«... да, брат… Ты человек малый, а и то вон родина – то назад тебя потянула. Всегда она так, точно мать родная… тянет, тянет… Места нигде без нее не найдешь. Придешь, взглянешь на нее, матушку, одним глазком, ну и легче!».
Эти строки взяты из рассказа Николая Телешова «Домой», где одиннадцатилетний мальчуган-сирота, бежал из переселенческого барака для детей сирот, бежал домой, где течет река Узюпка, а село называлось Белое. А где это и как туда попасть, он не знал. Но он шел пешком через всю Сибирь, спрашивая встречных людей:
— Которая тут дорога в Расею?
— Все дороги в Расею ведут, — просто отвечали ему, и махали руками вдоль пути, как бы удостоверяли его направление.
Почему уже у маленького человечка, сформировалось понятие принадлежности к «своему месту», к которому нужно вернуться?
Мне посчастливилось встретить на просторах интернета научно-популярную книгу Виктора Дольника по этологии человека: «Непослушное дитя биосферы».
Автор книги предлагает своему читателю взглянуть на значение слова «Родина» в двух образах.
«Есть Родина — огромная страна, в ней много десятков языков, из которых я знаю лишь один, в ней тысячи городов, в большинстве из которых я не был, сотни рек, в которых я не купался, и даже много морей, которых я еще не видел. … эту Родину мы любим сознательной любовью и сознательно внушаем нашим детям любовь к ней.
Но у каждого из нас есть еще другая родина, которую никто нас любить не учил. И нужды учить любить ее нет. Мы и так ее любим, причем бессознательной любовью. Эта родина — маленькая точка на карте, место, где я родился и провел детство.»
Действительно, ведь такие «малые родины» не хуже и не лучше других, а чаще похожи. Но для каждого из нас это : «… образ этой родины, ее запах, ее звуки человек помнит до гробовой доски ( из книги Виктора Дольника «Непослушное дитя биосферы)».
Пишу и вспоминаю степной запах полыни, сухой жаркий ветер, безоблачное небо. Я родилась в Казахстане, среди холмистых гор и хлебных полей. Сейчас живу в России и пытаюсь полюбить леса, березы, широкие реки, но мое подсознание не ликует. Здесь очень красиво, но не родное. Что же во мне не так? Ответы я нашла в этой книге.
Автор утверждает, что любовь к родине — это инстинкт. И выяснили это на примере перелетных птиц. Брали птиц в разном возрасте. Только вылупившихся, постарше и взрослых – их перевозили с места, где были родительские гнезда, в другое. Птиц задерживали на новом месте до начала осенней миграции, а весной ждали по новым адресам.
Опыт показал: слетав на зимовку, взрослые птицы возвращались «домой», поведение же молодых, зависело от возраста в момент начала опыта. Если их перевозили по достижении некоторого критического возраста, они возвращались к родным «пенатам», (откуда их увезли). Если же не достигли этого рубежа, они возвращались туда, где их выпустили.
Значит у птиц привязанность к определенному месту на земле образуется в детстве, в каком-то критическом возрасте. Где они в этом возрасте окажутся, там и будет их родина.
Видимо, этот же механизм действует и у детей в возрасте старше двух лет и моложе двенадцати лет. Какой бы городишко ни был, где человек родился, это — наше детство, родительский дом, друзья, места, где любил бывать.
Для детей оседлого крестьянина их индивидуальная родина — деревня и ее окрестности. Земли за ее пределами чужды им, не влекут. Если жизнь складывалась спокойно, крестьянин мог не покидать родной деревни от рождения до смерти. Но и сын кочевника тоже запечатлевает родину — обширную территорию, по которой он кочевал с родителями. Разные результаты, но основа одна. Кочевник не бродяга, не знающий дома. Однако, чем больше мы путешествуем с нашими детьми, тем больше склонных к туризму людей вырастет из них.
Вспоминается песня Майи Кристалинской:
Когда мы вдали от Отчизны своей,
От белых берез и от белых ночей,
От волжских туманов и тонких рябин,
Что свято и нежно мы в сердце храним.
Нам это с тобою светло вспоминать,
И что-то такое, и что-то такое,
Что трудно в словах передать.
Вдумываясь в слова этой песни, начинаю понимать, что это не стыдно – жить в одной стране, а любить и помнить другую. Да разве дело в стране? Я люблю конкретное место, люблю тех людей, что там жили и живут и воспоминания, теплые, беззаботные. …Наша маленькая индивидуальная родина всегда прекрасна, где бы не вырос человек- в тундре или тайге, в пустыне или на берегу моря. Даже если он с детства туда не возвращался – вернуться туда тянет всю жизнь. Упомянули по радио родной городок-радостно слышать, услышал в толпе родной говорок - готов броситься на шею земляку. Постороннему человеку мы простые смертные, а с земляком есть невидимая связь.
Может поэтому писатели и поэты, иммигрировавшие в другие страны, всегда так горячо и красиво описывают свою родину, любовь к ней и боль за нее.
Дмитрий Мережковский (1866-1941 Париж)
РОДИНА
И все-таки тебя, родная, на чужбине
Люблю, как никогда я не любил доныне.
Я только здесь, народ, в чужой земле, постиг,
Как, несмотря на все, ты — молод и велик, —
Когда припоминал я Волгу, степь немую
И песен Пушкина мелодию родную,
И вековых лесов величественный шум,
И тихую печаль малороссийских дум.
