Кому, как не ей надо было обижаться на советскую власть. Еще репрессированная до войны в тюрьме по делу о контрреволюционном заговоре, она лишилась ребенка и после перенесенных побоев не смогла больше иметь детей.
«Третью дочь погубила
До рожденья — тюрьма...»
Однако перед общим врагом страны, перед фашизмом, Ольга Берггольц стала истинно советским человеком. Ей суждено было стать музой блокадного Ленинграда, пережить голод и бомбежки. Она все честно рассказала об этом в своих стихах, но и они, как слишком жалостливые, не публиковались.
Непосредственно перед блокадой её направили на работу в Радиокомитет, где она познакомилась с Георгием Макогоненко, ее будущим мужем. В августе состоялось первое выступление у микрофона. «Я говорю с тобой под свист снарядов…» прочитает свое стихотворение Ольга Берггольц.
8 сентября, в трагическую дату для Ленинграда, вражеские войска захватили Шлиссельбург, началась блокада. Ольга Берггольц почти всю ее пережила, не покидая город, периодически выходя в прямой эфир по радио.
В конце сентября поэтесса навещает Ахматову. «…Живет у дворника, убитого артснарядом на улице Желябова, в подвале, в темном, темном уголку прихожей… матрасишко, на краю, закутанная в платки, с ввалившимися глазами — Анна Ахматова, Муза плача, гордость русской поэзии…». Ольга Берггольц способствовала эвакуации Ахматовой. Ей предлагали сопровождать Ахматову, но муза блокадного Ленинграда отказалась уезжать.
На Новый год 31 декабря 1941 года поэтесса делает специальный выпуск «Радиохроники». В период массовой смерти от голода она читает стихи. Эта передача и голос Ольги Берггольц открыли у ленинградцев второе дыхание.
В феврале по Дороге жизни через Ладожское озеро пробивается на грузовичке живущая в Москве сестра Ольги Берггольц, Мария Берггольц, с продовольственными посылками для писателей. В марте Ольгу Берггольц с тяжелой формой дистрофии отправляют в Москву, несмотря на сопротивление.
Но уже 20 апреля она возвращается в осажденный Ленинград.
В ночь на 18 января 1944 года пришла весть о прорыве Ленинградской блокады. Сообщить об этом первой доверили поэтессе, которая почти все время провела в блокадном городе. Горожане услышали ее голос: «Ленинградцы, дорогие соратники, товарищи, друзья! Блокада прорвана!»
24 января, когда блокада была полностью снята, Ольга Берггольц напишет сестре: «У нас всё клубилось в Радиокомитете, мы все рыдали и целовались, целовались и рыдали — правда!» В этот же день в продажу поступила книга поэтессы «Ленинградская поэма» («…покупали за хлеб, от 200 до 300 грамм за книгу. Выше этой цены для меня нет и не будет»; из «Автобиографии»).
В критический период для страны люди забывали о своих обидах и выходили на передовую за родину.
