16 октября немецкие войска оттеснили армии Южного фронта в направлении Таганрога. Противник вернулся к штурму Крыма. П.И. Батов в своих воспоминаниях указывает «Существование оперативной группы в октябре 1941 года вряд ли было оправдано. С определенного исторического расстояния это видно ясно».
В реальности, это совсем не так. Логика построения обороны Ишуни предельно понятна. «Опергруппа Батова» выполняла роль корпуса, обороняющего левый флаг позиции. Правый фланг занимал 9-й корпус, которым на тот момент командовал генерал майор И.Дашичев.
В тылу, на второй линии обороны находилась бывшая 3-я Крымская дивизия, ставшая 172-й сд. Она перестала быть моторизованной, и стала обычной стрелковой. Остатки ее танкового полка (вместе с оставшимися шестью Т-34) были влиты в разведбат, а вместо него появляется 747-й стрелковый полк. Откуда?
А, это как раз расформированная 321-я сд (2-я крымская) полковника Алиева (которая по мнению П.И.Батова вроде бы как где-то «истекла кровью»). Дивизию растащили по частям. Часть ушла на пополнение 156-й сд, часть ушла в новый полк 172-й сд. Нехватка личного состава была такой, что в 156-й сд служили даже бывшие заключенные Симферопольской тюрьмы.
Всей этой информации нет в мемуарах П.И.Батова, но, она есть в документах. Самое интересное, что в Крым уже начала прибывать Приморская армия. В полном составе уже прибыла 157-я сд (и, ради интереса, в ее составе тоже были танки), но это отдельная история.
И, опять на острие удара оказывается 156-я сд. И, опять противник прорывается на участке П.И.Батова. Он в своих мемуарах, указывает этот факт как-то обезличенно:
«В сводке, переданной Генштабу 20 октября, было сказано: «До поздних сумерек 20 октября на всем фронте от участка Танковое и до устья Чатырлыка продолжались упорные бои». К этому времени 156-я дивизия исчерпала свои силы. Большая часть ее батальонов погибла в неравных боях. Подразделения 417-го полка бились еще в окружении, после того как противник, захватив Красноперекопск, отрезал выход на юг от деревни Пролетарка. Часть бойцов, командиров, политработников мы смогли переправить по озеру. Я приказал отвести остатки дивизии к Воинке. Черняева уже не было, и людей повел полковник Г. В. Полуэктов. В оперативной группе остались 172-я дивизия и батальон морской пехоты».
Найти это донесение не удалось. В архивах документы «опергруппы П.И.Батова» оказались подчищены. Они были. Исчезли. Нашлись только 12 документов. Странность еще и в том, что Крыму, на тот момент села «Танковое» не существовало. В реальности, группа не удержалась, и начала отход в первый ж день немецкого наступления.
Из показаний пленных: «Понеся тяжелые потери в первый день боев, 417-й полк начал отступление. Лейтенант, командир роты 417-го полка сообщил, что с целью улучшения ситуации, на его участке была предпринята контратака разведгруппы при поддержке 6 танков…».
Атака разведбата, под командованием капитана Лисового закончилась неудачно: противник в конце дня отметил захват 47 человек из 183-го разведбата 156-й СД (41 человек на одном участке и 6 на другом, прим мое, А.Н.). По показаниям пленных, в ходе атаки батальон потерял 45 человек от действий немецкой авиации.
Ситуация получается совсем не такой, как принято писать в советских источниках. Несмотря на достаточное количество войск, удобные для обороны рубежи, советские части, под командованием П.И.Батова сдали первую линию обороны Ишуньских позиций всего за один день. Такого быстрого крушения первой линии обороны никто не ожидал. При этом, 9-й корпус генерала И.Дашичева большую часть своих позиций в районе третьего дефиле удержал.
В общем-то, не критично. Оборона имела в резерве две конных группы для закрытия бреши (группа генерал-майора Аверкина у 9-го СК и группа Глаголева у опергруппы Батова). Была 172-я сд на второй линии обороны. В ночь на 19 октября П.И.Батову были переданы обе конные группы.
Кроме того, в опергруппу П.И.Батова 19.10.41 г. была передана 157-я сд. Но, опять, все описано так, как будто командующий опергруппой отношения к событиям не имеет.
«В 15.00 19 октября — контратака на Ишунь 48-й кавалерийской дивизии силою двух полков, без поддерживающей артиллерии. Конники отбросили немецкие части и закрепились севернее Ишуни. 20 октября — яростные атаки противника, которому удалось вклиниться в расположение кавалеристов. Половина батарей, стоявших на открытых позициях, была уничтожена в течение дня непрерывного боя. То одолевали наши и теснили немцев. То немцы теснили 71-й и 62-й кавполки, бомбили их позиции. Вокруг НП генерала Д. И. Аверкина вся земля изрыта воронками, но сам наблюдательный пункт не пострадал. В тот же день немцам удалось ударом с воздуха накрыть командный пункт 157-й дивизии — прямое попадание, убито 11 командиров и политработников, почти все руководство соединения вышло из строя. Попадало и нам на нашем наблюдательном и командном пункте».
19.10.41 на сторону противника перебежал мотоциклист-посыльный из штаба опергруппы Б.Битюченко. Перебежчик на руках имел папку с документами. Об этом (естественно) П.И.Батов не пишет.
Дальше, он перескакивает на 22 октября 1941 года, опуская часть событий. Очень коротко упоминается о снятии Ф.И.Кузнецова, и назначении Г.И.Левченко командующим войсками Крыма. Потом снова пропуск и идут данные за 24 число, когда бои уже шли на р. Чатырлык, и вводилась в бой Приморская армия, которая, фактически, попыталась сменить опергруппу Батова на ее позициях.
Этой ситуации мы коснемся потом, когда будем смотреть мемуары И.А.Ласкина. П.И.Батов пишет:
«С утра 24 октября войска нашей оперативной группы предприняли свою последнюю и, я бы сказал, отчаянную попытку изменить ход событий в свою пользу. Мы собрали все, что могли, и контратаковали. Помню разговор с комдивом сто семьдесят второй:
— Как вы оцениваете обстановку и возможности дивизии?
— Я полностью рассчитываю на стойкость и мужество своих полков. Но обстановка тяжелая из-за отсутствия резервов.
— Подумайте, поищите у себя».
И, далее: «По данным разведки, противник не мог форсировать крупными силами Каркинитский залив, и поэтому мы приняли решение снять с побережья полк. Кроме того, в контратаке участвовали батальон морской пехоты, сильно поредевший, но самоотверженно сражавшийся на самых трудных участках, и кавалеристы В. В. Глаголева. Одновременно в общем направлении на Ишунь начали наступать подошедшие войска генерала И. Е. Петрова. Удалось потеснить 72-ю и 73-ю пехотные немецкие дивизии и снова выйти на Чатырлык. На отдельных участках наши части преследовали врага, отходившего на северный берег реки. Здесь были упорные бои».
В реальности, атака была не 24 октября, а 22-го. Атака в направлении деревни Бой-Казак Пахомова (ныне не сущ. село) при поддержке мототанкетного полка была отбита немцами. В составе полка было 392 человека моторизованной пехоты на грузовиках и два батальона танкеток образца 1932года по 25 машин в каждом. Результаты атаки не наблюдались на КП, и командир мототанкетного полка, по требованию представителя особого отдела Жданова, выехал на место, в результате чего подполковник Гренадеров В.П. (бывший начальник автобронетанковых сил 157-й дивизии) был пленен немцами.
Опергруппа была сменена Приморской армией, и дальнейшее описание событий, естественно, идет достаточно «мутное».
При объективном подходе можно сделать вывод, что обе задачи П.И.Батовым провалены: и работа опергруппы на Перекопе, и оборона Ишуньских позиций, но…
П.И.Батов назначается на должность заместителя командующего войсками Крыма по сухопутным войскам. Повышение.
Далее повествование перескакивает на 6 ноября 1942 года. Таким образом, П.И.Батов полностью опускает свою неудачную попытку организовать оборону на промежуточных рубежах. В результате, в окружении оказывается конная группа Д.И.Аверкина и 184-я сд. Попытками организовать оборону на Южнобережном рубеже занимался как раз П.И.Батов. Его подписи стоят под всеми документами.
После этого, он Ставкой назначается на должность Керченского оборонительного района (КОР). В его мемуарах вина за состояние дел в Керчи возлагается на командующего 9-м ск генерала И.Дашичева:
«Сразу на командный пункт генерала И. Ф. Дашичева. Из его доклада трудно было установить истинное положение дел, управление войсками он потерял. Пришлось командирам оперативной группы взять все в свои руки. Трудность состояла в том, что в составе группы не было специалистов-операторов штабной службы. В нее включили крепких, волевых политработников и командиров артснабжения. Товарищи работали самоотверженно, расчищая тылы, направляя на передовую всех, кого можно было направить. Меня радовало то, что в Керчь отправлялись твердые духом политработники, люди, в своем большинстве способные личным примером мужества и горячим словом повести за собой бойцов.
На дорогах все было забито транспортом. Мы с командиром корпуса ехали на передовую.
— Что же вы наделали, генерал?.. — спросил я у него.
Он промолчал».
Оставление Керчи описывается, как плановая операция:
«Артиллерия, не имевшая снарядов, переправилась на Таманский полуостров первой, вместе с госпиталями и медсанбатами. Орудия крупного калибра, благополучно пересекшие на баржах Керченский пролив, 16 ноября стали на огневые позиции на косе Чутка. Там они получили боекомплект снарядов с артиллерийских баз Закавказского фронта. Это позволило усилить огневое прикрытие арьергардов, отходящих через Еникале вслед за основными силами наших дивизий».
«Еще неделю — до позднего вечера 15 ноября — войска продолжали сдерживать врага на подступах к городу и порту Керчь. Некоторую помощь нам удалось получить с материка: к исходу 10 ноября 825-й полк 302-й стрелковой дивизии переправился через пролив у Еникале. Я его взял в свой резерв, но вскоре вынужден был поставить тоже на участок обороны. Рядом с ним стойко воевала 9-я бригада морской пехоты. Эти части, вместе с частями Первушина и Томилова, ни разу не сдали рубежа без приказа. Отход прикрывала славная 106-я дивизия, геройски сражавшаяся с врагом на Сиваше, Ишуньских позициях и под Керчью. Она понесла большие потери: численность рот не превышала двадцати человек. Но это были стойкие, закаленные в огне сражений солдаты. Выдающуюся роль в этом коллективе сыграли партийные организации, руководимые комиссаром дивизии полковым комиссаром Иваном Ивановичем Барановым и политотделом дивизии. Они не щадили своей крови и жизни, чтобы обеспечить организованную эвакуацию войск».
В реальности, Ставка требовала организовать оборону Керчи.
Таманском берегу он начал готовить десантную операцию:
«На Тамани 51-я армия сразу же начала подготовку к наступательной операции с форсированием пролива, действуя уже в составе войск Кавказского фронта. Вместе с 44-й армией она участвовала в Керченско-Феодосийской десантной операции. В результате в январе 1942 г. был освобожден Керченский полуостров».
Да, именно он стоял у истоков этой операции, но был переведен на другой участок фронта. (Может, и к лучшему).
Что до мемуаров, они у него какие-то очень странные. Да, о разных людях написано много хвалебных слов, но, что касается боевых действий, идет путаница, очень много смысловых пропусков. Вытащить информацию (достоверную) очень сложно. Виноваты все И.Ф.Дашичев, Ф.И.Кузнецов, стечение обстоятельств.
Странная закономерность (а, может, правда «крот» сидел). На участке П.И.Батова очень часто перебегают люди с документами, причем документами, которых у них не должно быть. Морской лейтенант (случайно подстреленный противником) с документами 156-й сд, посыльный Б.Битюченко с документами штаба, рядовой, с документами инженерного оборудования местности, убивший политрука. Я далек от мысли, что Пабло Фриц был агентом противника, но…
Факт остается фактом: человек провалил ВСЕ порученные ему операции. Ну, во всяком случае, у нас в Крыму.
