«Прошу направить меня на фронт... Мастер стрелкового спорта, в совершенстве владею боевой винтовкой и личным оружием. Хорошо владею велосипедом и вообще могу быть полезной. 28.06. 1941 г. Петрова». Нине Павловне Петровой в этот момент — 48 лет.
Отказали, конечно. Ну и что, что Нина — инструктор Осоавиахима по стрельбе. А в прошлом — капитан женской сборной по хоккею с мячом Ленинградского военного округа. Нельзя, и все тут — не подходишь по параметрам. В тот момент средняя продолжительность жизни в стране равнялась 47 годам — к военкому пришла, в общем, бабушка.
Вот такая пришла (фото слева). Откуда им было знать, что уже через год она будет вот такой (фото справа). Но это я забегаю вперед.
Отказали один раз — Нина пришла во второй. Потом в третий. В конце июля, когда дела на фронте пошли совсем уж плохо и немцы были в сотне км от Ленинграда — взяли сестрой-хозяйкой в медсанроту дивизии народного ополчения. Снайпер строила карьеру с самых нижних ступенек военной иерархии.
Доказала, что сильна, вынослива, аккуратна и умна. Разрешили быть санитаркой и работать на передовой. Собственно, она уже это делала, с самого начала — вытаскивала раненых с поля боя. Хозяйственными делами занималась в перерывах.
Спасала, тащила, перевязывала. А когда надо было — брала винтовку и стреляла. Вот абзац из биографии Нины Павловны, выпущенной в 1988 году: «Дода насчитал целых двенадцать [огневых точек противника]. Пехота залегла. Тогда Порфирий вспомнил про Петрову и позвал ее на подмогу.
— Помочь? — спросила она, снимая санитарную сумку.
— Надо бы! Берите четыре точки с правого фланга, а остальные мои».
«Вспомнить про Петрову» — это в 86-й стрелковой дивизии теперь делали постоянно. Вызывали из медсанбата «на временной основе» — натаскать снайперов-новичков, или выступить на стрелковом конкурсе.
Или пролежать сутки в жидкой холодной грязи на нейтральной полосе, не двигаясь — чтобы в конце-концов «снять» примелькавшегося немецкого офицера. Потом возвращали обратно.
Только в 1943-м, когда была прорвана блокада Ленинграда, Нина Павловна получила официальный статус бойца: старшина, снайпер-инструктор, командир взвода. И — двинулась вместе с фронтом вперед. Дальше — медаль «За боевые заслуги» и «За оборону Ленинграда».
Испытанием и новой вершиной был каждый следующий день. Что такое — снайпер на передовой во время наступления? Тот же пехотинец (в смысле огромного риска), только более полезный. Состоит при комбате, по его приказу «снимает» пулеметчиков, офицеров, артиллерийских наводчиков. И — прикрывает комбата.
Вот 15 января 1944 года, атака. «Петрова бежала недалеко от Потапыча, который едва поспевал за комбатом. Успешно преодолели нейтральную зону, ворвались в первую траншею. Нина Павловна успела на ходу уложить двух фашистов.
Завязалась рукопашная. Кругом слышался звон металла, скрежет штыков, глухие удары прикладом о каски, храп и стоны. Она вдруг увидела, как к комбату бегут три здоровенных фрица. Присела и хладнокровно выстрелила. Двух других снял Потапыч».
Нине Павловне в этот момент — 50 с лишком лет.
Март 1944-го — орден Славы III степени. Август 1944-го — орден Славы II степени (будет и Слава I степени, в июне 1945-го). Командиры, наконец, разглядели сокровище у себя под боком. Счет Нины за годы войны: 512 подготовленных снайперов, 122 уничтоженных врага. И трое — взятых в плен.
Но и это, пожалуй, не самый главный ее вклад в победу. Биограф пишет: «Стоит только сказать солдатам, что впереди идет Петрова, идет, не сбивая шага, без жалоб и вздохов, с полной выкладкой, как сразу все преображаются, откуда-то появляются силы...».
А еще она разговаривала с бойцами, и называла их «сыночками» (а они ее — мамой). Пела им старинные романсы. Учила новобранцев вертеть портянки и подшивать воротнички — а самым усталым иногда и стирала. Наверное, это очень важно для солдатика 18 лет, попавшего в месиво передовой — иметь возможность назвать кого-то мамой.
Маску железного человека Нина снимала только в письмах родным. Вот, ранняя весна 1945 года, письмо дочери Ксении: «Устала я воевать, детки, ведь уже четвертый год на фронте. Скорей бы закончить эту проклятую войну и вернуться домой. Как хочется обнять вас, поцеловать милую внученьку!».
Да, Ксения, разведчица в партизанском отряде, демобилизовалась по здоровью и родила Ларису, Ларочку. Но с бабушкой та не повстречалась. 1 мая 1945 года в районе города Штеттин (сейчас Шецин, Польша) грузовик, в котором ехала Нина, потерял управляемость и упал с обрыва. Все погибли.
У военных историй, как правило, не бывает счастливого конца.
Но вот есть еще одна история, совсем короткая. 8 декабря 1941 года прямо в центре оккупированного Брюсселя неизвестная дама ударом кухонного ножа отправила на тот свет заместителя немецкого коменданта города, затем прыгнула в трамвай и исчезла.
Оккупанты взяли в заложники 60 мирных бельгийцев, объявили — если преступник не сдастся, накажут этих женщин и стариков.
Неизвестная сдалась — но как! Тем же ножом на бульварах уложила еще одного немецкого майора и осталась дожидаться полиции. 31 января 1942 года героиню обезглавили в тюрьме города Кельна. После войны власти Бельгии похоронили ее на центральном кладбище Брюсселя. Наградили высшими орденами и стали называть «бельгийской Жанной д´Арк».
А «Жанну» звали — Марина Шафрова-Марутаева, она была из России. И это — родная племянница Нины Павловны Петровой, дочь ее старшей сестры Людмилы, покинувшей страну в годы Гражданской.
Вот это семья. Вот это готовность к подвигу! Мне, живущему сегодня — не представить...
Биограф пишет про Петрову, как она обычно вела себя после боя,: «Нине Павловне нравилось лежать в углу [землянки], повернувшись лицом к стенке». Нравилось... А ей просто было очень тяжело. И надо было как-то собраться, не потеряв лица перед «сыночками».
Вечная память.
Источник: Мизин, В. М. Снайпер Петрова. — Л.: Лениздат, 1988.
