Всем доброго времени суток! "Все мы вышли из гоголевской шинели" - знаменитая фраза, которую разные источники приписывают Достоевскому, Белинскому или де Вогюэ. Кто бы не был её автором, спорить с данным тезисом трудно. Сорокастраничная повесть, опубликованная в 1842 году, оказала на всю русскую литературу (да и, скажем прямо, не только русскую) неоценимое влияние и заложила целые основы жанров. Николай Васильевич - гениальный писатель и, конечно, именно он вместе со своим товарищем Пушкиным во многом сделал нашу литературу такой, какой мы её знаем.
Итак, чем же уникальна и в чём величие "Шинели"? Предлагаю разобраться.
1. "Маленький человек"
В своей повести Гоголь впервые вывел один из популярнейших литературных образов XIX-XX века - так называемого "маленького человека". Персонаж, который не обладает какими-либо выдающимися способностями, занимает незначительное место в социальной иерархии и ввиду сложившихся обстоятельств не может противостоять человеческому равнодушию и жестокости и в итоге гибнет, раздавленный машиной общества. Акакий Акакиевич Башмачкин - рядовой сотрудник департамента, страстно любящий свою работу (переписывание различных бумаг), но неспособный на нечто большее. В центре сюжета произведения - желание Башмачкина купить новую шинель, что постепенно перерастает из обычной человеческой потребности в необходимость и буквально становится эпицентром существования Акакия Акакиевича (данная идея закольцована в финале, когда вскоре после потери шинели Башмачкин умирает). Фактически, с годами АА превратился из героя в архетип - его черты можно найти у персонажей Чехова, Кафки, Достоевского. Червяков ("Смерть чиновника"), Землемер ("Замок"), Йозеф К. ("Процесс"), Мармеладов ("Преступление и наказание") - все они являются своеобразными наследниками Башмачкина, и, хотя постепенно образ "маленького человека" претерпевал трансформации (так, у Чехова он выглядит не просто слабым, но и довольно мерзким человечком, а герои Кафки, в отличие от Акакия Акакиевича, стараются бороться с системой, пусть и безуспешно), каждый подобный характер берёт начало из "Шинели".
2. Колоритный и живой язык
Разумеется, Пушкин - наше всё, и давно принято восторгаться стилем Александра Сергеевича, однако трудно сравниться с Гоголем в отношении богатства языка. "Сочные" выражения и обороты идут рука об руку с отменным юмором, начиная со вступления.
В департаменте... но лучше не называть, в каком департаменте. Ничего нет сердитее всякого рода департаментов, полков, канцелярий и, словом, всякого рода должностных сословий. Теперь уже всякий частный человек считает в лице своем оскорбленным все общество. Говорят, весьма недавно поступила просьба от одного капитан-исправника, не помню какого-то города, в которой он излагает ясно, что гибнут государственные постановления и что священное имя его произносится решительно всуе. А в доказательство приложил к просьбе преогромнейший том какого-то романтического сочинения, где чрез каждые десять страниц является капитан-исправник, местами даже совершенно в пьяном виде. Итак, во избежание всяких неприятностей, лучше департамент, о котором идет дело, мы назовем одним департаментом.
Для достижения комического эффекта Николай Васильевич наполняет текст в некотором роде лишними, бессмысленными подробностями...
Родился Акакий Акакиевич против ночи, если только не изменяет память, на 23 марта. Покойница матушка, чиновница и очень хорошая женщина, расположилась, как следует, окрестить ребенка. Матушка еще лежала на кровати против дверей, а по правую руку стоял кум, превосходнейший человек, Иван Иванович Ерошкин, служивший столоначальником в сенате, и кума, жена квартального офицера, женщина редких добродетелей, Арина Семеновна Белобрюшкова. Родильнице предоставили на выбор любое из трех, какое она хочет выбрать: Моккия, Соссия, или назвать ребенка во имя мученика Хоздазата. «Нет, — подумала покойница, — имена-то все такие». Чтобы угодить ей, развернули календарь в другом месте; вышли опять три имени: Трифилий, Дула и Варахасий. «Вот это наказание, — проговорила старуха, — какие всё имена; я, право, никогда и не слыхивала таких. Пусть бы еще Варадат или Варух, а то Трифилий и Варахасий». Еще переворотили страницу — вышли: Павсикахий и Вахтисий. «Ну, уж я вижу, — сказала старуха, — что, видно, его такая судьба. Уже если так, пусть лучше будет он называться, как и отец его. Отец был Акакий, так пусть и сын будет Акакий».
...зачастую будто теряя нить повествования.
И точно, один коломенский будочник видел собственными глазами, как показалось из-за одного дома привидение; но, будучи по природе своей несколько бессилен, так что один раз обыкновенный взрослый поросенок, кинувшись из какого-то частного дома, сшиб его с ног, к величайшему смеху стоявших вокруг извозчиков, с которых он вытребовал за такую издевку по грошу на табак, — итак, будучи бессилен, он не посмел остановить его, а так шел за ним в темноте до тех пор, пока наконец привидение вдруг оглянулось и, остановясь, спросило: «Тебе чего хочется?» — и показало такой кулак, какого и у живых не найдешь. Будочник сказал: «Ничего», — да и поворотил тот же час назад. Привидение, однако же, было уже гораздо выше ростом, носило преогромные усы и, направив шаги, как казалось, к Обухову мосту, скрылось совершенно в ночной темноте.
Изобразительная сила Николая Васильевича неповторима, и, не будем скрывать, многие писатели, от Тургенева до Достоевского, равнялись на Гоголя.
3. Гуманизм
Николай Васильевич был одним из первых русских писателей-гуманистов. Безо всякого пафоса, не пытаясь вплести историческую подоплёку или "жизнь великих людей", Гоголь рисует портрет России на примере одной маленькой, можно даже сказать - банальной и пошлой - трагедии. Чиновник накопил на шинель. Справил. Счастье было недолгим и шинель с него сняли. Простая череда незначительных событий - о подобном едва ли напишут даже в сельской газетёнке. Но для Акакия Акакиевича эти события стали судьбоносными и, буквально, отправили его в могилу. Маленький, незначительный человечек, который не смог добиться хоть мало-мальской справедливости (и лишь после смерти наказал виновных - к слову, мистика здесь элемент также весьма примечательный), попал не в то место не в тот час - и это привело его к краху. Николай Васильевич поднимает важную и актуальную тему неравнодушия, того, что незначительных людей нет - у каждого, как напишет спустя столетие Евтушенко, свой тайный личный мир. И, думаю, нет читателя, чьи струны души не оказались затронуты знаменитым "Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?".
Итог
Гоголь наглядно продемонстрировал, что великое произведение может возникнуть из бытовой ситуации, несмешного анекдота о неудачливом чиновнике. Не нужно погружаться в философские изыскания или рассказывать о легендарных полководцах, чтобы показать суть России. Россия может быть и в маленьком человеке, который, давайте признаемся, живёт в каждом из нас.
А что Вы думаете о гоголевской "Шинели"?
Понравилась статья? Тогда ставьте лайк и подписывайтесь на канал!
