Иван, отмахав километров десять по целине, вдруг ощутил свинцовую тяжесть в ногах - возраст, как не крути, уже не двадцать. Озеро уже чувствовалась поблизости по особому колдовству большой воды, то ли запаху её, несмотря на морозный воздух, то ли по высокому небу, в котором играли отражением водные блики, то ли по встревоженным крикам каких-то птиц, чей зимний покой был нарушен незваным гостем.
Иван не зря прошел такой трудный зимний путь, именно здесь, на этом озере было у него тайное местечко, рыба здесь шла на удочку, как заколдованная. Чуть отдышавшись, Иван скинул рюкзак, смел снег с здоровенного бревна у самого берега, притоптал снег, чтобы развести костёр, достал топорик и побрел вниз по реке к небольшой берёзовой роще, жарче, чем берёза ничего не горит. Роща встретила Ивана молчаливо и торжественно, берёзки приветливо качали тонкими ветвями - сколько они не видели здесь человека, года три, больше? Иван свое место держал в тайне, а сам уж давно здесь не появлялся, все некогда. Солнце уже выглянуло из-за дальних деревьев на том берегу, приласкало озябший берег, окрасило синий лёд в нежно - розовый, и Иван с удивлением заметил тоненькую тропку через реку на ту сторону. Даже не тропку, намёк, так бывает, когда на уже давно проторенную дорожку много дней падал снег, а потом пригрел солнышком, и белое покрывало просело в этом месте, предательски выдало чей-то путь. Иван потряс головой, думал привиделось, никакой тропки в заросли плотного колючего терна на том берегу просто не могло быть, но все осталось по-прежнему, след был. Устало крякнув, Иван оттолкнулся палками, съехал вниз на лёд и начал подъем на обрыв к кустарнику, матерясь на свою дурь - сквозь вековые заросли пробраться вряд ли возможно, его фантазия, похоже, сыграла с ним шутку.
Но тропка привела Ивана к чудному месту - кустарник размыкал здесь свою адскую стену, образовывал незаметный с той стороны тоннель и тропинка ныряла внутрь. Миновав кустарник, Иван очутился в светлой дубраве, прошёл по следу дальше и минут через пятнадцать ошалело встал у низкой, щелястой двери крошечной землянки.
-Вот, мать твою. Сколько здесь рыбачу, в жизни такого не видал. Пацаненком ведь сюда бегал, от всех прятался, в каждую нору нырял - не было. Черти, что-ли выстроили?
Иван вдруг понял, что он разговаривает сам с собой, осадил себя, достал папиросы, закурил. Мысли потихоньку успокоились, прекратили свой бег по кругу и, аккуратно вдавив окурок в снег, Иван поставил лыжи, приперев их к стволу упавшего дуба, почесал лоб, и, решившись, толкнул дверь.
Внутри землянка оказалась больше, чем снаружи - две комнатки, отгороженные друг от друга невысокой перегородкой, выложенная диким камнем крошечная печка в углу с трубой, выходящей в круглое окошко-бойницу под потолком. Две кровати, больше похожие на нары, по одной в комнатке, колченогий, кое-как сбитый стол и два пенька вместо табуреток - жилье было не богатое, бедное, скорее. Но кастрюльки, миски, кружки и ложки, тщательно начищенные, похоже песком, стояли опрятным рядком на полке около печки, кровати, застеленные домотканными покрывалами и украшенные взбитыми подушками выглядели нарядно, а старенькая, рваная, но тщательно защитая скатерть гордо топорщилась пожелтевшими от времени кружевами.
Домик пыл пуст. Но он не был мёртвым, такая пустота бывает в хорошо обжитом месте, когда хозяева вышли совсем недавно, ненадолго, на пару дней по делам и собирались вернуться. И дом ещё хранил их тепло, их запахи, ждал и скучал.
Иван открыл небольшой сундучок у печи, покрутил засохший пряник, тронул оледенелую буханку, со странной тоской погладил ладонью треснувший глечик в котором явно недавно было молоко и вышел на улицу. Он только сейчас заметил, что снег вокруг землянки явно чистили, и чистили часто, поэтому площадку окружали высокие сугробы, подобно защитной стене. И Иван вдруг ясно, чётко и с чёрным отчаяньем понял, куда он попал - чуть поодаль от домика, посреди полянки, окружённой молодыми елками, высился крест, неумело сделанный из толстых прутьев, связанных разорванным на ленты полотном. И на темной коре ножом было вырезано имя - Варвара…
Домой Иван добрался к четырём пополудни обессиленный и опустошенный. Дина молча накрыла стол, налила рюмку, такое состояние мужа она чувствовала сразу и не вязалась. Молча поели, и когда жена ушла задать корм скотине, Иван поманил Сашка, притянул к себе, с удовольствием ощутив крепость сильных мышц сына, шепнул
-Ну, что? Отнёс бабке поесть? Взяла?
Алексашка кивнул, прижался к отцу, шепнул
-Там, батя, бабка не одна живёт. Там девчонка у неё поселилась. Прячется, не показывается. Но я её валенки видал и пальтишко.
Иван усмехнулся, пальцем погрозил
-Ну, выдумщик. Уж девки ему чудятся. Мало ли, соседка к старухе пришла поболтать Я тебе, гляди, жених.
Алексашка хмыкнул, помотал головой.
-Не, бать. Я её видел, мелькнула в дверях. Черненькая… и волос длинный, гладкий. Есть там девчонка…
