Французы действительно понесли значительные потери за те шесть недель, что длилась битва за Францию, но учитывая, что их вооруженные силы были примерно такого же размера как у Германии, даже без помощи небольшого британского экспедиционного корпуса, кажется что это сопротивление закончилось довольно быстро.
Итак, в двух словах, французская сторона плохо руководила как в военном, так и в политическом отношении. Когда дела пошли совсем плохо, наступила паника и самоуспокоенность, и ни у кого не было ни малейшего представления о том как продолжать борьбу, и они потеряли желание это делать.
Итак, начнем с вершины военной цепочки. Главнокомандующим французскими войсками был 68-летний Морис Гамелен, заслуженный ветеран Первой мировой войны. К сожалению, никто, включая его бывшего протеже Шарля де Голля, не смог убедить его обновить свою военную доктрину, чтобы переосмыслить роль танков, которые должны быть непременно использованы в современной войне. Во времена Гамелена танки были ненадежными и малоэффективными, с едва сносными условиями для оперативного экипажа, и их можно было легко обогнать пешком, но к 1940 году танки превратились в молниеносно быструю и маневренную мобильную артиллерию, которая была неудобна, но безопасна во всем, кроме огня. - они могли развивать максимальную скорость в диапазоне 70 км/ч.
Таким образом, Гамелен понятия не имел, что его ждет. Шарль де Голль с французской стороны, и Гудериан с немецкой стороны выдвинули идею массового использования танков в строю, но только немцы приняли эту идею.
Кроме того, Гамелен провел восемь месяцев, сидя на заднице в Париже, говоря своим войскам, чтобы они сидели и ждали атаки немцев, исходя из предположения, что наступательные операции не могут быть успешными в современной войне и что вы должны сидеть сложа руки в глухой обороне. Гамелен также воздерживался от использования радио и телефонной связи и отправлял все заказы курьером на мотоцикле. Кроме того, нельзя было назвать их «приказами» — Гамелен не решался указывать командирам, что делать, а просто давал предложения.
Когда в мае немцы начали наступательные операции, Гамелен привел в действие свой план, бросив все свои силы на бельгийскую границу, ожидая, что основная атака Германии будет нанесена в этом направлении. Это не был глупый план - как разведка (которая зафиксировала ряд немецких планов), так и глубокое понимание немецкой военной доктрины указывали на то, что это было основным направлением немецких операций.
Но вопреки всем ожиданиям немцы решили атаковать через Люксембург. Считалось, что это почти невозможно, поскольку местность была полна гор и лесов, и по ней можно было пройти только по узким дорогам. Тем не менее немцы сосредоточили на этом пункте почти все свои силы, включая колонны из сотен танков.
Поскольку Гамелен и другие планировщики считали это невозможным, лучшие дивизии Франции, подкрепленные британцами, находились на границе с Бельгией, ожидая там неминуемой атаки. Вторые лучшие дивизии занимали линию Мажино, которая оказалась непроходимой. Таким образом, десять дивизий, в основном состоящих из новобранцев, охраняли то место, где немцы атаковали, и у них было всего около дюжины танков на дивизию. Когда немцы атаковали, войска в этом районе понятия не имели, что делать, даже не пытаясь перекрыть узкие дороги камнями и деревьями, которые можно было легко взорвать. Немцы вскоре прорвались и начали двигаться в сторону Ла-Манша.
Войска на линии Мажино были беспомощны, так как вся их артиллерия стояла на позициях и не было возможности организовать их движение на север. К этому моменту войска на севере уже вошли в Бельгию, и быстро наступающие немцы перерезали пути их снабжения. Кроме того, бельгийские беженцы начали толпиться на дорогах, ведущих во Францию, что затруднило их использование французами.
Это был не 1914 год, когда французы могли легко использовать железные дороги для перемещения войск быстрее, чем немцы. Французы планировали сосредоточить свои резервные силы перед наступлением немцев, но вскоре обнаружили, что немцы уже прошли эту точку.
Вернувшись в штаб-квартиру, Гамелен был ошеломлен. Поскольку никаких планов и новостей с фронта не было, он вскоре убедился, что среди него есть предатели, помогающие немцам, или, что еще хуже, социалисты в правительстве. Подробнее об этом позже.
Таким образом, полевые командиры были в значительной степени предоставлены сами себе и не знали, как использовать свои силы вместе, чтобы остановить или замедлить немецкое наступление. Поскольку французские командиры увидели, что их припасы на исходе и что у них нет возможности связаться со штабом или с другими французскими войсками, многие из них начали массово сдаваться. Немцы, со своей стороны, вполне справедливо хорошо обращались с французскими пленными, и когда распространилась молва о том, что немцы не мстят, многие командиры сдались ближайшим немецким частям, которые они смогли найти.
Нельзя сказать, что французы совсем не сопротивлялись. Де Голль, со своей стороны, организовал отряд из нескольких сотен танков и разработал план атаки на немецкую колонну у границы с Люксембургом. Зная, что немцам необходимо продолжать снабжать топливом свои танки, он надеялся перерезать их линии снабжения, бросив танки на мель на французской территории, где их можно было бы легко уничтожить после того, как они исчерпают свои запасы топлива. Однако в базе немецкой атаки все еще было много танков, немецкая пехота выдвинулась для поддержки, а орудия французских танков были недостаточно сильны, чтобы достаточно повредить немецкие танки. Атаке Де Голля удалось доставить неудобства немцам, но в конце концов ему пришлось отступить.
Естественно, все это вызвало политическую неразбериху еще в Париже, где правительство поняло, что настоящим врагом являются не немцы, а ползучий социализм! С тех пор, как социальные реформы во время Первой мировой войны предотвратили революцию во Франции, правое французское правительство опасалось, что страна получит либерально-демократическое правительство веймарского типа. Левые оппозиционные партии призвали к отставке правительства из-за фиаско.
В отчаянии правительство предложило 84-летнему Филиппу Петену стать премьер-министром. Петен был широко уважаемым героем войны. Считалось, что он сможет убедить французов в том, что все не так плохо, как кажется, поскольку они найдут способ продолжить войну.
Вместо этого, когда он вступил в должность, он пригрозил уйти в отставку, если Франция не сдастся или они не смогут убедить Соединенные Штаты присоединиться к военным усилиям. Его отставка почти наверняка приведет к тому, что левые партии получат непосредственный контроль над правительством, и было широко распространено мнение, что они ничего не могли сделать и с военной ситуацией. Франция, по сути, станет республикой веймарского типа с ослабевающим влиянием военной и капиталистической элиты. После недолгих колебаний французское правительство удовлетворило требования Петена и начало строить планы капитуляции.
На другом берегу Ла-Манша в Лондоне новый премьер-министр Уинстон Черчилль был в шоке. Англия вступила в войну, пообещав, что ни одна из сторон не сдастся в одностороннем порядке. Более того, у Франции все еще были миллионы солдат на поле боя, ее флот был полностью цел, и она даже не начала использовать ресурсы своей все еще огромной империи. Однако, с точки зрения французов, даже если бы они могли продолжить войну, это означало бы конец французского правительства, каким они его знали. Они не желали рисковать тем, что тот же хаос, который случился в России во время Первой мировой войны, не приведет к созданию левого государства.
Таким образом, французы пришли к соглашению с немцами, передав северо-восточную часть страны под оккупацию, в то время как юго-западная часть осталась незанятой. Правительство переехало из оккупированного немцами города Парижа в неоккупированный курортный город Виши.
Потом все сошло с ума. Де Голль отправился в Англию и совершил государственную измену, сказав оставшимся французским войскам продолжать сражаться. Британцы прибыли к объектам французского флота в Средиземном море и уничтожили его, чтобы он не попал в руки немцев. Было основано движение «Свободная Франция», и несколько французских колоний отделились от Виши и заключили в тюрьму чиновников Виши, пообещав поддержку «Свободной Франции». Французские солдаты и летчики направились в Англию, где организовались, чтобы сражаться на стороне британцев.
