Современная война редко когда доходит до рукопашных схваток. Еще реже она включает в себя штыковые атаки. Бывает, не без этого, но в основном, в каких-нибудь банановых республиках, борющихся не пойми за что. А вот в XIX столетии штык был чуть ли не основой наступления. Дело в том, что стрелковое оружие того времени не отличалось ни надежностью, ни скорострельностью, а это серьезно влияло на исход боя. Штык же не отказывал никогда, был эффективен и прост. Но в какой-то момент в России запретили использовать привычную тактику работы с этим оружием. Почему так получилось?
Боль, страх, смерть
К середине XIX века оружие стало сложным, эффективным и намного более смертоносным по сравнению даже с эпохой Наполеоновских войн. Штык исключением не стал, он постоянно дорабатывался, кроме того, совершенствовалась методика его использования:
- появились трехгранные и четырехгранные образцы;
- были разработаны такие техники обращения, которые способны причинить противнику не только ущерб, но и излишние страдания.
Например, форма штыка (трехгранник) оставляет рану раскрытую, которая сама по себе без посторонней помощи почти никогда не «слипается», то есть заражение, кровопотеря и все сопутствующее пострадавшему бойцу обеспечено.
Способ обращения еще жестче. Еще с начала XIX века русских солдат начали учить не просто втыкать штык в тело противника, а бить в верхнюю часть живота (или просто в живот, в бою примеряться особо времени нет) сверху вниз, а потом резким движением рук опускать ружье так, чтобы оно смотрело снизу вверх. Представляете, что при этом творится в теле противника? Органы с кишками рвутся, смещаются, начинается обильное кровотечение, заражение раны практически гарантировано.
При этом в Западной Европе такого «зверства» не было, там штыком обращались проще и безопаснее – старались бить в грудь (не удивляйтесь, это действительно безопаснее хотя бы с той точки зрения, что не причиняет солдату лишних мучений) и практически никогда не использовали трехгранники и четырехгранники, их штыки были игловидными.
Женевская конвенция – гуманизм или глупость?
Крымская война (1853-1856) хотя и оказалась для нашей страны неудачной, но во всей красе продемонстрировала Западу искусство обращения русских солдат со штыками. Таких страшных ранений, которые враги получали в боях, не знали, наверное, даже французские ветераны Бородинской битвы, которым довелось участвовать в штыковых столкновениях. Кроме того, мир убедился в возросшей эффективности других видов вооружения, не только русского. Все бы ничего, но эффективность эта была очень уж мучительной для бойцов. Результатом наблюдений и выводов стала Женевская конвенция 1864 года.
Вообще, задумка сама по себе неплохая. Инициатор ее, создатель Красного Креста Анри Дюнан, страстно желал, чтобы война была способом защиты прав и свобод, но не средством причинения страданий людям, которые и без этого постоянно рискуют жизнью. В итоге решили, что русским солдатам теперь надлежит:
- при штыковой атаке целиться в область груди (по возможности, конечно);
- после удара стараться не смещать приклад ружья, дабы не причинять лишних внутренних повреждений.
Кроме того, чуть позже были введены ограничения на использование трехгранных штыков.
Парадокс – на тот момент проблема уже не была столь животрепещущей, как это виделось участникам конвенции. Дело в том, что уже со второй половины XIX века актуальность штыков начала быстро угасать, несмотря на то, что использовались они аж до самой Второй мировой, а в некоторых странах еще дольше (в Северной Корее, например, по сей день отрабатывают штыковые атаки).
Но, так или иначе, штык-ножи, несмотря на стародавние ограничения и относительно низкую эффективность по сравнению с другими видами современного оружия, по сей день состоят на вооружении даже в Российской армии (встречаются редко, выглядят как крупные ножи), хотя применяют их, в основном, в «инженерных» целях, например, в качестве вспомогательного инструмента для перекусывания колючей проволоки.
