В работе норвежского автора Бьорна Братбака рассказывается
о драматических событиях, связанных с крушениями кораблей
и судов отечественного военно-морского, морского и торгового флотов, произошедшими у берегов Норвегии в XVIII–XXI веках.
«На протяжении сотен лет, как в военное, так и в мирное время, море
было для норвежских и русских мореплавателей ареной их совместной деятельности. Всякий раз, когда случалось несчастье, они приходили
на помощь друг другу», — писал в 2005 году посол России в Норвегии
А. Н. Панов. За несколько лет до этого Главком ВМФ РФ заметил: «Хорошее отношение к норвежским морякам и норвежскому военно-морскому флоту русские сохраняют и сегодня. Об этом можно часто слышать не только от наших адмиралов и офицеров, но и от простых русских людей, которые видели норвежских моряков в деле». Может быть, эти слова были подсказаны российскому дипломату и флотоводцу их знаниями и опытом, свидетельствующими о том, насколько опасными казались нашим мореплавателям прибрежные воды Норвегии.
История сохранила многочисленные примеры того, как приходили
на помощь российским кораблям и судам, совершавшим переходы
вокруг Скандинавии и оказавшимся в беде, норвежские моряки,
лоцманы и рыбаки.
Контакты между норвежскими и российским моряками всегда были тесными и доброжелательными. Только в период холодной войны на смену доверию и солидарности пришли подозрительность, недоверие
и страх. Норвежцы со времен викингов были частыми, хотя порой
и непрошеными, гостями в Белом море и на Мурмане.
Позднее норвежские суда регулярно наведывались в Архангельск
за зерном и лесом, а русские корабли освоили маршруты вдоль норвежского побережья, связывавшие Санкт-Петербург и Архангельск друг с другом и с остальными портовыми городами Западной Европы.
С 1696 года, с момента создания Петром Великим регулярного военно-морского флота и последующего основания верфи и военно-морской базы в Архангельске, интенсивность движения российских кораблей
и судов (особенно военных) вдоль берегов Норвегии заметно возросла. Прославленный уроженец Ставангера, мальчик из бедной семьи, ставший одним из ближайших соратников Петра Великого и адмиралом российского флота, известный всем под именем Корнелиуса Крюйса, многократно водил свои корабли в прибрежных водах Норвегии во время плаваний из Голландии в Архангельск в начале 1700-х годов. Эти места были также хорошо знакомы молодому русскому морскому офицеру
Ф. Ф. Ушакову. Еще в бытность мичманом он в 1766 году на борту военного корабля «Нарген» совершил переход из Кронштадта в Архангельск,
а следующим летом вернулся тем же маршрутом обратно. Кто мог тогда подумать, что ему суждено стать одним из самых известных российских адмиралов. В 2001 году Федор Ушаков был причислен Русской православной церковью к лику святых и объявлен покровителем российского военно-морского флота, а в 2005 принял под свое духовное покровительство также стратегическую авиацию России.
В Российском государственном военно-морском архиве сохранилось немало сведений о кораблекрушениях и других драматических эпизодах, связанных с активностью российского флота в Норвежском, Северном
и Баренцевом морях у берегов Скандинавии.
К сожалению, не сохранилось достоверных сведений о первом известном в истории драматическом эпизоде, связанном с появлением русского военного корабля в норвежских водах, за исключением старинного народного предания, передававшегося изустно с середины XVIII века.
Даже совсем недавно, в 2010 году, представитель норвежских СМИ, сохранивший привязанность к риторике времен холодной войны, вспомнил об этом корабле, укрывшемся в 1709 году от непогоды
в Эгерсунде и оставшемся там на зимовку. Русские моряки якобы
вели там распутную жизнь, а их контакты с местными женщинами
стали причиной ужасной эпидемии под названием «радесюке», вспыхнувшей тогда в Норвегии. Объективных исторических
оснований для этого мифа нет.
Во время Северной войны 1700–1721 годов русский флот вел активные боевые действия в Балтийском море и у норвежского побережья. На этот раз врагом была Швеция, а Россия и Датско-Норвежское королевство оказались союзниками в борьбе с ней. Бурно велось строительство новых кораблей, в том числе и на Соломбальской верфи. Там в июне 1715 года был спущен на воду 52-пушечный фрегат «Варахаил». Два месяца спустя он вместе с несколькими другими кораблями взял курс на юг, проложенный вдоль норвежского побережья. В декабре 1715 года
из-за непогоды и сильных повреждений фрегату пришлось зайти
в Кристиансанд. На борту было много больных, 107 из них скончались. Здесь корабль простоял до весны 1716 года, а затем ушел в Копенгаген.
В августе того же года «Варахаил», покинув датскую столицу, примкнул
к союзнической эскадре, в состав которой входили корабли из России, Дании-Норвегии, Голландии и Англии.
На протяжении XVIII столетия русским кораблям нередко случалось испытывать трудности во время плаваний вдоль берегов Скандинавии
и укрываться от непогоды в норвежских гаванях, оставаясь иногда
на зимовку, рассчитывая на гостеприимство местного населения.
Чаще всего русские военные корабли заходили в Берген.
Летом 1730 года фрегаты «Россия» и «Виндхунд» должны были совершить переход из Кронштадта в Архангельск и доставить груз, необходимый для нужд верфи и флота. В Северном море корабли попали в шторм, обшивка дала течь, и им пришлось зайти в Берген для ремонта. Простояв до осени, они вернулись в Кронштадт.
Известно также о приключениях, героем которых стал 66-пушечный корабль «Лесное», во время плавания у берегов Вестланда (провинция
на юго-западе Норвегии). Корабль был совершенно новым, его построили на верфи в Соломбале в 1743 году. Год спустя, когда он находился
в плавании, выполняя переход из Архангельска в Кронштадт, сильный шторм в Северном море вынудил его искать укрытие в гавани Бергена. Оттуда корабль вернулся обратно в Архангельск для дальнейшего ремонта.
В сентябре 1752 года пинк «Новая Двинка», попавший в шторм
в Северном море, дал течь и бросил якорь в бухте Ставангера.
Судно простояло здесь год. Около 80 членов его экипажа разместили
по квартирам местных жителей. Во время пребывания команды на берегу отдельные моряки оказались замешаны в ужасном преступлении.
13 апреля 1753 года в доме, где квартировал командир корабля,
33-летний Иван Борисов, со своим слугой матросом Матюхой (?), была найдена убитой, с размозженной головой, двадцатилетняя служанка Марен Халворсдаттер. Некоторые свидетели утверждали, что слышали выстрел. Подозрение пало на русского матроса, но тот сумел скрыться. Городской судья пытался поначалу замять дело, представив его как самоубийство, но эти попытки подверглись жесткой критике со стороны его начальников, и судье пришлось даже заплатить внушительный штраф. Это происшествие, тем не менее, не помешало успешной карьере капитана «Новой Двинки», ставшего в 1782 году вице-адмиралом
и членом Адмиралтейств-коллегии.
Еще одним российским военным кораблем, задержавшимся надолго
в Ставангере, стал пинк «Лев», совершавший в июле 1761 года переход
из Архангельска в Кронштадт. Судно попало в сильный шторм в Северном море и дало течь. 8 сентября оно зашло в гавань Ставангера. 27 сентября экипаж был расквартирован в городе на зимовку. Весной 1762 года «Лев» покинул берега Норвегии и благополучно дошел до Кронштадта.
С середины 1700-х годов участились вынужденные заходы русских военных кораблей в Берген — соседний город, лежащий к северу
от Ставангера. В августе 1758 года туда зашел нуждавшийся в помощи недавно построенный 66- пушечный линейный корабль (еще не имевший имени, под командованием капитана 2 ранга Х. П. Лаптева), направлявшийся из Архангельска в Кронштадт и застигнутый сильным штормом в Северном море. После месячной стоянки он снова было взял курс на Кронштадт, но 19 сентября сел на мель у Скагена (город на северной оконечности датской Ютландии), 17 человек при этом погибли. Неделю корабль держался на плаву, но затем полностью разрушился. Остальные члены экипажа смогли добраться до берега.
В 1760 году другой только что спущенный на воду линейный корабль, также оставшийся неизвестным, попал в шторм и был вынужден зайти
в Берген, где простоял три месяца. Местный купец Дидерик Нильсен оказал русским морякам необходимую помощь и поддержку. История повторилась в ноябре 1761 года, когда другой русский корабль, также недавно спущенный на воду «Святой Иаков», совершил вынужденный заход в Берген. Епископ провинции Ульрик Фредрик фон Сисиньон и уже упомянутый Д. Нильсен организовали помощь морякам. На борту было много больных, их поместили в госпиталь.
Многие умерли, и их похоронили в Бергене. Епископ провинции и купец Нильсен позаботились о доставке воды и лекарств. Моряков снабдили якорями, лесом для мачт, парусиной и веревками для починки такелажа. Общая сумма товаров и услуг, предоставленных Д. Нильсеном, составила 2772 далеров (денежная единица Дании и Норвегии). Эти деньги купец получил в русской дипломатической миссии в Копенгагене.
Пинк «Единорог» в октябре 1760 года совершал переход из Кронштадта
в Архангельск. Во время сильной непогоды он затонул у острова Сэбю-ойа между островами Хитра и Смёла (к югу от устья Трондхейм-фьорда).
Из команды в 110 человек уцелели и вернулись домой лишь 12 моряков. Сразу же после кораблекрушения об оставшихся в живых позаботились местные жители. Они предоставили русским морякам пищу и кров. Так прошла зима, а весной они смогли вернуться на родину с русским кораблем, направлявшимся в Кронштадт.
В начале августа 1765 года в Берген зашел другой пинк — «Гогланд».
Во время перехода из Архангельска в Кронштадт судно попало в сильный шторм. Наряду с другими повреждениями у корабля сломалась фок-мачта. На помощь его экипажу снова пришел Д. Нильсен. Он снабдил людей провиантом, разместил моряков по городским квартирам. На этот раз он отказался от платы за услуги и покрыл расходы на ремонт из собственных средств. Взамен добровольный помощник выразил желание стать русским консулом в городе...
Продолжение статьи читайте в сборнике "Гангут №62" (2011 г.)
© Б. Братбак
Ещё больше интересной информации и сами книги у нас в группе https://vk.com/ipkgangut
Друзья, если статья вам понравилась - поддержите нас лайком и/или репостом, напишите комментарий. Наш канал - молодой, нам очень важно ваше мнение и поддержка!
