Инга всегда была загульной и пила с подросткового возраста.
Жила она в квартире с дочкой Женей.
Глядя на Ингу и Женю, нельзя было даже заподозрить их в родстве: Инга чернявая, с узковатыми глазами, резкими чертами лица и нервная.
А Женя, словно птенец из гнезда белых голубей, подброшенный горластой вороне: тихая, тонкая и незаметная.
Училась она, в меру своих, не то чтобы сил, – возможностей...
Инга назвала её Женей в честь своего отца, потому что Жениного отца не помнила... Вернее, не знала, кто он, наверняка.
Бывало, едет Инга в гости, тащит с собой Женю. А девочка тащит с собой учебники.
Взрослые шумят, курят, пьют, а Женя учит, заткнув уши, стих "Буря мглою небо кроет".
Завтра она получит тройку, как в таком шуме что-то выучишь?
Инга будет её ругать, напрочь забыв, как дело было...
Женя будет соглашаться, что не сосредоточилась, что могла бы и лучше... Лишь бы мама не кричала.
От неё всё равно ни капли сострадания не дождешься.
Вот так и жили.
Инга работала в продовольственном магазине фасовщицей.
Запои руководство ей прощало из-за дочери. Все жалели Женю.
Девочка производила впечатление человека, которому нужно продержаться с Ингой до 18 лет.
Один раз, когда Жене было 14, с ней произошёл случай, который дал понять:
мать не только её не оберегает, но и подвергает опасности!
...К ним домой приехала компания: двое мужчин и женщина.
Женя их впервые видела.
Она внутренне ненавидела всех, кто поил её мать.
Женщина оказалась маминой подругой из соседнего городка, мужчина её мужем, а второго они привели, чтобы познакомить с одинокой Ингой.
Завтра вечером компания уедет на такси домой. Ну а пока, они пили, ели, гуляли, и не давали Жене готовиться к контрольной.
Всё как обычно.
На кухне, на повышенных тонах, шёл разговор:
– Ну, нееет... с подростком не возьму! – басил собутыльник за закрытыми дверями. – Вот одну бы – да. Ты красава, в моём вкусе! Сёдня узнаешь, каков я!
А ночью Жене пришлось затыкать уши...
Настал момент, когда гости засобирались домой.
Выпив всё что было, да ещё "на посошок", они вышли на мороз.
Компания уехала, а Инга, как стояла, провожала, так и рухнула в сугроб спать...
Женя была с ними. Не хотела допустить, чтобы увезли мать.
Потом ищи её, свищи.
Женя тянула Ингу из сугроба: "Вставай! Вставай, да что такое!!"
Но Инга весила неподъемно много для Жени.
Опасаясь, что мама замёрзнет насмерть, девушка не унималась. Она сломала себе все ногти.
... Стремительно темнело.
Всё происходило в глухом закутке. Люди проходили и не видели Жениных попыток.
И вдруг прямо к ней направились четыре парня...
У Жени внутри всё похолодело... Если они сейчас её куда-нибудь затащат, конец...
– Девчонка! Кто это лежит в сугробе?
– Моя мама, – заплакала она.
– Где живете?
– Там, – указала она на свой балкон, который хорошо просматривался с горки.
– Пацаны! Берем её "за руки-за ноги", и понесли!
Женя благодарно семенила за спасителями, пока тащили невменяемую Ингу.
Положили её на диван, прямо в сапогах, и прошли на кухню попить воды...
– М-да!! Неплохо она отметила! – – сказал парень в синей шапке.
Как же стыдно стало Жене!
Зрелище в квартире и впрямь было кошмарное: в салате окурки, пустые бутылки, запах курева по всему дому...
Один из парней заметил, как Женя прячет глаза, и сказал:
– Ты не виновата в этом. У меня такой же отец. Я тебя сейчас ох как понимаю! Возьми мой телефон. Не думай, я не подкатываю. Просто вижу, что тебе не к кому обратиться.
– Женя, – протянула она руку.
– Женя, – улыбаясь, ответил он.
Вот так они и познакомились – два Жени.
Евгений доучивался в ПТУ на сварщика, а Женя пошла учиться на швею-закройщицу.
... Инга не просыхала. Она бросила работу.
Губы у неё были все перебиты, Отёки лица перекрывали глаза.
Она причитала, что жизнь не сложилась – кто её возьмёт с подростком?
... Женя в тот день сидела дома над лекалом, выполняла задание по швейному делу, а мать без конца открывала Женину дверь, и поливала бессловесную девушку грязью.
Обвинения сводились к тому, что Женя виновата в Ингиной судьбе.
Запой не прекращался.
Инга не ела, у неё нарушился сон.
Глазные щёлочки блестели, Инга ловила по дому несуществующих мушек и ждала какой-то паровоз, бесконечно заводя будильник.
– Мама, тебе лечиться надо, – не выдержала Женя. – Ты себя гробишь. Таскаешь в дом, непонятно кого! Ты хоть помнишь, как парни несли тебя зимой, из сугроба? Я думала, что меня вообще изнасилуют!
Инга, пошатываясь, встала над Женей:
Разговорилась? А кто тебе жизнь дал? Мух мне тут развела!
...Женя не рада уже была, что завела разговор. Лучше ждать, когда она уснёт!
Вот же кошка драная! Где мой паспорт? Скоро ехать!
...а сейчас и выкройку завершить не удастся, будет ходить и выдвигать идеи, одну нелепее другой!
Что ты смыслишь? Во сколько мы отбываем?
В желании исчезнуть хоть куда, Женя позвонила Евгению и тихо сказала, зажимая телефон рукой:
– Привет. Помнишь меня? Мама-снег-сугроб?
– А как же. Помню! Как поживаешь?
– Жень, дома невозможно находиться.... Ты далеко сейчас?
– Не. Ща приеду. Спускайся.
... Евгений рассказал, что знает хорошего врача-нарколога.
Они с мамой почти что вытащили своего отца из алкогольной зависимости, но он сам этого очень хотел.
А если человек не хочет лечиться – ему никто не поможет, так сказал Евгений.
– У нас денег нет.... Мама не работает, её уволили, а у меня стипендия крохотная, – опечалилась Женя.
– Но ведь, вызвать наркушку можно и бесплатно. Маму твою увезут и пролечат.
– Она меня убьёт...
– А так она сама себя убьёт, – тихо ответил Евгений.
Они вызвали наркологическую службу. Инга орала в подъезде, как раненый зверь, когда её отвозили.
Женя себя чувствовала последней дрянью, и не представляла, что будет, когда мама вернётся домой...
Евгений научил Женю позвонить кому-нибудь из родственников мамы, чтобы те тоже были в курсе.
И скромно засобирался домой.
– Спасибо тебе!
– Мелочи.
В блокноте девушка разыскала телефон родного брата мамы, Алексея.
Женя сообщила ему, что мама спилась. Что Жене 15 лет, мама лежит в наркологической клинике, и девушка не знает, что делать дальше.
К ней приехал дядя Алексей.
По нему было видно, что он тоже пьющий, Женя уже знала таких людей.
Но, на фоне Инги он выглядел трезвенником.
Он был разведён, и видел Женю вооот такой маленькой, как он рассказал. А когда он показывал размер Жени, весь светился.
– А расскажите про ваших родителей, – попросила Женя, почувствовав родственную душу.
От Алексея шла доброта.
– Мать наша пила. А отец нет. Капли в рот не брал... А вот, гены матери Инге передались.
– А вам – нет?
– Ну... и мне. Но, меньше... Женский алкоголизм гораздо хуже...
– Чем? – взросло возразила Женя. – Для родных одно и то же.
В момент, когда дядя рассказывал племяннице, как они росли с Ингой, с больницы позвонили.
Спросили, есть ли кто взрослый дома.
Трубку взял Алексей.
– Инга Вакина вам кем приходится?
– Сестра родная...
– Ей... поставили капельницу, снимать интоксикацию. Препарат не подошёл... У неё упало давление. Учитывая запущенность... в общем, она умерла.
Алексей стоял с трубкой и моргал глазами.
Женя всё сразу поняла. Она этого подспудно ждала...
Моментально атмосфера добрых воспоминаний улетучилась.
Дядя подошёл к Жене и начал утешать, как мог. Сам он залился слезами, и полагал, что девчушка сейчас тоже испытывает большое горе.
А Женя испытывала облегчение!
Первым делом подумала: "После больницы не будет теперь меня доставать!"
Женя ничего не могла с собой поделать.
Ей ни капельки не было жаль мать.
Её разрывали внутренние противоречия.
Это же всё-таки мать!
Что я, скотина совсем? И мысли тут же переключались:
"Интересно, а как люди за квартиру платят? Куда идти? Как хоронить? Я же ничего не знаю..."
Горечь потери она ощутит гораздо позже.
Когда с ней, с успешной, непьющей женщиной с высшим образованием будет работать специалист-психолог.
И выяснит.
Эта горечь сидит в Жене не от потери мамы.
Она от потери маленькой себя.
...Ингу схоронили. Алексей оформил над Женей опекунство и временно перебрался к ней, потому что в училище было ближе ездить от Жени.
Он научил племянницу вовремя сдавать показания счетчиков, распределять пособие, оплачивать счета за квартиру, готовить еду. Не накапливать долгов ни в коем случае.
Без него Женя бы не выжила.
Ни один собутыльник матери ей не помог.
... Жилось им с дядькой сносно.
С ним было, о чём поговорить.
У Алексея был уживчивый и не напряжный характер.
Но... ощущение "пороховой бочки" не покидало Женю.
При массе положительных качеств, Алексей ни одного вечера не проводил без крепкого пива...
Женя вывела аксиому:
"Не привязывайся к алкоголикам, они ненадёжны".
Когда Жене исполнилось восемнадцать, она сказала подвыпившему Алексею: "Огромное спасибо, что не бросил меня в тяжелый период.
Но, если ты не бросишь пить, то отправишься вслед за сестрой. Жизнь алкоголика коротка".
Они впервые поругались. Алексею не понравились нравоучения от малолетки, которая была ему обязана. Но, Женя была убедительна!
Она выросла!
Алексей собрал вещи и уехал к себе домой, мол, живи как хочешь, и воспитывай не меня, а своего Евгения. А я свою воспитательную миссию выполнил.
Они, конечно, созванивались каждую неделю, привыкли быть родственниками. Но! Алексей ни разу не был трезвым.
Через два года Жене сообщили, что её дядюшка умер, отравившись палёной водкой. Схоронила и его.
Так, к двадцати годам у Жени не осталось никого.
Евгений был всё время рядом. Поддерживал уже в который раз.
– Евгений, ты мой ангел-спаситель-хранитель, – не раз говорила она.
– А ты моя любимая маленькая проблемка, – шутил он.
... Они зажили в квартире Жени, а после и расписались.
Евгений сделал ремонт, квартира преобразилась. Стала светлой и не напоминала ничем ту мрачную обитель горя.
Они поступили учиться дальше.
На жизнь у них были грандиозные планы – обмануть генетику и состояться!
У Жени и Евгения родился мальчик, Славик.
Над его кроваткой они поклялись.
Никогда в их доме не будет ни капли спиртного!
Не дай бог Славику видеть то, что довелось видеть им.
И они сдержали слово. Не пьют.
Друзья, спасибо, что были со мной во время прочтения этого тяжёлого рассказа.
Искоренимо ли пьянство, как вы считаете?
Пьют люди отчего: от разнузданности или генетика всё за них решила?
Подписывайтесь на канал, не забывайте ставить лайки, пишите отзывы!
Интересный рассказ здесь
С теплом, Ольга.
