошими связями. "Я сказал своим детям: задача сейчас - выжить". "Путин совершил ошибку таких фантастических масштабов, что никогда не сможет ее признать. Лучше принять яд", - говорит бывший высокопоставленный чиновник. Ему потребовалось полтора месяца, чтобы оправиться от шока. "Я просыпался каждое утро и задавался вопросом, правда ли это вообще". - "Разве тогда не имело бы смысла высказать небольшую критику СВО? "Я не высказываюсь по политическим вопросам, - говорит мужчина. - Кроме того, вы все равно ничего не можете изменить". Кто еще имеет хоть какое-то влияние на Путина в этой автократической системе, трудно понять. Более интересным, чем ответы на этот вопрос, является то, как они даются. "Юрий Ковальчук. Это почти второй Путин", - шепчет один из собеседников, указывая на потолок, чтобы обозначить скрытые подслушивающие устройства. Ковальчук - друг детства Путина и банкир, который, как говорят, имеет постоянный доступ к президенту. Затем собеседник говорит на прощание: "Осторожно! В последнее время в Москве появилось много информаторов".
Не только страх и беспомощность делают московскую элиту покладистой. Появляется также новый опыт: санкции западных правительств, отказы западных банков. "Сейчас появляется новый класс людей, которые заинтересованы в выживании путинского режима - чтобы их не лишили их активов и дома, в России", - говорит бывший чиновник. "Весь истеблишмент стал заложником Путина. Это относится даже к его преемникам. Россия изолирована надолго". Что касается элиты, то это относится и ко многим простым россиянам. Они чувствуют, что западные санкции подтверждают, что на самом деле эта война была не нападением России на Украину, а борьбой с всепоглощающим, ущемляющим всех Западом.
"Они говорят, что мы начали войну на Донбассе и в Украине. Но на самом деле его развязал коллективный Запад", - сказал Путин в июле. Он имеет в виду революцию на Евромайдане в 2014 году, которая, по его мнению, была агрессивным актом Запада и, в некотором смысле, первородным грехом, из которого вытекает все остальное. "Спецоперация" была начата Россией, "война", с другой стороны, Западом уже в 2014 году, такова аргументация. "Как вы можете думать, что война - это хорошо? Война - это всегда плохо", - говорит таксист, которого я спросил о его отношении. Я вздохнул с облегчением.
"Но не мы это начали", - добавляет он, а затем защищает "спецоперацию" и гневно обрушивается на глупых украинцев и клоуна, которого они избрали в президенты. "Они должны были голосовать головой!" - кричит он.
Что думает большинство москвичей, этого не знают и москвичи, потому что они мало говорят между собой об этом. Я слышу и то, и другое, поддержку и критику. Другой водитель рассказывает: "На днях у меня в машине было три солдата в отпуске с фронта. Я спросил, чем они вообще занимаются на Украине. "Защищаем родину", - сказал один. "Твой дом здесь, а не там!" - сказал я. - По телевизору показывали солдатских матерей, которые с гордостью рассказывали о своих погибших сыновьях. Я бы вцепился в горло армейцам: "Верните мне сына! Как ты посмел отправить его туда!"
"Я разочарован в русских", - говорит коллега, который сам родом из Донецка и уже много лет критикует действия украинского правительства против "народных республик". Теперь он осуждает Россию.
Мою немецкую кредитную карту не принимают, но появились новые обменные пункты. Некоторые упаковки для напитков цветные наполовину - отсутствуют необходимые красители. Западные автопроизводители ушли, запасные части теперь доступны в интернет-магазинах. Apple и Nike тоже ушли. Большой Макдональдс на Пушкинской площади, открытый еще в советские времена, теперь называется "Вкусно и точка", гамбургеры и фри на вкус немного отличаются. Бургер Кинг остался.
Это до смешного маленькие изменения. Санкции бросили тень на будущее России, но не на настоящее. Все еще можно делать вид, что все в порядке, что жизнь продолжается. ... Не воет сирена воздушной тревоги, не стреляют зенитные пушки, просто немного изменился ассортимент товаров. Кто видел Бучу, тому трудно видеть этот контраст. Рядом с посольством США, которое сейчас практически пустует - объявление у входа предостерегает от поездок в Россию, - я встречаю одного из немногих людей, которые действительно ждали нынешних событий. Мы сидим в комнате для курящих в подвале торгового центра, на стене висят эротические фотографии.
Александр Бородай, депутат Думы от кремлевской партии "Единая Россия", - слегка опухший человек с нервной, быстрой речью. Я впервые увидел его в 2014 году, в Донецке. Тогда Бородай позволил себе провозгласить себя "премьер-министром" вновь образованной "Донецкой Народной Республики". Я нашел это странным решением.
Неужели предполагаемые сепаратисты не могли представить кого-то более убедительного, чем политтехнолог из Москвы, не имеющий ни малейшего отношения к Донбассу? "Все это не имеет значения, - сказал мне тогда Бородай, - мы все русские люди". ... Бородай - консервативный политтехнолог и убежденный сторонник Российской империи, он в то время предпочел бы, чтобы война распространилась на всю Украину. Для таких людей, как он, было разочарованием, что Россия присоединилась к Минским соглашениям о прекращении огня в 2014 и 2015 годах. Вместо того, чтобы восстановить империю, Путин остановился на полпути. Сейчас Бородай, которому недавно исполнилось 50 лет, переживает исполнение своей мечты. "Для меня началось важное и, да, довольно радостное время, - признается он. - Никто не говорил, что хорошие времена даются легко".
Депутат от правительственной фракции теперь много путешествует по соседней стране с оружием в руках. Он возглавляет "Союз добровольцев Донбасса", ветеранскую организацию, которая в настоящее время содержит три батальона численностью 400 человек и два отряда численностью 250 человек в Украине. И эти добровольческие отряды несут большие потери: 1500 его людей уже пали, признает Бородай. Министерство обороны России не сообщало данные о потерях в течение четырех месяцев.
Бородай всегда называет Украину "так называемой Украиной" - для него это не государство, а всего лишь колония Запада, которая должна "воссоединиться с остальной Россией". Конечно, есть украинцы, которые этого не хотят. Но он, со своей украинской фамилией, имеет "по крайней мере, столько же прав решать это, сколько Селенский, который даже не украинец по крови. И даже в Киеве, утверждает Бородай, многие люди быстро перейдут на другую сторону, "когда поймут, что сила и победа на нашей стороне". Где закончится война? "Скорее всего - на западной границе Украины", - говорит он.
Пока москвичи изображают мир в городских кафе, Бородай мечтает в своей курилке исправить задним числом распад Советского Союза. Не исключена ликвидация Украины. Когда-то это была мечта радикального аутсайдера. Теперь российское руководство мечтает об этом, и единственное опасение Бородая заключается в том, что Путин может снова стремиться к преждевременному миру, как он сделал это в Минске.
По крайней мере, о нем можно сказать: Бородай не изменил своего мнения. Дмитрий Тренин, которого я встречаю в кафе на Бульварном кольце, - совсем другой человек, чем раньше, и это меня огорчает, потому что он играл важную роль в моей работе в качестве московского корреспондента.
От него, приветливого пожилого джентльмена с усами, хриплым голосом и гениальной головой, я узнал, как Россия смотрит на мир. В идеальной России будущего Тренин был бы советником Кремля по национальной безопасности, шутил его коллега много лет назад. Тренин чувствовал себя одинаково комфортно и на Западе, и в России. Эксперт по внешней политике и политике безопасности возглавлял Московский центр Карнеги - филиал американского аналитического центра, который был закрыт российским правительством. С другой стороны, он два десятилетия служил в армии, в том числе в качестве офицера связи в Потсдаме во времена холодной войны.
Тренин всегда был патриотом, некоторые считали его слишком близким к Кремлю. Я ценил его трезвый анализ. Он считает зацикленность Путина на расширении НАТО на восток преувеличенной, а вмешательство России на стороне повстанцев на Донбассе в 2014 году "самой серьезной ошибкой внешней политики Путина". Он говорил, что Россия должна забрать не территории Украины, а тех жителей Украины, которые предпочли жить в России. ... Еще за неделю до рейда Путина на Украину, когда Вашингтон ежедневно предупреждал о российском вторжении, Тренин убежденным тоном заверял меня, что ничего не планировалась. Он говорил так, как будто кризис уже миновал. Поход войск Путина был для него устной угрозой.
Тренин, которого я встречаю пять месяцев спустя в Москве, - это совсем другой человек. Или я просто ошибся в нем? С февраля Тренин ни словом не обмолвился о критике вторжения. Он поддерживает более масштабные военные действия. Тренин обвинил Запад в желании "окончательно решить "русский вопрос", поэтому нет места для серьезного диалога. России необходимо "самоочищение" от потребительства и других ложных ценностей, новая "русская идея".
- Я сразу же, 24 февраля, сказал своим американским друзьям: я - офицер в отставке. Пока это длится, я не скажу и не напишу ни одного слова, которое могло бы навредить российской армии, ее руководству или главнокомандующему, - говорит Тренин в кафе.
Россияне, выступающие против , являются "лицемерами" (потому что они не критиковали предыдущие конфликты) или "противниками государства". Кроме того, он политик-реалист, а не пацифист. Тренин похож на немецкого профессора в августе 1914 г. Он прохладно рассуждает о ликвидации соседней страны (которой, как "максимум", скорее всего не будет) и о том, останется ли у оставшейся Украины столица в Киеве ("в настоящее время вопрос еще открыт"). Он надеется на "самоочищение" России через эти события. "... Это подрывает культ денег в стране". Он надеется, что конкуренцию старой коррумпированной элите составят те, кто сейчас действует на Украине. Стране нужна идеология - "русская правда" или "справедливость", как он ее называл, - и по другому управляемая экономика.
Аналитики, которые просто думают о мире, по словам Тренина, не должны представлять себя в роли тех, кто изменил мир. При этом он заявляет, что не предвидел таких шагов Путина. Он, Тренин, измерял Путина собственным рацио. Для меня это звучит так: нельзя понять Путина. Надо следовать за ним.
*****
На этом осознание позиции россиян в плане поддержки своего президента у "Шпигеля" заканчивается, потому что нужен немецкий свет в конце туннеля, как в голливудском кино.
*****
Кристиан Эш продолжает опросы:
"В пятницу утром я сажусь в самолет и лечу два с половиной часа на восток, в Екатеринбург на Урале, в родной город предшественника Путина Бориса Ельцина. Там есть большой "Ельцин-центр", музей и архив по образцу американских президентских библиотек. Это окно в прошлое России до Путина, и в некотором смысле это также Россия, какой она могла бы стать без Путина. На российском телевидении 90-е годы служат лишь темной фольгой, на фоне которой сияет правление Путина.
Но это также было время плюрализма, разнообразия СМИ и надежд. Как хорошее, так и плохое, что возникло в России, заложено тогда. Анимационный фильм рассказывает историю России с самого начала как историю общества, стремящегося к свободе. Изображены различные возможные преемники Ельцина, Путин - лишь один из них. В конце Ельцин усталым голосом передает бразды правления Путину. "Будьте счастливы. Вы это заслужили", - говорит он русским.
Как может выглядеть будущий Путин-центр? Какую роль в этом сыграет налет на Украину? Какое послание усталый Путин передаст своим гражданам в конце экспозиции?
Будущее ельцинского периода казалось ясным. Теперь страна, похоже, настроена на долгий упадок. "Лучшее время нашей жизни уже позади", - сказала мне в Москве моя коллега Лена. Это прозвучало бесконечно грустно. Даже самому Ельцин-центру, возможно, уже нет места в новой России. В феврале он опубликовал призыв, который пришлось удалить с веб-сайта. По государственному телевидению центр часто подвергается нападкам. Весь Екатеринбург - "центр отвратительных либералов", по словам одного из ведущих ток-шоу, верного Путину.
Прямо под этими строчками журналист являет лик другого человека, олицетворяющего одним своим светлым обликом другие ценности. Мне он, правда, напоминает Митю Фомина в клипе "Всё будет хорошо, куда бы ты не шел".
Евгений Ройзман, экс-бургомистр Екатеринбурга: "Это Россия. Даже если люди молчат, это уже чего-то стоит"
В субботу я переодеваюсь в спортивную одежду и отправляюсь к дамбе в центре Екатеринбурга. Евгений Ройзман, бывший мэр города, как и каждые выходные, пригласил на совместную пробежку. Ройзман - фигура, известная всей России - один из немногих видных критиков Кремля, все еще находящихся на свободе, и самый громкий противник СВО в стране. В Твиттере он написал о "самой подлой, позорной и несправедливой войне, которую когда-либо вела Россия".
- И при этом я давно не говорю всего, что думаю, - объяснил мне Ройзман накануне вечером. Мы сидели вместе в офисе его фонда помощи, в то время как один посетитель за другим просили поддержки. Речь шла о дорогих лекарствах, о юридической помощи против мошеннического автосалона, о писательском совете по написанию стихотворения против СВО. Ройзман слушал всех со стоическим видом.
В последний раз я видел Ройзмана в январе 2021 года, мы оба ждали в московском аэропорту Шереметьево возвращения оппозиционного политика Алексея Навального, который выздоравливал в Германии после отравления ФСБ. Ройзман с ним дружит. Навальный сразу же попал под стражу. "Мне тогда ряд политиков сказал: "Ты мог бы стать новым лидером!" Я ответил: "Зачем? Чтобы я сам сидел через месяц?"
Сейчас против Ройзмана возбуждено три дела за "дискредитацию вооруженных сил". Но он сочувствует тем, кто не выступает открыто против. По его словам, существует серьезная пассивная оппозиция. "Это Россия. Даже если люди молчат, это уже чего-то стоит". На самом деле, даже в Екатеринбурге вы увидите удивительно мало пропаганды, никаких знаков "Z" на машинах.
Ройзман не относит себя к оппозиции, которой больше не существует в России после ареста Навального. Он видит себя вообще вне политики. "Моя задача - заставить людей видеть: ты можешь не сдаваться, ты можешь продолжать делать то, что считаешь правильным и что приносит выгоду, и не сотрудничать с государственной властью. Риски для меня очевидны".
В России 2022 года это уже много. Это то утешение и исцеление, о котором говорил бывший главный редактор радио Венедиктов в московском ресторане. В стране, где любой общественный протест немедленно прекращается, встречаться каждую субботу на пробежке - уже смелый поступок. В эти выходные собралось около 30 человек. Они неспешно прогуливаются вокруг городского пруда, мимо Ельцин-центра и обратно. Без флагов и лозунгов, это тихая встреча единомышленников.
"Надеюсь, Ройзмана не посадят", - говорю я Руслану, который идет рядом со мной и специально прилетел из Москвы со своей девушкой, чтобы увидеть Ройзмана и пробежаться с ним.
И я надеюсь, они не убьют его, говорит Руслан.
Надежда в России сокращается".
*****
Друзья мои, как вы считаете, удалось ли немецкому журналисту, который провел в России 14 лет, хоть что-нибудь о нас понять?
У меня такое чувство, что он все эти годы не выходил из "Жан-Жака". И вообще старательно избегал людей, далеких от его представления о месте журналистской службы.
И вообще - продолжаю возмущаться тем, что он называет столицу моей Родины "моя Москва" и объясняет немцам, почему она должна выглядеть иначе, а мы тут все не правы.
Его какое дело?
