"С того дня, как Семён уехал в Покровское, где ему выделили место в общежитии и предоставили работу, в Теремках он больше не показывался. Как-то Николай, ездивший в Покровское по делам, рассказал Насте, что был у Семёна на работе, и что всё у брата более-менее наладилось..."
Глава 25.
Однако через месяц подумала Настя, что может быть и ошиблась она… Может быть после всех уроков, что преподнесла жизнь её бывшему мужу, сделал он хоть какие-то выводы для себя. В Теремках он и сам не захотел оставаться – уж очень обжигали его и взгляды односельчан, которые сторонились его, словно прокажённого. Но труднее ему было смотреть, как его дети зовут отцом Николая, как льнут к нему и ластятся, это он понял сразу же, но никому в этом не признался. А еще и Настя зашла к нему в веранду, разбудив его рано утром, когда все ещё спали, строго и с нескрываемой угрозой в голосе сказала:
- Твой брат жалеет тебя и надеется, что ты понял, осознал свои ошибки. Потому и хочет тебе помочь. Но я – другое дело, и ты это учти! Я ничего тебе не простила, и не верю тебе ни капли. И разрушить мою семью я тебе не позволю, знай! На всё пойду ради этого, потому что ты каким был, таким и остался. А я могу сделать так, что тебе еще хуже будет, ты знаешь это. Так что, сделай выводы, и уезжай. Страна большая, работы везде полно, а здесь – моя родина, тебе здесь делать нечего.
- Настя, но ведь всё в прошлом, как ты можешь… я уже сполна заплатил за свои ошибки, - пытался оправдаться Семён, - Да и ведь это мои дети! Я хочу наладить с ними хоть какое-то общение. Я понимаю, что им лучше так, они Николая отцом считают, и я даже рад, что отцом им стал именно он! Но пусть я хотя бы дядей им буду, другом отца наконец.
- Если ты надеешься, что я тебе поверю и пожалею, то зря, - пожала плечами Настя, - Цену твоим словам я прекрасно знаю, ломаного гроша не стоит ни одно твоё обещание. Я всё тебе сказала, и жизни тебе здесь я не дам!
Семён не стал ничего отвечать на слова Настасьи, потому что понимал – взывать к жалости бесполезно. Потом Настя слышала, как за завтраком Семён негромко говорил Николаю, что уедет отсюда, потому что тяжело это и для него, и для всех них…
- Ладно, давай тогда поговорим со Ступаковым, - согласился Николай, - Мужик он хороший, умный и справедливый. Если не делом, так советом поможет.
В тот же день Николай вместе с братом отправились к председателю с самого утра, а Настя усадила завтракать Серёжку, собиравшегося в школу.
- Серёж… ты же вот знаешь, что если вдруг что, то ни с кем чужим никуда нельзя ходить? – начала она непростой разговор с сыном, - Если даже вдруг позовут, скажут, что от мамы или папы пришли.
- Мам, да не волнуйся ты, с нами еще в самом начале учебного года эту беседу в школе военрук проводил, - ответил Серёжка, - Помнишь, тогда еще говорили, что в Покровском из военной части солдат какой-то убежал с оружием, его еще потом по лесу искали. Вот тогда у нас и был классный час на эту тему.
- Вот и хорошо, - ответила Настя, - Просто я хотела тебе сказать, мало ли что… Только я, дядя Коля, ну может еще тётя Валя или тётя Вера, могут за тобой в школу прийти, больше никто. Понял?
- Мам, а давай пароль придумаем? Вот мне Лёшка говорил, у них с отцом есть секретный пароль, специальное такое слово, если его, например мне скажут, значит это точно от тебя, и наоборот, тебе от меня. Как у настоящих разведчиков!
- Сынок, это всё не игра, - нахмурилась Настя, - Я беспокоюсь за тебя. Ты один в школу ходишь, и обратно, сейчас уже рано темнеет…
- Мам, да я и не один хожу, мы с ребятами целым отрядом ходим, не волнуйся, - ответил Серёжка, поняв, что маму что-то беспокоит, - И я тебе обещаю, что буду из школы сразу домой, хорошо?
Настя похвалила сына, но всё равно решила, что пока не уедет из Теремков Семён, она будет выходить на прогулку с Никиткой, или в магазин, как раз к тому времени, как Серёжка будет возвращаться из школы. В тот же день она сходила к Юлии Владимировне, учительнице Серёжки, и честно и правдиво обрисовала ситуацию, попросив присмотреть за сыном.
Николай вернулся с работы пораньше, забрал оставленную Семёном в веранде сумку и сказала Насте:
- Были мы у председателя. Семён говорит, сам в Теремках не хочет оставаться… Оно и понятно, народ у нас здесь такой, прямой. Пока шли, кое-кто и отворачивался, и вслед шептали «о, тюремщик вернулся», «чего ему тут надо, куда участковый смотрит», «воров нам тут только и не хватало». Тогда Ступаков сказал, что сегодня и завтра Семён может в общежитии переночевать, а потом в Покровском, на приёмном пункте его на работу возьмут, он договорился. Там человек на пенсию скоро уйдёт, передаст дела Семёну, место в общежитии ему там дадут, недавно отстроили при фабрике. Ступаков за него поручился, и пообещал, если что не так, Семёну самолично башку оторвать.
- Знаешь, Коля, я думаю, что подведёт Семён и тебя, и председателя, - покачала головой Настя, - Работать он не любит, всё какой-то лёгкой доли хочет. Не зря говорят, что от добра добра не ищут, а он только этим и занимается. Половина жизни скоро уж пройдёт, а он всё еще – ни кола ни двора. Ник одному берегу не прибился!
- Настюш, я и сам думаю, что Сёмка человек ненадёжный, - ответил Николай, - Но ведь нельзя же так, бросить его, чтоб он совсем скатился! Я и Ступакову так сказал, если и мы от него откажемся, что с ним дальше будет? Где он окажется?
- Всё так, я понимаю, ты с ним вместе рос, его мальчишкой помнишь. Но всё равно, плохая это затея. Я надеюсь, что вы с председателем того человека в Покровском, который будет Семёну помогать, тоже предупредили, какой он есть. А нам с тобой покоя теперь никогда не будет, пока Семён здесь рядом.
- Почему? Неужели ты думаешь… что он захочет нам навредить? Ведь у него и так никого не осталось больше, пусть спасибо скажет, что мы его за ворота не выставили.
- Так-то оно так, вот только спасибо он не скажет, не жди, - вздохнула Настя, - А я боюсь, что он не нам вредить будет. А вдруг вздумает вспомнить, чьи это дети, и им об этом сообщить?! У нас только-только жизнь наладилась, вздохнули спокойно, пока этот… человек был там, откуда погулять не выпускают. А сейчас, что будет дальше, одному Богу известно!
Но по прошествии месяца Настя подумала, может быть, всё же дошло до Семёна, что не так много осталось в мире людей, готовых ему помочь, и нужно бы к ним прислушиваться… С того дня, как Семён уехал в Покровское, где ему выделили место в общежитии и предоставили работу, в Теремках он больше не показывался. Как-то Николай, ездивший в Покровское по делам, рассказал Насте, что был у Семёна на работе, и что всё у брата более-менее наладилось. Работает он добросовестно и старательно, нареканий к нему никаких не имеется. После работы всё больше остается в своей комнате, которую он делит с двумя товарищами, молодыми ребятами, только окончившими училище и приехавшими на работу в Покровское. Читает книги, записался в библиотеку.
- Вот, шоколадки передал ребятишкам, - Николай достал из кармана две большие плитки шоколада с орехами, - Спрашивал, что Никитке купить, ему же еще нельзя шоколад. Я сказал, что ему пока ничего нельзя.
Ничего не сказала Настя, только шоколад убрала подальше и Анютке с Серёжкой его не показала. Сама понимала, что это глупо, конечно, чем виноваты обычные сладкие плитки в ярких обёртках, но пересилить себя не смогла. Отнесла шоколадки в церковь на поминальный стол, думая при этом, что, наверное, она со всем этим сошла с ума. Хотела было сказать Николаю, чтобы не брал больше гостинцев от Семёна, но тот так радовался переменам в жизни брата, что решила оставить своё мнение при себе. Сказала только:
- Ты, Коля, по себе людей судишь. Думаешь, что и Семён такой же, как ты, что понимает он доброе к себе отношение… А я ему не верю. Не злюсь на него, Бог ему судья, но никогда доверять ему не буду, потому что такие как он не меняются. Вспомни Тамару Власовну, до седых волос дожила, чего только в жизни не видела, а как была… Нельзя говорят о покойниках-то плохо, а мне вот о ней и хорошего сказать нечего. Что оставила после себя, кому в жизни помогла, что хорошее сделала? Ничего. Такой и Семён.
- Но ведь иногда люди меняются, - покачал головой Николай, - Может быть, и Семёну это под силу. Ведь несмотря ни на что ему люди помогают!
- Посмотрим. Только я вот теперь не знаю, как мне на сессию уезжать, страшно вас тут всех оставлять! Когда он рядом с детьми, со всеми вами…
- Не переживай, ничего плохого не случится, я не допущу! Я поговорю завтра с начальством, возьму на время твоей сессии отпуск, сам за ребятами пригляжу. Так всем будет спокойнее. А ты не думай о плохом, чему быть, того всё равно не миновать. Зачем себя терзать заранее. Кстати, я еще с тобой хотел вот о чём поговорить… Я у Семёна взял новый адрес Геннадия Анатольевича, думаю, в выходные съездить к нему, как ты на это смотришь? Всё же он меня вырастил, один только ко мне добрым был, когда я у них в доме оказался… И всем своим тогда пригрозил, чтоб не смели меня обижать. Я уже потом понял, человек он мягкий, не любит конфликты, а тогда со всеми разругался, меня же Тамара Власовна брать не хотела. Вот и думаю, может помощь какая нужна, один ведь остался.
- Если задумал, то конечно поезжай, проведай, - ответила Настя.
Сама она про Геннадия Анатольевича и не думала, потому что не считала себя хоть чем-то обязанной ему. Так и сказала она Николаю, не скрывая ничего, что для неё бывший свёкор - всего лишь человек, никогда ни в чём её не поддержавший, а главной своей заботой всегда считавший свой собственный комфорт. На этом они прекратили обсуждение, в котором оба не видели смысла, потому что каждый оставался при своём мнении.
Продолжение здесь.
От Автора:
Друзья, рассказ будет выходить по одной главе, в семь часов утра по времени города Екатеринбурга. Ссылки на продолжение, как вы знаете, я делаю вечером, поэтому новую главу вы можете всегда найти утром на Канале.
