Золотая медаль была только одна. А к лицейскому выпуску с одинаковыми результатами пришли двое: Горчаков и Вольховский. Что делать?
Профессоры растерянно совещались. Вручить медаль князю Горчакову - скажут, отдали предпочтение богатству и знатности. Не вручить - не будет в следующем наборе столь знатных учеников. И вдруг... открывается дверь - и входит Саша Горчаков:
- Господа, отдайте медаль Вольховскому. Я и так буду устроен, а у него ведь ни титула, ни денег, ни связей!
Вмешаться в совет преподавателей - дерзость неслыханная, но наставники были тронуты. И решили в порядке исключения заказать вторую медаль.
***
Поистине, князь Александр Горчаков все лицейские годы был таким учеником, о каком учителя могли только мечтать. "Все способности в высшей степени, понятливость, соединённая с благородно - сильным честолюбием, и некоторые черты гения" - это написал о четырнадцатилетнем Саше профессор Кошанский. Столь же внимательно всматривался в него и директор Энгельгардт: "Сотканный из тонкой душевной материи, в схватывании идей он выказывает себя гениальным... при его остром чувстве собственного достоинства у него проявляется немалое себялюбие , часто в отталкивающей и оскорбительной для его товарищей форме. С учителями... старается сблизиться, так как у них он находит или надеется найти поддержку своему тщеславию".
Казалось бы, тщеславие, себялюбие - не самые лучшие черты? А вот тут есть о чём поспорить. Если человек пытается приподняться, унижая других - это одно, а если, как "господин Горчаков", считает себя обязанным быть во всём первым? С самого начала он знал, что будет дипломатом. Помимо обязательных французского и немецкого освоил английский и итальянский. Директор даже нашел возможность устроить ему "практику" - забрал из архива Министерства Иностранных дел старую, потерявшую значение дипломатическую переписку. И Горчаков её изучал, практикуясь в составлении дипломатических депеш!
А вот каковы были его отношения с товарищами? Свидетельств немного, и они позволяют предположить, что Александр не нажил в лицее ни врагов, ни особо близких друзей. Хорошие, добрые отношения - и только. Но князь, кажется, был единственным, у кого не было лицейского прозвища! И карикатур на него не рисовали, и эпиграмм не писали. Он был словно взрослым среди детей. Порой самому было неловко: пытался участвовать в школьных проделках, в литературных журналах, но скоро понял - поэтической струнки у него нет.
Тем удивительнее, что Горчаков тщательно собирал и хранил экспромты Пушкина.
После выпуска Пушкин и Горчаков начали служить одновременно в министерстве иностранных дел. Но если Горчаков чувствовал призвание и очень быстро добился продвижения, успеха, то Пушкин явно оказался не на своём месте. Отдалились, но отношения сохранили вполне "приязненные".
Сопровождая министра Нессельроде, Горчаков оказывается на конгрессе Священного союза в Австрии. В самом центре заговора европейских монархов против революционных движений в Италии, Испании, Португалии. Восстаёт Греция - и Россия отказывает ей в помощи, настолько император боится проникновения революционных настроений! Работы в министерстве много, есть возможность себя проявить - и Горчаков очень выгодно выделялся среди сотрудников способностями и знаниями. Именно ему была доверена должность первого секретаря русского посольства в Англии. В 24 года.
Вернувшись в Россию осенью 1825 года, Александр Михайлович убедился: для революционных идей и настроений никаких преград не существует. Его пытались привлечь в "тайное" общество. Безуспешно: не был Горчаков сторонником "тайных происков". Но ведь знал - и не донёс? Уже одно это навлекло на него подозрения. И эти подозрения переросли бы в уверенность, но - бог миловал...
После восстания, в ночь с 14 на 15 декабря, когда начались аресты, к ожидавшему своей участи Пущину приехал Горчаков и умолял его немедленно бежать за границу. Сейчас же доставит его на корабль, готовый к отплытию, а паспорт на чужое имя - вот! Сам изготовил паспорта Пущину и Кюхельбекеру, не думая в тот момент о своей успешной карьере.
Пущин бежать отказался, попросил только спрятать его портфель: если эти бумаги попадут в руки суда, пострадают многие... Тридцать лет спустя Горчаков вернёт этот портфель другу - одному из девятнадцати декабристов, доживших до амнистии.
А Кюхельбекер паспорт взял, попытался убежать, но - поймали. Откуда у него документ, разумеется, не узнали.
Что-то подозревали. Не случайно в списках жандармского Третьего отделения напротив фамилии Горчакова сохранилась пометка: "Не без способностей, но не любит России". А вот своего непосредственного начальника, министра Нессельроде, Горчаков, похоже, раздражал именно своей любовью к России, и даже просто русской фамилией. Перевод из Лондона в Рим, хотя и в такой же должности - первым секретарём миссии - это всё же явное понижение.
Но обязанностей здесь было меньше, свободного времени больше, и Александр Михайлович серьёзно изучал политическую историю Италии, искусство Возрождения.
Относительное затишье сменилось обострением политической борьбы. Один из вдохновителей Священного союза Меттерних пользовался неограниченным доверием Нессельроде и императора Николая, а Горчаков взял на себя смелость разоблачить его антирусские интриги! Дело едва не закончилось отставкой.
И в 1838 году, не имея определённых перспектив, Александр Михайлович женился на графине Марии Александровне Мусиной-Пушкиной, вдове с тремя почти уже взрослыми детьми. Союз людей зрелых и очень умных. Пятнадцать лет семейного счастья - до смерти Марии Александровны...
Лишь через три года, в 1841 году, при поддержке влиятельной родни, удалось возобновить политическую карьеру. Чрезвычайный посланник в Вюртембергском королевстве - одном из сорока государств тогдашней Германии. Революция 1848 года - это вспышка, а вот постоянная изнуряющая борьба за первенство в Европе между Австрией, Пруссией и всей остальной Германией...
К тому времени имя Горчакова уже приобрело всеевропейскую известность - благодаря упорному отставанию им интересов России.
После поражения в Крымской войне именно он должен был подписать условия Парижского трактата, согласно которому Россия фактически теряла Чёрное море. Благодаря его дипломатическим усилиям условия трактата были несколько смягчены, но и в таком виде Горчаков... отказался его подписывать.
"Как же теперь поведёт себя Россия?" - встревожилась Европа, и была потрясена заявлением Горчакова о том, что Россия выходит из Священного союза, не станет более вмешиваться в дела Европы и начинает развивать внутренние силы страны. "Россия сосредотачивается!"
Перед своей коронацией император Александр Второй назначил Горчакова Министром иностранных дел. Говорил с ним о будущих реформах. Тогда Александр Михайлович и напомнил об амнистии политических ссыльных - подсказал вернуть декабристов.
После поражения Франции во Франко-Прусской войне Горчаков посоветовал императору в одностороннем порядке разорвать Парижский трактат и вернуть Черноморский флот. Удачный момент - возражать некому. За столь своевременный совет получил титул "светлейшего".
А вот стоит ли ввязываться в "чужую" войну, которая, как будто, России не касается? В 1875 году осложнилась обстановка на Балканах - целая серия восстаний против турецкого владычества. И Горчаков оказывается сторонником войны с Турцией: есть возможность помочь становлению нескольких независимых славянских государств, создать себе союзников, обеспечив России влияние на Балканах навсегда.
Расчёт оправдался блестяще: благодаря вмешательству России получили независимость Сербия, Черногория, Румыния, Болгария. Босния и Герцеговина стали автономиями. Россия вернула себе Батум.
Итог не устроил слишком многих. Англия, Германия, Турция, Франция, Австро-Венгрия требовали пересмотра. Европа стала свидетельницей противостояния Горчакова и Бисмарка.
Увы, Бисмарку удалось добиться пересмотра границ, существенно уменьшив территорию Болгарии, Черногории и Сербии. Восьмидесятилетний Горчаков не смог себе этого простить. Где и в чём он ошибся, когда упустил инициативу? Болел, но разве это оправдание?
И он подал в отставку. Поселился в Ницце, жил размеренно и скромно. Дружил с Тютчевым и Вяземским...
***
Давным - давно, когда они все были молоды и исполнены надежд, на очередном празднике - годовщине Лицея Пушкин читал им свои стихи:
Невидимо склоняясь и хладея,
Мы близимся к началу своему.
Кому ж из нас под старость День Лицея
Торжествовать придётся одному?
Несчастный друг!..
Наверное, они тогда переглядывались, пытаясь угадать - к кому же из них обращены эти строки?
И вот - "несчастным другом" оказался Александр Горчаков. В 1880 году он посетил День Лицея - праздник, ставший общим для лицеистов всех выпусков, но и самый старший из присутствующих оказался на десять лет его моложе. Из легендарного Первого Выпуска он был один.
Гостем на празднике был младший сын Пушкина Григорий Александрович. От него Горчаков и получил приглашение в Москву - на открытие памятника поэту работы Опекушина.
Памятник однокласснику, которого Последний Лицеист пережил на сорок шесть лет.
(Ещё очерки о русской школе (и о лицеистах) здесь: