Императорский Военный Орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия был учрежден указом Императрицы Екатерины II 26 ноября (7 декабря) 1769 года.
Проект ордена святого Георгия был разработан героем Семилетней войны графом Захарием Григорьевичем Чернышевым.
По первоначальному статуту он был учрежден
из особливой Императорской милости к служащим в войсках в отличие и награждение их за оказанную во многих случаях ревность и службу, а равно для поощрения их в военном искусстве.
24 ноября 1769 г. были разосланы "повести" о том, что 26-го числа
торжествован будет при Дворе... первый день установления нового ордена.
По окончании литургии состоялось торжество его учреждения, с прочтением особой молитвы и окроплением святой водой. Освященные таким образом знаки Императрица возложила на себя при пении многолетия и салюте в 101 выстрел из орудий Санкт-Петербургской крепости.
В последние годы царствования Екатерины к торжественному богослужению стали приглашаться кавалеры ордена. О внимании Императрицы к ним, можно видеть из следующего случая: как-то 25 ноября, Императрица чувствовала себя больной, приближенные спрашивали ее, не угодно ли ей будет отменить прием кавалеров.
Я скорее велю нести себя к ним на кровати, – отвечала Екатерина, – нежели соглашусь огорчить тех людей, которые жертвовали жизнью, чтобы получить это отличие
Орденский праздник, отмечавшийся 26 ноября, стал не только праздником всего русского воинства, но и подлинно национальным торжеством.
Первые праздники проходили в Зимнем Дворце. Но постепенно они распространяются по всей России и становятся праздником всех частей, награжденных за боевые отличия георгиевскими знаменами и штандартами, георгиевскими трубами и георгиевскими петлицами, и всех офицеров и нижних чинов, заслуживших по статуту орден Святого Георгия, Золотое (Георгиевское) оружие и солдатские Георгиевские кресты (знаки отличия Военного Ордена). Во всех гарнизонах, как столичных, так и провинциальных день этот отмечался парадами, на которые выносились Георгиевские знамена, штандарты и украшенные Георгиевскими лентами серебряные трубы.
Особенно торжественно, практически всегда в Высочайшем присутствии, отмечался Георгиевский праздник в столице. Георгиевские знамена и штандарты, сопровождаемые знаменными ротами пехотных и штандартными взводами кавалерийских полков, относились в Зимний дворец, где происходил парад, которым командовал один из высших военных начальников, имевший орден Святого Георгия, и который принимал император.
До 1906 года этими парадами командовал Великий Князь Владимир Александрович, награжденный за Русско-турецкую войну 1877–1878 гг. орденом Святого Георгия 3-й степени, а после 1906 года – Великий Князь Николай Николаевич, имевший за ту же войну орден 4-й степени. На параде и Высочайшем выходе в Зимнем дворце присутствовали все генералы, штаб- и обер-офицеры, имевшие орден Святого Георгия, Золотое оружие и Знак отличия Военного Ордена и нижние чины – Георгиевские кавалеры – частей петербургского, петергофского, царскосельского и гатчинского гарнизонов. Офицеры приглашались особыми пригласительными билетами гофмаршальской части, а нижние чины находились в строю своих знаменных рот и штандартных взводов.
Один из постоянных участников праздников в Санкт-Петербурге в начале ХХ века, офицер Лейб-Гвардии Конно-Гренадерского полка Н. Воронович вспоминал в эмиграции:
«Прибывшие во дворец офицеры собирались в Исторической галерее 1812 года, куда выходил Царь, обходивший кавалеров и подававший каждому из них руку. На правом фланге кавалеров ордена св. Георгия становился, опиравшийся на палку, старейший георгиевский кавалер в русской армии инженер-генерал Рерберг. А на правом фланге офицеров, имевших знак отличия военного ордена – командир л.-гв. Драгунского полка граф Ф. А. Келлер, бывший ординарец Скобелева, награжденный крестами 3-й и 4-й степени.
После обхода Царем "именинников", офицеры под звуки преображенского марша, попарно шли в Георгиевский зал, где войска отдавали им честь. За кавалерами шел Государь. Из дворцовой церкви к поставленному по середине зала аналою выходило духовенство во главе с петербургским митрополитом. После молебна и окропления знамен, войска проходили перед Царем церемониальным маршем.
На этом оканчивалась первая часть торжества. Генералы и офицеры получали приглашение явиться к 7 часам вечера в Зимний дворец на парадный обед, а нижние чины тотчас после парада собирались в Народном Доме Императора Николая Второго. В огромном зале Народного Дома накрывался белоснежными скатертями длинный ряд столов, на которых ставились тарелки и кружки с изображениями государственного герба, георгиевского креста и вензеля Императора. Перед столами собиралось до 2.000 георгиевских кавалеров: седобородых дворцовых гренадер в исторических кафтанах и медвежьих шапках, ветеранов турецких войн в сюртуках Измайловской богадельни и съезжавшихся со всех концов России отставных нижних чинов. На георгиевский обед в Народном Доме могли приезжать из провинции все желающие кавалеры знака отличия военного ордена, и уездные воинские начальники были обязаны выдавать им "литеры А" для бесплатного проезда по железным дорогам. Немногие из них были в военной форме, большинство в пиджаках и поддевках, но на груди каждого сверкали георгиевские кресты и медали в память тех войн, в которых они участвовали. Приезжавший в Народный Дом Государь здоровался с кавалерами и выпивал за их здоровье чарку водки, после чего приглашал своих гостей отведать его хлеба-соли. После отъезда Царя начинался пир. Кавалеров обносили водкой, а на столе стояли жбаны с квасом, пивом и медом. Обед состоял из кулебяки, щей, жареного и сладкого пирога. А после обеда, по издавна установившемуся обычаю, каждый кавалер завязывал в салфетку свой прибор – тарелку и кружку, – унося его на память о царском обеде.
В седьмом часу в Зимний дворец съезжались приглашенные к царскому столу генералы и офицеры. Кроме георгиевских кавалеров, никто из сановников и придворных к высочайшему столу в этот день не приглашался. Перед каждым прибором лежало художественное меню и карточки с чином и фамилией приглашенного. Государь занимал место за одним из круглых столов, накрытых на шесть персон каждый. Во время обеда Царь оживленно разговаривал с сидевшими за его столом кавалерами, а когда по бокалам разливалось шампанское, вставал и пил за здоровье присутствующих.
После обеда гости переходили в соседнюю гостиную, куда подавались кофе и где Государь еще раз обходил георгиевских кавалеров, прощаясь с ними.
Ни в одной иностранной армии не было подобных праздников. За границей все военные торжества являются строго официальными. Наши же георгиевские праздники, несмотря на их парадную сторону, отличались народным характером и истинно демократической простотой. Не только столица, где каждый петербуржец считал своим долгом выйти 26 ноября на Невский проспект или Дворцовую площадь полюбоваться знаменными ротами гвардейских полков и приветствовать по окончании обеда в Народном Доме выходивших из него кавалеров, но и в провинциальных городах и деревнях соседи и односельчане поздравляли и угощали своих георгиевских кавалеров.
Парады в этот день происходили во всех частях Российской Императорской армии, но особенно важно то, что праздник не был замкнут стенами казарм, но широко отмечался и гражданским населением по всей Империи.
Так, например, газета "Московский Листок" в 1902 г. считала нужным отметить среди событий городской жизни:
Кавалерский праздник ордена Св. Георгия Победоносца торжественно справился вчера всем городским сословием, находящимся в Москве. В городском манеже, по случаю этого праздника, состоялся церковный парад, в котором участвовали все части войск московского гарнизона, а также все кавалеры ордена Св. Георгия и все имеющие знаки отличия военного ордена.
В г. Обоянь в 1913 г. Георгиевские кавалеры были приглашены на праздник уездным исправником. В городе не было воинских частей, тем не менее, праздник был устроен, состоялся и с довольно большим размахом: на нем присутствовало 64 георгиевских кавалера из города и уезда.
Отмечался праздник и в годы Первой мировой войны, причем даже в самых отдаленных уголках Империи. Так, например, в Петропавловске-Камчатском объявлялось:
26 ноября, в день Георгиевского праздника в театре имени “С. М. и Н. В. Мономаховых” грандиозное кабаре. Подробности в афишах. Весь сбор поступит в пользу семейств георгиевских кавалеров.
Разумеется, праздник, по возможности широко, отмечался и в частях находящихся на фронте. Основные же торжества перенеслись из Петербурга в Ставку Верховного Главнокомандующего, Могилев. Там Государь принимал делегации георгиевских кавалеров.
В 1916 году Николай II записал в своем дневнике:
«26-го ноября. Георгиевский праздник.
Сильная оттепель продолжалась. К 10 час. на площадке перед домом построились: офицеры — Георгиевские кавалеры по одному от корпуса и подпрапорщики по два от каждого корпуса, новый батальон для Ставки из Георг. кав. и из раненых, взводы от Свод. п. и Конвоя, жандармов и полиции. После молебна и церем. марша пошел к докладу. В 12 час. начался обед всем нижним чинам в здании окруж. суда, а в 12 1/2 завтрак Георгиевск. кавалерам в городской думе. Приятно было видеть столько молодых героев вместе. В двух залах поместилось 170 чел. Поговорил с каждым. Вернулся к себе в 3 часа».
9 человек опоздавших нижних чинов были приняты Императором на следующий день.
Вот так отмечался праздник всей Русской Императорской Армии - орденский праздник Святого Великомученика и Победоносца Георгия, доблестные кавалеры которого высокими подвигами, храбростью и мужеством запечатлели свою любовь и преданность нашей великой Родине на полях брани.
(материалы и фото: george-orden.narod.ru, Яндекс фото)
