С помощью фронтовых операторов, оставивших исторический материал, из которого эпизоды лично отсматривал Сталин
Что руководит художником на пути к искусству, на каком материале решает он свою жизненную задачу, «из какого сора растут стихи» - всё это с особенной ясностью проявляется на экране, когда открывается доступ в профессиональную «кухню». Кино в кино — это всегда интересно уже потому, что приоткрывает дверь в творческую лабораторию. Назвав свой фильм о войне «Первый «Оскар», авторы сразу же отсылают зрителя к творческой лаборатории. Война предстанет здесь через объектив киноаппарата, героем станет кинооператор. Зритель окажется даже за кулисами американской киноакадемии, обсуждающей неожиданную проблему: вводить или не вводить новую номинацию для того, чтобы отметить главной премией «Оскар» советский документальный фильм «Москва наносит ответный удар».
Документальные события в художественном преломлении неизбежно сопряжены с вымыслом. В действительности этот фильм называется проще и определённее: «Разгром немецких войск под Москвой». Но «Оскара» под новым названием он в самом деле получил в 1943 году, когда война была в самом разгаре. Были или не были дебаты в американской киноакадемии — сомневаться не приходится: остались протоколы. Это документальная часть нового художественного фильма. Дальше начинается игра фантазии.
Дело представлено так, что в съёмках знаменитого документального фильма в декабре 1941 года активно участвовали дипломники операторского факультета ВГИКа. Вымышленные герои приняли на себя весь сюжетный груз, связанный с наступлением Красной Армии под Москвой. Есть, правда, в фильме и реальные персонажи — руководители съёмок режиссёры Илья Копалин и Леонид Варламов, но, как ни странно, они остаются на периферии сюжета, а на первый план выходят вымышленные студенты Лёва Альперин и Ваня Майский, лидеры курса, друзья и соперники. Они рвутся на фронт, а им предписывают снимать дипломные работы в глубоком тылу. Но вездесущему Лёве удаётся попасть в качестве ассистента на ответственную съёмку. После парада 7 ноября на Красной площади надо переснимать и переозвучивать выступление товарища Сталина — для кино это дело обычное. И Лёва пользуется моментом, чтобы подойти к Верховному Главнокомандующему и попросить за себя и своих друзей: они тоже хотят работать на передовой. И товарищ Сталин одобряет это решение.
Из такой сомнительной ситуации и вырастает дальнейший сюжет. И тут вымысел окончательно провисает.
Организация киносъёмок в условиях боевого наступления была делом чрезвычайной государственной важности. К нему даже в качестве ассистентов допускались только надёжные профессионалы. Их средний возраст был 30 лет. Многие из них уже отслужили срочную службу в армии Они съезжались из всех республик страны, где отбор шёл через военкоматы. Недоучившихся студентов не брали — их берегли. Многие из них присоединились к действующей армии через годы: война была долгой. Но в конце 1941 года присутствие студентов во фронтовых операторских группах было бы чистой партизанщиной.
Так, собственно, и происходит в этом фильме. Для режиссёра Сергея Мокрицкого и сценаристов Максима Бударина, Юрия Ненева не вопрос, на каком направлении идут боевые действия, какие воинские части участвуют в боевых операциях. Ни один из авторов, похоже, не скажет точно, какого числа и месяца появились в действующей армии их герои. Всё расплывчато, неопределённо, приблизительно. Понятно, что Лёва с Ваней появились на фронте в разгар фашистского отступления — отсюда и сожжённые деревни, и немецкие пленные, и брошенная техника. Но главнейших эпизодов —наступления Красной Армии — в фильме нет. Складывается впечатление, что режиссёр избегает цитирования знаменитого документального фильма, а своего «боевого» материала у него нет — похоже, фильм делался, что называется, «малой кровью», в спешке, а потому непродуманно, как говорят, «на арапа».
Можно думать, что Лёва с Ваней прибыли в действующую армию уже после 5 декабря, когда враг был отброшен от Москвы. В относительной безопасности они объезжают освобождённые деревни. На войне как на войне: затишье чередуется с вражескими налётами, и друзья чувствуют себя обстрелянными бойцами. Для них война это только работа. Так аттестуют своих героев актёры Антон Момот и Тихон Жизневский. Общую атмосферу успешного наступления отражает настроение команды однокурсников, собравшихся вместе. Они в прекрасном настроении. Тем более что на фронт приехала студенческая концертная бригада и с ней девушка Юна, в которую влюблены оба друга. Оказывается, Юна предпочитает Ивана. И являют, что хотят пожениться, притом в самые ближайшие дни. Со всех сторон сыпятся поздравления, и только помрачневший Лёва внезапно заявляет: «Нет! Вы — не пара!» Все ошеломлены: как это понимать? Что значит «не пара», если это свободный выбор — по любви и взаимному согласию. Что имел в виду набычившийся Лёва? Может быть, «социальное неравенство»? Ведь Иван — сирота, бывший детдомовец, а Юна — девушка из «приличной» семьи. А может, мотивация и того хуже, а именно национальные предрассудки: не пара красавица-еврейка русскому Ваньке.
Мотивация дикая и невозможная в молодёжной среде 1930-х годов. Такое даже в голову не приходит никому из героев. И Лёву никто не заподозрил в махровом национализме. Он же свой парень, лидер на курсе, просто с ума сходит от ревности: «Юну я тебе не отдам». Правда, девушка свой выбор сделала, но Лёва не отступит — по праву сильнейшего. Потому что он и впрямь сильнее, умнее, талантливее своего соперника, и на протяжении всего фильма авторы доказывают это зрителю.
Наконец-то герои на войне. Это какая-то странная война — без командования и приказов, где каждый делает что хочет и действует по своим понятиям. При этом на зрительский суд выносится практическая производственная проблема: каким образом снимать фронтовую хронику? Каким методом добиться большей убедительности — строго следовать фактам или в поисках выразительности реконструировать боевые события? Бесхитростный Лёва убеждён, что правда факта сильнее всякого вымысла. А романтичный Иван не прочь приукрасить, героизировать всё происходящее, научить солдата, только что вышедшего из боя, сыграть самого себя перед камерой, с тем чтобы по-особенному героизировать всё происшедшее.
И вот в только что освобождённой от фашистов деревне Лёва запечатлеет тела повешенных, а потом рыдающих под виселицей женщин — эти кадры произведут, оказывается, сильнейшее впечатление на американских академиков и решат судьбу «Оскара».
А вот у Вани дело не заладится — подвела его именно неуёмная творческая фантазия. В пылу инсценированной атаки боец, потеряв бдительность, то ли на мину наступает, то ли гранатой себя подрывает. Факт, что, пройдя через реальный бой, боец ни за что ни про что погибает на глазах у потрясённого оператора, успев только спросить немеющими губами: «Получилось?» Естественно, в фильм о победе под Москвой эти кадры не войдут, а Ивану не останется ничего другого как искупить свою вину в самой гуще наступления и тоже погибнуть.
Однако ни переживания Ивана, ни его гибель авторов фильма уже не интересуют. Он просто исчезает с экрана, тем более что отношения с Юной тоже исчерпаны: дошло до неё, что они с Ваней не пара, а вот Лёва именно тот человек, который ей нужен. Первая любовь, конечно, остаётся светлым воспоминанием. Она и сына, родившегося у них с Лёвой, назовёт Ваней. Такой вот «хеппи-энд».
В одной из аннотаций этот фильм охарактеризовали как «военную мелодраму». Так оно по сути и есть. Только при чём здесь разгром немецких захватчиков под Москвой? При чём опять-таки героическая работа фронтовых операторов, оставивших потрясающий исторический материал, из которого в результате оперативной работы целого коллектива вырос выдающийся документальный фильм? Все эпизоды будущего фильма лично отсматривал и отбирал Сталин. Можно сказать, что фильм прошёл через его руки. Да, он действительно получил высшую награду американской киноакадемии. Но не об «Оскаре» думали те, кто, рискуя жизнью, снимал в реальном режиме историческую хронику величайшей битвы. Думали о том, чтобы выстоять и победить.
В том, что престижная американская премия была присуждена советскому фильму, нет ничего удивительного. Это был политический ход - вместо открытия второго фронта. Вспомним, что шёл март 1943 года - начиналось освобождение Северного Кавказа, наша страна исходила кровью, и что ей был этот американский «Оскар»!
Но современные кинематографисты, давшие своему «военно-патриотическому» фильму название «Первый «Оскар», конечно, считают иначе. Для них это акт доброй воли, жест корпоративной солидарности, могучая длань, протянутая через океан. Что ж, в ту далёкую пору Америка как-никак, была нашим союзником в борьбе с фашизмом. А что сегодня? Прямо сказать, не к месту, не ко времени появился этот фильм на наших майских экранах.
Лариса Ягункова
По материалам газеты "Правда", 20-23.05.2022 №53 (31256)
