От Ришелье до последнего короля французов - Пале-Рояль был центром культурной, политической, экономической жизни города. На рубеже XVIII- XIX вв. в Париже не было места более популярного и модного. Все иностранцы должны были увидеть его, все парижане проводили там время. Сегодня так говорят про московский Сити, что оттуда можно не выезжать вовсе и найти все, что душе угодно в любое время. То же было в Пале-Ройяль.
Сад этого дворца всегда входит в разнообразные интернет-списки "самых секретных мест Парижа", и пожалуй, на это есть основания.
Это фасад дворца, выходящий на ул. Сент-Оноре, и скорее всего туристы пройдут мимо, потому что увидят, что это какое-то правительственное здание, развеваются флаги, стоят жандармы, написано: "Конституционный совет", "Государственный совет", в общем, не очень интересно, и вряд ли догадается о том, что за фасадом скрывается один из самых красивых садов Парижа.
Вот такой вот сад. В феврале-марте здесь цветут самые большие и яркие магнолии в городе, нарциссы, тюльпаны, птицы поют, непуганные дрозды на нижних ветках, летом- гортензии, по осени высаживают хризантемы.
В крытых колоннадах- масса магазинов, ресторанов, художественных галерей. И нигде нет никакой таблички, возвещающей о том, что это памятник культуры, архитектуры, истории, что его обязательно нужно посетить, нет, есть только маленькие арочные проходы по периметру для самых любознательных.
История этого места началась с герцога Ришелье, который задумал построить себе дворец в 20-30 гг. XVII века, выбрав архитектором Жака Лемерсье, который, судя по датам одновременно работает также над Часовым павильоном Лувра и над церковью Сорбонны, где Ришелье в последствии будет похоронен. К сожалению, от этой первой постройки практически ничего не осталось, потому что за следующие 200 лет дворец был перестроен несколько раз.
У парижского адвоката и историка города XVII в. Анри Соваля сохранилось небольшое описание дворца, с которым (с описанием), видимо, был знаком А. Дюма, и он приводит его в одной из своих книг:
«Этот дворец с театральным залом, где могли разместиться три тысячи зрителей; с салоном, где разыгрывались пьесы, обычно представляемые комедиантами на театре Маре-дю-Тампль; со сводчатым потолком, украшенным Филиппом де Шампенем (автором портретов Ришелье) мозаикой по золотому фону; с собранием портретов великих людей кисти известных художников Вуэ, Юстуса ван Эгмонта и Поэрсона — собранием, в котором кардинал, наперсник будущего, заранее уготовил место и для себя; с античными статуями, доставленными из Рима и Флоренции; с латинскими двустишиями, сочиненными Бурдоном, и эмблемами, придуманными выразителем королевской воли Гизом, — был действительно столь роскошен, что кардинал-герцог, хотя и принадлежал, как всем известно, к людям небоязливым, испугался за это великолепие и, чтобы без опасений прожить во дворце до своей смерти, еще при жизни принес его в дар королю Людовику XIII.» "Инженю", 1854.
Обращу внимание, насколько небольшим был сад в то время, и нужно понять, где был театр. Вот здесь, в самом правом корпусе, под двухскатной крышей и располагался театр на 3000 мест.
После смерти Ришелье дворец становится Королевским потому, что туда из Лувра переезжает Анна Австрийская со своими двумя маленькими сыновьями: младшим Филиппом Французским и старшим, но пока еще очень юным королем Людовиком XIV, при котором она долгое время была регентом.
Людовик не любил дворец, потому в детстве с ним здесь произошел ряд неприятных случаев: например, он едва не утонул в одном из бассейнов в саду.
Потом им пришлось по возможности тайно бежать из дворца от участников Фронды, антиправительственного восстания, направленного против политики Мазарини и Анны, как регента. Оно продолжалось несколько лет и в 1651 г., когда Людовику было 12-13 лет, люди прорвались во дворец, в его спальню, с тем чтобы убедиться, что король на месте, в Париже. Людовик был очень напуган, оскорблен и унижен. И говорят, что чувство страха, посетившее его в ту ночь, он пронес через всю жизнь.
Пока строился Версаль, Людовик жил в Лувре, а Пале-Рояль отдал своему младшему брату, Филиппу Орлеанскому,
где тот жил сначала со своей первой женой, Генриеттой, дочерью казненного короля Карла I, она умерла в 26 лет при довольно сомнительных обстоятельствах, говорят, что ее отравили фавориты мужа. По настоянию короля Филипп был вынужден жениться второй раз, на принцессе из небольшого пфальцского княжества, Елизавете-Шарлотте, ее еще звали Лизелотта. Она совершенно не подходила для блестящего французского двора, была некрасива, неизящна, не обладала хорошими манерами, была очень прямолинейна, но имела прекрасное чувство юмора и самоиронии, и двор ее зауважал, а король прислушивался к ее мнению и частно приглашал с собой на охоту, а охоту она любила больше всего. Ее муж любил балы и маскарады, а она – волка загнать.
Вот как она описывала сама себя:
«Зеркало краснеет, когда я заглядываю в него. Еще бы! Ему редко приходится видеть таких дурнушек. Я очень высокая, очень толстая, очень щекастая и вообще очень большая. Правда, глазки у меня маленькие и, как многие говорят, хитрые, но мне кажется, что это обстоятельство вряд ли делает меня привлекательнее. Я знаю, что придворные дамы хихикают надо мной. Их веселит моя красная кожа, покрытая желтыми пятнами, нос в оспинах и то, что я похожа на кубарь. Да, у меня совершенно нет талии и вдобавок безнадежно испорченные зубы, но это не мешает мне радоваться божьему миру и быть остроумной собеседницей. Не сомневаюсь, что брат французского короля будет доволен, когда женится на мне, хотя сейчас он наверняка волосы на себе рвет — особенно если успел уже увидеть мой портрет».
Все так и было, волосы он на себе рвал и при знакомстве, но они прожили 30 лет, не особенно досаждая друг другу, родили 4 детей, и наследника Филиппа II Орлеанского, а судя по ее запискам, женщиной она была интересной и незаурядной.
В 1692 г. Людовик передает дворец в брату в полную собственность, нарушая таким образом волю Ришелье, который завещал дворец только королю и его прямым потомкам. Отдает его на радостях, потому что герцоги Орлеанские согласились (выбора то у них особо не было) на свадьбу их сына и внебрачной дочери короля от мадам де Монтеспан. Герцогиня (та самая Лизелотта) очень не хотела этого брака и даже влепила сыну прилюдно оплеуху за то, что он безропотно согласился. Но тем не менее дворец они начали сразу же перестраивать.
«И однажды утром ошеломленные парижане увидели, как кортеж его величества остановился перед знаменитым зданием: отцовская любовь победила отвращение, которое король питал к своей столице, и, как простой смертный, он явился посмотреть на апартаменты своих детей.
Людовик XIV прошелся по дворцу, где сорок лет назад он узнал, как велика может быть ярость народа, — дворцу, откуда он бежал. С придирчивостью знатока осматривает король дворцовые помещения, галерею, уставленные драгоценными произведениями искусства залы, комнату герцога Шартрского, увешанную коврами с сюжетами из древней истории, и комнату герцогини, стены которой обиты белым и золотым шелком. Когда сопровождаемый восторженными возгласами толпы король покидал дворец, парижане с гордостью отмечали, что он провел в столице полтора часа!» Эрланже Филипп "Регент".
О дворце эпохи Регентства, о Филиппе-Эгалите и развлечениях Пале-Рояль - в следующий раз. Да, еще немного о Мольере и окрестностях.
#история парижа #пале-рояль #ришелье #сады парижа
Подписывайтесь на мой канал о Париже на яндекс-дзен и на Телеграм, там дополнительные истории.
