Григорий Мясоедов – художник, которого обязательно нужно знать и смотреть.
Он обладал не только качествами выдающегося живописца, но еще и выполнял важную миссию – сохранял для потомков крупинки этнографической истории русского народа: обряды и ритуалы, события локальной и всероссийской истории, поданные в камерном ключе.
Сегодня мы рассмотрим его картину «Самосожигатели» 1882 года о страшных днях религиозной вражды внутри православия в 17 веке. Это довольно большое произведение – горизонтальное полотно составляет 139 х 283,8 см. Композиция закручена так потрясающе, что зритель невольно ощущает себя частью эпичного и трагического события.
Они связаны с широкой известной реформой патриарха Никона и церковным расколом 17 века, что повлекло за собой вычленение недовольных реформой, то есть – старообрядцев. Желающие поклоняться по старым канонам яро протестовали, убегали в тайгу и даже устраивали акты массового самосожжения.
Например, М.В. Пулькин в своей работе САМОСОЖЖЕНИЯ СТАРООБРЯДЦЕВ В XVIII ВЕКЕ (ПО МАТЕРИАЛАМ ЕВРОПЕЙСКОГО СЕВЕРА РОССИИ) пишет следующее:
«…Сведения о сборе сторонников, обрядах самосожигателей, постройке "згорелого" дома и предстоящем ужасном обряде разносились по округе довольно быстро, привлекая внимание духовных и светских властей, но не приводя ни к приближению времени самосожжения, ни к попыткам штурма старообрядческого здания. Напротив, важной составляющей этого этапа подготовки к самосожжению стала полемика между представителями старообрядцев (чаще всего старообрядческими наставниками), с одной стороны, и присланными для увещевания представителями "никонианского" духовенства - с другой. Сама по себе полемика такого рода бессмысленна: обе стороны всегда оставались при своем мнении. Но обличительные речи старообрядцев позволяли выиграть время, необходимое для совершения обрядов, а священники действовали в соответствии с предписаниями начальства…».
Таким образом, художник сохранил через живопись память о страшных мерах старообрядцев с помощью этой впечатляющей работы. Герои картины в исступлении сбились в кучу, над ними возвышается «проповедник» в капюшоне. Действие погружено в полумрак, но в левом углу уже разгорается смертоносное пламя.
Оно не пощадит ни стариков, ни детей, ни женщин, чье отчаянье мы соотносим с ужасом и горьким сожалением. Они не хотят подобной участи ни себе, ни своим детям, но за них все решено во имя некой кровожадной цели!
