Испанский художник Хоакин Соролья-и-Бастида родился в Валенсии в 1863 году, в то время, когда импрессионизм начинал процветать во Франции. Поскольку его родители умерли от холеры, когда ему было два года, его воспитывали тетя и ее муж. Его дядя, слесарь, хотел, чтобы он следовал своей профессии, но Соролла вместо этого поступил в Королевскую академию изящных искусств Святого Карла в Валенсии, где он встретил художника-импрессиониста Игнасио Пинасо, от которого он перенял влияние живописи на пленэре (на открытом воздухе).
В Мадриде Соролья выставлял свои картины в Музее Прадо. Разочарованный тем, что не смог выиграть призы со своими морскими картинами, он намеренно рассматривал исторические военные сюжеты, которые, как он знал, понравятся судьям. Картины приняли и это дало художнику возможность учиться в Риме, где он мог наблюдать за работами старых мастеров, и в Париже, где он соприкоснулся с творчеством французских импрессионистов.
Женившись на Клотильде Гарсия дель Кастильо, его любимой музе из Валенсии, с которой у него будет трое детей, пара переехала в Мадрид, где художник прославился благодаря своим картинам на социальную тематику, за которые он получил не только призы и национальное признание, но и экономическую состоятельность и, следовательно, художественную свободу рисовать то, что он хотел. Позже в своей жизни он также достигнет международного успеха, как в Европе, так и в Соединенных Штатах.
Хотя он был превосходен в портретной живописи, со временем он возненавидел помещение до такой степени, что студия была, по его собственным словам, "только гаражом; местом, в котором можно хранить картины и ремонтировать их, но никак не место, в котором можно их рисовать’.
Его повседневные пляжные сцены, часто представляющие его семью, умиротворенны, жизненно важны. В них время, кажется, проходит медленно, но неуклонно. Медленное движение присутствует в мягких волнах моря и платьях, толкаемых бризом, но нет ничего медленного в импровизированных движениях кисти. Сам Соролла говорил, что не смог бы рисовать, если бы ему приходилось делать это медленно. Быстрота его штрихов также позволяла ему работать на больших холстах, занимая всего день или два, чтобы закончить картину, самое большее шесть.
Соролла явно ненавидел темноту и думал, что художники не могут воспроизвести солнечный свет таким, какой он есть. Тем не менее, он пытался, и это можно оценить, сияя в обнаженной коже молодых мальчиков, а также снова и снова отражаясь в манящей воде моря. Его стиль стал известен как валенсийский люминизм, и за ним последовали другие художники, такие как его ученик Теодоро Андреу, которому он признался, что украл у него свет в знак похвалы.
Солидная техника Сороллы, которую он приобрел за годы учебы, позволяла ему импровизировать, не зная, как будет выглядеть картина, пока она не будет закончена. По его словам, секрет его способности изображать неуловимые моменты торопливыми, но элегантными мазками был основан на наблюдении, или, как он однажды написал своей жене: ‘Я всегда рисую глазами’.
