Старая лекарша спешила к валиде.
Подойдя к покоям Нурбану, она сказала девушкам.
- Доложите обо мне валиде.
- Валиде ожидает вас, - ответила одна из рабынь.
Войдя к Нурбану, она увидела как валиде гладит рыжего кота, а тот блаженно прикрыв глаза, лежит на её коленях.
- Валиде..., - почтенно склонилась старуха.
Нурбану приосанилась.
- Говори. Тебе известно, что в том молоке, хатун?, - спросила она у стоящей перед ней лекари.
- Могу с точностью заявить вам, валиде, что в него было добавлено сонное снадобье, - ответила женщина.
- Иди хатун. Никому ни слова об этом, - приказала Нурбану.
- Как прикажете, валиде,- ответила лекарша, пятясь и исчезая за дверью.
Нурбану, заботливо переложив кота на подушку дивана, встала и пошла к дверям.
Легонько ударив по ней рукой, она вышла в раскрытые перед ней двери.
Пройдя по золотому пути, она сравнялась с султанскими покоями.
- Валиде..., - склонился перед ней хранитель покоев.
- Мне необходимо переговорить с сыном. Он у себя?, - спросила его Нурбану, не удостоив мужчину взглядом.
- Да, валиде.
Ничего не сказав более, Нурбану прошла мимо стражей в покои Мурада.
Сын был занят поеданием жареного барашка.
Увидев вошедшую мать, он приосанился, улыбнувшись ей.
Запив из кубка еду, он поднялся из-за стола, жестом указав слуге, убрать с него.
- Мурад. Мой лев. Я пришла поговорить с тобой. Вчера кто-то пытался отравить шехзаде Селима и Хатидже султан. Это не удалось, благодаря их кормилице и служанке.
Султан нахмурился, подойдя ближе к матери.
- Тот, кто посмел посягнуть на жизнь моих детей, будет казнен!!!, - гневно произнёс Мурад, и обернувшись к двери, крикнув хранителя покоев.
Мужчина вошёл, почтенно склонившись перед валиде и повелителем.
- Повелитель..
- Моих детей пытались убить!!! Найди того, кто посмел пойти на этот шаг! Я лично отрублю голову виновнику!!, - яростно сказал султан, стоящему перед ним мужчине.
- Слушаюсь, повелитель, - ответил мужчина, выйдя из покоев.
Нурбану покачала головой.
- Иншалла, он найдёт убийцу. Иначе нет мне более сна и покоя во дворце, - произнесла с тревогой в голосе Нурбану, наблюдая за сыном.
- Вы можите идти, валиде. Если станет что-то известно, я непременно сообщу вам, - сказал Мурад, идя к столу с письменами.
Нурбану вышла.
Говорить и убеждать о своих подозрениях Сафие в произошедшем она не стала.
Решила отложить на момент, когда Мурад немного остынет.
Её беспокоило сейчас другое - сын стал увлекаться едой и вести мало подвижный образ жизни, что начало сказывается на некогда его подтянутой мускулистой фигуре.
Нурбану выбрала двух девушек из вновь поступивших в гарем и приказала обучить их верховой езде, в надежде, что сын будет с наложницами совершать конные прогулки.
Мураду пришлись по душе новые наложницы, но время он предпочитал проводить с ними в покоях.
Лишь днем, после обеденной трапезы, он покидал дворец, пригуливаясь по саду в сопровождении своей многочисленной свиты из слуг, евнухов и стражи.
Вернувшись в покои, она убедилась, что дети в порядке и уже спят.
Повернувшись, она тихонько выскользнула за двери, идя к Сафие.
Девушка не спала и от неожиданности выронила из рук мешочек с травами, увидев внезапно вошедшую валиде.
Нурбану, наступив ногой на мешочек, с презрением произнесла.
- Не зря я пришла. Ты не прекратила свои колдовские занятия, Сафие..? Не ты ли причастна к покушению на детей?
Сафие быстро взяла себя в руки, глубоко вздохнув, ответила Нурбану.
- Это всего лишь травы для чая, собранные для меня служанками в нашем саду, валиде. Вы можете сами спросить у них.
- Нет, ты сама объяснишь все сыну. У меня нет времени и желания слушать твои очередные оправдания, - сказала Нурбану, направляясь к выходу.
- Валиде.. За что вы так со мной? Я родила вам шехзаде, а вы всячески стараетесь унизить меня перед повелителем?, - произнесла Сафие вслед Нурбану.
Валиде обернулась.
- Преданность, Сафие! Преданность! Фидан тоже родила шехзаде, если ты не забыла. Теперь она в дворце плача и ты скоро пополнишь его, Сафие. Будь уверена. В этот раз ты тебе не сдобровать. Мурад в ярости. Ему известно, что дети едва не погибли. Кому, если не тебе, нужна смерть наследника?
Сафие внутренне кричала от ярости и ненависти к матери султана, но подняв высоко голову, ответила.
- Валиде! Вы всегда лишь обвиняете меня во всем. Но, Аллах тому свидетель! Моего участия в произошедшем с детьми Фидан - нет. Повелитель непременно найдёт виновника и вы в очередной раз убедитесь в моей правдивости.
- Тебе придётся не просто, пока найдётся тот, кто это совершил. Даже если вины твоей нет в содеянном, - усмехнулась Нурбану, толкая дверь.
Сафие рухнула на диванчик, прикрыв горящее лицо руками.
Желание догнать и придушить валиде не отпускало её...
Ирем ворочалась с боку на бок.
Её изводили мысли о череде женщин в покоях султана.
Она знала, что почти каждую ночь, повелитель проводил не один.
Ей было невыносимо, что ещё кто-то из них может родить наследника и стать очередной госпожой.
Она люто ненавидела всех, кто входил и выходил из покоев султана, но особенно она мечтала избавиться от Сафие и валиде, которые слали женщин к Мураду.
Встав, она крикнула служанку.
- Принеси мне горячего молока и мёда, - приказала она рабыне.
Девушка ушла.
Ирем ходила в раздумьях, строя в голове коварный план по избавлению от главной хасеки султана Мурада...
Михримах с Османом и Абдуллой возвращались в старый дворец.
Шёл дождь и ощутимо похолодало.
Она куталась в меховую накидку, пытаясь согреться, но холод проникал все глубже, заставляя сердце сжиматься.
Абдулла спал, укутанный в тёплое покрывало, предусмотрительно взятое в дорогу из старого дворца.
Повозка дернувшись, остановилась.
Дверь отворилась.
- Матушка, боюсь мы продрогнем окончательно. Я вижу несколько домов, может остановимся на ночь?, - сказал сын, смотря на продрогшую Михримах. Да и небезопасно ехать в ночь.
- Сходи, узнай, готовы ли нас впустить в дом хозяева, - сказала Михримах Осману.
Вскоре они входили в небольшой домик...
